Монстр

                            Глава 1.

С нашей последней встречи прошло ещё два года. Все эти два года я усердно училась, чтобы поступить в университет. Суматоха с экзаменами помогла мне отвлечься от внутренних переживаний, но иногда, поздно вечером, лёжа на кровати, в полной тишине, я вспоминала нашу последнюю с Карповым встречу. Он, кажется, признался мне в любви, а ещё извинился. В тот момент я восприняла его слова как данность. Как что-то само собой разумеющееся, и, в то же время, я не переставала чувствовать подвох. Мне не хотелось больше думать об этом, но почему-то я думала. Это вызывало интерес. В конце концов, мне впервые признались в любви и я, как любая нормальная девчонка чувствовала трепет в груди. Мной овладевало любопытство, я хотела встретить Колю и понять, не послышалось ли мне. Я его не любила, мне хотелось потешить своё самолюбие. Я, ничтожно маленькая, трусливая, ничем не примечательная, Мария Рябкина, думала о том, что стану особенной, если Коля Карпов действительно что-то ко мне чувствует. Один раз я увидела его с девушкой. Коля выглядел счастливым рядом с ней. Карпов тогда показался мне очень красивым. На нем было длинное чёрное пальто, которое ему очень шло. Его черты лица стали более взрослыми. Я искала в нём того самого монстра из детства и не нашла. Почему-то я разочаровалась. Теперь Николай Карпов, получается, человек. Он внимательный и добрый, у него есть девушка. Он держит её за руку, о чем то оживленно рассказывает и покупает ей мороженное. На секунду в моей голове появилась странная инородная мысль.
"Это могла быть я".
Я должна была радоваться, потому что страшное чудовище стремительно исчезало. Новый Коля уничтожал его по кусочку. Я слышала, что он бросил заниматься грабежами и устроился работать куда-то. У него появилась девушка и пустые слова о его любви ко мне остались где-то там, в пасти зловонного чудища, который любил смотреть на то, как люди корчатся от боли. Я зачем-то сохранила Колю - монстра в моей памяти. Я от чего - то стала по нему скучать. И почему-то мне было обидно и даже немного жаль, что я - не та, кто смог приручить дикое чудовище. Я долгое время сваливала всё на гормоны и задетое эго. Мой психолог, Ирина Ирис, я звала её Ириской, убеждала меня в том, что, возможно, я испытываю к Карпову симпатию, а это значило только одно. За годы и месяцы мы с ней добились успеха и я медленно, но верно отпускаю мой страх. Я снова прошла тесты на тревожность, пара ответов изменились, но суть результата была та же. Мой страх навсегда останется со мной. И хоть Ириска и продолжала как заведённая твердить о том, что мы проделали большую работу, я всё ещё продолжала сомневаться. Но прогресс всё же был. Я научилась общаться с мальчишками помладше и с парнями моего возраста. Для общения я всегда выбирала тощих и хилых, не уверенных в себе мальчишек. Через общение с ними, я стала осознавать, что отнюдь не в каждом из них сидит чудовище. Парни отличались друг от друга, были совершенно разными и внешне и внутренне.
Первым моим "подопытным" стал худенький и щуплый парень на год младше меня. Его звали Олежа, я не вольно сравнивала его с оленёнком Бэмби из диснеевского мультфильма. Он был таким же милым и глаза у него были большие и чистые. Олежа увлекался конструированием моделей из бумажных треугольников. Он очень любил оригами и работу с бумагой. Вместе после школы мы запускали бумажные самолётики. Его "истребитель" летел всегда точно и быстро, а мой самолёт получался хилым и тяжёлым. Он всегда падал, не пролетев и половины метра. Когда мой самолёт падал, мне казалось, что я падаю вместе с ним. Что, наверное, кто-то сконструировал меня не так, и я получилась хилой и слабой, а мой характер - тяжёлым и именно поэтому я не могла взлететь, поддавшись первому порыву ветра. Такие порывы обычно, наоборот, тянули меня к земле. После Олежи я познакомилась с Антошей. Я всегда называла моих мальчишек ласково, потому что мне казалось, что они даже ещё более хрупкие чем я. Антоша был вечно хмурый и ходил, сгорбившись и сунув руки в карманы. Он был гораздо выше и крепче Олежи, но я знала, что у Антоши очень тонкая душевная организация. Об этом свидетельствовали алые полосы на его запястьях, которые он всегда прятал в рукав мешковатой толстовки. Тошу я окрестила не признанным художником, он рисовал чудесные граффити. А ещё, я подарила ему мой первый поцелуй. Мы сидели на лавочке у моего дома, он что-то рассказывал мне о прошлом, потом я взяла его лицо в свои руки и поцеловала Антошу в губы. Это был очень странный поцелуй, лишённый каких либо чувств и страсти, которые я часто видела в кино. Я побоялась сунуть язык в его рот, он видимо, тоже. Я отпрянула, зачерпнула от волнения слишком много воздуха и закашлялась. А потом мы расстались. Это был обязательный этап. Я играла в русскую рулетку с каждым из моих мальчишек. Я прощупывала почву, убеждалась, самоутверждалась, а потом наступал последний этап. Я проверяла их реакцию на подобного рода ситуацию, их сдержанность и стрессоустойчивость. А на случай, если парень вдруг сорвётся, я с той же силой, что и раньше сжимала в кармане ключи и носила при себе перцовый баллончик. Мои мальчишки меня простили. У них быстро появились другие любовные интересы, а я всегда оставалась в прошлом и продолжала сжимать поводок. Это был бесхозный поводок, на котором когда-то у меня сидел Коля Карпов.

                            Глава 2.

В конце одиннадцатого класса, моя жизнь координально изменилась. Это случилось летом. Я и моя подружка Каринка шли с экзамена через двор. Мы бурно обсуждали тестовые вопросы. Каринка была так увлечена возмущениями по поводу сложной геометрической задачи, что ничего не замечала вокруг. У меня же выработалась привычка иногда оглядываться. И в тот день эта привычка сыграла мне на руку. Я заметила силуэт грузного мужчины, который, шатаясь, шёл в нашу сторону. Я дёрнула Карину за руку, мой монстрический страх вернулся ко мне и сейчас ледяными цепями сковывал руки, ноги и шею. Я остро ощущала, что ещё немного и дышать мне станет трудно. А Карина лишь махнула рукой. - Просто мимо пройдём, он нас не тронет, не паникуй Машка. Я вцепилась в руку Карины и невольно бросила боязливый взгляд в сторону. Бугай посмотрел на меня в ответ и облизнул губы. И этот жест напугал меня до коликов в животе, я ускорила шаг. - Ну что такое, Маш? - Карине пришлось тоже ускориться, она нехотя плелась за мной, а я неслась, как метеор, не замечая того, что подруга спотыкается. На мои глаза наворачивались слёзы страха. Моего монстрического страха. Чудовище осталось позади, но я чувствовала, как оно проводило меня взглядом, как покрылось мерзкой слизью и утекло куда-то под землю, я слышала его дыхание повсюду и чувствовала запах тухлой колбасы и палёной водки. Карина ушла в другую сторону на пол пути. Наши дома находились в разных дворах. Далее я всегда шла одна, если, конечно, подруга не надумывала забежать ко мне в гости. В этот раз я больше всего на свете хотела, что бы Каринка дошла со мной до самой квартиры, держа меня за руку и отвлекая бессмысленной болтовнёй. Во дворе внезапно стало тихо поэтому в какой-то момент, я отчётливо услышала шарканье чужой обуви об асфальт. Когда-то на этом же месте меня окликнул Коля, но сейчас я знала, что никакого Карпова там нет. Его шаги всегда звучали куда увереннее и легче. А неизвестные мне шаги были тяжёлыми и шаткими, но не менее быстрыми. Я сжала в кармане ключи, а ключи предательски впились в мою руку, тогда я полезла в рюкзак за баллончиком, но молнию заело. Всё было против меня. А может, это просто мой монстрический страх не давал мне сосредоточиться?
- Девушка, ну куда же вы? - Голос чудовища оглушил меня, в голове зазвенело, а руки пронзило судорогой. Я хотела убежать, но мой монстрический страх заставил меня врасти в землю. Мужчина подошёл совсем близко и схватил меня за руку. Мне показалось, что моё запястье сломано.
- Давайте поговорим? - Я почувствовала холодное дыхание на ладони, а затем мерзкий, будто бы змеиный язык прошёлся по моей коже.
- Солёно.
"Солёно". Ему было солёно, а мне горько и страшно. Я силилась закричать, но из горла вырывались лишь жалкие хрипы и собачий скулёж. Я вспомнила, как Коля отправил Лазанью. Я с горечью поняла, что хочу сейчас оказаться на месте покойной собаки и умереть прямо здесь и сейчас. Вспышка. Резкая вспышка, а потом боль утихла. Я отчётливо услышала знакомые шаги. Моё сердце забилось в груди с такой силой, что готово было проломить рёбра. Коля Карпов пришёл спасти меня. Я открыла глаза. Компания парней мутузила слизкое чудовище. Пьяное нечто согнулось в калач на асфальте, икая и закрывая лицо руками. Коля стоял ко мне спиной, я видела его широкие плечи и золото волос. Обычный среднестатистический парень. Парень, который со зверской силой испинывал чужой живот, словно это был футбольный мяч. Он обернулся на меня лишь на секунду, и я увидела в его взгляде беспокойство и тревогу. А ещё злость. И эта злость передалась мне. Я встала, решаясь на что-то очень важное для меня, стуча каблуками подошла к поверженному монстру, и, с силой размахнувшись, пнула его в лицо. Он взвыл, когда острый носочек туфли угодил ему в нос. Туфля окропилась кровью. Мне понравилось это новое странное ощущение. Я пнула снова. И ещё, и ещё. Я хотела разодрать его лицо в мясо. Потому что с каждым новым брызгом крови, мой страх уходил. Я чувствовала себя отомщённой. Потом Коля силой оттащил меня от стонущего от боли пьяницы и обнял меня со спины.
- Всё кончено, Маша, - я почувствовала, как его тёплое дыхание коснулось мочки моего уха, опешила и замерла. Коля не казался мне чудовищем, мои оковы монстрического страха разбились и превратились в месиво, подобно уродской роже грязного монстра, который всё ещё лежал на земле. Однако Карпов, вспомнив о чём - то, вдруг резко убрал руки и, выпустив меня из объятий, отвёл взгляд. Точно, у него же девушка есть. Эгоистка внутри меня с силой топнула ногой по сердцу и оно заболело.
- Проводи меня до дома, - уверенно сказала я, внимательно изучая взглядом перепачканную кровью туфлю. Мне стало противно. Захотелось как можно скорее её снять. Коля кивнул, махнул рукой друзьям на прощание и отстраненно, но очень медленно побрёл по направлению к моему дому. Я шла рядом. Мы делили друг с другом тишину. В моей голове не было ни единой мысли, но мне очень хотелось что-то сказать.
- Ты больше не убиваешь собак? - Я услышала в ответ тихий смешок, плечи Коли легонько дрогнули.
- Только по пятницам, - это была ирония. Карпов посмотрел на меня и хитро прищурился.
- Ты душегуб и монстр, - заметила я и тоже улыбнулась. Это было так странно. Спустя много лет, мы говорили об этом с печальной иронией. Между нами периодически возникали неловкие паузы, после которых мы нервно смеялись. Мы совсем не заметили, как дошли до моего подъезда. Коля остановился, я встретила его взгляд, полный сожаления.
- Ваш дом, - всё с той же иронией произнёс он, а я поджала губу и опустила взгляд.
- Пора прощаться, - тихо ответила я. Мы стояли так с минуту, пялились на асфальт, думали каждый о своём. Между нами по-прежнему была пропасть. И эту огромную пропасть нельзя было преодолеть, даже если бы мы решили здесь и сейчас в эту секунду стать друзьями.
- Навсегда? - Коля резко прервал тишину и посмотрел на меня. Моё сердце подпрыгнуло и сжалось так сильно, что стало больно.
- Навсегда.
Пару секунд я медлила и перебирала бессвязные мысли в моей голове, а затем сделала шаг к Карпову, притянула его за ворот и ткнулась губами в его губы. Так резко, что стало больно верхний ряд зубов. Коля на пару секунд отпрянул, а затем вдруг рассмеялся. Идиот. Я готова была провалиться сквозь землю.
- Это какой-то новый способ вдарить по лицу? - Спросил Карпов, успокоившись, а я нахмурилась, чувствуя, как распухает верхняя губа. Коля вздохнул, кажется, тоже на что-то решаясь, затем крайне осторожно притянул меня к себе за талию, - не так уж и плохо вышло, - он хитро прищурился. И почему я раньше не замечала за ним этот странный жест? Когда он щурился, в его взгляде будто появлялось солнце. - Можно? - Я не сразу услышала вопрос. Он был очень неожиданным. Мне было странно слышать его от Коли Карпова. Я прекрасно понимала о чём он спрашивает и теперь только спрашивала себя. Можно ли? Можно ли поцеловать монстра, который ломал горшки с цветами, бил одноклассников за школой и травил собак? А ещё у меня напрочь вылетели из головы мысли о его девушке. Моя русская рулетка началась, я с остервенением прокрутила барабан и поднесла револьвер к виску.
- Можно.