2.
Месяц назад
Жаворонки, совы... Тео было плевать на ярлыки, которые люди навешивают на все, что существует на белом свете. Он вставал в одно и то же время каждый день — около восьми утра или на час раньше, если выпадала его смена. Сегодня как раз был рабочий день. Жаловаться он н любил. Да и вообще — пекари приходят в кофейню за два часа до открытия. Это же насколько нужно любить работу... или нуждаться в деньгах, чтобы добровольно вставать почти ночью?
Угрюмый, внешне всегда немного раздраженный парень решил проводить каждые два дня в месте, где кишат люди, и варить кофе. В этом решении определённо что-то не сходилось, и сам Тео не знал, почему выбрал именно такой вариант. Просто хотелось занять себя — чем угодно, лишь бы не тонуть в собственных мыслях.
«Доброе утро», «хорошего дня», натянутая улыбка и скромные чаевые — рутина, которая, к удивлению, хоть как-то скрашивала дни. Может быть, Тео надеялся, что однажды улыбка станет настоящей, а пожелания — искренними. Но чуда все не происходило.
Он уже собирался выходить из квартиры, когда раздался звук сообщения. Тео остановился у двери, пробежался глазами по тексту и устало вздохнул. В третий раз за последние две недели он набрал тот же ответ: «Да, мам, я уверен. Мне нужен академ». Он надел наушники, включил музыку и, убрав телефон в карман, вышел.
Академический отпуск Тео решил взять без веских на то причин. Да и зря что ли он называется отпуском? Долгов за ним не числилось, никаких катастроф не случилось. Просто в какой-то момент Тео понял: ему нужно притормозить или даже остановиться. Хотя... разве можно поставить жизнь на паузу?
Такие вопросы крутились у него в голове слишком часто, от чего порядком выматываешься. Вот Тео и пытался убежать. Бариста — работа, в которой чужие разговоры могли заглушить внутренний голос.
— Зачем тебе это? — Тео повернул ключ в замке и взглянул на Сэма. Свет от неоновой вывески мягко подсвечивал его лицо — расслабленное и как всегда безмятежное.
— Я подумал, что пока есть желание и энергия, надо хвататься за любую возможность, — пожал плечами Сэм. Тем более я мечтал путешествовать с детства.
Тео скептически посмотрел на него. Порой казалось, что у друга неисчерпаемый запас оптимизма. В ответ Сэм легко толкнул его в плечо и широко улыбнулся, словно говорил: «Да брось ты».
Небо еще не стало кромешно черным, но сумерки уже опустились на город плотной пеленой. Где-то зажигались фонари. Тео любил это время суток: казалось, будто весь город превращается в одну большую уютную комнату, затаившуюся в ожидании ночи.
Некоторое время они шли молча, впитывая негромкий гул улиц. Их дружбе с Сэмом было уже три года. Когда Тео только поступил в университет, Сэм зашел в их группу на одну из лекций, чтобы рассказать о каком-то движении активистов. До сих пор Тео не понимал, как оказался среди этих шумных, вечно что-то организующих сумасшедших — и уж тем более, почему Сэм так крепко за него зацепился. Но именно тогда они и начали общаться ближе: флегматичный интроверт и экстраверт-сангвиник. И, по странной логике жизни, это сработало.
— Тебе не кажется, что это... немного безрассудно? — нарушил молчание Тео. — Вот так просто взять и уехать на фудтраке кататься по городам?
— Я ждал, что ты спросишь об этом, — Сэм усмехнулся, но в глазах на секунду мелькнула едва уловимая тень. — По-моему, у нас слишком мало лет, чтобы тратить их на страхи и усложнения.
Тео неосознанно закатил глаза. Сэма это, разумеется, ничуть не задело — он продолжил:
— Если ты думаешь, что я не продумал всё до конца, то спешу заверить: накоплений хватит на пару месяцев, а дальше начнётся доход. Фудтрака у меня нет...
— Фудтрака нет, а повадки сумасшедшего — налицо, — вставил Тео.
— Зато он есть у Марка, — упрямо закончил Сэм. — И еду я с ним. Не один. — Он вздохнул, глядя в небо. — Мы молоды, Тео. Перед нами весь мир. Разве тебе не хочется исследовать каждый уголок планеты?
Тео не знал, что сказать. Он никогда всерьёз не думал о таких вещах. А если и думал, то быстро отмахивался, будто от назойливых мух. Не ждать от жизни ничего особенного, не прыгать выше головы — казалось ему абсолютно нормальным. Но сейчас внутри скользнуло странное чувство. Будто чья-то рука приоткрыла штору, и в комнату на секунду заглянул дневной свет.
Ощутив на себе пристальный взгляд Сэма, он понял, что до сих пор молчит.
— Честно говоря, я об этом не думал, — сказал Тео скорее с сомнением, чем с убежденностью.
Сэм качнул головой и усмехнулся:
— Ты врешь.
Он был прав.
Тео вернул разговор в прежнее русло, меняя тему:
— Когда ты сообщишь о своем путешествии шефу?
Сэм работал поваром в ресторане неподалеку от кофейни.
— Уже сообщил, —кивнул он. — Все равно еще нужно доработать, пока не найдут замену. А мы пока прикинем, сколько потребуется времени на сборы и проложим маршрут.
— Ты так уверенно и с азартом говоришь о планах, в которых вообще нет определенности.
— Ну, во-первых, определенность есть в нашей решимости, — уверенно сказал Сэм. — А, во-вторых, всё начинается с идеи. Сначала ты просто её ловишь. Присматриваешься. А потом понимаешь — она твоя или нет. В моем случае и думать не пришлось.
— Оно и видно, — съязвил Тео, но Сэм проигнорировал его выпад.
— Пункты плана уже выстраиваются. Остальное приложиться.
— То есть ты уверен в этой авантюре?
Сэм утвердительно кивнул и довольно улыбнулся.
Тео видел мир иначе. Мир вокруг по-прежнему был для него расплывчатым, как фото без фокуса. Он не мог представить себя следующим за идеей — особенно если за ней не стоит четкого плана.
Бросить все и уехать, потому что «душа требует»? Бред..
Сэм, как и следовало ожидать, предложил Тео поехать вместе. Мол, встряска нужна. Но он вообще понимал, кому это говорит? Разве за годы дружбы Сэм так и не сумел увидеть настоящего Тео? Или Тео настолько затерялся в себе, что забыл себя реального?