21.
Дочь и работа было единственным, что нас объединяло.
Этот миг тишины между нами нарастал, словно напряжение в натянутой струне, готовое лопнуть в любой момент.
В глубине души я понимала, что он переживает за меня, и это приносило еще больше душевных мук.
Я не хотела быть причиной его несчастья.
- Мне нужно работать, — произнесла я наконец, снова отстраняясь от него.
Он вздохнул, выпустив меня из объятий и в его дыхании я почувствовала что-то большее, чем просто тепло. Это было смешанное с сожалением осознание того, что мы оба потеряли.
Джон всегда был таким понимающим и терпеливым, ни разу меня не упрекнувшим ни в чём за эти годы.
Но я знала, как сильно в глубине души ранит его мой холод.
Он старался согреть меня своим теплом, я видела, как его глаза искали в моих хоть каплю ответного чувства.
Но я была словно замёрзшая река, покрытая толстым слоем льда, сквозь который не мог пробиться даже самый яркий луч солнца. Муж молча терпел, не требуя ничего взамен, лишь изредка его взгляд становился чуть более печальным, а улыбка — чуть более натянутой.
Я изо всех сил старалась стать ему хорошей женой, но ответить на его чувства не могла. И это делало несчастными нас обоих, хотя мы старательно делали вид, что всё в порядке и избегали разговоров на эту тему.
Мы продолжали жить в этом молчаливом соглашении, боясь разрушить хрупкий баланс.
Он просто оставался рядом, не настаивая, не требуя объяснений, словно тихая гавань, в которую я могла вернуться в любой момент.
Мы жили, как два актёра, играющих роли идеальной пары. Я готовила его любимые блюда, улыбалась, когда он рассказывал о работе, и слушала его с видимым интересом. Он, в свою очередь, был внимателен, заботлив и старался угодить мне в мелочах. Но за этой маской скрывалась пустота, которую мы оба чувствовали, но боялись признать.
Иногда, лёжа рядом в постели, я ловила себя на мысли, что он заслуживает большего. Он заслуживал любви, искренней и безоговорочной, а не этой вымученной версии, которую я могла ему предложить.
Каждый день, глядя на него, я чувствовала, как моя вина растёт, как она душит меня изнутри.
Я часто думала, что может было бы лучше отпустить его, дать ему шанс найти ту самую искреннюю любовь, которую он заслуживал. Но страх одиночества, страх потерять его навсегда, удерживал меня.
Я цеплялась за него, зная, что это эгоистично, зная, что это делает нас обоих несчастными.
И всё же я оставалась, надеясь, что однажды всё изменится, что я смогу полюбить его так, как он того заслуживает. Но время шло, а ничего не менялось.
И чем дольше это длилось, тем сильнее становилось ощущение, что мы обманываем не только друг друга, но и самих себя. И однажды это должно было закончиться. Вопрос был только в том, кто сделает первый шаг.
Джон молча протянул мне лист назначений и вышел, оставляя меня одну.
Мне хотелось окликнуть его, вернуть, но что я могла ему сказать? Что мне жаль? Он это и так знал, видел это каждый день в моих глазах.
Я взяла шприц и ампулу, привычные движения помогли мне вернуть чувство контроля.