ICE [SKZ]

Феликс тихонько отворил дверь и заглянул в свою комнату: свет горел и были слышны непонятные шорохи – на кровати Джисона был кто-то, пока сам Хан стоял у шкафа и натягивал на себя свободную футболку. В голове Ликса промелькнуло несколько неизвестных ему ранее мыслей, которые улетели на задний план, стоило только Джисону заметить его.

- о, а вот и Ликси, - радостно воскликнул Хан, а в его глазах появились искорки счастья, - Бин, знакомься, это мой сосед Ликси, фигурник, - на этот раз голос был чуть суше. Он будто не хотел знакомить этих двоих.

На кровати Хана веснушчатый парень мог совершенно спокойно разглядеть крепкого парня с черными волосами и андеркатом, в его брови была пирса, а руки были накачаны до предела. Во рту он держал зубочистку и покручивал ее кончиками пальцев, будто немного крутя. Эта зубочистка явно являлась заменой сигарете. Это было странно – Джисон совершенно спокойно курил в комнате, что Феликсу казалась, будто его вещи за пару часов с его приезда уже насквозь провоняли никотином. Некий Бин окинул Феликса быстрым оценивающим взглядом, будто жертву, в которой ничего не нашел и моментально переключился на Джисона, который светил на своей шее свежим ярким красным пятном. В Ассоциации были запрещены отношения, потому что они, видите ли «мешают тренировочному процессу». Это было даже в уставе прописано, но эти двое, видимо, не отдавали этому отчета. И все же, что-то тут было не так – Феликс нутром чувствовал неладное. Он из вежливости поздоровался с парнем, который на него даже внимания не обратил: так сильно был увлечен качающимся задом Хан Джисона, который одевался.

- Джисон, блин! – чертыхаясь воскликнул Ликс, задевая мыском хоккейную экипировку, - убери свою сумку с прохода, я уже второй раз о нее спотыкаюсь за сегодня.

Хан лишь цыкнул и взял с тумбочки свой телефон, когда Чанбин мигом оказался у двери, открывая ее и смотря на Джисона.

- это преграда от темных сил, но на тебя, видимо, не сработало, - сострил Хан и подмигнул Ликсу, собираясь уходить, когда Бин уже вышел за дверь.

- ты куда? Уже поздно? – поинтересовался светловолосый, кидая свою тушку на кровать.

- ночь только начинается, малыш Ликси.

Дверь захлопнулась – Феликс погрузился в пучину своих мыслей, укладывая голову на твердую подушку. Под ней что-то лежало – подтаявший КитКат. Вот же приятность какая.

«Джисон дурак, шутит по-идиотски, но он добрый, по нему чувствуется» - думал про себя Феликс, а потом решил пойти в душевую, которая, слава администрации Ассоциации, для каждой комнаты была своя. Благо соседа не было в комнате и можно было никого не стесняться: Ликс разделся догола прямо в комнате, а потом пошел в ванную комнату и посмотрел на себя в зеркало над раковиной, закрывая на замок дверь в уборную. Парень пристально рассматривал человека в отражении: болезненно худой, с впалыми глазами, выпирающими ключицами и слишком острыми линиями, вместо красивых и довольно плавных изгибов, которыми обычно обладали фигуристы. Вид и форма у него были не лучшими, а ведь завтра первая тренировка, нужно показать себя во всей красе, чтобы утереть нос Хенджину и показать Минхо, что он небесполезен.

Феликс открыл струю воды, которая полилась из душевой лейки непрерывным потоком, залез под нее и сразу же стал мочить голову, заполненную мыслями, как трибуны на хоккейном матче.

«Из хороших впечатлений за сегодня было только знакомство с Джисоном. Это так пугающе... неужели тут все такие высокомерные, как Хенджин? Надо будет почитать о нем в интернете, может, есть что-нибудь».

С этими мыслями Феликс стал намыливать волосы шампунем, втирая жижу интенсивными движениями и наблюдая за тем, как вода скатывается, утягивая за собой пену с головы вниз по его коже, по пожелтевшей стенке в ванной комнате, в которой уже давно не делали ремонт.

С мокрыми волосами и включенным светильником над головой Феликс листал всякие сайты в интернете, которые могли бы рассказать ему о Хенджине. Все ресурсы говорили одно и то же: «восходящая звезда, надежда корейского фигурного катания, будущий чемпион Мира и любимец публики» и куча несвязных между собой эпитетов, которые явно льстили его самолюбию. Наконец, Ликс наткнулся на что-то более содержательное, а именно – аккаунт в инстаграме. Наконец ему улыбнулась удача. Парнишка лег на правый бок и ткнул на ссылку, которая перекинула его прямиком в приложение.

- только бы аккаунт был открыт, только бы аккаунт был открыт... - причитал себе под нос парень, убирая с лица мокрые патлы волос, которые были вообще еще не высохшей челкой, - открыт! – взвизгнул Феликс на всю комнату и сразу же оглянулся, забыв, что он один. Был бы там Джисон в тот момент, ему бы прилетело подушкой по голове или чем-то другим.

«Феликс, ты ведешь себя как тупая фанючка, что это такое вообще?»

Его прелестное личико исказилось в непонятной гримасе, а пальцы быстро забегали по экрану смартфона. Никнейм сам говорил за себя – «iceprince_». Аккаунт был наполнен кучей селок, фотографий с выступлений, которые были сделаны фотографами, фотками с тренировок, за которыми в карусели были короткие видео с его практик, где он делает очередной тройной тулуп, риттбергер или сальхов. Комментарии были усыпаны похвалой и восхищением со стороны фанатов – преимущественно женского пола, конечно же, ведь Хван обладал неземной красотой по корейским, да и не только, меркам. Безусловно иногда вылезали комментарии, наполненные негативом и грязью: «кривоногий, прыгать научись сначала», «только лицом и вышел», «его пускают только из-за внешности, он для всех этих соревнований и кубков – реклама», «он не заслужил своего успеха» и все в таком ключе. Пока Феликс читал все эти гневные комментарии, в его голове вновь промелькнула мысль: Хван хорошо держится, несмотря на весь негатив, который льется на него ручьем. Возможно, именно поэтому он строит из себя непрошибаемую стерву – это просто защитная реакция на негатив. Внутри он может быть совсем другим, так ведь?

Легкие следы надежды поселились в сердце Феликса, который сам того не заметив, обсасывал и обкусывал свою несчастную потрескавшуюся нижнюю губу все то время, пока листал профиль Хвана. Последняя публикация была вправду красива, сами убедитесь: 

На часах было уже 12 ночи, Джисон так и не вернулся. Нужно было ложиться спать, ведь утром у него тренировка, нужно набраться перед ней сил, чтобы выложиться на полную.

***

- ну вот где ты так долго шляешься? – прозвучал тихий и немного писклявый голосок, а затем последовал ответ довольно мелодичный.

- Чонин, не начинай бухтеть, прошу тебя, - закатил глаза парень, нагибаясь вниз и получше затягивая шнуровку на правом коньке.

- пока тебя не было, я уже успел мышцу потянуть, блин... - закряхтел Чонин, словно старый дед, пытаясь получить хотя бы долю сочувствия от своего друга, - Сынмин, ты меня вообще слышишь, м?

- тебе повезло, что Крис лояльный. Тренировался бы ты у Минхо – погнал бы он тебя на тройной прыжок, а потом травма на всю жизнь, - продолжал причитать Сынмин, выровнявшись и обводя взглядом всех присутствующих, - господи, дай мне сил справиться с этим ребенком... - он стал растягивать руки, а потом сделал несколько пробных шагов на льду, - как вообще умудрился?

Чонин явно испытал стыд – его выдали красные щеки и опустившийся в пол взгляд лисьих глаз:

- хотел красиво проехаться перед Хенджином...

- дурак ты, он даже не посмотрит на тебя. Чего ты добиваешься? Так только детсадовцы себя ведут, боже! – Сынмин вскинул руки к небу, а потом посмотрел на них, задрав голову и поехал на разминку.

- хватит меня отчитывать! – цыкнул Чонин, а потом поехал следом за другом, повторяя разминку по второму кругу, - ты вообще многое упускаешь, я уже почти 15 минут смотрю на Линошного новичка.

- хорош?

- милый, его быстро сожрут, - Чонин повторял некоторые элементы разминки за Сынмином во время разговора.

Феликс стоял в стороне, рядом с бортиком и проверял и без того идеально-наточенные коньки, стараясь занять себя хоть чем-то и перестать нервничать, но боязливые оглядки и взгляды по сторонам выдавали его с потрохами. Его ровесники и ребята постарше разбились по группкам или парам, катались на разминке вместе, общались. Только он и еще один фигурист не вписывались в этот отлаженный механизм, казалось бы, идеальной системы: Феликс – потому что только что пришел и второй фигурист, потому что... почему? Осознание тупым острием ударило по голове, потому что Феликс не сразу узнал в том фигуристе Хенджина, с которым они познакомились еще вчера, про которого Ликс полночи пытался хоть что-нибудь да разузнать. Хван наяривал круги по катку, делая несложные прыжки и разминочные элементы, а с лица не сходило глянцевое и напыщенное высокомерие.

Громкий свисток оповестил о приходе тренеров. Вышколенные спортсмены выстроились в ширенгу по росту, а Феликсу ничего не оставалось, как встать замыкающим. Шепотки затихали с приближением двух фигур. Мужчины были оба в черном, отличались только головными уборами: на одном кепка с олимпийскими кольцами, а на другом шапка-бини. Мужчина в кепке неловко пошатнулся на льду в своих шнурованных ботинках, тихое «блять» слетело с его губ, а паренек, стоявший рядом с Феликсом, хохотнул, что вызвало непонимание со стороны блондина.

- здравствуйте товарищи спортсмены! – гулким эхом раздался голос мужчины в шапке-бини, который держал перед собой планшет и телефон.

- здравствуйте товарищи тренера! – хором отвечали молодые люди. Феликс, не привыкший к подобному на своей родине, где каждый друг друга знал и обращался как к старому другу, предпринял безуспешную попытку повторить неизвестную ему фразу.

- для тех, кто только пришел или успел забыть за каникулы, - молодой, по обычным меркам, но взрослый по меркам фигурного катания тренер в шапке прошелся взглядом по молодым спортсменам, - меня зовут Бан Кристофер Чан. Моя команда, а ну подняли руки.

Большинство присутствующих сделали, как он велел, кто-то даже радостно замахал. Команда Бан Чана была не самой сильной, но, по крайней мере, сплоченной. Причина тому была крайне проста: тренер для спортсменов есть мама, папа и жалобная книга, а Кристофер был для них всем и сразу.

- Ли Минхо, - коротко представился второй тренер, не отрывая глаз от планшета с кучей записей мелким корявым почерком. Он приподнял глаза и стал рассматривать людей напротив из-под козырька, - мои, показались.

Немногочисленная группка людей во главе с Хенджином подняла руки вверх, но Минхо искал в толпе кого-то определенного, ведь все лица были ему знакомы. Наконец, его взгляд остановился на Феликсе, который ни разу не поднял руку, пусть уже и был знаком с тренером лично.

- а ты чей? – спросил Минхо. В голове Ликса пронеслась куча сценариев, он расстроился, что про его существование уже успели забыть. Он резко встретился с ним взглядами, возвращаясь в реальность.

- ваш, - тихо произнес он, в толпе кто-то тихо засмеялся. Минхо долго всматривался ему в лицо, но настроение тренера Ликс так и не смог определить по взгляду из-под козырька черной кепки. Ему было стыдно и плохо, но он продолжал смотреть, как будто от этого зависела его жизнь в тот момент. Минхо обернулся, обращаясь уже ко всем:

- раз уж все размялись, начинаем в темпе с основ: три прыжковых, три вращения и дорожка, как всегда. Хенджин, покажи.

Сразу же на лед выехал под завистливыми взглядами парень с низким хвостиком блондинистых волос.

- что захочу? – улыбнулся он, глядя на тренера.

- чтоб они повторить смогли.

- тройной аксель? Каскад?

- ты совесть-то имей, - Минхо был холоден и непроницаем, он сложил руки на груди и закатил глаза. Недовольная толпа, наблюдавшая за их препирательствами, зашепталась.

- опять это представление, - закатил глаза стоявший рядом парнишка, - так всю тренировку можем стоять и слушать, какой он классный. Меня кстати Чонин зовут.

Мальчик младше Ликса энергично протянул свою ладонь. В сравнении с рукой Ликса она казалась огроменной лопатой, но тот пожал ее из вежливости, представившись.

- так это ты тот новичок, о котором все говорят? – спросил Чонин с нескрываемым интересом.

- наверное? – Феликс оторопел и неуверенно закивал, - не знаю?

- да стопудово ты, - отмахнулся Чонин, - наших я всех знаю, а у Минхо только один этот...а еще я список видел, - он будто хвастался, - не запомнил имя, но оно точно не корейское было.

Феликс внимательно слушал его, но спор между тренером и Хенджином подошел к концу, и тот, наконец, поехал на первый заход для прыжка. С губ Чонина слетело раздраженное «начинается», а все глаза были тут же устремлены на единственного фигуриста на катке.

- земля тебе железобетоном, братишка.