Сообщение
– «Нутеллу»?
– Нет.
– Клубнику со сливками?
Я качаю головой.
– Мороженое?
– Нет.
– Я знаю, все вместе? Мороженое, клубнику и «Нутеллу»?
Я снова качаю головой, и Марк поправляет волосы.
– Я сдаюсь.
Мы сидим в классе одни, последний урок только что закончился, и Марк пытается меня подбодрить. На нем, как обычно, кепка и очки. Уже пятница, и я провела целую неделю, шатаясь по школе. У меня не хватило смелости рассказать кому-либо о случившемся, даже Дани. Я очень разочарована в себе и не могу пока говорить об этом.
– Давай, Эми. Что бы ни случилось, не позволяй этому тебя разрушить, борись, – советует он, гладя меня по щеке.
– Не хочу.
– Пойдем за мороженым, попробуй, ладно? – Его милые глаза умоляют меня, и я не могу отказать им.
Он прав, что случилось, то... случилось. Я не могу повернуть время вспять. Марк протягивает мне руку.
– Идем?
Я улыбаюсь и беру его за руку.
– Идем.
Мы берем мороженое и садимся на площади, стоит прекрасная погода. Несмотря на то что уже больше четырех, солнце все еще светит, как в полдень.
– Помнишь, как мы приходили сюда каждый вечер после уроков в начальной школе?
Я улыбаюсь от воспоминаний.
– Да, мы подружились с женщиной, которая продавала сладости.
– И она угощала нас.
Я смеюсь, вспоминая, как наши щеки трещали от сладостей. Марк смеется со мной.
– Мне так нравится, когда ты улыбаешься, улыбающаяся ты красивее.
Я поднимаю бровь.
– Ты признаешь, что я красивая?
– Может быть, выпив немного, я попытался бы завоевать тебя.
– Только если бы выпил немного? Ну-ну!
– А где Дани? Я не видел ее в школе. – Он берет ложку мороженого.
– Это потому, что ее не было уже два дня. Она помогает своей матери с проектом в агентстве. – У мамы Дани престижное модельное агентство.
– Она пропускает занятия уже на первой неделе в школе, настоящая Дани.
– Хорошо, что она умная и сможет быстро догнать.
– Ага.
Облизывая мороженое, я замечаю, как Марк смотрит на меня, как будто чего-то ждет.
– Эми, ты знаешь, что можешь мне доверять? – спрашивает он, и я понимаю, к чему это. – Тебе не обязательно разбираться со всем в одиночку.
Я с грустью выдыхаю.
– Знаю, просто... Я так разочарована в себе и поэтому не хочу никого разочаровывать.
– Ты никогда меня не разочаруешь.
– Не будь так уверен.
Он смотрит на меня с ожиданием.
– Поверь мне, может быть, ты выговоришься, и тебе станет легче.
Об этом так просто не скажешь, поэтому я говорю прямо:
– Я потеряла девственность.
Марк чуть не выплевывает мороженое мне в лицо, видно, что он шокирован.
– Что? Ты шутишь, да?
Я поджимаю губы.
– Нет.
Его лицо принимает непонятное выражение.
– Как? Когда? С кем? Черт, Эмили! – Он встает и отбрасывает мороженое в сторону. – Черт!
Я встаю и пытаюсь его успокоить, люди начинают смотреть на нас.
– Мак, успокойся.
– С кем? – Его лицо покраснело. Расстроенный, он берет меня за руку. – У тебя даже нет парня. Скажи мне, с кем это было!
Я освобождаюсь от его хватки.
– Успокойся!
Марк хватается за голову, отворачивается и пинает мусорное ведро. Ладно, не такой реакции я ожидала.
– Мак, ты преувеличиваешь. Успокойся.
Он проводит рукой по лицу и поворачивается ко мне.
– Скажи мне, кто это был, я его раздавлю.
– Не надо вести себя как ревнивый и слишком заботливый старший брат.
Он усмехается.
– Старший брат? Думаешь, старший брат вел бы себя так? Ты ни черта не замечаешь.
– Что, черт возьми, с тобой не так?
Он смотрит на меня, и кажется, что он думает о многом.
– Ты слепа, – шепчет он. – Мне нужно подышать, до скорого.
И он уходит, вот так. Я стою молча на площади, капли растаявшего мороженого катятся по вафельному рожку и падают на землю. Что, черт возьми, только что произошло?
Я вздыхаю и иду домой.
* * *
Сегодня суббота, мне нужно прибраться.
С ворчанием следую списку дел, который составила мама. Я почти все сделала, осталась только моя комната, поэтому включаю музыку на компьютере, это помогает мне с работой. Открываю свою страницу на Facebook, потому что теперь, когда я осталась без телефона, Facebook стал моим единственным способом общения.
Слушаю песню The heart wants what it wants Селены Гомес, пока убираюсь в комнате, беру пульт от кондиционера и пою в него, как в микрофон.
– Сердце хочет того, чего хочет, а-а-а-а.
Рокки наклоняет голову, я стою перед ним на коленях и пою.
В затылок врезается тапок.
– Сумасшедшая! – кричит мама с порога.
– Ай! Мама!
– Вот почему ты так долго убираешься, бедная собака.
– Ты всегда убиваешь мое вдохновение, – ворчу и встаю. – Рокки восхищается моим голосом.
Мама отводит взгляд.
– Поторопись и принеси грязное белье, я сегодня постираю, – говорит она и уходит.
Делаю грустное лицо и смотрю на Рокки.
– Она до сих пор не признает мой талант.
– Эмили, у меня остался еще один тапок! – кричит мне мама с лестницы.
– Иду!
Я отношу свою одежду, убираю комнату и сажусь перед компьютером. Открываю сообщения в Facebook и вижу два непрочитанных. Одно – от Дани, другое – от Эктор Форт.
Моргаю, снова и снова проверяя имя. Мы с ним не друзья на Facebook, но я знаю, что он все равно может отправлять мне сообщения.
Мое глупое сердце начинает биться чаще, а в животе летают бабочки. Не могу поверить, что он все еще так важен для меня, несмотря на то, что произошло.
Нервно открываю сообщение:
Серьезно? Кто так здоровается? Только он. Любопытно, что он хочет сказать, и я коротко отвечаю:
Проходит немного времени, и я все больше нервничаю.
Чтобы ты мог снова меня использовать? Нет, спасибо. Я хочу написать ему это, но не хочу, чтобы он злорадствовал, узнав, как тяжело я это пережила.
Эктор прислал изображение.
Это фотография его руки, и на ней серебряная цепочка, которую мама подарила мне, когда мне было девять лет, на ней кулон с моим именем. Инстинктивно ощупываю шею, что убедиться, что ее там нет, я никогда ее не снимала. Как я раньше не поняла, что ее нет? Может, была слишком огорчена потерей девственности и тем, что было после.
От мысли о том, что увижу Эктора, я злюсь и одновременно волнуюсь. Этот идиот заразил меня своей неустойчивостью. Вспоминая о своем достоинстве (совсем чуть-чуть), печатаю ответ.
Я краснею и отворачиваюсь. Это глупо, потому что он меня не видит.
Порочная дрожь охватывает мое тело. Нет, нет, Эмили, не сдавайся.
Я не отвечаю ему и оставляю сообщение прочитанным. Он снова пишет.
Идиот!
Ворчу от разочарования. Если мама поймет, что я потеряла цепочку, она убьет меня. Брошенный в меня тапок ничто по сравнению с тем, что она сделает со мной. Искупавшись и надев повседневное летнее платье с цветочным рисунком, иду спасать свою цепочку. У меня есть четкий план, чтобы не повестись на его игры, я даже не войду в дом, буду ждать, пока он не вынесет мне цепочку.
Операция по спасению цепочки без потери достоинства началась!