14❄
Три года назад.
- С мальчиком поругалась? - задала вопрос незнакомая женщина и ласково погладила меня по голове. - Ничего, бывает, не переживай, у тебя всё впереди, - утешала она меня. - Вытирай слёзы и иди домой - уже поздно.
Продолжая сотрясаться от рыданий, я кивнула прохожей, встала с лавочки, взяла небольшую сумку с пожитками и пошла по дороге в никуда. Женщина проводила меня взглядом и зашла в подъезд.
«Домой не вернусь, никогда не вернусь. Так продолжаться не может. Лучше спать под забором, чем под одной крышей с этим животным. «Проблемы с мальчиком», - вспомнила я предположение сердобольной женщины. Если бы!»
В сумке опять зазвонил телефон, и на этот раз я приняла вызов.
- Вика, ты где? Уже двенадцатый час! - услышала я обеспокоенный голос мамы.
- Мама, не жди меня, я не вернусь.
- Как не вернёшься?! Что ты такое говоришь, быстро.....
- Пока там живет он, ноги моей в доме не будет!
- Вика, дочка, зачем ты набросилась на отца?
- Он мне не отец! - крикнула я в трубку.
- Пусть так, но Григорий растил тебя с пеленок, и он любит тебя.
- Мама!
- Вика, не бойся, возвращайся домой. Гриша тебя уже простил и совсем не злится. И к тому же, он уже спит.
- Простил! Он меня простил?! - сокрушалась я, и слёзы обиды опять брызнули из глаз.
- Вика, ты его кипятком ошпарила. Шрам теперь останется! - уже строго сказала мама. От её осуждающего тона хотелось выть.
- А он тебе сказал, почему я так поступила? - спросила я у мамы, хотя отлично знала, он, как всегда, ей рассказал свою версию событий, а она, естественно, ему поверила.
- Да. Гриша сделал тебе замечание, ты вспылила и вылила на него из чайника кипяток.
- Нет, мама! Он ко мне приставал! Блузку порвал. Если бы.... Он тогда... - я опять разревелась и от рыданий не могла выговаривать слова.
- Хватил врать и выдумывать! - словно удар под дых восприняла я мамин ответ.
«Она не верит мне и никогда не встаёт на мою сторону. Никогда!»
- Я не вернусь, - захлебываясь слезами, предупредила я маму и сбросила звонок.
Родственников у нас нет. Рассказывать подругам, что отчим меня домогается - мерзко, а врать я не привыкла. Ничего лучшего, как пойди на вокзал, я не придумала.
Переночевав на вокзале, я отправилась на поиски работы. Мне повезло. В тот же день девушка из службы занятости направила меня в крупную фирму, и там меня взяли уборщицей.
Первые трое суток я, отработав день, шла в парк или гуляла по городу, а ближе к ночи приходила на вокзал. Ночи там были сущим кошмаром. Я боялась заснуть и лишиться вещей, которые я спешно накидала в сумку, когда уходила из дома. Вдобавок, на меня уже начали косо смотреть работники и завсегдатаи вокзала.
На четвертый день без нормального сна и отдыха я еле закончила домывать полы в юридическом отделе. На рабочих местах уже никого не было, и я прилегла на диванчик в приёмной. Проснулась я только утром. По сравнению с вокзальными лавками, узкий диван показался мне мягкой периной. К моему удивлению, никто не заметил, что я осталась на ночь в здании. Вечером того же дня я просто не смогла заставить себя вернуться на вокзал и также переночевала на работе. Это произошло и на третью ночь, но она стала последней.
Утром меня разбудили истошные вопли начальницы юридического отдела. Она орала так, что дрожали стены. Я пыталась что-то сказать в своё оправдание, но она тут же затыкала мне рот и продолжала визжать.
- Елена Борисовна, что здесь происходит? Почему крик на весь этаж? - спросил мужчина. Я стояла с опущенными глазами и не заметила, когда он вошёл.
- Павел Леонидович, - запела женщина лилейным голосом. - Да вот, девушка из моей приёмной ночлежку устроила. Приехала на работу пораньше, а она у меня на диване разлеглась и спит.
- Простите, - опять извинилась я, не поднимая головы.
- Девушка, как вас зовут? - спросил меня мужчина.
- Виктория, - робко представилась я и осмелилась даже взглянуть на него.
Высокий, седовласый, приятный.
- Это правда, вы ночевали в кабинете?
- Да. Три ночи, - честно призналась я. - Но я не собиралась так поступать долго. Как только я получила бы первую зарплату, сняла бы комнату.
- Ты уволена! - зло выплюнула начальница.
- Елена Борисовна, это не вам решать, - одернул её мужчина. - Вы так возмущаетесь, как будто она к вам домой забралась и в вашей кровати спала. Ваш кабинет вам не принадлежит. Виктория никому не причинила вреда. Ничего не украла. Ситуации у вех бывают разные. И как поступить с девушкой я сам решу!
Павел Леонидович попросил меня следовать за ним, и я послушалась. Мы поднялись на верхний этаж, и зашли в его кабинет. Павел Леонидович усадил меня в кресло и спросил:
- Виктория, почему вы ночуете на работе?
- Я ушла из дома и мне негде ночевать.
- Сколько вам лет?
- Девятнадцать.
- Учитесь?
- Да. Но это не помешает работе....
- Я не поэтому спрашивал. Почему вы ушли из дома?
Я молчала. Говорить о причинах чужому человеку, да ещё мужчине, я просто не могла и не хотела. Но вот только воспоминания и тоска по маме сделали своё дело, и слезы навернулись у меня на глазах.
Павел Леонидович, быстро набросав что - то на бумаге, достал из ящика связку ключей и положил на стол.
- Вот, Виктория, ключи и адрес. Можете там пожить. Это моя квартира, я там не бываю.
- Нет, спасибо, - отодвинула от себя связку.
- Виктория, какие бы причины у вас не были уйти из дома и ночевать, где придётся, по вашей реакции видно - они вполне серьёзные. Не отказывайтесь от помощи. Поверьте, она бескорыстная.
Хоть я и сомневалась, но согласилась. Что-то мне подсказывало - я могу ему доверять.
Павел Леонидович перевёл меня в архив. Как он объяснил, Елена Борисовна женщина злопамятная и если на кого зуб заточила, то не отстанет. А в архиве она до меня не доберется.
Вечером, открыв квартиру, у меня округлились глаза, и раскрылся рот. Я такой красоты и не видела. Квартира мне показалась огромной. Я только час решала, какую из трех спален, мне занять.
«Да, когда я смогу позволить себе снять комнату, буду скучать по этой обстановке», - подумала я, заходя в гостиную.
В архиве меня приняли радушно, чему я искренне радовалась, хоть и понимала, виной тому - личное назначение генерального меня на должность.
В обеденный перерыв, купив себе блинчик или пирожок, я выходила на улицу. Практически целый час я читала. Лето - это единственное время, когда я могу выбирать книгу. Начнется учебный год, и меня ждет только научная литература.
В один из таких обедов ко мне на лавочку подсел Павел Леонидович.
- Виктория, у вас отличный вкус. Я читал эту книгу, когда у меня сын ещё не родился, - Павел Леонидович глубоко вздохнул.
- Хотите, я вам её подарю - перечитаете? - я была бы рада хоть чем-то отплатить ему за доброту.
- Нет, Виктория, у меня зрение уже не то. Только на рабочие документы и хватает. Лишний раз стараюсь не напрягать глаза. А, может, вы мне почитаете, хотя бы небольшой отрывок?
Павел Леонидович слушал долго и внимательно. У него даже слеза пробилась. У меня тоже так бывает. Посмотрю мультик или фильм из детства, и такая ностальгия накатывает.
Наши чтения вслух стали традиционными, но в один из обедов Павел Леонидович не пришёл. Не появился он и на следующий день. Я ждала, оглядываясь и, отложив книгу, смотрела на выход из здания фирмы.
Ко мне подошёл невысокий мужчина лет тридцати пяти.
- Меня зовут дядя Миша, я водитель Титова.
- Что-то случилось?
- Да. Нет. В общем - Павел Леонидович приболел и уже второй день дома. Он отправил меня предупредить вас, чтобы вы не волновались.
Я расслабилась, но лишь на секунду.
- Это серьёзно?
- Нет, - мужчина присел со мной рядом. - Сердце немного пошаливает, а в остальном - всё в порядке.
Его слова никак меня не успокоили, и дядя Миша это заметил.
- Хотите, я ему позвоню, и вы поговорите? - предложил мужчина.
Павел Леонидович пригласил меня в гости, и я с радостью согласилась. Болел он около недели, и каждый день дядя Миша возил меня к нему.
В один из таких визитов я, как обычно, читала книгу. Титов в этот раз, как мне показалось, слушал меня не так внимательно, а витал в своём мире. Я перелистнула страницу и только начала читать следующую, как Титов закрыл мою книгу.
- Вика, пообещай, что сразу не откажешься, а подумаешь над моим приложением.
- Конечно.
- Мой единственный сын бывает дома в общей сложности только месяц в году, а в остальное время открывает филиалы по всей стране. Даже прошлый Новый год я встречал без него - дела не позволили ему приехать. Одиночество - самое страшное, что может произойти с человеком, тем более в моём возрасте, когда понимаешь, что жизнь подходит к концу. Я так к тебе привязался за эти дни, наши встречи, помимо разговоров с сыном по телефону, это единственная радость. Переезжай ко мне, я буду тебе очень благодарен.
После этого разговора я переехала и ни на секунду не пожалела о своём решении. Не только Павел Леонидович избавился от одиночества, но и я.