После.

Все взгляды сразу падают на меня, и я немного неловко улыбаюсь. Мне было не очень комфортно находиться в этой компании. На столе стояли сырники. Мои любимые сырнички... Сырники — это моя любимая еда. Точнее, одна из любимых. А самое главное, что я умею их готовить лучше всего на свете. Это, конечно, только моё мнение. Мне будет неловко их есть здесь. Не знаю, даже почему, но факт остаётся фактом. — Наташ, ты чего в кофте? Жара же! — говорит Саша, тот, которого любит Соня. А разве его это волнует?

— Да так, —Я вздыхаю. — Холодно немного. — Все взгляды сразу устремляются на меня и некоторые немного удивлены. Я сглатываю слюну от нервов и вскидываю брови, потирая ладошки об свои колени, потому что они вспотели от страха. — Что? — Я делаю вопросительный взгляд и облокачиваюсь о спинку дивана.

— Натик, на улице 26 градусов, ты чего? — Спрашивает Аня и откусывает этот чудесный сырник. Ой, какая прелесть, щас слюнки потекут. Но я решилась и принялась есть, потому что голодная.

— Да ладно, я мерзлявая, вот и все, — Отвечаю я. На самом деле это не правда. Мне обычно всегда очень жарко. Могу в -30 выйти на улицу в лёгкой куртке и штанишках, и сказать, что там совсем не холодно. Вот такая я. Что ж поделаешь, я же не виновата.

Pov Nugzar

Меня начинает волновать ее состояние. Она выглядит очень замученной... «Да ладно, я мерзлявая, вот и все», говорит она, а я ещё больше удивляюсь. Мерзлявая? Она зимой может в футболке щеголять, и ее руки будут горячее, чем раскалённый камень, вы чего?

Она натягивает улыбку, как я замечаю — фальшивую, а потом резко смотрит в одну точку, и я вижу испуг на ее лице. Что она там увидела?

Pov Natalie

Я увидела Корби. Я не понимаю, за что мне столько проблем? Что я сделала? Да я же каждого котенка, с улицы подбираю, каждой бабушке дорогу перейти помогаю — что же я такого натворила, что мне Гибадуллина вместе с Корби подсунули? Ох, черт, надо сваливать отсюда и побыстрее.

По телу прошёлся холод от страха. Мне сейчас будет очень трудно описать, что я чувствую. Я даже не знаю, что я чувствую. Мне просто до ужаса страшно. Я перебиваю «Очень увлекательную» историю Данила и говорю. Кстати, я так и не узнала, что между ним и Аней — Извиняюсь, мне пора. — Говорю я, а Соня с Аней смотрят на меня с подозрением, расстройством или агрессией, не понятно даже с чем. Они сидят рядом, поэтому я подхожу к ним, обнимая руками за плечи. — Я объясню все потом, но знайте, что я вас очень сильно ненавижу. — Я шепчу это со своей коронной улыбкой, чтобы не выдать испуг и страх, а потом мигом ухожу из кафе. Не хватало ещё на глаза Славы попасться.

Надо чем-то развлечься, потому что у меня нет никакого желания сидеть в этой ужасной каюте уже полчаса. Да, я сижу тут полчаса и смотрю в стенку. Можно пойти на носовую часть яхты и где-то посидеть. Конкретно где — не знаю, но кто-то из нашей компании точно говорил, что там можно отдохнуть. Хотя мне теперь вообще страшно куда-то идти. Мне как раз не хватало для жизни быть изнасилованной или что-то ещё по хуже. Тфу-тфу-тфу. Зачем я только с ним связалась?

Но я всё же решила рискнуть и выйдя из каюты, направилась к месту отдыха. Я наконец-то попала на свежий воздух, хотя мне было немного не по себе. Страшно, от того, что я прямо на носу яхты, но тут довольно высокие перила, да и вовсе все очень безопасное. Тут даже не совсем «нос» яхты. Это ближе к середине, поэтому тут полная безопасность. Ну и я не думаю, что люди будут делать что-то небезопасное. Я присела за столик и стала глядеть на море. Тут есть три этажа. На первом можно стоять и глядеть на море, словно в фильме, на втором, где сейчас нахожусь я, можно сидеть за столиками, а на третьем — лежать на шезлонге. Я честно не знала, что такое вообще существует и что настолько огромные яхты бывают. Уж, тем более, я не думала, что на них есть кафе, места для отдыха и все такое.

Я положила подбородок на кисть руки и продолжила глядеть на волны. Сейчас яркое солнце, которое скоро зажарит меня, как какую-нибудь сосиску на костре. По любому, это из-за черного цвета одежды, на этот цвет солнце всегда падает сильнее. Ну ничего, ещё немного посижу тут и уйду, иначе сгорю полностью.

Ох, теперь я вспомнила, как мама в детстве мазала меня кефиром, потому что я побывала на солнце дольше, чем нужно. Не лучшее воспоминание, то, как весь опаленный. Но, за то, тогда я не думала о Нугзаре. Я его в целом тогда не знала. Я продолжала любоваться морем, пока не увидела рядом с собой знакомый силуэт. И не самый приятный для меня.

Слава издевательски улыбался, а меня уже пробирало в дрожь, дыхание участилось. Все тело напряглось, и я стала слышать даже самые тихие звуки вокруг себя. Он стоял недалеко от меня и опирался на стол. Я сглатываю ком в горле, который образовался от страха, а потом незамедлительно встаю из-за столика, немного неуверенно. Я быстрым шагом ухожу из этого места. Даже расслабиться нормально не дают. Вот паршивец!

Я мигом ухожу с носовой части яхты, а потом оказываюсь в коридоре как можно быстрее. Мой прекрасный план развалился вдребезги, словно стеклянный кувшин, который разбили о полс когда я оказалась прижата к стене, перед этим громко вскрикнув. Он смотрел на меня своей омерзительной ухмылкой, а к горлу стал подступать кашель, но я не дам этому случиться.

Не буду задыхаться из-за этого придурка, но страх брал свое, хотя я все ещё сдерживала кашель. Меня тревожит тот факт, что это стало слишком часто и резко, в один момент. — Убери руки, — Процеживаю я сквозь зубы. Он приближает свои губы к моим, а мне становится ещё страшнее. — И держи грёбанную дистанцию! — Я пытаюсь вырваться и уже хочу отойти в бок, но он ставит вторую руку, опираясь ею на стену. — Слава, хватит! — Я смотрю на него грозным взглядом и одновременно пугливым. Боюсь представить, что сейчас будет. Мне страшно до чёртиков.

Корабль качается на волне, отчего мы оба теряем равновесие, но у меня получается выбраться. Я тяжело дышу, но у меня начинается кашель, из-за чего я лезу в кармашек толстовки, но не обнаруживаю там пузырька. Он же лежал именно там! Я оглядываюсь, мало ли выпал пока мы чуть ли не упали, но вместо этого обнаруживаю его у Славы в руках. Он стоит с самодовольной улыбкой. — Верни! — Хриплю я и продолжаю задыхаться. Запасной пузырек где-то далеко в чемодане, будет трудно достать его.

Я подхожу к нему, все ещё кашляя и пытаюсь отобрать, но он поднимает руку вверх. Мне туда ни за что не достать, я слишком маленького роста. — Поцелуешь, верну. — Он ухмыляется, а я как дурочка прыгаю, в попытках достать свое лекарство, по-другому я просто задохнусь.

— Придурок. — Я разворачиваюсь и  быстрым шагом иду в каюту. Вот же идиот, просто козел! Как так можно, я не могу! Я залетаю в каюту с диким кашлем и лечу к своему чемодану, присаживаюсь на пол, чтобы было удобнее. Слезы уже текут по глазам, но не потому что я плачу, просто потому, что мне слишком тяжело и плохо. Нугзар сразу отрывает взгляд от телефона и смотрит на меня, но я мигом открываю молнию чемодана с кашлем. Чертова молния, которая не может нормально открыться! — Черт! — Уже не боюсь кричать при Нугзаре. Я уже не вижу все так хорошо, как раньше из-за белой пелены в глазах. Мне сейчас максимально плохо, я чувствую, что сейчас упаду в обморок. Молния наконец-то открывается, я вижу обеспокоенный взгляд Нугзара на себе и роюсь в своих вещах, откидывая какие-то кофты или штаны в сторону. В самом низу наконец-то нахожу пузырек и начинаю быстро и нервно распаковывать его, вытаскиваю нужную мне вещь оттуда. Быстро делаю пару пшиков и мне моментально становится легче. Я смотрю в пол и тяжело дышу, хотя бы уже не кашляю. Слезы продолжают течь. Мне так обидно с того, как он поступил со мной. Я могу понять его выходки, но, когда человек задыхается... Это уже перебор.

Я спиной облокачиваюсь о стенку кровати и падаю на нее головой, с тяжёлым вздохом. Закрываю глаза, продолжая пытаться отдышаться и поджимаю колени к себе. — Наташ, все хорошо? — Я вдруг резко вспоминаю, что Нугзар здесь есть и вздрагивая, поднимаю на него голову, открыв глаза. Я хлопаю глазами и смотрю на него со странным выражением лица, даже не знаю, как описать его, а потом засуетившись, встаю с пола.

— А... Э... — Я поправляю растрепавшиеся волосы и собираю всю одежду, которую в прямом смысле выкинула из чемодана. Вот черт, ещё раз опозорилась. Пару минут туплю, застегивая чемодан и кружась вокруг себя, а потом стукаю себя по лбу, издавая недовольный звук на саму себя. Черт, какой неловкий момент! Я закрываю лицо руками и тяжело вздыхаю, после чего отвечаю самым глупым ответом на свете. — Да. — Я говорю это очень неуверенно, но сама думаю, что это совсем не так. Ставлю руки на бока и смотрю на него, вскидывая брови. Какая я нелепая и глупая.

Он усмехается от моего неловкого состояния и говорит что-то на подобии «Ну и хорошо». Ну и хорошо?! Да я чуть копыта не откинула! Хотя, чего я так возмущаюсь, понятное дело, что ему плевать на это! Зато он назвал меня по имени. Господи, как это греет сердце...

Я вылетела из каюты, точно так же, как и влетела. Ни дай Бог ещё раз увижу этого чертового идиота, пусть только на глаза мне попадётся, я же не знаю, что сделаю с ним! И откуда у меня столько злости в последнее время? Я постучалась в комнату Ани и Сони. Они сразу же открыли дверь...