3
Финн и сам не заметил, когда за пару дней его гардероб сменился на теплые вязаные свитера и брюки, а в доме стало намного теплее и уютнее. Кажется, даже кто-то из его коллег заикнулся о том, что ждет Рождество. Не прошла и неделя снега, а все хотят окунуться в праздничную атмосферу.
Парень всё свободное время размышлял о своих неиспользованных желаниях, об этом странном парне Ноа, его душе, которую он когда-то успел продать. И о том, что ему не с кем это обсудить, потому что, естественно, ему не поверят. Ни то чтобы ему очень было необходимо с кем-то поделиться, но все-таки легкое желание присутствовало.
Прошел день, потом еще один. Выяснилось, что у Финна очень скудные желания на уме. У него и так всё есть. Хотя, наверное, вполне за желание сойдет, если он захочет задать все интересующие его вопросы и тот парень, имя которого он иногда забывает, не вправе отказать.
— Так, — решил Вулфард, заперев дверь своей комнаты, чтобы им не помешали. — Как там тебя... Ноа? Эй? Покупатель души?
Через считанные секунды в комнате появился Ноа, заставив от испуга Финна подпрыгнуть, и парень сразу завалился на кровать без какого-либо чувства смущения. Как дома, ей богу.
— О, Финни, спасибо большое! В офисе столько бумажной работы, и всё повесили на меня и Коя. Как дела, сладкий? Подумал над желанием?
— И тебе привет, — Финн насторожено присел рядом. — Хватит называть меня "сладким".
— Записать это как второе использованное желание? — приподнял брови Ноа.
Вулфард хотел уже кивнуть, но подумал, что это еще можно перетерпеть. Он же не идиот, чтобы тратить свое ценное желание на какое-то "сладкий".
— Нет. Ладно, забудь, потерплю. Это просто странно.
— Ничего странного называть тебя сладким, — выделил каждое слово Ноа особой игривой интонацией. — если это правда. Так что с желанием?
— Я хочу задать тебе шесть вопросов. По-крайней мере, у меня столько накопилось. И ты ответишь на них честно.
Ноа заколебался, но кивнул, устраиваясь на кровати поудобнее и опираясь на локти. Он с интересом склонил голову вбок, заодно и убирая отросшую челку.
— Каким образом я продал свою душу?
— Ну, ты сказал об этом вслух своему другу, если я не ошибаюсь. Или он не друг? — поиграл бровями Ноа, подмигивая. Финн на такой вопрос только закатил глаза и не смог не сдержать легкой, едва заметной улыбки. — А после таких слов сразу высвечивается объявление и твое резюме. Я купил самый первый, — с гордостью закончил он.
— Хорошо, — кивнул подросток, являясь удовлетворенным таким ответом. — Ты мертв или жив? Вряд ли живым можно работать покупателями душ.
— Если ты спрашиваешь, бьется у меня сердце или нет, то нет. Как бы романтично не звучало, оно может забиться, если ты кого-то сильно полюбишь, — в голосе Ноа можно было различить какое-то переживание. — Оно никогда у меня не билось. Ну, оно билось, когда я был жив. Мертв я где-то лет четыреста, честно не помню, но меня застрелили. У меня был выбор, переродиться и всё забыть, или работать тем, кем я являюсь сейчас. — он замолчал, что-то будто обдумывая и слегка хмурясь. Молчание затянулось и Финн уже хотел перейти к следующему вопросу, но тот продолжил, ненадолго задержав взгляд на парне. — Я очень люблю свою работу, это лучшее, что случалось со мной. Я всегда молодой благодаря ей. И это хорошо, что я никогда никого не любил. За это с работы выгоняют, потому что любовь делает тебя невнимательным на работе.
— Значит, вопрос про возраст отклоняется. А если ты реально влюбишься, то что?
— Сплюнь, милый, такого не случится, — посмеялся Ноа. — Я все равно выберу работу. Но работа не запрещает мне иногда расслабляться, поэтому, если ты захочешь переспа-а-а-ть, — протянул Ноа, проводя ладонью по ноге Финна, отчего тот раздраженно и смущенно отодвинулся от него. — Ой, брось, ты же не гомофоб. Мне даже в резюме смотреть не надо было, чтобы понять, что ты гей, милый. Факты.
— И по-твоему, я должен сразу соглашаться на твои... предложения, — пробормотал Финн, пытаясь спрятаться от проницательного и горящего взгляда Ноа. — Почему именно ты купил мою душу?
— Знаешь, — замолчал Ноа, подбирая правильные слова. — Не ты должен быть заинтересован в продаже души, это не главное. Покупатель должен быть заинтересован в твоей душе, вот что многие упускают. Я сразу заинтересовался таким солнышком, как ты, — мило ухмыльнулся Шнапп. — Ты еще и перспективный актер, а у меня таких еще не было. Я имею в виду, молодых. Столько старых актеров и музыкантов продали душу ради популярности... — заметив удивленный взгляд Финна, он пожал плечами. — А ты думаешь, почему Бритни Спирс еще помнят? Моя работа.
Финн, конечно, был ошарашен услышанной информации, но останавливаться не собирался. Он успеет обдумать всё попозже, в одиночестве.
— Что будет после того, как я умру? В чем польза моей души?
— В том, что ты популярный, — усмехнулся Ноа, говоря таким тоном, будто это и так понятно. — У тебя очень яркое будущее в этой сфере. А после того, как ты умрешь, будет то же, что и со всеми. Но эту информацию я уже разглашать не могу, Кодекс обязывает. И еще я не люблю спойлерить.
Финн понимающе кивнул, чувствуя, что получил ответы на все его интересующие вопросы. Прошло минут пятнадцать их разговора, но все равно как-то провожать Ноа не хотелось. С ним было не так одиноко и печально, тот словно луч света, появившийся из ниоткуда. Вулфард до сих пор скептично относился к его магии, и темой с душой, а еще к этим периодическим прозвищам и флирту (ему сразу становилось неловко), но это все можно стойко выстоять.
— Ангел, я вижу, — через несколько минут молчания произнес Ноа. — Вижу, что ты явно не хочешь меня отпускать, потому что я классный. И ты тоже тот еще красавчик, но нам не суждено быть вместе, — демонстративно трагично сказал Ноа, пародируя драму девятнадцатого века. — Потому что злые люди сверху требуют меня выполнять бумажную грязную работенку, — а потом, встав с кровати, продолжил уже обычным кокетливым тоном. — Надеюсь, я хорошо выполнил твое желание. Увидимся, душечка, — он хотел щелкнуть пальцами и триумфально исчезнуть, но Финн, как и в прошлый раз, остановил его, схватив за локоть.
— Подожди.
— Да что у тебя за привычка меня задерживать? — насмешливо спросил Ноа, закатывая глаза.
— Спасибо за... вот это. Ну, исполнение желания и все такое.
Финн и сам не понял, зачем его остановил, но этот маленький жест в виде благодарности, он надеялся, сможет наладить между ними какие-то дружеские отношения. Финну не хотелось бы тратить свои желания в стиле "попросил-получил". Хотелось идиотской душевности и атмосферы, хоть это и ненадолго.
— Тебе не обязательно делать это, бусинка, — говорит Ноа вроде бы шутливо, но за этой шутливостью слышится непривычная серьезность. — Не нужно чувствовать себя неловко за то, что между нами нет дружеских отношений, — будто мысли прочитал. — Я просто выполняю свою работу, — убрав руку со своего локтя, он отсалютовал Финну и щелкнул пальцами, исчезая в следующий миг.
***
Спустя еще пару дней, когда снег шел не так обильно и на улице не было так морозно, он вышел на прогулку с Гейтеном и Джеки. Те обсуждали предстоящие съемки и ставки, будучи уверенными, что правда окажется на их стороне. Финн тактично молчал и пожимал плечами, оставаясь на своей ставке (Гейтен пытался его отговорить и поставить более правдоподобную ставку на погоду).
— Если бы у вас было семь желаний, — вдруг спросил Финн, смотря под ноги. — Что бы вы загадали?
— Деньги, потому что их много не бывает, — с легкостью ответил Уайт. Финн, впрочем, неожиданно заметил, как он и Ноа похожи между собой. Ноа только выше и, ориентируясь на вкус Вулфарда, намного симпатичнее. У Джеки были грубые черты лица, что конечно его не уродовало, но для Финна Ноа был более привлекательным. Нежнее, если выражаться точнее.
"И с каких пор я стал думать об этом, блять, Ноа Шнаппе?" — мысленно дал себе подзатыльник Финн, возвращаясь в разгоряченную беседу и попытаться уловить нить разговора.
— ...Но подумай, Джеки! Имея семь желаний ты можешь получить, что захочешь. Почему никто не думает про суперспособности и безграничный доступ к играм? Ну, типа, я бы точно пожелал очень много игр, и у меня бы расширилась коллекция, — тараторил Матараццо. — И мы бы играли с Калебом каждый день новую игру.
Финн улыбнулся и промолчал, не получив какого-то совета. Деньги, игры... банальщина. Ему нужно было что-то другое, но он и сам не знал чего. Хотя, с другой стороны, чего он волнуется, если на желания сроков нет. Он может думать и сорок лет, и восемьдесят.
— Кстати, насчет семи желаний. У моего брата есть подруга, — начал Джеки. — Она рассказывала, как продала душу какому-то парню, в обмен на семь желаний. И знаете, что загадала? Дату четвертого сезона. И желание не исполнилось, потому что там не было "конкретики", — выделил последнее слово Джеки, посматривая на замолчавших парней. — Её просто обманули и продлили другой сериал.
— Боже, Джеки, ты реально веришь в эту херню? — скептично спросил Гейтен и толкнул локтем Финна, чтобы тот его поддержал. — Продала душу... парню... желания... Идиотизм, одним словом. Финн, ты веришь в это, что ли?
— А? Нет, — помотал головой Финн, немного смутившись. Он всегда краснеет, когда в чем-то врет, и Гейтен бы это понял, но покрасневшие скулы можно сбросить на мороз. — Джеки, ты веришь в это?
— Нет, — отстранено ответил парень, сжавшись. — Но это было бы классно. Типа, зачем нам душа вообще? Или мы без нее станем безэмоциональными?
На этот вопрос никто не ответил, кроме пожимания плечами. Матараццо сменил тему на другую, начиная щебетать о чем-то своем, а Финн запрокинул голову наверх, чувствуя, как на лицо ложатся снежинки и сразу тают, после соприкосновения с теплой кожей. И никто, кроме его и Ноа, никогда не узнает, что снежный катаклизм — только его вина. Как и следующие пять желаний, которые он загадает. Все последствия от загаданных желаний, будут отныне только его виной, его ответственностью.