Часть 15. Это правда?
02.11.2015
Люди никогда не задумываются о том, сколько боли приносят другому человеку.
Когда я ударялся, говорили что-то не так или просто делали что-то неправильное.
Они не задумыются, как мне в том момент. Как мне неприятно слышать и видеть, как надо мной смеются. Как обзывают меня. Когда Я хотел понравиться и из-за переживания делал какую-то глупость. Они осмеивали меня за мои же ошибки, а я улыбался, скрывая боль, которая меня разламывает на маленькие кусочки, которые разлетаются по всему телу, застревая во всех местах, и не переставая колоть, ведь эти кусочки очень острые, как нож. Но их смех и слова насмешки больнее ножа. Они пронзают не в сердце, а в душу. Когда я хотел как лучше, а вышло все наоборот и с меня издевались.Ну почему все так, а? Почему я не люблю себя, сколько бы ни пытался? В моей внешности есть очевидные погрешности, с годами появлялись куча комплексов и эти комплексы вязали они мне.
У меня всегда было такое чувство, будто я родился в неподходящем для меня мире. Мне здесь не комфортно. Все, что я вижу, что слышу мне неприятно. Люди для меня являются чем-то ужасным, они хуже диких животных. Каждое утро, просыпаясь, я спрашиваю себя: " а зачем я живу?". Этот вопрос преследует меня уже больше года. Я чувствую себя ненужным в этом мире. Как-будто кот, которого выкинули на улицу и все от него отрекаются, ведь псы и люди изуродовали его.Такое чувство, будто я здесь просто случайно. Будто меня не туда подкинули.Я родился не в том мире. Здесь нет места для меня.
Решил убраться в комоде и нашел вещи ,которые я всю жизнь прячу от себя,хочу уйти от этого,но рука не поднималась выкинуть или же сжечь. Глаза падают на бедного маленького мальчика с кучу других жалких детей. Мама меня променяла на бутылку алкоголя и сдала в детский дом,где был просто дом выживания. Нас избивали за малейшие ошибки,ко всему этому меня гнобили и не впускали ни в какие игры. С годами не становилось лучше. В школе я был чужой среди своих. На меня смотрели,как на протухший мусор . Но я,блять,все равно люблю эту женщину. Это бескорыстная любовь. Поднимаюсь и резко падаю,что за фигня? Ноги будто онемели.
Черт. Это что серьезно? Блядь, да добейте меня уже, какого хера издеваться-то так? Кто–то говорил, что жизнь - это затяжной прыжок из пизды в могилу, склонен с этим согласится, когда я уже до конечного пункта допрыгну, интересно? Не знаю, как люди с этим живут, какое "живут" вообще? Это жизнь? Сука, за что же ты меня так ненавидишь?
Кричу про себя, сам не понимая к кому обращаюсь, меня колотит, как бешеного, и начинается полнейшее безумие, я зверею, рву жилы, напрягаясь, руками дергая ноги, мну их, колочу руками по этой бесполезной груде мышц. Сам вид приводит в ярость, такие ноги должны ходить, черт возьми, да у меня же каждая мышца проработана, как такое может быть?! Не верю! Долблю по ним со всей дури так, что рассекаю кожу на казанках, не замечая ни боли, ни крови. Пот катится по лицу, силы на исходе, а я отчаянно продолжаю колотить. Перед глазами пелена - то ли пот, то ли слезы. Словно долбанный нытик, я распускаю сопли и жалею себя, то впадая в беспросветную тоску, то кляня всех и вся на чем свет стоит. Падаю обессиленно на кровать и трясусь, как сука, продолжая паниковать. Хорошо, что никто не видит моего соплежуйства, это бы окончательно меня подкосило, хотя насрать, все равно не жилец. Или как все эти бедолаги начать рассуждать - пусть я и калеч, но гордость у меня есть. Смех, гребанный смех... Но спустя неделю, которую я провел, уставившись в потолок, мои мысли приняли именно такой оборот. А что еще остается, кроме жалкой гордости? Ни ХУЯ! И я вам скажу большого такого хуя...
Хотелось послать всех на Гоа, но даже и на это сил не было, точнее, было пофигу. Ноль реакций на внешнюю среду, словно овощ... Вот так, сначала был скотиной, теперь растением. Из животного в овощ, и когда я уже человеком стану? Какая-то тотальная деградация. Дебильные мысли на фоне морального упадка. Наверно, так же себя чувствуют жертвы насилия. Жизнь или какая-то там инстанция, вершащая наши судьбы, трахает меня в грубой форме, точнее засадила во все щели и оставила подыхать. И что делать? Может, обратится с этим вопросом в эти... социальные кружки для жертв насилия? Хотя наверно будет странновато говорить, что меня насилует жизнь. Этим вряд ли кого-то удивишь, потому что если так вдуматься все мы ее жертвы кто-то в большей, кто-то в меньшей степени, но не тронутых нет. Так что не ной, Беркет. Хотя я даже уже не ною, говорю же – пофиг или это шок. Единственное, мне очень тяжело давались посещения Настя. Сердце облилось жидким азотом и сделало кубильт, я хотел исчезнуть, провалиться сквозь землю, только бы она не видела меня такого - немощного, слабого, жалкого, раздавленного собственными мыслями и не имеющего сил взять себя в руки. Повернул голову к окну, чтобы не видеть ее, но чувствовал жалящий взгляд. А картина за окном была не менее красочной - во дворе снег,хотя только ноябрь, меня прошиб холодный пот. Я не знаю, просто не имею представление, где черпать силы. Боже, как же меня все достало, да твою же маму, почему я не сдох?Короче, опять сопли поперли, злость и раздражение, я бы наверно так и предавался своим безрадостным мыслишкам, но тут подошла Настя и мне окончательно снесло крышу.
- Кого хрена ты приперлась? – выплюнул я, этот вопрос меня действительно мучил с тех пор, как очнулся, и сейчас, кипя от ядовитого коктейля эмоций, навалившихся разом, я не смог сдержаться.
Настя застыла, сглотнула, приподняла подбородок и твердо ответила вопросом на вопрос:
- А разве не ясно?
- Нет, блядь, не ясно! Или ты все никак из платья мать Терезы не выпрыгнешь?! – меня несло. Черт, как же я злился на нее, да на весь мир, но на нее все же больше всего. Настя побледнела, но держалась стойко, подошла ближе и тихо спросила, распаляя меня своим спокойствием.
- Мне казалось, ты сильный...
Я вытаращил глаза, а после захохотал, мне реально стало смешно и в то же время горько до безумия.
- Сильный?! Эт ты про меня? Ничего не попутала? Про меня, да? Может, именно поэтому я себя, как собаку, бил, ну, знаешь там... силу не знал куда свою девать.Кстати, недавно я тоже соскочил с одной... Что еще не весь наивняк из тебя выбил, нет? - я не замечал, что ору, только на нее смотрел, застывшую, побелевшую, как полотно. Мне самому было больно от этого дерьма, но в том весь смысл, что это правда обо мне и пора ее озвучить именно сейчас, хотя хотелось махнуть рукой и просто пользоваться дарами сострадания своей малышки. Но слава Богу, у ущербных обостренно чувство гордости.
Так-то лучше, хватит здесь благотворительностью заниматься! Пусть проваливает, занимается своими делами, а меня оставит в покое. Покоя хочу!
- Тебе казалось, Насть... Как там у вас говорят?! Кажется - надо креститься! – процедил насмешливо, хотя хотелось вырвать свой язык. Черт, во мне умер великий актер.
Она села напротив и улыбнулась уголком губ, протянула руку и погладила меня по щеке, сердце до предела сжалось от ее нежности. Что ж ты делаешь-то?!
- Сильно сыграно, Паш, только трясешься-то почему как припадочный?
Усмехнулась, а я окаменел.
-Я не оставлю тебя .
- О, прекрати, мне не нужны эти...
- Заткнись! - оборвала она, а я опешил и... заткнулся. Настя вытерла слезы и продолжила. - Я две недели молчала, смотрела на тебя, как ты загибаешься от жалости к самому себе, потому что это нужно каждому, только не стоит с этим затягивать. Я затянула в свое время и видишь, что из этого вышло...
- Только вот не надо сейчас изливать свои переживания на меня, своих хватает. – огрызнулся я. Не «жалко», а жало, огромное такое, впивающееся в меня, вспарывающее, рвущее, нет, раздирающее на ошметки мою гордость и собственное достоинство. Самолюбие взыграло, визжало, как бешенное, и нечем было заткнуть его, меня несло.
- Хорошенькой хочешь казаться? Так мне насрать, Насть. Мне не нужна жалость,рано или поздно ты тоже свалишь куда-нибудь ,а я останусь здесь один и снова буду подыхать. Просто вали сейчас.Меня не надо жалеть, терпеть, делать мне сраные одолжения!
Я замолчал, Настя же наклонила голову в бок, вздохнула и невозмутимо спросила, доводя меня до бешенства:
- Все сказал?
- Да, мать твою, все! Сегодня наша последняя встреча.
- Паша, если ты сейчас рот не закроешь, я тебе врежу! - процедила она. Я приподнял бровь. Охренела что ли?
- Мне прямым текстом тебя послать? Ты не понимаешь что ли, я сказал тебе всё! Мне не нужна твоя жалость и прочая хуй...
И тут ее рука взлетела и с таким смачным шлепком приземлилась на мою щеку, которую тут же обожгла боль, в голове зазвенело. Я же просто охренел, забыл обо всем, что только что орал и лупил во все глаза на эту... эту... у меня слов не было, я сидел в ступоре и не мог ничего сказать. Она же по-прежнему невозмутимо смотрела на меня, словно все, что я ей сейчас тут говорил - это хрень какая-то, долбанный «пшик». Вот так одним ударом вышибла из меня все аргументы.
- Отпустило или мне готовить, что потяжелее для твоей истерии?–выдала, добивая меня.
Честно говоря, стало смешно, ведь реально отпустило.. Как нормальный мужик получил за хамство.