Глава 22
Свет тусклой лампы отбрасывал на стены длинные, болезненные тени. Соник сидел на краю кровати, его поза была напряжённой, но лицо - пустым. Его зелёные глаза потемнели, словно покрылись плёнкой. Шэдоу стоял рядом, внимательно наблюдая.
- Скажи мне, - его голос был мягким, как яд, растекающийся по венам. - Что ты чувствуешь, когда думаешь о себе?
Соник опустил взгляд, его голос звучал ровно, почти чуждо:
- Отвращение.
Шэдоу кивнул, удовлетворённый.
- Верно, - тихо сказал он, делая шаг ближе. Его ладонь легла на затылок Соника, чуть склоняя его голову вниз. - Потому что ты не герой. Никогда им не был.
Соник закрыл глаза. Он не сопротивлялся. Его губы дрогнули, но не от боли.
- Я не герой, - повторил он, его голос был глухим, словно он механически проговаривал запомненные слова.
Шэдоу усмехнулся, его пальцы вцепились в его волосы, чуть потянули.
- Ещё раз.
- Я не герой, - без эмоций сказал Соник.
Шэдоу склонился ниже, его дыхание обжигало ухо Соника:
- Ты - моя собственность.
Пауза. Соник дрогнул, его губы шевельнулись медленно, будто ему приходилось выдавливать из себя каждую букву.
- Я... твоя собственность.
В его голосе не было ни сопротивления, ни боли. Только покорность. В этот день Соник впервые сам попросил Шэдоу о новой дозе Не из страха, не из боли. Из желания забыться. Шэдоу молча передал ему смесь, наблюдая, как Соник спокойно принимает её, будто выполняя обычный ритуал. После этого Соник медленно вернулся на своё место в углу, обнял колени и уставился в одну точку. Ему было хорошо в этой пустоте. Здесь никто не требовал от него быть героем. Никто не просил спасать. Никто не ждал. Он был пустым. Он был «ничем». И это больше не пугало. Тем временем команда вновь пыталась найти способ проникнуть в логово Шэдоу. Но с каждым днём их надежда гасла.
- Он не хочет, чтобы его спасали, - устало сказал Тейлз, сжимая голову руками. - Он сам выбрал это.
Эми молча смотрела в огонь, её глаза были полны слёз.
- Тогда что нам остаётся? - тихо спросил Сильвер.
Наклз стиснул кулаки, его голос был глухим:
- Оставить его. Пока он сам не сгорит дотла.
А в подвале Соник уже начинал сам себя стирать. Он забыл, как звучит его смех. Он забыл, как бегать. Он забыл, как это - жить. И ему было... спокойно.
Конец главы.