22
Джуниор ушел через мое окно, когда на часах уже было ровно шесть утра. Когда родители вот-вот должны были встать
Мы будто стали парой. Я – его девушкой, а он – моим парнем. Но ключевое слово «будто».
Когда зазвенел будильник, и пришлось встать, чтобы подготовиться к школе, эти мысли все еще крутились в моей голове. Мне не удалось избавиться от них даже тогда, когда я вышла из дома и побрела по уже знакомой улице навстречу очередному учебному дню.
И даже тогда, когда встретилась лицом к лицу с входной дверью школы.
Я вечность представляла нас парой. И может, это ужасно глупо, но на душе становилось легче от этих фантазий. Будто я впервые нашла свое место в этом мире.
– Белла! Привет!
Айна ротиснулась ко мне через океан движущихся подростков. Рядом с ней, наверное, впервые не было Рэя. Обычно эта парочка будто и не расставалась.
– Привет, – улыбнулась я.
– Ого, а что это случилось? – опешила она. – Ты так редко улыбаешься, что мне порой кажется, что заставить тебя улыбаться может что-то реально крутое.
Я попыталась спрятать улыбку, но сдалась слишком быстро, поэтому она так и осталась на моих губах.
– Ничего особенного, – соврала я. – Просто готовиться к экзаменам оказалось не так сложно, как я себе это представляла.
– Криш хороший учитель, – кивнула Айна, чем меня удивила. – Мистер Хэммингс любит назначать его на роль наставника.
– Волнуешься? – спросила Айна, быстро переводя тему. – Ну, все обычно волнуются перед выпускным, но ты, как мне кажется, не из них.
– Я не пойду, – честно ответила я. Айна пришла в ужас.
– Как? Выпускной ведь раз в жизни бывает. Такое нельзя пропускать.
– Мне он незачем. Переживу как-нибудь.
Айна взглянула на меня с грустью. Как на глубоко несчастного человека. Поэтому я поспешила пресечь все ее дурацкие мысли насчет моего решения:
– Я просто не хочу приходить на вечер, полный людей, которых недолюбливаю. Все будут танцевать, веселиться, орать, как всегда. Это просто не для меня.
– А мы с Рэем? Мы там тоже будем. Мы будем все вместе, и никто тебя не тронет.
Мне захотелось напомнить ей, что мы не так давно знакомы, чтобы я могла с уверенностью им доверять, но вместо этого я выбрала молчать и не казаться грубой.
– Спасибо, но я все же своего мнения не поменяю. Не хочу приходить на выпускной, и все.
– Ты не придешь на выпускной?
Я не ожидала услышать голос Элиаса, поэтому, едва он раздался, у меня внутри все завибрировало. Это такое странное, непонятное, стремное, в общем, чувство.
Я повернулась к нему лицом, потому что стоять спиной еще опаснее и страшнее.
– Привет, Элиас, – улыбнулась Руби.
– Привет, – кивнул он, но глаз от меня не отвел. – Чего это я только что услышал? Ты реально не придешь на выпускной?
– Подслушивать некрасиво.
– Не соскакивай с темы, восточная красавица.
Я тяжело вздохнула, чувствуя себя засранкой, отчитывающейся перед родителями за какой-то нехороший проступок.
– Да, не приду я на ваш идиотский выпускной. В чем проблема? С чего это мое присутствие так вас волнует?
Джуниор закрыл мой шкафчик, который разделял нас, подошел ближе.
У меня ноги подкосились.
– Ты дурочка, – сказал он вдруг, улыбнувшись. – Как, блин, можно пропускать выпускной?
– Вот так! – громко произнесла я. – Представь себе, можно… И сам ты дурак!
Услышав, как хихикнула Айна, я бросила на нее гневный взгляд, и она замолчала, пожимая плечами и извиняясь.
– Вы, ребята, просто очень милые, – призналась она. – Не сдержалась.
Вопреки стараниям не выдавать себя, я повернулась в сторону Джуниора и увидела в его глазах радость от услышанного. А я снова начала втихаря фантазировать, представлять нас парой. Но быстро прекратила этот абсурд, тряхнув головой.
– Я пошла. – Поставив их перед фактом, я развернулась и потопала к лестнице, намереваясь подняться на второй этаж, где пройдет наш урок.
Но Криш пошел за мной.
– Нет, так дело не пойдет, – цокнул он. – А смысл тогда мне приходить на выпускной, если тебя там не будет?
– Там всегда будут твои драгоценные друзья. Не много потеряешь.
– Драгоценна для меня сейчас только ты.
Ох, снова, кажется, бабочки зашевелились.
– Не болтай ерунду, Криш. – Я старалась не останавливаться и не смотреть на него, пока поднималась по ступенькам, проходя мимо других школьников, выбравших пустое трепанье языком и смех над глупостями. – И прекращай.
– Что прекращать? – в недоумении спросил он.
– Это.
Я понадеялась, что он сам догадается о продолжении. Но Джуниор настоял на том, чтобы я договорила.
– А подробнее?
– Прекращай вести себя так, словно тебе не плевать на меня. Я лицемерие ужасно не люблю.
– А я не люблю, когда человек, который мне нравится, игнорирует мои чувства. – Он ухмыльнулся и добавил: – Но я же все еще стою здесь и терплю.
– Это все неправда.
Я снова почувствовала себя настолько уязвимой, что, казалось, любое слово может разбить меня вдребезги.
– Белла, – произнес Криш. Третий раз за наше знакомство он назвал меня по имени, и я была готова позволить улыбке растянуться на губах, но сдержалась. – Когда ты уже поймешь, что я не тот идиот, которого ты встретила в первые дни?
– А как я должна это понять?
– Достаточно было бы прикоснуться к моей груди, чтобы ощутить стук сердца. – Он помолчал несколько секунд, затем фыркнул и развел руками. – Вот блин, что ты со мной творишь? Я уже разговаривать начал цитатами из книг.
Я едва сдержалась, чтобы не засмеяться.
– Вот увидишь, я докажу тебе, – продолжил Криш. – А то ты меня уже бесить начинаешь своим недоверием.
Мы двинулись дальше, поскольку даже не заметили, что остановились посреди коридора, увлеченные беседой.
– У меня назрел вопрос, – произнес Криш, и я снова убедилась в том, что без болтовни он не может прожить и минуты. – Что мне сделать, чтобы ты согласилась со мной встречаться?
Такого вопроса я не ожидала. Сердце забилось быстрее, словно от нервного тика.
– Ну, как у вас там принято? – продолжил он. – Я просто не в теме. Может, какие-то ритуалы проводятся?
– Да, – кивнула я. – Нужно выйти ровно в полночь, когда на небе четко вырисовывается луна. Сесть с Кораном возле дерева, открыть суру «Аль-Фатиха», прочитать ее около десяти раз… А потом прыгнуть с обрыва, думая о возлюбленной. Утром тебя найдут, соберут кости и воскресят. Вы обязательно поженитесь. Ритуал сработает.
Всего секунду Джуниор слушал меня с неподдельным интересом, а теперь громко цокнул, когда понял, что я просто пошутила.
– Вот тебе смешно, а я же реально хотел уже будильник ставить на полночь и прикидывал, где в округе есть обрыв.
Я снова издала смешок. На этот раз больше похожий на чистый искренний смех. Зажала ладонью рот от неожиданности.
– Почему ты боишься мне улыбаться? – Он вдруг посерьезнел.
– Не понимаю, о чем ты.
Мы уже вошли в класс, игнорируя шумную тучу подростков.
– Ты хочешь казаться холодной и бесчувственной.
Его проницательность меня поразила. Хотя, быть может, я просто недооценивала людей, а на деле каждый мог сказать обо мне то же самое, лишь несколько минут понаблюдав за моим поведением со стороны.
Я решила ничего не отвечать.
– Почему? – не унимался Криш. – Со мной ты, по крайней мере, можешь быть открытой.
Я молча достала учебник и села за парту.
– Ты все еще не уверена во мне? Думаешь, я второй Честер? Или Кристина?
– Ты их друг.
– Но это не значит, что я такой же, как они.
– Может быть, – согласилась я.
Джуниор подвинул свой стул, сел рядом и принялся ловить мой взгляд, который я упрямо отводила. Что-то странное происходило в животе, когда он на меня смотрел. Поэтому я старалась избегать зрительного контакта.
– Мне ты можешь доверять. Я никогда еще не делал для кого-то того, что делаю ради тебя.
– Например?
– Например, заговорил с тобой, несмотря на это. – Он приподнял край толстовки, слегка обнажая пресс, и продемонстрировал мне длинный шрам, тянущийся от одной подвздошной кости к другой.
От удивления я затаила дыхание, представляя, как, наверное, больно было его получить. Но не смогла представить, при каких обстоятельствах это могло случиться.
Джуниор опустил толстовку.
– Что это? – спросила я.
– Когда мне было шесть, – начал он, немного выждав паузу, – я играл во дворе со своими друзьями. Гоняли мяч, как всегда. И как-то мы наткнулись на троих мальчишек, на вид наших ровесников. Они были настроены не так дружелюбно, как мы. В общем, они избили нас палками. Мои друзья успели сбежать, но вот я… Меня повалили на землю и порезали… Мальчишки эти… они говорили на арабском. Я точно это знал, потому что уже слышал этот язык. Крови было много. Настолько, что я в деталях помню, как выглядела рана, когда они это сделали.
Пока он рассказывал, я заметила, как в его глазах появилось что-то… страшное. Будто его до сих пор режут.
Мне в миг поплохело. По двум причинам. Вот так вот, сидя на предстоящем уроке биологии за своей партой, перед которой устроился Криш ,я впервые поняла, отчего он был настроен враждебно по отношению ко мне с самого начала. Почему пытался задеть, унизить. У Честера и Кристины вряд ли были веские на то причины, но у Джуниора… они были.
А вот вторая причина… Я представила себе маленького черноволосого мальчика, которого друзья бросают в беде. Мальчика, которого толкают, бьют, пинают, а потом вырезают на тонкой коже длинную линию, совсем не испытывая сожаления. И это, возможно, были, ребята той же национальности, что и я. Которые наверняка себя теперь мусульманами называют. И их родители тоже.
Меня с головой накрыл стыд.
– Я… – Мой голос казался охрипшим, будто я его сорвала. – Мне очень жаль.
Самое глупое, что можно было вообще сказать. Но Криш лишь улыбнулся. Вот так просто.
– Ты не должна испытывать стыда за тех детей, – сказал он уверенно. – Прежде я считал, что вы все такие. Плохие, злые, жестокие… Но ты меня переубедила, Белла. Благодаря тебе я теперь знаю правду.
______________________________________
После урока биологии Джуниор исчез.
Я не видела его ни на следующих уроках, ни на перемене, ни в столовой.
Мне начинало не нравиться, что он пропадает без предупреждения, и эти мысли пугали все больше.
А еще я постоянно вспоминала тот шрам у него на животе и ужасающую историю, которую он мне поведал. Внутри у меня что-то ныло от жалости к нему.
На очередной перемене мы с Айной и Рэем сидели в столовой. Я только-только совершила обеденный намаз.
– Я хочу надеть это. – Айна листала журнал и тыкала картинками в лицо своего парня. – Как тебе?
Сегодня она оделась еще более женственно, чем обычно: платье нежного оттенка, заколки с цветами в светлых волосах. Если сравнить ее со среднестатистическим школьником, следующим моде, она на его фоне выглядела бы сказочной феей из книжек.
А Рэй все также был с ног до головы в черном.
– Не слишком тускло для выпускного? – спросил он Айны. – Мне кажется, все же лучше выбрать что-нибудь поярче.
– Хочешь, чтобы на меня все смотрели?
– Да. И завидовали, когда видели рядом с тобой меня.
И они поцеловались прямо у меня на глазах.
Я отвернулась и воспользовалась ситуацией, чтобы отыскать среди обедающих подростков Криша, но увы, его там не оказалось. Не было его и в компании Кристины и Честера.
– А ты не передумала насчет выпускного?
Я повернулась обратно к Айне, ожидавшей ответа. Я уже не была так уверена насчет того, что не пойду, но не хотелось обременять ее ложными надеждами, поэтому я предпочла сменить тему:
– Что вы знаете о Честере и Кристине?
Мой вопрос их удивил. Они коротко переглянулись.
– Много чего, – почти синхронно выдали Айна и Рэй.
– По какой причине Кристина может внезапно стать добренькой и заговорить с человеком, которого до этого старательно пыталась унизить?
– Кристина Никотера – самый лицемерный человек, которого я когда-либо знала, – заговорила Айна. – Обычно она начинает общаться с людьми, если от них ей что-то нужно.
– Что ей может быть нужно от меня?
– Скорее всего, им просто не нравится, что с тобой общается Джуниор, – произнес Рэй. – Они не любят, когда в их компашку кто-то врывается. А милой Кристина может притворяться, чтобы отвлечь.
– Да… Так что будь осторожна, Белла – закивала Айна
Я как раз повернулась в сторону смеющейся Кристины, которая сидела на коленях у Честера.
Наши взгляды неожиданно встретились, и она кивнула и улыбнулась.
Улыбнулась…
Что же ты от меня хочешь, Кристина Никотера?
______________________________________
Возвращение домой после очередного долгого учебного дня был как глоток свежего воздуха, в котором я нуждалась. Я невыносимо устала, несмотря на то, что занятия с Кришом сегодня не было. Он так и не появился, и мистер Хэммингс ничего сказать о его отсутствии не смог. Конечно, мне это показалось странным
С этими мыслями я вошла в дом.
На кухне горел свет, и меня это насторожило.
Часы на стене в прихожей показывали четыре – обычно в это время семья организовывает что-то вроде тихого часа, расходясь по своим комнатам. Но сегодня дело обстояло иначе.
Я прошла глубже, отставив в сторону рюкзак, мимо лестницы и оказалась возле двери на кухню. Когда я ее открыла, мне подумалось, что я вижу очень реалистичный, но тревожный сон.
– О, ассаляму алейкум, Белла, – поприветствовал меня папа, и слова его все еще звучали с британским акцентом.
– Привет, – улыбнулся мне Криш, сидевший рядом с ним.