**
С того момента, как я согласилась остаться в этом злополучном городе, мои наблюдения за Сергеем давали положительный результат. Ну а точнее я просто стала понемногу изучать закрытую книгу, когда она на мгновение открывалась. Буква за буквой, деталь за деталью, и так складывались предложения, за тем страницы и в конце концов главы. Я вела своё маленькое расследование, но иногда они кончались не благоприятными намерениями.
В один из вечеров шальная личность рыжика решила погулять, в то время как я спокойно работала рядом. Поняла я это когда огромная тень легла на мой стол, а в след за ней и я. Он придавил меня к столу своим телом, а мои движения были полностью в его власти. Я дёргалась, извивалась, но совсем не думала, что однажды он снова примется за старое, а я до сих пор была той птицей в клетке.
— Я думал ты умнее. — его змеиный шёпот пронёсся у меня над ухом и заставил дрогнуть всё тело.
— Уж не жалуюсь.
Я, распластавшись, как птица на воде, трепыхала крыльями, но перья уже давно стали тяжёлыми. Я не была подготовлена к этой встрече, но больше этого я не допущу.
Тот вечер обошёлся мне в пару укусов на шее, огромных синяков на талии и бёдрах и морем ядовитых слов. Сергей же кучу раз извинялся за произошедшее. Скорее всего этот человек не понимал, что происходит да и вообще не понимал зачем извиняется, если это был не он. Да, он свято верил, что это не его рук дело и что с ним всё хорошо. Пока я уже накопила кучу информации и собиралась разрушить завесу таин.
Поздний вечер радовал своим теплом. Город был прекрасен с высоты птичьего полета и сверкал, как золотая пыль. Он таил в себе много таин, но сегодня одна из них пронзится светом.
— Сергей, мы можем поговорить? — он как обычно, принял это предложение и, усевшись поудобнее на диване, ждал только меня.
Я достала папку со всеми уликами, документами и работами. Она была небольшой, но всего было достаточно. Я протягиваю ему их и он не спеша изучает каждую строфу и каждое слово.
— Что это? — задаёт он после первого же листа.
— Серёж, это... — я не знала, как деликатно подойти, как не ранить его. — Это...
Мою беседу с ним прервал голос Марго:
— Сергей, к вам посетитель – Игорь Гром. — Сергей быстро смотрит на меня и просит уйти в ванную комнату не надолго, после чего обещает продолжить.
Я собираю все листки и ухожу, ровно в тот момент, как дверь в пентхаус Разумовского открывается.
Занавес падает, а я не знаю. Мир чернеет, а я не знаю. Мой хозяин умирает, а я, как послушный зверёк, жду приказала, пока он умирает...
Дверь в ванную открывается спустя минут двадцать. Я ничего не слышала до этого. Но вошёл ко мне увы не Сергей. Его глаза горели синим огнем, его губами правила убийственная улыбка, а выточенные шаги уверено приближали его к цели.
— Маленькая, маленькая бедная Ли́са. — его новое прозвище мне появилось недавно и резало слух хуже скрежета вилкой по стеклу. — Ты так и не убежала от нас. Ты осталась помогать ему, а в итоге не можешь помочь даже себе. Птица со сломанным крылом, когда пытается взлететь, лишь убивает себя, а ты сколько бы не пыталась улететь до сих пор пытаешься через боль. — я забралась в угол душевой кабины и ждала пока он подойдёт ближе.
— Возможно птица лишь притворялась раненной, а на самом деле давала повод лису думать, что она лёгкая добыча. И пока тот бегал за ней, страдая от голода, она в последний момент улетела оставив его умирать. - я взяла лейку душа и, когда он был совсем близко, ударила по голове, пустившись к двери.
Он болезненно прорычал, пока я кинув всё, выбежала в офис. На полу лежал раненый майор, а в левом углу офиса красовался тот самый костюм Чумного, что мало удивило меня. Рассматривать это всё сейчас не было времени и я побежала к лифту.
— Марго, на первый этаж быстро и не поднимай наверх обратно, ни за что! — лифт тронулся ровно в тот момент, как рыжая голова показалась из офиса.
— Сергей, сказал мне вернуть лифт к верхнему этажу. — кабина начала останавливаться, а мои ноги дрожать от страха.
— Марго, вниз! — я кричала, опустившись на колени в стеклянной кабине. Я видела те самые глаза, что смотрели сверху и ждали пока ловушка откроется, и он сможет забрать трофей.
— Сергей, против. — лифт так и стоял на месте, не понимая что ему делать.
— Выпусти меня, выпусти! — двери тут же открываюстся и я несусь к свободе, к жизни.
Пожарная лестница так и осталась открытой с моего прошлого побега и я на ватных ногах пустилась вниз. Я перепрыгивала через одну, а того и две ступени.
Тот монстр, что живёт внутри,
Я слышу, как дверь снизу тихо открывается и пячусь назад.
Захочет выйти из глуши...
Чувствую руки на своей талии, а после и холодные пальцы на шее.
- Лиса́ хитрое создание, поэтому птице не скрыться от неё. - он запускает пальцы в мои волосы и отягивает их назад.
Я смотрю в потолок, а он на своё искусство. Он оставляет новые пятна, новое дополнение в своей картине, а я гордо держусь. Он смотрит мне в глаза, в то время как в мыслях одна похоть. Он грубо касается моих губ, а я... А я отвечаю... Меня тянет магнитом и одновременно отталкивает, как сближение минусовых полюсов. Он властвует надо мной, но я чувствую боль.
Замученный зверёк души
Моя же кровь появляется на наших языках, и он упивается победой. Он полностью поглощает меня.
— Нет! — я отталкиваю его дрожащими руками, а он уверено и собственнически прижимает меня обратно.
— Не ломай комедию, Лиса. — он наступает на меня, а я отхожу к холодной и мрачной стене, у которой меня расстреляют на рассвете.
— Я не... — он толкает меня на встречу холоду, а я отдаюсь ему полностью.
Я запускаю его грешную душу в свою и жду, пока темнота заполнит всё внутри меня.
Стал диким зверем пустоты...
Я запускаю свои пальцы в его волосы, а он закидывает мои ноги на свои бедра. Он опускает руки на мои ягодицы, а пуская нежные стоны, пока то зло внутри растёт. Я чувствую как теплота той темноты разжигает моё сердце, но холод дикой тишины не даёт в ней молвить слова.
— Прошу хватит. — у меня не хватает дыхание, да и практически сразу же меня затыкают обратно. — Стоп.
Мои силы покидают меня снова, а я кладу свою голову на часто вздымающиеся плечи монстра. Он аккуратно берёт меня на руки и возвращает в клетку.
— Теперь ты полностью наша. И его, и моя. — он скалится, как чёрный волк, пометивший белоснежную волчицу, оставивший на ней грязные пятна своей крови. А я безвольно болтаюсь в его руках.
***
На экранах всех гаджетов и приборах сияла новость, что заставляла кого-то радоваться, а кого-то плакать.
Чумного доктора удалось поймать.
Ничего конкретного сказано не было, но сама новость заставляла улыбаться виновника, непопавшего в тюрьму. На его коленях нежилась девушка, лаская своими губами его шею, ключицы, губы. Она была послушная – прирученный белый сокол всё-таки испачкал свои перья. Хозяин смотрел на неё горящими глазами и имел право делать всё, что ему угодно. Он властвовал над её разумом, но душа все ещё отдавалась свободе. Если разум поддался его наркотику, то после его действие унесёт за собой и её душу обратно к свободе. Он всё равно не давал ей опомнится и наслаждался своим творением. Чистый город и ручная лисичка, что как пёсик трётся милой мордашкой о его колени.
— Лиса, хочешь вкусняшку? — девушка смотрит на него расширенными от удовольствия глазами и кивает головой. - Тогда иди сюда. - она по-лисьи забирается обратно на колени парня, а тот положив на язык таблетку, притянул её к себе.
Она шаловливым языком отобрала её и откинулась на диване, мурча почти как кошка. От этой прелести Разумовский улыбался в голодном оскале. Его руки обводили каждый сантиметр её талии и бархатной кожи, её волосы радовали его пальцы.
— М... Я... Не... — она не могла связать и пары слов, на столько её тело расслабилась от наркотика.
Она лежала иногда подрагивая, от небылиц перед глазами, а дикий зверь не мог властвовать над собой. Он расстегнул её рубашку и открыл вид на искусаные ключицы, плоский живот и осиную талию. Его губы покрывали поцелуями живот, грудь, ключицы. Он не думал делать ей больно, он хотел её порадовать.
— Сергей...
— Не сейчас, Марго.
— К вам из полиции. — Разумовский оскалился и пустив недовольный рык, унёс девушку в ванную.
***
Чёртов Гром! Я подозревал, что он выберется раньше чем положено, но не настолько же. Придётся потратить пару минут, а после продолжить развлечение.
***
Моя голова болела, в горле першило и саднило, а тело охватил холод. Я была раздета почти на половину и тело ещё не до конца соображало. Мои ноги, подключившись, всё-таки послушались, но, выйдя из ванной, я снова рухнула на пол.
— Что происходит? — я не могу встать на ноги и пользу на четвереньках, как животное.
— Ты чем её накачал маньяк - извращец? — он подходит ко мне и аккуратно берёт на руки.
— Не трогай моё!
— Люди никогда не станут чьими-то. — он накидывает на мои плечи свою кожанку.
— Игорь. — сидящий со мной мужчина поворачивается к Сергею и непонятно смотрит. — Для полиции ты – чумной доктор. А сейчас ты пробрался в мой кабинет, связал меня и надел на меня этот костюм, так ещё и единственную помощницу опоил. — он снова хищно улыбается и смотрит, как Гром медленно к нему подходит.
— Марго, запись. — мой голос как приговор на центральной площади. Теперь это не мой расстрел.
Ещё живой помощник воспроизводит всю запись с того момента, как я хотела поговорить с Сергеем.
— Перешли всю запись мне. — я не смотрю на Сергея. Пытаюсь не видеть тех глаз, но ему нужна помощь и увы не моя. — Я обработаю её и пришлю то, что нужно.
— А я ведь знал, что ты это сделаешь. Предашь. — он замолкает, а я иду к нему. Иду не к тому тирану, что смотрит на меня по-собственнически и не будь сейчас этих веревок, он бы избил меня, как укусившую руку хозяина собаку.
— Прости меня Серёжа. Я обещаю, что тебе помогут. Обещаю, что не брошу. — я встаю перед ним на колени и смотрю в полные злости глаза, пытаясь увидеть тот свет на дне. Того самого Разумовского, что в первый день нашей встречи хотел моих прекосновений...