Глава 16
Подписывайтесь на мой телеграмм канал:
https://t.me/yuliiaterry
ЛИЛИАН
Конечно, я плохо спала этой ночью — если это вообще можно было назвать сном. После вчерашнего вечера во мне всё ещё жило это странное, липкое чувство. Я до последнего ждала, что он придёт ещё раз. Просто… поговорит. Но он так и не пришёл.
Я доразбирала оставшиеся вещи, убралась в комнате. Почитала книгу, но сна не было. Уснула ближе к утру — кое-как. Сон был беспокойным: я всё время ворочалась, просыпалась, мне снились кошмары, и даже какие-то выстрелы. Словно спустя неделю мой мозг, наконец, начал осознавать, что произошло — и в какой я теперь опасности.
Подобное чувство уже было у меня после клуба. И тогда случилось то страшное, что в итоге привело меня к нему.
Но что может быть страшнее, чем это?
Наверное, только моя смерть.
Я даже уже не думала о родителях, подруге, о работе. Какой в этом смысл, если мне не дают никому позвонить? Наверное, меня уже ищут. Хотя вряд ли найдут.
Я больше не могла лежать в кровати — это стало бессмысленно. Лучше побегать, это меня успокаивало.
Одела новый спортивный костюм, взяла наушники, часы, и пошла в спортзал.
Бегала больше часа. И, неожиданно, мне стало легче — я выпустила накопившийся пар. Даже настроение немного поднялось.
Его нигде не было видно. Я решила поплавать и немного полежать у бассейна. В надежде что не увижу его там. Наверное в этой ситуации лучше по меньше встречаться.
Вернувшись в комнату, быстро приняла прохладный душ, одела новый купальник светло-голубого цвета, обернулась полотенцем и направилась к бассейну.
Но он уже был там. Плавал.
Господи… а если он снова голый?
Когда он вообще успел прийти?
Паника пронеслась в голове, но отступать было уже поздно.
Уйти — значит выдать себя, выглядеть полной дурой.
Я заставила себя идти как можно медленнее — в надежде разглядеть всё заранее, ещё до того, как подойду ближе. Словно подготовится, главное не показать свое смущение.
И вот, почти у самого края я увидела: он в плавках.
Фух.
Я искренне этому обрадовалась — не представляю, как бы смогла заходить в воду, зная, что он рядом абсолютно нагой.
— Доброе утро, — сказала я ему спокойным голосом.
— Доброе, Лилиан, — он тоже ответил тихо, так же ровно.
Я сняла полотенце и бросила его на лежак, затем вошла в бассейн и начала плавать.
Он вёл себя так, будто меня вовсе не замечал. Не сказал ни слова. Даже не посмотрел.
И это странное, глухое поведение всё ещё резало изнутри.
В животе и где-то глубоко в сердце снова сжалось, словно что-то ныло — болезненно, неприятно. Но, может быть, так даже проще. Спокойнее.
Он плавал ещё около двадцати минут, после чего молча вышел из воды.
Я смотрела ему вслед, понимая, что должна приготовить ему кофе. Но куда нести — не знала.
Решила поступить, как обычно: выйти, приготовить, отнести на террасу.
Если его там не будет — это уже не моя проблема, — подумала я.
Обмотавшись полотенцем, я направилась на кухню.
Сварила кофе, и только сейчас вспомнила, что вчера на десерт приготовила небольшие пирожные. Ведь собиралась подать их после ужина… Но так и не подала. Их просто было некому подавать...
Я достала несколько штук, аккуратно переложила на другую тарелку, положила рядом маленькую ложечку. Всё это поставила на поднос — кофе, сладкое, салфетка — и направилась на террасу.
Он уже сидел там. Перед ним — ноутбук, рядом два телефона. Тело ещё слегка влажное после бассейна, полотенце повязано низко на бёдрах. Он выглядел… как бог. Прорисованные мышцы, влажная кожа, множество татуировок, которые я видела и раньше, но так толком и не рассмотрела. Как, впрочем, и сейчас.
Он поднял взгляд и посмотрел на меня. Тем самым огненным, прожигающим взглядом, от которого у меня мгновенно закружилась голова, и что-то сладко свело внизу живота.
Молча поставила перед ним кофе и тарелку с пирожными.
Подождала пару секунд — он не сказал ни слова.
Развернулась и ушла.
Вернувшись на кухню, сделала себе такой же набор — кофе и сладкое, — и отправилась обратно к бассейну. Было всего около десяти утра, у меня ещё был час, чтобы спокойно отдохнуть.
Расслабившись под приятным солнечным светом и вкусно позавтракав, я взяла книгу, которую вчера случайно обнаружила на одной из полок. Это оказался роман — достаточно откровенный, с тонким чувством юмора. Он неожиданно поднимал настроение.
Я улыбалась, не замечая, как эта улыбка всё никак не сходила с моего лица.
— Лилиан, а что ты читаешь? — как гром среди ясного неба раздался его голос. Он слегка наклонился ко мне, и я вздрогнула.
Я не ожидала, что он подойдёт. Как и всегда, он подкрался почти бесшумно.
Он был уже одет — чёрная поло, чёрные джинсы. Тот самый аромат его дорогого парфюма — уже мой любимый — медленно обволакивал воздух. Он выглядел невероятно: красивый, собранный, сильный. По нему было видно — он собирается куда-то уехать.
Он сел рядом, боком ко мне, смотрит и явно ждет ответ.
Мои щёки мгновенно вспыхнули, да что же это такое? Почему я так реагирую!
— Я… эм… нашла эту книгу у тебя в библиотеке. Это роман, — пробормотала, стараясь сохранить спокойствие.
— Тебе нравится? — спросил он с лёгким любопытством.
Это что то новое... его интересует что я читаю?
— Да, неплохо. Он поднимает настроение, — улыбнулась, всё ещё смущённая.
Он на секунду замолчал, будто о чём-то задумался. Потом молча протянул мне руку… в ней — был телефон.
Я расширила глаза, даже, кажется, приоткрыла рот от удивления.
— Это новый телефон. Я восстановил твою сим-карту и контакты. Можешь позвонить родителям, — сказал он просто, почти не глядя на меня.
— Правда? Я могу это сделать даже сейчас? — спросила с неподдельным изумлением.
— Да. Сейчас и в любое другое время, — спокойно ответил он.
— Я могу звонить им постоянно? Ты оставишь мне телефон?.. — я всё ещё не верила, что он действительно это разрешил.
— Лилиан, ты можешь звонить им когда угодно. Да, телефон будет у тебя.
Но… давай без глупостей.
Если я услышу хоть что-то, что мне не понравится — всё закончится. Без предупреждения. Ты меня поняла? — последние слова он произнёс уже другим тоном — серьёзно, жёстко, сдержанно.
— Ты будешь слушать мои разговоры? — спросила, хотя и так уже знала ответ. Но всё же решила уточнить.
— Ты снова забываешь, — с лёгкой ухмылкой произнёс он, — вопросы без разрешения могу задавать только я.
— Я могу звонить только родителям? — продолжила я, стараясь говорить и дальше спокойно.
— Да. Только родителям и мне. Больше никому. Доступа в интернет у тебя нет.
— У меня нет твоего номера, — напомнию ему, отпуская взгляд.
— Найдёшь его в телефоне.
То, что я теперь могла позвонить родителям, уже само по себе казалось подарком. Я была невероятно рада — ещё никогда не проходило столько дней, чтобы я с ними не разговаривала. Я знала: они ждут моего звонка. Каждый день. И, наверное, уже места себе не находят.
— Спасибо… — прошептала я, и не знаю почему, но в тот момент просто… обняла его.
Наверное, это была смесь облегчения и радости. Несмотря на всё, что было между нами — даже если это можно назвать разногласиями — я почувствовала вспышку человеческой благодарности.
Он обнял меня в ответ. Его руки обхватили мою спину — горячие, сильные. Он не спешил отпускать. А я не сопротивлялась. И всё бы ничего…
Но я почувствовала, как мои соски напряглись.
О Господи… только не сейчас. Нет. Нет… Нет...
Я осторожно убрала руки, мягко давая понять, что достаточно.
Мы снова встретились взглядами. Теми самыми. От которых бегут мурашки по коже.
На свету его глаза были светлее — ореховые, почти янтарные. Только по краям темнее.
Это было не так страшно, как когда он злой. Тогда они становились почти чёрными, как ночь.
Я так хотела научиться читать его мысли. Хоть немного. Как он умеет читать мои.
Но между мной и его разумом стояла глухая, холодная стена. Я могла лишь догадываться. Не больше.
Я поймала его взгляд — он скользнул по моей груди.
Меня это смутило, пусть даже и на мгновение.
— Я сейчас уезжаю. Буду вечером, к восьми.
Можешь отдыхать, — сказал спокойно и поднялся.
— Спасибо, Киллиан. Я действительно тебе благодарна за всё, что ты делаешь, — повторила, чтобы он понял: я говорю это искренне.
Правда в том, что мне было не за что на него злиться.
Кроме угроз — ничего по-настоящему плохого не было.
Наоборот — он сделал для меня слишком много. И, наверное, именно поэтому меня так к нему тянуло.
— Ты вернёшься к ужину? — спросила, стараясь не смотреть слишком прямо в глаза.
— Планирую вернуться, — ответил спокойно, но взглядом зацепил, как всегда.
— Хорошо, я… — начала я, но запнулась.
Я хотела сказать «буду ждать тебя», но это прозвучало бы глупо. Слишком откровенно. Слишком по-настоящему.
Он смотрел на меня чуть сдвинув брови, будто не понял:
— Что ты?
— Я приготовлю ужин. И… что-нибудь на десерт, — быстро нашёлся ответ.
Слишком быстро.
Он смотрит внимательно. И, кажется, понял, что я не договорила.
И вдруг — рассмеялся. Легко, немного насмешливо, но не зло:
— Лилиан, ты когда-нибудь перестанешь врать?
— Киллиан, тебе, кажется, пора ехать? — попыталась уйти от темы, будто ничего не было.
— Да, ты права. Только сначала сделаю это…
Он резко подался вперёд, схватил меня за голову обеими руками и притянул к себе. Я не успела даже подумать — его губы накрыли мои.
Тепло. Жадно. Почти хищно.
Язык скользнул в мой рот — его поцелуй был напористым, без стеснения, он владел мной с самого начала.
И я… конечно, не сопротивлялась.
Наоборот.
Я обвила его шею, прижалась всем телом.
Мы целовались — долго, без передышек. Мы задыхались, но не отпускали друг друга.
Я не хотела, чтобы он уезжал.
Я не хотела, чтобы это заканчивалось.
Его хватка стала мягче. Поцелуи — тише, медленнее. Он коснулся моих щёк, лба, потом скользнул губами к уху.
Я чувствовала, как горячее дыхание касается моей кожи.
Он прошептал:
— Ты сводишь меня с ума, Лилиан.
Я не игнорирую тебя.
Я хочу тебя. Так же сильно, как и ты меня.
С самой первой секунды, как увидел тебя в клубе.
И я не боюсь в этом признаться. В отличие от тебя маленькая лгунья.
Мои глаза округлились — я не ожидала от него такого услышать. Тем более сейчас.
Вчера он просто ушёл. И я уже не надеялась, что хоть как-то ему нравлюсь.
Но теперь…
Какая-то злость, почти отчаяние, резко вспыхнули во мне.
— Киллиан, тогда почему ты не остался в ту ночь после клуба? — голос сорвался, с надрывом. — Почему не приехал ни разу за эти три дня?
Я думала о тебе постоянно!
Я даже вышла на эту долбаную пробежку на полтора часа раньше — только чтобы увидеть тебя…
Я не могла нормально спать… — слёзы начали собираться в уголках глаз, и я не смогла их сдержать.
Он смотрит внимательно, тяжело дышит. Потом шепнул:
— Прости, малышка…
Я не хотел делать тебе больно.
Мой мир — не для тебя.
Я хотел, чтобы ты была счастлива… подальше от меня.
Он начал целовать моё лицо — нежно, по очереди, собирая слёзы губами. Его ладони были на моих щеках, тёплые, крепкие, уверенные.
— Ты приезжал ко мне… хотя бы раз? — прошептала. — Мне казалось… я видела твою машину…
Он замер на секунду, потом чуть отстранился.
— Да. Я приезжал к тебе. Каждый день.
Стоял под домом. Смотрел на окна. Но не решался подняться.
А в тот день, когда ты не вернулась домой… я решил больше не приходить.
А дальше… дальше ты и сама знаешь.
Я задержала дыхание. Мысли метались. Но в голосе звучал холод:
— Значит, ты не собирался меня убивать?
Он вздохнул. Его взгляд стал жёстким, прямым:
— Только в том случае, если бы ты наделала глупостей.
Я не исключаю этого, к сожалению.
Лилиан, моя жизнь тоже зависит от тебя.
Ты должна относиться к этому более чем серьёзно.
Я молча смотрела в его глаза. Потом медленно проговорила:
— Если ты думаешь, что я позвоню в полицию… или сделаю что-то в этом роде…
Этого не будет.
Ты уже спас меня дважды.
Ты сделал для меня слишком много.
Я никогда этого не забуду.
Наш разговор прервал резкий звонок телефона. Он посмотрел на экран, сбросил вызов.
— Мне уже действительно пора, — произнёс он тихо. — Позвони родителям. Отдыхай.
Вечером увидимся.
Он подошёл ближе, склонился, ещё раз нежно поцеловал меня.
И ушёл.
Я всё ещё была ошарашена.
Его признанием. Его словами. Тем, как он смотрел на меня. Тем, что я ему нравлюсь. Что чувства — взаимны.
И тем, что он… приезжал ко мне.
Господи. Почему он не поднялся?
Почему просто не позвонил в дверь?
Я бы открыла.
Я бы успокоилась.
Я бы… не вышла на пробежку так рано, как сумасшедшая, с надеждой просто увидеть его машину.
Этого всего можно было избежать.
Мы могли начать иначе. Мягче. По-другому.
А теперь?
Теперь всё запутано.
Теперь я здесь. Не дома. Не с друзьями. Не в жизни, которую знала.
Сколько это продлится?
Сколько я буду в этом странном заточении — между страхом и влечением?
Что будет дальше… с ним?
С нами?
Моё сердце колотилось — всё ещё под впечатлением от поцелуя, от его горячих рук, от слов, что он сдерживал столько дней.
Но голова…
Голова была полна вопросов.
И снова — ни одного ответа...