Не Обещаю

Вы­ход­ные Дженни и Чонгук про­вели вмес­те, раз­го­вари­вая обо всём на све­те. Они дол­го не ви­делись, они ску­чали, они нас­лажда­лись вре­мяп­ро­вож­де­ни­ем друг с дру­гом. Они раз­го­вари­вали, смот­ре­ли филь­мы и ве­сели­лись, слов­но де­ти. Они рас­ска­зали всё, что прик­лю­чилось с ни­ми за вре­мя раз­лу­ки. Упус­ти­ла Дженни толь­ко од­ну де­таль — её бо­лезнь. Ока­залось, что тог­да на ве­черин­ке кто-то под­ме­шал Дженни что-то из нар­ко­ты в бо­кал, по­это­му у неё бы­ло та­кое сос­то­яние. Про­пас­ти в три го­да буд­то и не бы­ло.

Чонгук и Дженни, прям как в детс­тве, ста­ли об­щать­ся и не от­хо­дить друг от дру­га. Нет, это не зна­чит, что они ста­ли луч­ши­ми под­ружка­ми, зап­ле­та­ющи­ми друг дру­гу ко­сич­ки и об­сужда­ющи­ми маль­чи­ков. Прос­то. Это труд­но объ­яс­нить. Они, как род­ные лю­ди. И так хо­чет­ся ска­зать, что они как брат с сес­трой, но язык не по­вора­чива­ет­ся это сде­лать. У них не те от­но­шения для та­кого наз­ва­ния. У Дженни, как, впро­чем, и у Чонгука, сов­сем не та­кие чувс­тва к дру­гому/дру­гой. Но для них, точ­нее, в их по­нима­нии, они прос­то близ­ки. Они прос­то род­ные.

Ха­рак­те­ры этих мо­лодых лю­дей нис­ко­леч­ки не из­ме­нились с мо­мен­та их пос­ледней встре­чи. Чонгук ос­тался тем же са­мым Элитой, веч­но раз­дра­жа­ющим де­вуш­ку сво­ими пош­лы­ми шут­ка­ми (но да­вай­те го­ворить от­кро­вен­но: она уже не пред­став­ля­ет, как жи­ла бы даль­ше без них; эти шу­точ­ки — это часть Чонгука, а Гук — часть её са­мой). Дженни про­дол­жа­ла быть той же ма­лень­кой унич­то­жен­ной де­воч­кой, по­пав­шей в из­гои об­щес­тва, в эту се­рую мас­су. Кто-то мог бы ска­зать, что раз она так ши­кар­но чувс­тву­ет се­бя ря­дом с Чоном, то ве­ро­ят­нее все­го от той деп­рессии не ос­та­лось и сле­да. Но это в край не­вер­ное ут­вер­жде­ние. Да, бес­спор­но, с пар­нем она мо­раль­но рас­слаб­ля­лась, уг­не­та­ющая ат­мосфе­ра ис­па­рялась. Но толь­ко на вре­мя. Кое в чем Чонгук всё же ей дей­стви­тель­но по­мог, сам то­го не осоз­на­вая. В суб­бо­ту, как и в пят­ни­цу, па­ничес­ких атак не слу­чалось. Она спа­ла в его ком­на­те, в его фут­болке и чувс­тво­вала се­бя здесь ком­фор­тно и у­ют­но. Она чувс­тво­вала се­бя здесь, как в кре­пос­ти. За­щищен­ной. Так обыч­но опи­сыва­ют дом.

***

— Так быс­тро сос­ку­чилась, котёнок? — от­ве­тил Гук в те­лефон на ут­ренний зво­нок де­вуш­ки.
— Чон-гук, а ты ме­ня лю­бишь?
— Эмм. Что? — па­рень опе­шил, ска­зать, что он пре­бывал в сос­то­янии шо­ка — ни­чего не ска­зать.
— Ко­роче, я прос­па­ла. На ули­це хо­лод­но. Не хо­чу ни­куда ид­ти, но те­тя зас­тавля­ет. Она и так за­кати­ла мне скан­дал за мое от­сутс­твие до­ма на про­тяже­нии ни од­но­го дня. Гук-и, будь дру­гом, под­ве­зи ме­ня-я, — прос­то­нала де­вуш­ка, ви­димо со­вер­шенно не ото­шед­шая от сна.
— Дет­ка, Элиты не под­во­зят де­вушек, — удов­летво­рен­но хмы­ка­ет.
— Ну и лад­но, пой­ду са­ма, за­мер­зну, где-ни­будь под кус­ти­ком ся­ду и прес­по­кой­но сдох­ну.
— На ули­це 21°, ты из­де­ва­ешь­ся, ка­кое «за­мер­зну», а?
— Мне. Хо­лод­но.
— Окей, ки­дай ад­рес. Так уж и быть, — тя­жело вздох­нув от бе­зыс­ходнос­ти, от­ве­тил па­рень.
— Спа­сибо, с ме­ня дол­жок. Люб­лю те­бя, зай-чонок, — ра­ду­ясь по­беде, го­ворит Дженни.
— Не дай Бог на­зовешь ме­ня так, ког­да кто-то бу­дет ря­дом. Я те­бя убью.
— Окей, зай-чонок, не бу­ду, — спе­ци­аль­но рас­тя­гивая эти бук­вы, драз­нит его Дженни.
— Убью, — гроз­но про­из­но­сит Гук, а пос­ле на­чина­ет за­ливать­ся сме­хом, ко­торый под­хва­тыва­ет и де­вуш­ка.

Че­рез пят­надцать ми­нут Дженни(на удив­ле­ние все ус­пев) слы­шит, как со дво­ра сиг­на­лит ма­шина, и вы­бега­ет из до­му с ши­рочез­ной улыб­кой, иг­но­рируя про­тес­ты тё­ти по по­воду то­го, что её кто-то под­ве­зет.

Де­вуш­ка зап­ры­гива­ет в ма­шину и креп­ко-креп­ко об­ни­ма­ет Чонгука, ко­торый что-то усер­дно стро­чит в те­лефо­не. Он под­ни­ма­ет на неё взгляд, улы­ба­ет­ся, от­кла­дыва­ет те­лефон в бар­да­чок и на­дав­ли­ва­ет на газ. В ма­шине ца­рит ти­шина, не не­лов­кая, а та­кая... Ком­фор­тная. Буд­то бы они ежед­невно вы­пол­ня­ют эту про­цеду­ру, где Гук, как ве­лико­душ­ный че­ловек, под­во­зит Джен в шко­лу. Каж­дый за­нят сво­ими мыс­ля­ми. Чонгук ду­ма­ет о том, что его друзья яв­но при­дут в не­до­уме­ние, ведь он и был тем, кто выд­ви­нул пра­вило, ко­торое стро­го зап­ре­ща­ет под­во­зить де­вушек в шко­лу на­ут­ро, мол пусть са­ма из пос­те­ли вы­бира­ет­ся и ва­лит на все че­тыре сто­роны, а те­перь он же сам его и на­руша­ет. Не­лов­ко. Дженни рас­смат­ри­ва­ет го­род и ду­ма­ет о том, что ни­чего осо­бо не из­ме­нилось. Лишь по­теря­ло преж­ние яр­кие крас­ки, за­меча­емые толь­ко дет­ски­ми глаз­ка­ми. Всё ста­ло обыч­ным, се­рым. Всё сли­ва­ет­ся в од­ну кар­ти­ну, кро­ме... Кро­ме ма­шины, в ко­торой они си­дят. И Чонгука. И она то­же чувс­тву­ет се­бя ка­кой-то яр­кой, вы­деля­ющей­ся. Счас­тли­вой. Они слов­но од­на ма­лень­кая яр­кая точ­ка в ог­ромном чер­но-бе­лом ми­ре. Это кра­сиво.

Ма­шина ос­та­нав­ли­ва­ет­ся на школь­ной пар­ковке и, как пред­по­лага­ли мы с Чоном, поч­ти все взгля­ды ус­трем­ле­ны на нас. Сна­чала из ма­шины вы­ходит Чонгук, по­том де­монс­тра­тив­но об­хо­дит ма­шину, от­кры­ва­ет мою двер­цу и по­да­ет мне ру­ку. Я, по­дыг­ры­вая ему, уве­рен­но вы­хожу из ма­шины. Он кла­дет ру­ку мне на та­лию и при­тяги­ва­ет к се­бе, но я за­мечаю то, что не за­мет­но для ос­таль­ных. Он слег­ка вол­но­вал­ся. Воз­можно, счи­тал, что я его от­тол­кну, и пред­став­ле­ние по­летит к чер­тям. Я не сбра­сываю его ру­ку. Мне на­обо­рот так ком­фор­тней. Он буд­то зак­ры­ва­ет ме­ня от всех ос­таль­ных, нес­мотря на то, что мы в цен­тре вни­мания на дан­ный мо­мент. Я за­мечаю сво­их де­вочек, си­дящих за сто­лом нев­да­леке с ши­роко от­кры­тыми рта­ми от удив­ле­ния. Я не рас­ска­зыва­ла им, что не впер­вые в этом го­роде, так что да­же бо­юсь пред­ста­вить, что они сей­час обо мне ду­ма­ют. Мы под­хо­дим к друзь­ям Чонгука, он здо­рова­ет­ся со все­ми и пред­став­ля­ет им ме­ня. Я вжи­ма­юсь в Гука по­тому что мне страш­но. Пред­ставь­те, как это выг­ля­дит: я — ма­лень­кая, ни­зень­кая де­вуш­ка, стою сре­ди че­ловек шести здо­ровых, вы­соких пар­ней, что наг­ло ме­ня раз­гля­дыва­ют.

Гук буд­то улав­ли­ва­ет все мои мыс­ли и пред­ла­га­ет пой­ти к сво­им под­ру­гам, а не ос­та­вать­ся тут. Я бла­годар­но ки­ваю и убе­гаю к де­вуш­кам, что яв­но ожи­да­ют под­робнос­тей.

— При­вет, дев­чонки! — ска­зала Дженни и при­мос­ти­лась на ла­воч­ку око­ло Лисы и Розэ. По­вис­ло не­лов­кое мол­ча­ние.
— Ну, что? Что не так? — вновь на­руши­ла ти­шину Дженни.
— Те­бе пон­ра­вилось? — с улыб­кой до ушей вык­рикну­ла Пак.
— Пон­ра­вилось что?
— Ну, как «что»? Го­ворят, что Чонгук в пос­те­ли на вы­соте, — по­яс­ни­ла она.
— Что? — уди­вив­шись, фыр­кну­ла ры­жево­лосая. — У нас не бы­ло сек­са,­ Пак. Мы не спа­ли.
— Это как? Он ведь под­вез те­бя и...
— Элиты не под­во­зят сво­их шлюх.
— Это ты сей­час се­бя так кор­рек­тно наз­ва­ла? — ре­шила уточ­нить Розэ, на что я за­кати­ла гла­за.
— Вновь пов­то­ряю для осо­бо ода­рен­ных. Мы не спа­ли. Он... Да он мне как брат!

Вот те­перь де­вуш­ки ок­ругли­ли гла­за точ­но по ме­ре воз­можно­го и, в об­щем-то, сра­зу ста­ло яс­но, что раз­го­вор пред­сто­ит длин­ный.

***

Проз­ве­нел зво­нок с треть­его уро­ка, и мы с де­воч­ка­ми ре­шили схо­дить в сто­ловую. По­ка ос­таль­ная часть на­шей ком­па­нии от­пра­вилась за­нимать сто­лик и брать еду, мы с Лисой пош­ли в ту­алет. По пу­ти мы вспо­мина­ли не­кото­рые не­лепые шут­ки, про­из­не­сен­ные учи­телем английского, и гром­ко хо­хота­ли. От ут­ренне­го нап­ря­га не ос­та­лось ни сле­да. Де­вуш­ки уз­на­ли обо мне мно­гое, как, впро­чем, и я о них.

По­ка мы с Манобан ве­село бол­та­ли, од­новре­мен­но ис­прав­ляя по­явив­ши­еся не­дос­татки на ли­це кос­ме­тикой, я за­мети­ла, что сза­ди кто-то сто­ит и смот­рит в упор, при­чем яв­но не прос­то в оче­реди.

— Дженни Ким, по­лагаю? — очень, очень над­менно спра­шива­ет од­на из по­задис­то­ящих де­вушек.
— Так, вы что-то хо­тели? — не от­ры­ва­ясь от зер­ка­ла, спра­шиваю я.
— Ага, — ус­ме­ха­ет­ся, — не по­вер­нешь­ся?

Дженни, со­вер­шенно не по­доз­ре­вая о на­мере­ни­ях де­вушек, по­вора­чива­ет­ся и тут же па­да­ет к ра­кови­нам, по­лучая смач­ную по­щечи­ну. Манобан бро­са­ет­ся к де­вуш­ке, но та си­дит и вста­вать не со­бира­ет­ся. Нет, это не зна­чит, что она та­кая жал­кая, что да­же не от­ве­тит. Прос­то, ес­ли она это сде­ла­ет, то это уже бу­дет счи­тать­ся не как спон­танное на­паде­ние, а как дра­ка. Ей это­го не нуж­но, и она прек­расно это осоз­на­ет, по­это­му и про­дол­жа­ет си­деть, ожи­дая, что же бу­дет даль­ше. Вот так, она не жал­кая, она ум­ная и силь­ная де­вуш­ка. Она сло­ман­ная, но ведь всё, что при­чиня­ет нам боль, де­ла­ет нас силь­нее. Она сло­ман­ная, но не сла­бая. Точ­но нет.

Де­вуш­ка под­хо­дит и, хва­тая брюнетку за тол­стов­ку, под­тя­гива­ет­ся, ста­вя на но­ги. От­ку­да у этой дев­чонки столь­ко сил? Ког­да Дженни уже сто­ит на но­гах та де­вуш­ка сно­ва уда­ря­ет, толь­ко те­перь ку­лаком по вис­ку, и за­од­но вык­ри­кива­ет, что-то ти­по «шлю­ха элиты». Вау, жен­ская за­висть не зна­ет гра­ниц, да­же к то­му, что им не при­над­ле­жит. Дженни по­нима­ла, что кто-то на­пом­нит ей о её при­ез­де с Гуком в шко­лу, но не ду­мала, что нас­толь­ко жес­то­ко. Лиса в этот мо­мент от­би­ва­ет­ся от вто­рой де­вуш­ки, что там бы­ла, пы­та­ясь, как по­няла Дженни, вы­бежать из ту­але­та и, ви­димо, поз­вать на по­мощь. Ког­да под си­лой но­вого уда­ра Дженни па­да­ет на ко­лени, эта дев­чонка, что «взя­ла на се­бя шлю­ху элиты», силь­но хва­та­ет брюнетку за во­лосы, по­дыма­ет ее ли­цо вверх, а пос­ле со всей мо­щи стал­ки­ва­ет его с за­ранее выс­тавлен­ной ко­лен­кой. Слы­шит­ся хруст. Хруст ло­ма­ющей­ся кос­ти. Из но­са те­чет кровь, а из уст де­вуш­ки слы­шит­ся жа­лоб­ный стон, на что на­пада­ющая по­бед­но ус­ме­ха­ет­ся, а пос­ле на­носит пос­ледний удар. Но­гой. Под реб­ра. Дженни вык­ри­кива­ет в го­лос и ле­жит на хо­лод­ном и гряз­ном ка­фель­ном по­лу чер­то­вого ту­але­та.

Те иди­от­ки вы­ходят из по­меще­ния, а Дженни бо­рет­ся с же­лани­ем от­клю­чить­ся. Она по­нима­ет, что нель­зя, ведь ес­ли так, то это на­до­еда­ет мно­го шу­ма, че­го она со­вер­шенно не же­ла­ет. Хо­тя ку­да уж там боль­ше.

Го­лова нем­но­го кру­жит­ся, но в це­лом бо­левых ощу­щений вро­де нет. В кро­ви бур­лит ад­ре­налин, хоть она и не учас­тво­вала в этом, так на­зыва­емом, сра­жении.

Как она и пред­по­лага­ла, в те­чение двух ми­нут сю­да вры­ва­ют­ся де­вуш­ки: Лиса и Розэ. Ви­димо, не ус­пе­ла до­бежать до ос­таль­ных. Дженни пы­та­ет­ся встать, но не­ожи­дан­но та на вре­мя по­терян­ная боль да­ет о се­бе знать. Она ощу­ща­ет­ся вез­де и жжет внут­реннос­ти. Осо­бен­но удар под реб­ра. Ка­жет­ся, что ей ту­да же­лез­ной би­той раз де­сять под­ряд за­ряди­ли. Ли­цо сад­нит, из вис­ка, как и из но­са, про­дол­жа­ет течь кровь. Бровь рас­се­чена, на гла­зу уже кра­су­ет­ся фин­гал. За­шибись. «Манобан еще лег­ко от­де­лалась» — ду­ма­ет Дженни, за­мечая, что у Лисы один здо­ровен­ный си­няк на пра­вой ще­ке, а так вро­де без ви­димых пов­режде­ний.

Под­ру­ги под­хо­дят ко мне и кла­дут мои ру­ки се­бе на пле­чи, за­ранее зная, что са­ма встать и, ско­рее все­го, ид­ти не смо­гу. Мы ос­то­рож­но вы­ходим из ту­але­та и боль­шое ко­личес­тво взгля­дов ус­трем­ле­но на нас. Ну, ес­тес­твен­но. Са­ми по­суди­те, кар­ти­на ведь ин­те­рес­ная. Три де­вуш­ки вы­ходят из ту­але­та, од­на, ко­торая еще и в шко­лу с са­мим Чон Чонгуком при­еха­ла, еле на но­гах дер­жится, ли­цо в кро­ви, ря­дом рыжеволосая с ог­ромным и на дан­ный мо­мент уж очень за­мет­ным зе­леным си­няком на ще­ке, ну и блондинкой. В об­щем 'вау'.

В кон­це ко­ридо­ра я за­мечаю Элит, че­ловек пять. Сре­ди них три пар­ня, что мне со­вер­шенно не зна­комы, и Гук с Тэхеном. А еще око­ло Чона кру­тит­ся ка­кая-то брю­нет­ка, шеп­чет ему что-то на ухо и це­лу­ет, а он при­жима­ет её к се­бе за та­лию. В го­лове всплы­ва­ют кар­тинки се­год­няшне­го ут­ра, как он дер­жал так ме­ня. Рев­ность мед­ленно за­кипа­ет во мне, хоть я и от­ка­зыва­юсь это приз­на­вать. На моё удив­ле­ние де­вуш­ка всё вре­мя «по­вора­чива­ет» го­лову Гука, то зо­вет его, то це­лу­ет, в об­щем, не да­ет ему пос­мотреть в на­шу сто­рону, но она не рас­счи­тала од­но. Ря­дом ­Тэхен, а он свою Манобан най­дет вез­де.

Ким под­хо­дит к нам и, ак­ку­рат­но хва­тая Лису за под­бо­родок, раз­во­рачи­ва­ет ее, упор­но соп­ро­тив­ля­ющу­юся, к се­бе и раз­гля­дыва­ет си­няк. Та мол­ча ки­ва­ет го­ловой, ука­зывая на ме­ня. Тэхен под­хо­дит и, за­бирая ме­ня у де­вушек в бук­валь­ном смыс­ле, бе­рет на ру­ки, пре­дуп­реждая их, что от­не­сет ме­ня в мед­пункт и про­сит со­об­щить Чону. Я од­ни­ми гу­бами, по­тому что го­ворить пло­хо по­луча­ет­ся, шеп­чу «спа­сибо». Он за­меча­ет это, слег­ка улы­ба­ет­ся и сле­ду­ет даль­ше. По­ка мы шли я взгля­нула в сто­рону Элиты и уви­дела, что там уже сто­ят мои под­ру­ги. Розэ рас­ска­зыва­ет, что зна­ет про про­изо­шед­шее, а я рас­смат­ри­ваю, как ме­ня­ют­ся эмо­ции на ли­це Гука. Лиса сто­ит с от­кры­тым ртом от удив­ле­ния, и я не по­нимаю, из-за че­го, что там про­изош­ло, но вско­ре та брю­нет­ка, что сто­яла с Чоном обо­рачи­ва­ет­ся, как и Гук, в на­шу сто­рону и... Блять. Так вот кто это был. Те­перь всё яс­но. Пе­ререв­но­вав­шая де­вуш­ка Чона.