Глава 6: Привал и откровения
Воздушный шар с нашей отважной четвёркой (Вы же не забыли про Ковальского?) летел высоко над землёй. Облака были настолько близко, что хотелось дотянуться до них. Внизу всё выглядело маленькими цветными точками, от которых рябело в глазах, одним словом...
— Красота! - ахала Глория, - Правда, Мэлман?
— Не то слово, милая, - Жираф стоял рядом и делал дыхательную гимнастику, - и главное: чистый воздух, солнечный свет - это прямо настоящая физиотерапия, жаль не хватает соляных ванн и электростимуляции.
Глория негромко засмеялась.
— Но твой смех лечит гораздо лучше, он просто бесподобен.
Мэлман обнял крепко бегемотиху, та поцеловала его.
— А что ты скажешь, Алекс?
Лев ходил взад-вперёд, глядя на дно корзины и сухо ответил: " красиво ".
Ребята лишь переглянулись печальнимы взглядами.
— Ковальский, - шёпотом спросил Мэлман, - долго ещё лететь?
— Ещё немного осталось, нам
боюсь, придётся сделать привал на ночь, но думаю, что уже следующим утром будем на месте.
— Стой, какой привал?! - Алекс мигом поднял глаза, — нельзя останавливаться.
— Я знаю как тебе не терпится прибыть в Африку, но ночью летать опасно, вдруг попадём в ураган, как Жюль Верн или ещё что-нибудь подобное, тогда никто не спасёт Марти.
— И то правда, Алекс, - подтвердила Глория, - если бы мы полетели спасать тебя на воздушном шаре и ты бы увидел нас в ранах, ты бы обрадовался?
Алекс на мгновение задумался, потом вздохнул и сдался.
— Ох, умеешь ты убеждать, хорошо.
— Вовремя согласился, солнце как раз садится и я вижу остров, поспим, наберёмся сил, а с первыми лучами снова в путь.
Шар стал снижаться. Приземлившись, ребята вылезли из корзины и огледелись, остров был небольшой с множеством растении.
— Чем-то Мадагаскар напоминает —сказал Мэлман.
— Итак, сделайте костёр, а я пока наловлю рыбы.
С первой звездой все сели вокруг огня и начали с теплотой вспоминать дни на острове с лемурами.
— А помнишь, как я строил статую свободы, а ты своими странными припадками сумасшествия её сжёг? - спросил Алекс.
— Во первых это были не припадки, я просто сильно перенервничал, - возразил Мэлман, - две разные вещи.
А во вторых ты тоже, знаешь ли, начудил.
— Когда это было?
— Будто-то не помнишь, — Мэлман скрестил копыта, нахмурив брови,- хотел бревном вышибать меня из ящика. Если бы не Глория, даже подумать страшно.
— Я помню, извини.
— Буду считать, что это тоже был в своём роде припадок, поэтому принимаю извинение.
— И всё из-за желания Марти, мы ведь думали, что он шутит, просто мечтает, - Глория усмехнулась и выплюнула солёную воду на камни, - он в детстве был точно таким же.
Тут у Алекса в голове возникли вопросы, которые, кажется, он хотел задать давно, но почему-то не делал этого.
— Ребята, я тут хочу спросить, - Лев выдержал паузу, - вот я знаю вас с моего первого дня в зоопарке, но вы не рассказывали о себе, своих родителях, что было до меня?
Он посмотрел на них и сразу пожалел об этом вопросе. Лица ребят стали серьёзными, а глаза выдавали всю боль и грусть.
— Извините, не хотел вас расстраивать.
— Нет, не извиняйся, - Мэлман похлопал его по плечу, - мы действительно не рассказывали о себе, т.к воспоминания не самые приятные,но если хочешь, то наконец-то поведаем, как сложилось наше детство.
Лев кивнул и жираф начал рассказ:
Как ты знаешь с детства я часто болею и испытываю страх при виде различных микробов и вирусов, это из-за того, что я родился со слабым иммунитетом. Мои родители увлекались медициной: Мама по части орнитологии, отец по хищникам и травоядным, наш род Манкевичей состоял из врачей, к сожелению отец умер от рака шеи я прочитал об этом в досье сотрудников. Поэтому не помню ни его лица ни голоса.
А мама умерла на операции через три месяца. Перед ней она сказала, чтобы я всегда помогал всем зверям без исключения. Я сдержал обещание, стал изучать болезни, анатомию и в конце концов стал доктором.
— Очень классным, на мой взгляд.
— Спасибо, мне правда нравится, когда все здоровы.
— А я, - вздохнула Глория, - мечтала красиво танцевать, но мои родители были против, они были коллекционерами, собирали ракушки и камни из разных морей, конечно не без помощи людей, мне казалось это жутко скучно, они настаивали на изучение морей и океанов, до последнего считая, что гиппопотамы не должны танцевать, поскольку это глупо пустая трата времени, но я была уверена, что танец - вот моё настоящее признание. Кроме того они часто ссорились, характеры разные и вот во время очередного скандала в порыве гнева отец ударил маму по голове острой раковиной, сотрудники не успели ей помочь и от большой потери крови она умерла. Отец был строг со мной, спустя наверное месяц и он скончался от отравления каким-то водорослями. Сразу после этого я выкинула все, что напоминало о них.
Вот такие вот истории.
Алекс был сильно удивлён.
— Ого, истории и вправду неприятные, а...
— Марти, - догадалась Глория, - с ним всё как-то туманно, мы и сами толком не знаем. Может быть спросим, когда прилетим.
— Ладно, ребята, уже поздно, ложитесь спать.
Все улеглись и только Алекс стал закрывать глаза, как Мэлман позвал его.
— Алекс, можно тебя спросить.
— Конечно, в чём дело?
— Я хочу сделать Глории предложение.
Но не знаю с чего начать.
— Вау, молодец, но наверное я тебе тут не помощник, у меня все мысли только о нём…
— Не волнуйся, всё будет хорошо{
— Главное найти его живым.
— Уверен, так и будет, спокой ночи.
— И тебе.
Разом зверюшки заснули под звёздным небом и яркой луной.