После.

Соня с Нугзаром. Ну, черт возьми, что нельзя было в другой магазин зайти? Соня сразу удивилась и улыбнулась. Ах, да, она же ничего не знает, но это даже к лучшему. — Натик, привет! Не знала, что ты тут работаешь! — Она подошла ко мне, а я подняла на нее взгляд и фальшиво улыбнулась. Так, включаем всю мощь актрисы. Не зря я в детстве в театр ходила и выступала.

— Работаю. — Отрезала я с безразличием, хотя мое сердце стучало так громко, что я думала, что его слышно другим людям. Мои чувства были невыносимыми. Видеть его рядом с ней, замечать его взгляд, слышать его голос... Все это разрывало мое сердце на кусочки. Даже если я делала вид, что это меня не касается, в глубине души я сходила с ума от того, как сильно я люблю его.

Каждое воспоминание о нашем прошлом пронзало меня болью. Я никогда не перестану думать о нашей любви, о том, какими счастливыми мы были вместе. Видеть его снова, но при этом знать, что он теперь с кем-то другим... Это было невыносимо. Я пыталась скрыть свои настоящие чувства, задушить их и не показывать всем, как сильно я страдаю. Но внутри меня творилась полная катастрофа. С каждым взглядом, каждым словом и каждым движением он приводил меня в неописуемое состояние. Но он теперь часть моего прошлого, а не будущего.

Pov Nugzar

Я не знал, что она тут работает, но я знал, что цветы она любит всем сердцем.

Видеть ее там, неподалеку, сложно описать, насколько это было мучительно. Я притворялся, будто мои эмоции притупились, но на самом деле я сходил с ума от того, как сильно я ее обожал. Каждая ее малейшая мимика напоминала мне о наших отношениях, о том времени, как мы были счастливы вдвоем. Мое сердце разрывалось от желания вернуться назад, но я понимал, что это невозможно. Она была моим прошлым, а в настоящем была Соня, которая просто заменяла ее, но я все равно знаю, что ей нужны мои деньги и ничего больше.

Я стоял там, в цветочном магазине, всматриваясь в пустоту, но на самом деле внутри меня кипела страсть к ней, которую я старался скрыть. Я бродил по огненным углям, ощущая бесконечную любовь к ней, но теперь мне приходилось притворяться, будто я ее уже забыл.

Глубина моих чувств раздирала меня, но я не мог позволить выдать себя. Я не хотел показать всему миру, как сильно я все еще люблю ее. Это звучит так банально, но по правде.

Она стояла в черном топе и брюках. Черный, серьезно? Она ненавидит черный. Она любит яркие платья и образы. На ней не было лица, ничего. Куча косметики. Мне сразу захотелось спросить у нее, что с ней, из-за чего это, но не мог.

Она продолжала листать журнальчик с одеждой. Ткнула пальцем в черную толстовку и черные спортивные штаны с того же цвета кепкой. Я ее не узнаю...

Pov Natalie

Соня радостно разглядывала все цветы. Даже не хочу, чтобы она их трогала! Мое! Но если стану хамить ей, выдам себя в пух и прах. Она подошла к красным розам. Интересно, какой у них праздник? Ну, если я спрошу, будет не страшно. Нугзар стоял рядом со мной, напротив, пока Соня все ещё пыталась определиться с выбором. Я наконец подала голос. — Что за праздник? Вам помочь с выбором? — Спросила я и подняла взгляд на Софию. На Нугзара посмотреть не осмелюсь.

— Наташа, мне нужны такие цветы, чтобы я понравилась его матери. — Она указала на Нугзара, а я вспомнила, что у его мамы сегодня день рождение. — Она вечно говорит про его бывшую, какая она хорошая и прекрасная! Знала бы ее, убила сразу же! — Я еле сдержала смешок, прикрыла рот рукой, чтобы никто не заметил. Его мама обожала меня, интересно, как она отреагировала на то, что мы расстались? Мне даже жалко его стало, она по любому устроила Нугзару истерику.

Как сильно мне хотелось сказать «Лилии», потому что это не любимые цветы его мамы. Эх, ладно, поможем человеку, что уж тут. — Возьми пионы, ей обязательно понравятся! — Я наигранно улыбнулась и подошла к белым пионам. Нет, это не из-за уважения к Соне, это из-за того, что я хочу порадовать его маму. Она очень хорошая женщина, я люблю ее, как человека. Пускай порадуется хоть немножко, а то, как я поняла она Соню терпеть не может. Как мне показалось, Нугзар удивился. Нет, он не должен был понять, что я что-то помню. Пожалуйста, пусть он не догадается, я очень прошу.

— Ну, тогда заверни в любую фольгу и ленту, пожалуйста. Будем надеяться, что она оценит. — Я почти незаметно усмехнулась. Боюсь, что цветы ничего не поменяют, наверное... Я завернула цветы в нежно-розовую фольгу и повязала белой лентой. — А ты чего молчишь? — Она улыбнувшись подошла к Нугзару и положила голову на его плечо. Меня в прямом смысле дёрнуло, но, вроде бы, они ничего не заметили. У меня вдруг закружилась голова и я поставила руку на стол, чтобы не упасть, но продолжила завязывать бант на букете. Это все от нервов. Нет, вот возьму себе несколько выходных и уйду прямо сейчас! Не пропадут без меня люди. — Наташ, все хорошо? — Она пристально посмотрела на меня, а я оживилась и кивнула.

— Еще что-то? — Я посмотрела на них обоих, они стояли рядом, мне стало тошно. Соня задумалась, а Нугзар впервые что-то сказал.

— Сонь, иди, я сейчас тоже букетик возьму, — Сердце мое ушло в пятки. Думала, упаду там в обморок. С ним одним я не хочу оставаться. Нет, нет, нет! Но мне придется. Она улыбнулась ему и вышла из магазина, взяв букетик, конечно, не забыв оплатить его.

— Вам, что подсказать? — Я вздохнула и поставила две руки на стол. А что, мне с ним на «Ты» общаться? Нет, пусть, знает, что я себя тоже уважаю! Но как же дрожало все мое тело, когда я смотрела в его очаровательные, карие глаза. Он немного помедлил, а потом ответил.

— Можешь завернуть 15 оранжевых тюльпанов, пожалуйста. — Одни из любимых цветов его матери, но меня смутило «Можешь». Я не «Можешь», я «Можете».

— Можете, — Сказала я по слогам, прищурив глаза. Я не хотела с ним спорить, ругаться и все в этом роде, нет. Я хотела лишь подойти и прижаться к нему, дождаться его поцелуя и нежных касаний, но мне пришлось строить из себя «Актрису». Я гордо подошла к тюльпанам и с трудом вытащила их из вазы. У меня дрожало все, я не соображала. Я не знала, почему он так влияет на меня, не знала, почему мое сердце замирает, когда я вижу его. Я не знала, чего я боялась.

Я стала заворачивать цветы в прозрачную фольгу. У меня нет сил спрашивать у него, что он хочет. — Зачем ты сказала ей любимые цветы моей мамы? — Спросил он у меня. Мое сердце снова замерло. Я посмотрела на него с неким страхом и опасением. Словно, он что-то сделает мне за это, но он не посмеет, я то знаю. Я продолжила отрезать кусок фольги.

— А что вы хотели услышать? — Я прищурилась и наконец отрезала кусок бумаги, а после стала заворачивать тюльпаны.

— Ну... Вообще-то я думал, что ты скажешь ее не любимые цветы. — Зачем все это? Зачем он спрашивает? Я не понимаю...

— Зачем мне весь этот цирк? — Я сказала это совсем спокойно, но с ненавистью. Не к нему, а к Соне.

— Зная тебя, ты бы так и сделала. — Хамить мне вздумал? Ну нет. Я словно поменялась, но моя любовь все еще не ушла.

— Вы меня слишком плохо знаете, раз так подумали. — Отрезала я с гонором и резко затянула узел на цветах. Он усмехнулся. Ну да, шесть лет отношений. Плохо знает. Он знает меня на сквозь, я это понимаю, но, что мне еще было ответить? — 2500. — Сказала я более спокойно. Мой гнев улетел и вернулась слабость. Я была готова разрыдаться, прямо тут и прямо при нем, чтобы он наконец увидел мои чувства. Мы играли в игру при разговоре. Вот, что мы делали.

Он полез в карман джинс, а я натягивала на себя пиджак. Мне надо срочно домой, в спокойное место, хоть куда-то, но подальше от сюда. — Не знал, что ты любишь черный. — Он полез в карман своей клетчатой рубашки и вытащил от туда пару купюр, а после стал пересчитывать. Я ненавижу черный, он мне не по душе, но что ж мне делать то?

— Я не хочу продолжать этот разговор. — Настояла я на своем и стала ждать, когда он отдаст мне деньги. Я безумно не хотела хамить ему, говорить это, но у меня не было ни единого выбора, кроме этого. Он смотрел на меня несколько секунд, пока я искала в шкафчике ключи и корм для Тоффи. Вчера не кормила, поэтому проклинаю себя за это, надо хотя бы сейчас исправиться. Стоило мне вытащить пакет корма, кошка сразу появилась у моих ног и стала тереться о них. Я, как то забыла о Нугзаре и сразу открыла пакет с кормом, а после положила его в ее мисочку. Она сразу стала есть. У меня не было сил, чтобы сказать ему «Уходи», я просто делала свои дела, но не понимала, почему он не уходит. Я и не хотела, чтобы он уходил, потому ничего не говорила. — Бусинка! Буся, выходи! — Крикнула я, роясь в шкафчике, откуда достала поводок. Надо сходить с ней погулять, как я и думала. Милое создание сразу вышло из кладовки и я улыбнулась. Я плюнула на себя и свои чувства, хватит уже убиваться, но я уверена, что через полчаса я снова так не подумаю. Я очень лживая.

Я стала надевать поводок на Бусинку и мне в голову пришла мысль, что в скором времени можно будет и Тоффи с собой забрать, потому что она часто ходила со мной до дома и просилась в квартиру. Ладно, посмотрим.

Pov Nugzar

Меня рвало. Я выглядел, как полный идиот. Я продолжал усмехаться над ней, черт возьми. Какой же я придурок. Я ужасный человек. Я продолжал стоять и смотреть на нее, как полный дурак.

Из кладовой вышла Бусинка. Мне захотелось улыбнуться, но я сдерживался. Всё таки я ей ее подарил. Она стала натягивать на нее поводок. Почему я не уходил? Не знаю. А нет, знаю, я не хотел ее бросать. Она была в черной одежде, меня напрягало это. Она ведь ненавидит этот цвет. На ней была тонна косметики, так, что ее лицо можно было не узнать. Это меня сильно беспокоило. Она никогда не красилась. Ни при каких обстоятельствах...

Она с нотой нервности натягивала на Бусинку ошейник, а потом пристёгивала к нему поводок. Я до безумия хотел обнять ее, поцеловать. Сделать все так, как она любила. Я хотел сделать её счастливой, но сам наговорил ей кучу всего плохого. Только я виноват. И если бы я тогда не сказал ей эти чертовы 4 слова «Да уж лучше так!», я бы был с ней. Да и, наверное, она бы не была такой разбитой. Такой, какой я ещё не видел. — Долго ты тут будешь стоять? — Возмутилась она и держала Бусинку на руках, вместе с ключами. Неужели ее смена заканчивается так рано? Зная ее, она бы была с цветами до ночи. Я не вижу в ней мою настоящую Наташу...

Pov Natalie

Да, я до ужаса не хотела, чтобы он уходил, но я не могла сказать ничего другого. Мне становится ужасно больно от того, что я говорю с ним так грубо. Он очень сильно не любил, когда я говорила с ним грубо. Он любил мой тихий, и, как он говорил, «ангельский» голосок. Любил улыбку на моем лице и спокойный голос, наполненный радостью. Такое он любил, я это знала. И сейчас, я правда не понимаю, почему мы расстались. Это была дурацкая глупость.

Я не хочу с ним так разговаривать. Не хочу, но, как мне ещё поступить? Он смотрел на меня и все. Не двигался, ничего, мне даже показалось, что он не дышал. Ну, я не знаю, может у него что-то случилось? Задумался, например... — Гибадуллин, я сейчас уйду и закрою тебя здесь, потом сам будешь виноват! — Крикнула я и продолжала держать собаку на руках, он наконец-то положил купюру на стол и просто ушел. Как я ждала, что он скажет что-то ещё... Что-то сделает... Но это ещё одно подтверждение тому, что он меня не любит. Я поставила руки на стол, как первоклашка. Нагнулась и упала на них головой, а потом захныкала. Какая у меня сложная жизнь... — Все, Бусь, пойдем, давай хотя бы при цветах не будем истерики устраивать... — Сказала я и взяла поводок в руку. — Пока, Тоффи. — Я вышла из своего магазина и стала закрывать его на ключ. Вдалеке шли Нугзар с Соней. Мне слишком больно видеть их вместе, я так не могу.

Настроение гулять с Бусинкой у меня не было. По пути домой успеем. Надо позвонить Ане, в последнее время от ее слов мне становится легче. Я вытащила телефон из кармана и набрала ее номер. — Аня, они вместе зашли ко мне в магазин. — Твердо проговорила я и шла по улице в сторону своего дома.

— Кто «они»? — Спросила она у меня. Какая же она глупая!

— Ань, ну не тупи! Нугзар с Соней! — Возмутилась я, держа телефон у уха. Меня всё ещё рвало. А если он что-то заподозрил?

— Так, и что было? — Спросила подруга у меня, пытаясь вникнуть в ситуацию.

— Они зашли. Я узнала, что его мать ненавидит Соню. — Я говорила почти шепотом, будто за мной подслушивают. — И подсказала ей любимые цветы... — Дальше я стала тараторить весь рассказ, пока Аня меня слушала и периодически спрашивала что-то. По окончанию моей «замечательной» истории, я позвонила в звонок Ани. Она сразу открыла мне дверь и я прошла в ее квартиру. Стянула с себя тёмный пиджак и уселась на длинную тумбу в коридоре. — Аня, это все так сложно... — Жалобно заговорила я. Бусинка сидела у моих ног и скулила. Я говорю такие слова в сотый раз, но я ничего не могу поделать со своими чувствами. Я каждый день плачу, каждый день прихожу и начинаю жаловаться Ане, как мне тяжело... Но я правда очень устала любить его.

— Наташ, как же у тебя все сложно! — Она опустила руки вниз и присела на тумбу рядом со мной. — У меня все так легко, а ты сходишь с ума по этому самовлюбленному идиоту! — Она положила голову на свои ладони.

— Аня, я не знаю, что мне делать, мне ничего не помогает. — Я не плакала, я лежала на ее плече с закрытыми глазами.

— Натик, хочешь, я с ним поговорю... — Я взбодрилась. Не надо! Нет, нет, и еще раз, нет!

— Нет! — Рявкнула я, подскочив с ее плеча. — Ни дай бог! — Крикнула я в недоумении. — Да и что ты ему скажешь? — Я сменила тон голоса на наигранный. — «Привет, Нугзар. Твоя бывшая убивается по тебе второй год, сделай что-нибудь» — Я соединяла и разъединяла большой палец с остальными, показывая, как моя рука «разговаривает».

Аня усмехнулась. — Да, это правда будет звучать бредом...

Мы проговорили весь день, но так ничего и не придумали. Я даже и не надеялась. Я лежала на кровати у Ани, со мной рядом была Бусинка, а Аня сидела на диване и глядела на меня. Мы были в полной тишине. Разве что ливень за окном и звуки уведомлений телефона Ани. Она вдруг резко подскочила. — Наташа, мы завтра идём гулять всей компанией! — Воскликнула она, а я закрыла лицо руками. Я до смерти обожаю прогулки, тусовки... Без алкоголя! Прогулки и весь движ! Но... Но у меня нет этого движа без Херейда. И единственное, что мне остаётся делать, это превратиться в строгую, закрытую и, как говорят, «недоступную». Поэтому я и натягиваю всю эту темную, закрытую одежду. Даже не заморачиваюсь над выбором. Сегодня смотрела журнал, куча платьев, ярких платьев, но я снова тыкаю в первый попавшийся образ. Темный образ.

Становлюсь этой бесцеремонной девушкой, которой плевать на все. Может, когда-нибудь я смогу пересилить себя и одену то, что мне по душе. Может, когда-нибудь я найду такого же, как Нугзар, и буду настоящей. Но сейчас я к этому не готова. Наверное...

Все, как всегда. Аня весь вечер уговаривала меня погулять, и я бы согласилась быстрее, если бы не моя работа. Мне придется уйти раньше на два часа, а может, и еще раньше. Я все-таки решила, что пойду завтра на работу. Все-таки, деньги не с неба падают, к сожалению. Поэтому я пойду и закончу смену на два часа раньше. Опять.

Весь следующий день я работала. Заказов было еще больше. Это потому что четверг. В четверг всегда куча заказов. Не знаю, может, все нормальные парни устраивают девушкам свидания именно в четверг? Или это просто выходные близятся... Сегодня весь день лезли мысли в голову о прошлой не очень удачной вечеринке. Та последняя «сцена». Никак не улетит из моей головы, мне было тогда слишком плохо. Не знаю, что и думать.

Так вот, мой прекрасный рабочий день закончился, как и обычно начинается кошмар. Я сидела на столе. На коленках у меня лежала Тоффи, я гладила ее, пока она ласково мурлыкала. Обожаю ее. Впрочем, как и всех животных на свете. Это прекрасные создания, по крайней мере, потому что они не предают, как некоторые люди.

Но самый ужасный факт — это какой? Это то, что Нугзар с Соней тоже будут там. Я поэтому отказывалась больше всего, иначе слишком часто я стала видеть его. Думаю, это все потому, что я познакомилась с Соней. На вечеринке Нугзар пришел с Соней. В магазин тоже с Соней. Иногда мне хочется наорать на Аню за то, что она в тот вечер собрала нас вместе, хотя тот вечер мне очень даже понравился...

Вернувшись домой, я пополнила автоматическую кормушку Бусинки, а то будет голодать. Потом пошла к своему гардеробу и без особых заморочек взяла черный топ и черные джинсы. У меня все одинаковое, однотонное, все мои яркие вещи давным-давно лежат в коробках, а коробки где-то далеко. На одну секунду мне очень сильно захотелось полезть в эту коробку и достать свое любимое платье с туфлями на высоком каблуке, но я ношу черную одежду, чтобы справиться со всем этим и показать окружающим, что со мной все в порядке. А точнее, чтобы не привлекать к себе их внимание. Черный сейчас совсем не в моде, не привлекательный. Так ко мне никто не подходит и ничего не спрашивает, потому что просто не замечает. Вот, как-то так...

***

Да, я прекрасно понимаю, что это все звучит нудно, просто нужно немного времени для развития событий. Дальше — интереснее)