Не Обещаю

Уг­рю­мый и не­пони­ма­ющий взгляд толь­ко что оч­нувшей­ся де­вуш­ки оза­ря­ет ком­на­ту. Она об­во­дит взгля­дом каж­дую де­таль, не за­дер­жи­ва­ясь на оп­ре­делен­ных мес­тах. Бе­лые сте­ны, бе­лые што­ры, бе­лая па­лата, бе­лая смерть. Боль­ни­ца.

Де­вуш­ка нем­но­го ше­велит­ся, ви­димо, на­мере­ва­ясь встать, но её не­ожи­дан­но нас­ти­га­ет не­боль­шая боль в ру­ке. Ка­пель­ни­ца, что под­держи­ва­ет жизнь Ким. Брюнетка  ещё се­кун­ду смот­рит на ап­па­рат, а пос­ле, со сло­вами "к чер­ту, мой срок уже окон­чен" вы­дер­ги­ва­ет игол­ку из ве­ны, ши­пя. Вста­ет и рас­па­хива­ет ок­но, за­лезая на по­докон­ник. Вро­де бы сей­час толь­ко ве­чер, а не­бо чер­ное и зас­ланное ту­чами, под стать нас­тро­ению Ким. На се­кун­ду в гла­зах на­чина­ет тем­неть и, те­ряя рав­но­весие, Дженни чуть не па­да­ет вниз. Бла­го чу­жие ру­ки, что на дан­ный мо­мент по­ко­ят­ся на та­лии де­вуш­ки, её ос­та­нови­ли. Ли­бо она бы­ла нас­толь­ко ув­ле­чена раз­гля­дыва­ни­ем поч­ти ноч­но­го не­ба, ли­бо этот кто-то слиш­ком ти­хо хо­дит. Ким чувс­тву­ет, что под но­гами бо­лее не ощу­ща­ет по­ла, а ру­ки силь­нее на­дав­ли­ва­ют, бе­реж­но сни­мая де­вуш­ку с по­докон­ни­ка. Ды­хание пар­ня на се­кун­ду ста­новит­ся сби­тым, до то­го мо­мен­та, как Дженни ощу­ща­ет его гу­бы на сво­ей шее. Обо­рачи­ва­ет­ся. Нак­ло­ня­ет го­лову, ого­ляя бе­лос­нежную шею. Ру­ками за­рыва­ет­ся в его во­лосах, мо­мен­та­ми неж­но от­тя­гивая. Ощу­ща­ет, как те­ло про­шиба­ет раз­ряд и по спи­не бе­гут му­раш­ки, ког­да он нак­ло­ня­ет­ся к её уху, по­кусы­вая моч­ку.
— Прой­дем­ся?
Ким мол­ча при­кусы­ва­ет ниж­нюю гу­бы, опус­кая взгляд в пол.
— Да. — ше­потом.
Ожи­да­ет, что бу­дет и пред­вку­ша­ет даль­ней­ший раз­го­вор. Ещё ми­нуту сто­ит, буд­то бы бо­ясь по­шеве­лить­ся, слов­но про­винив­ший­ся ре­бенок. И пле­вать, что пос­ле пос­ледней их встре­чи, чувс­тво­вать се­бя ви­нова­тым дол­жен Чонгук. Она не бы­ла под ал­ко­голем и про­чей хер­ней, скры­вая свои ске­леты в шка­фу. Веч­ные не­домол­вки. Дос­та­ло. Обо­их.

Быс­тро на­тяги­ва­ет джин­сы с тол­стовской, за­ранее зная свою неп­ри­язнь к хо­лоду. Иг­но­риру­ет от­сутс­твие пош­лых взгля­дов пар­ня, под­ме­чая про се­бя, что нас­тро­ение у не­го по­ко­ит­ся ни­же плин­ту­са.

***

26 июня  2009 го­да

— Ма­лыш­ка? Ма­лыш­ка, ты где? Кот-енок! — маль­чик уже би­тый час хо­дит по ули­цам, по­могая взрос­лым ис­кать про­пав­шую под­ру­гу. Ко­неч­но, в це­лях бе­зопас­ности Гук дол­жен был ос­тать­ся до­ма. И он ос­тался. Ров­но до то­го мо­мен­та, как си­лу­эты ро­дитей скры­лись за пер­вым по­воро­том. — Котёнок, ау!
— Гук-и? — хрип­ло­ватый пис­кля­вый дет­ский го­лос раз­но­сит­ся где-то со сто­роны де­рева. Гук ос­та­нав­ли­ва­ет­ся, пы­та­ясь по­нять ку­да ид­ти, ведь её ниг­де не вид­но. Прис­лу­шива­ет­ся. Слы­шит всхлип и шур­ша­ние в кус­тах.
— Котёнок, ты здесь? — отод­ви­гая вет­ки и за­ходя в так на­зыва­емый ша­лаш, ос­ве­дом­ля­ет­ся маль­чиш­ка.
— Кот ушел? — сох­ра­няя мак­си­маль­но серь­ез­ное вы­раже­ние ли­ца, не смот­ря на зап­ла­кан­ные глаз­ки, спра­шива­ет Ким.
— Эм, что? Ка­кой кот?
— Светлый. — и сно­ва так же серь­ез­но.
— Объ­яс­нишь? — маль­чиш­ка за­лива­ет­ся сме­хом, еле вы­гова­ривая сло­ва.
— Ну, светлый та­кой. Наг­лый, тол­стый. Вред­ный.
— Он тут, пе­редо мной си­дит, — сей­час смех под­хва­тыва­ет и млад­шая.
— Я не кот!
— Ага, ты котёнок.
— Он ме­ня по­цара­пал, я от не­го убе­гала. Ис­пу­галась, и приш­ла сю­да.
— Не бой­ся ты, ма­лыш­ка. У те­бя есть я! — за­дор­но улы­ба­ет­ся, выс­тавляя ру­ки по бо­кам с сог­ну­тыми лок­тя­ми, де­монс­три­руя свою си­лу. — Я те­бя ни­ког­да не ос­тавлю!
— Обе­ща­ешь, кролик?
— Обе­щаю, — ми­ло улыб­нувшись и рас­тре­пав де­воч­ке во­лосы, от­ве­тил Гук.

17 ноября 2009 го­да

— Доб­рый день! — ве­село ска­зала Дженни ма­ме Чонгука, ко­торая от­кры­ла де­воч­ке дверь. — А Гук до­ма? Он бу­дет гу­лять?
— При­вет, Дженни. Нет, из­ви­ни, но он на­казан, — вздох­нув и по­терев пе­рено­сицу, от­ве­тила мис­сис Чон.
— А, яс­но. — грус­тно от­ве­тила брюнетка, от­ве­дя взгляд в сто­рону.
— Ес­ли хо­чешь, то мо­жешь зай­ти. Он у се­бя.
— Спа­сибо!
Де­воч­ка пу­лей вбе­га­ет в дом, быс­тро пе­реби­рая нож­ка­ми сту­пень­ки. Под­бе­га­ет к две­ри, да­же не за­мечая ми­лого и тёп­ло­го взгляд жен­щи­ны, что ос­та­лась сто­ять вни­зу. Ак­ку­рат­но сту­чит в дверь и ждёт. От­ве­та нет и де­воч­ка да­же на се­кун­ду ус­пе­ва­ет за­пани­ковать, что пе­репу­тала дверь и сей­час вый­дет кто-ни­будь злой и на­руга­ет её. Пе­ребо­ров страх, снов сту­чит.
— Ма­ма, мне ни­чего не нуж­но, я не хо­чу есть! Я же уже ска­зал! — зло ки­да­ет Гук, не от­кры­вая дверь.
— Кролик, это я. — ти­хонь­ко пос­ме­ива­ясь, от­ве­ча­ет ма­лыш­ка.
— Вхо­ди, — мяг­че.
Ким за­бега­ет в ком­на­ту, пры­гая на кро­вать Гука, от че­го книж­ки, что там ва­лялись, па­да­ют.
— Эй! Ос­то­рож­нее!
— Ой, ну прос­ти. Да­вай ко мне, я жду-у, — ми­ло улы­ба­ет­ся де­воч­ка, у ко­торой чер­ти­ки в гла­зах пля­шут. Кро­вать про­гиба­ет­ся, опо­вещая, что со­сед ле­жит. — За что на­каза­ли?
— При­дурок по­тому что. Я стих не вы­учил и мне пос­та­вили "не­уд"! Ко­за эта учи­тель­ни­ца.
— Гук-и, не ру­гай­ся. Ты ведь сам ви­новат..
— Сам. Вот и го­ворю – я при­дурок.
— Да лад­но те­бе. Глав­ное, что у те­бя есть я. И я те­бя, да­же дво­еш­ни­ком, ни­ког­да не ос­тавлю! — за­дор­но сме­ясь, го­ворит Дженни, раз­во­рачи­ва­ясь ли­цом к Гуку, ко­торый под­хва­тыва­ет смех Ким. И зря. Де­воч­ка, за­метив, что он от­влек­ся, ре­ша­ет воп­ло­тить свой план в ре­аль­ность.
— Ки-ия! — зак­ри­чав, брюнетка ски­дыва­ет маль­чиш­ку с кро­вати на пол. Он пу­та­ет­ся в оде­яле и выг­ля­дит при этом очень смеш­но.
— Обе­ща­ешь? — ух­мы­ля­ясь, за­да­ёт воп­рос Гук, на­конец ста­щив с се­бя не­нуж­ную ткань.
— Обе­щаю! — и, кри­ча, де­воч­ка с раз­го­на пры­га­ет пря­мо на маль­чи­ка, зак­лю­чая то­го в креп­кие объ­ятия.

13 ап­ре­ля 2017 го­да

— Го­ворю те­бе, они ме­ня не лю­бят. Сна­чала веч­но си­дят на ра­боте, а те­перь во­об­ще хо­тят, что­бы я жи­ла с тё­тей и не ме­шала им! Это не чес­тно! — хны­ча, и опи­ра­ясь о пле­чо дру­га, го­ворит Ким.
— Я те­бе пи­сать бу­ду, — взды­хая, про­из­но­сит па­рень. — Не расс­тра­ивай­ся, они те­бя лю­бят.
— Не лю­бят!
— Лад­но, лад­но. Ду­май, как хо­чешь. Но за­то я те­бя люб­лю, — при­об­ни­мая под­ру­гу, про­из­но­сит Гук. Дженни смот­рит на не­го, вы­тирая толь­ко что выс­ту­пив­шие слё­зы. Она под­ни­ма­ет гла­за на не­бо, нас­лажда­ясь мо­мен­том. Это их лю­бимое мес­то в пар­ке, сю­да ред­ко кто за­ходит. Ре­бята прос­то мол­ча си­дят, ещё не по­доз­ре­вая, что зав­тра их жизнь из­ме­нит­ся нав­сегда. Они ещё не зна­ют, что та­кое го­ре. Они не по­нима­ют то­го, что на са­мом де­ле сей­час счас­тли­вы. Зав­тра это­го уже не бу­дет.
— Прав­да, лю­бишь?
— А как же. И по­верь мне, я те­бя ни­ког­да не ос­тавлю.
— Обе­ща­ешь? — пе­рес­пра­шивать уже вош­ло в тра­дицию, это не обя­затель­но. Он зна­ет, что он её не ос­та­вит. Она ве­рит.
— Ко­неч­но, обе­щаю, зай­ка. Ни­ког­да и ни за что.

Каж­дую не­делю
— Не ос­тавлю.

Каж­дый день
— Обе­ща­ешь?

Каж­дую ми­нуту
— Обе­щаю.

***

— Не ос­тавлю, — ти­хо сле­та­ет с губ Ким, на­рушая ти­шину. С мо­мен­та, как оба вы­лез­ли че­рез ок­но, в тай­не по­кидая сте­ны боль­ни­цы, они не про­из­несли ни сло­ва. На дво­ре дав­но ночь, а пер­вые кап­ли дож­дя уже упа­ли на зем­лю.
— Ты что-то ска­зала?
— Вспо­минаю, как мы обе­щали ни­ког­да не ос­тавлять друг дру­га. — грус­тно ус­ме­ха­ет­ся.
Чонгук, что шел впе­реди, вне­зап­но ос­та­новил­ся. Пос­мотрел на Дженни и в гла­зах его чет­ко чи­талась боль. Он глу­боко вздох­нул, опус­тив го­лову, и, про­дол­жая смот­реть в пол, по­тёр пе­рено­сицу. У них это се­мей­ное, по­дума­ла Ким.
— Не ос­та­вишь? — на­деж­да в го­лосе.
Де­вуш­ка мол­чит, лишь мед­ленно под­хо­дит к Чонгуку. Об­ви­ва­ет его шею ру­ками и смот­рит пря­мо в гла­за. Неж­но це­лу­ет, ощу­щая со­лено­ватый прив­кус от упав­ших на них ка­пель дож­дя.
— Да­вай при­сядем, мне не очень хо­рошо. — отс­тра­ня­ясь от ша­тена, мяг­ко го­ворит Ким. Гук толь­ко ки­ва­ет, вы­ис­ки­вая гла­зами лав­ку под де­ревом.
— Так что? — при­сажи­ва­ет­ся.
— Мм? Ты о чем?
— Обе­ща­ешь? Ни­ког­да не ос­тавлять? — на эти сло­ва де­вуш­ка тя­жело взды­ха­ет, чувс­твуя под­хо­дящие слё­зы.
— Не обе­щаю, Гук-и. Не обе­щаю. — го­лос за­мет­но дро­жит. Дженни ло­жит­ся на лав­ку, кла­дя го­лову на ко­лени пар­ню. Он пе­реби­ра­ет её мяг­кие во­лосы, не за­мечая, что и сам уже дал во­лю сле­зам. И пле­вать на боль­ные сте­ре­оти­пы. Пар­ни то­же име­ют пра­во ус­ту­пать мес­то сла­бос­ти.
Зву­ки раз­би­ва­ющих­ся ка­пель, уже силь­но­го дож­дя, лас­ка­ют слух и они оба мол­чат, не на­рушая ти­шины. И да­же, ког­да Дженни за­каш­ли­ва­ет­ся, чувс­твуя на гу­бах кровь, они мол­чат. Па­рень неж­но вы­тира­ет её тыль­ной сто­роной ла­дони, це­луя в лоб.
— Люб­лю те­бя, — го­лос про­пал, от го­речи, что зас­тря­ла в гор­ле. Он ждёт тех же слов от неё, ещё не по­нимая, что от­ве­та уже ни­ког­да не пос­ле­ду­ет.