~боль от шипов~
В ту ночь, когда тишина казалась разорванной грохотом страстей, Сынчоль взял со стола стеклянный стакан. Его рука дрожала, словно предчувствуя неминуемую бурю. Он с яростью и отчаянием в сердце схватил его, и, не сдерживая гнева, с силой выкинул на стену. Стекло разлетелось в мелкие осколки, разбираясь в дребезги, словно крики их душ. В комнате воцарилась гнетущая тишина, нарушаемая лишь эхом разбитого стекла и тяжёлым дыханием. Они не слышали друг друга — слова исчезли в вихре эмоций, уступив место молчанию, которое перешло границы дозволенного. Взгляд Сынчоля встретился с глазами Джонхана — глазами, полными слёз, которые уже подбирались к краю. В этот момент ему стало ясно всё: осознание сделанного, его гнев и боль. Он увидел в них не только страдания другого человека, но и свою собственную раненую душу. Джонхан попытался развернуться и уйти, но босая нога зацепилась за осколок стекла. Он слегка прикрикнул от боли — маленький звук, но такой искренний и полный страха. В ту же секунду Сынчоль бросился к нему. Быстрым движением он подхватил его и аккуратно усадил на кухонный гарнитур. Его руки были мягкими и бережными, словно пытаясь компенсировать всю ярость ночи. Он наклонился к ноге Джонхана — проверял, не сильно ли травмировался его любимый. Быстро нашёл аптечку и аккуратно начал обрабатывать рану. Его движения были осторожными и внимательными, словно он боялся причинить боль ещё больше. Джонхан смотрел на него — наблюдал за тем, как забота и нежность сменили гнев и отчаяние.
— Прости... — тихо произнёс Сынчоль. Его голос был полон сожаления и искренней заботы. Эскупс поднял взгляд на Джонхана — глаза его были мокрыми от слёз, но внутри чувствовалась надежда. Он не хотел причинять боль своему парню; он просто хотел понять.
— Давай просто спокойно обсудим проблему? — тихо предложил Джонхан, рукой дотрагиваясь до щеки Сынчоля. Его голос был мягким, как тёплый ветер в холодную ночь. Сынчоль кивнул — медленно и решительно — и сильнее приложился щекой к прохладной руке Джонхана. В этом прикосновении было всё: прощение, желание понять друг друга и надежда на то, что даже после самой страшной бури можно найти путь к миру и любви.