Глава 12 - Холодный контакт
Холод за окном был противный - не мороз, не ветер, а такой, который лезет под ногти. Как ощущение после бессмысленного секса. Погода будто специально совпала с настроением Киры: злая, пустая, пронизывающая.
Кира вернулась домой на автопилоте. Стена на лестничной клетке, в которую она врезалась кулаком, теперь смотрела на неё с фиолетовым пятном. На костяшках - кровь. Не свежая, не сильно, просто трещины. Как в ней самой.
Саша писала. Пять сообщений подряд: «Ты где?», «Я скучаю», «Нам надо поговорить», «Кир...», и последнее - стикер с разбитым сердцем.
Кира не отвечала. Телефон улетел на диван, как хлам. Она плюхнулась рядом. Лицо - в подушку. Мягко. Но не спасает.
Обычно, когда было совсем хуёво, она ехала куда-нибудь - на трассу, в бар, к кому-то, кого могла трахнуть и забыть имя сразу. Но сегодня - никуда. Сегодня даже сигарета не в радость. Куришь - и будто вдыхаешь собственную гниль.
Она лежала минут десять, может, тридцать. Может, час. В какой-то момент встала, подошла к зеркалу в прихожей и просто смотрела.
- Ну и чё? - спросила сама себя. - Нравится тебе всё это, да?
В ответ - отражение: тени под глазами, губы сухие, взгляд, как у выброшенной собаки. Плевать.
Она надела треники, накинула толстовку. Снова вышла на лестничную клетку. Не ради сигареты. Ради тишины. Или - ради шанса услышать её шаги.
И как только закрыла за собой дверь - они раздались.
Медленные, как метроном. Чужие. Но знакомые.
Ася.
Снова. Как на повторе. Как будто лестничная клетка - это сцена, и их кто-то сгоняет в один дубль. Будто этот момент зацыклили. Девушка стояла у своей двери, в руке - ключи, в другой - пакет из магазина. Бутылка минеральной воды, пачка чипсов, мятные жвачки. Всё - как у нормальных людей.
- Ну привет, - выдохнула Кира, закуривая.
Ася не ответила сразу. Только после пары шагов в сторону.
- Что, снова будешь кидаться словами?
- А ты, как всегда, тихая глыба?
- Ты хочешь, чтоб я кричала?
- Хочу, чтоб ты хоть как-то реагировала. Ты бесишь своей ровностью, Ась.
- А ты своей нуждой в драке.
Пауза. Затяжка. Вдох.
Кира присела на ступеньки. Ася подошла ближе. Встала рядом, не садясь.
- Ты что, опять вылезла, чтобы напасть?
Кира прищурилась. Медленно, почти лениво:
- Может. А может, чтобы проверить, ты ещё держишься или уже треснула.
Ася опустила пакет, облокотилась на перила.
- Я не трескаюсь. Я стираюсь.
- Красиво сказала, философ ебаный.
- А ты - как наждачка. Всё, к чему прикасаешься, царапаешь.
- Лучше царапать, чем растворяться, как ты.
- А ты откуда знаешь, что я растворяюсь?
Кира промолчала. Потом фыркнула. Затянулась ещё раз, и вдруг - резко, без подготовки:
- Я вчера думала о тебе. До трёх ночи. Пока не вырубилась.
Ася подняла бровь. Немного. Чуть-чуть.
- Я не спрашивала.
- Я знаю. Но я сказала.
- Зачем?
Кира встала. Близко. Совсем. До миллиметра. До ощущения чужого дыхания.
- Не знаю. Наверное, чтобы ты знала, как это работает, когда я дохожу до грани. Ты, наверное, думаешь, что я просто пью, ебусь и грублю. Но я ещё и думаю. Иногда. Редко. Но думаю.
Ася не отступила. Не моргнула.
- Знаешь, Кира, ты реально... как сигарета в церкви. Все понимают, что нельзя, а всё равно хочется посмотреть, как ты загоришься.
- А ты как церковь после пожара. Красиво, но бесполезно.
- Зря ты это.
- Почему?
- Потому что я тебе нравлюсь.
Молчание.
- С хуя ты это взяла?
- У тебя дыхание сбивается, когда я подхожу ближе. Ты рвёшься на слова, но замолкаешь, если я просто смотрю. Ты не хочешь трахнуть - ты хочешь остаться. И это, сука, тебя пугает.
Кира замирает.
Смотрит. Долго. Как будто пытается прожечь её насквозь.
- Знаешь, - выдыхает, - ты сейчас выглядишь так, будто готова меня ударить. И почему-то я этого хочу.
Ася вздыхает. Улыбается. Но не весело.
- А я - нет.
- Почему?
- Потому что ты будешь любить боль. А я не хочу тебе давать то, что тебе нравится. Мне интереснее - дать то, чего ты боишься.
Кира подходит ещё ближе. Её лицо - напротив. Губы - в паре сантиметров. Пахнет дымом, кожей, алкоголем. Глаза в глаза.
- Ты правда не боишься меня?
- Нет.
- Даже если я сейчас...
Ася кладёт палец ей на губы. Лёгкое касание. Резкое движение - и нет его.
- Нет.
Тишина. Ни шагов. Ни звуков. Только гул в голове Киры и её дыхание - сбивчивое.
- Пошла ты, - выдыхает Кира. - По-настоящему. Прямо вот так. От всего сердца.
Ася кивает. Улыбается чуть шире.
- Уже пошла.
Открывает дверь. Заходит. Закрывает. Без стука. Без оборачивания.
Кира остаётся на лестнице. Смотрит в дверь.
Потом садится.
Закуривает.
И думает:
«Она дала мне отказ. Но как будто поцеловала этим отказом. И от этого - в голове ебучий шторм.»