Часть 2
— Антон, задержись на минуточку, пожалуйста... — просит Арсений сразу после просьбы к классу уходить как можно тише.
Антон на эту просьбу тяжко вздохнул и, быстрее собрав портфель, спешит подойти к Арсению Сергеевичу. Тут дело даже не в самом учителя, хотя и в нем тоже, но больше в самой просьбе.
Почти каждый учитель после своего урока просит Антона задержаться и спрашивает о его жизни. И Антон, конечно же, им всем врет, что все хорошо и помощь ему не нужна.
Он терпеть не может, когда на него смотрят с жалостью и сочувствием, как на побитого котёнка. Ему не нужна помощь. Вернее, не она ему нужна. Он не хочет сочувствия, жалости, помощи, он хочет к себе нормального отношения, как к любому другому ученику. Но увы, такого не будет..
— Арсений Сергеевич, о чем вы хотели поговорить? — интересуется Шастун, смотря не на учителя, а на уходящих одноклассников.
— Подожди, сейчас все уйдут и поговорим.. — отвечает ему учитель, наоборот как раз смотря исключительно на Антона.
На чрезвычайно худого, что видно все кости, сокрытые большими вещами, мертвенно бледного с синяками не только под глазами, с каким-то пустым и потерянным взглядом необычайных зелёных глаз, как на потерянного в большом и незнакомом мире котёнка, которому хотелось помочь. Но смотрел не жалостливо. Да, с желанием помочь, но не с жалостью. Скорее с огорчением и пониманием.
Антон физически чувствовал на себе этот довольно тяжёлый взгляд, но вообще никак не реагировал, смотря уже в одну ему известную точку на стене и теребя край кофты своими тонкими бледными пальчиками. Со стороны казалось, что если его даже легонько тронуть, он просто рассыпется на множество мелких кусочков.
Неожиданно для Антона раздался хлопок двери, отчего он вздрогнул всем телом, возвращаясь в реальность, и перевёл на нее взгляд. И какой же у него страх поселился в его груди, когда он увидел, что Арсений Сергеевич закрывает ее на ключ. Ну вот теперь точно что-то будет страшное. Кажется, врать придётся в большой степени..
А у Антона сердце уже бешено стучит, гоняя кровь по венам в несколько раз ускореном темпе. Но внешне он остаётся таким же спокойным, словно не он сейчас будет о чем-то явно серьёзном говорить с учителем, слово он вообще сейчас не здесь.
— Нет. Задание абсолютно верно. В этом даже не было сомнений. — спешит заверить его Попов, уже смотря не на Антона, а на его тетрадь, которую держал в своих руках.
Столько всего было в этом взгляде.. Непонимание, горечь, сочувствие, печаль, желание помочь. Но не было двух вещей, которые могли бы быть у любого другого человека. Не было жалости и упрека. Их просто не было.. Даже самой малой крупицы.
— Что вы имеете в виду, Арсений Сергеевич? — Антон делает вид, что не понимает, а сам все сильнее оттягивает рукав вниз, чтобы уж наверняка не было видно порезов и крови, сочившейся из них, потому что Антон расчесал и содрал свежую корочку.
— Не надо, Антон.. Не притворяйся, что не понимаешь. — просит Арсений, слегка качая головой то ли немного недовольно, то ли он просто отказывается верить и принимать тот факт, что этот милый, хоть и побитый жизнью парнишка режет себя. — У тебя тетрадь в крови..
У парня в голове сейчас сплошной мат, причём в свой же адрес, потому что не предусмотрительно испачкал кровью тетрадь именно по обществознанию. Разговор с другим любим учителем он бы перенёс, не коря себя за очередную ложь. Разговор же с Арсением Сергеевичем – целое испытание. Очень сложно врать, смотря в эти бездонные голубые глаза, которые заглядывают тебе прямо в душу.
— Это.. — начинает было Шастун, но слова ему никак не поддаются, а дышать немного сложновато. — Это из носа.. Переутомился, вот и повысилось давление.. А потом кровь из носа пошла.. К сожалению, прямо над тетрадью..
Никогда. Ещё никогда, по крайней мере за последние пять лет, Антон не врал так неубедительно и неуверенно. Он просто не может врать, смотря в прекрасные глаза-океаны, наполненные лишь желанием поддержать и искренним сочувствием. А отвести взгляд он никак не может. Он смотрит на Арсения в ожидании ответа и нервно кусает свои губы.
— Антон.. — Арсений в очередной раз повторяет имя парня, словно так тот быстрее ему доверится, и опускает голову, устало потирая глаза.
Он хочет помочь, но не знает как. Откуда же ему знать, как действовать в подобных случаях, если ему всегда было абсолютно плевать на личную жизнь учеников? Чтобы у них не произошло, он не желал им помогать. Только слова сочувствия да поблажка в учёбе. Антону же хотелось прям помочь и искренне поддержать.
— Ну допустим я тебе поверил.. Но как тогда оправдаешь лезвие? — да, Арсений врет, потому что никакого лезвия Антон в тетради не оставлял, но по его реакции он сможет понять верны ли его догадки или Антон всё же сказал правду, и он зря сомневается..
У парня глаза на лоб чуть не полезли от новости про лезвие, но он смог себя удержать и не сильно показывать страх. Он же был абсолютно уверен, что убрал лезвие на место в стол, но, кажется, нет..
— К-какое лезвие? — он решает сделать вид, что не понимает, но голос предательски дрогнул на первом же слове. — Там не было лезвия..
— Чего же ты тогда так напугался, если это неправда? — интересуется Арсений, сокращая расстояние почти полностью.
— Да даже если это так.. Какое вам дело? Какая вам разница?! — чуть повысив голос, вопрашает Антон, смотря на Арсения снизу вверх. — Вы мне никто! — заявляет он как аргумент.
Тактика "лучшая защита – это нападение" не самая лучшая для него в данной ситуации, но другой у него просто нет. Хочется поскорее прекратить этот разговор и убежать отсюда как можно дальше. Лишь бы не оправдываться за свои проступки и не выглядеть жалким перед Арсением Сергеевичем..
— Антон. — вновь звучит имя парня из уст Арсения с неизменно спокойной интонацией. — Я лишь хочу помочь. Поддержать. — поясняет он и словно невзначай кладет ладонь на кисти парня, сразу чуть потянув на себя.
— А мне не надо помогать! — кричит тот, мгновенно отдернув руку и отшатнувшись на шаг назад. — Не надо! Мне не нужна ваша поддержка! Не нужна! — кричит так словно пытается сам себя убедить, все сильнее сжимая края рукавов кофты. — Я же привяжусь к вам.. И вы умрёте.. — уже тихо говорит парень, опустив взгляд в пол, чтобы скрыть непрошенные слезы на глазах.
— Антон, ну что за глупости..? — тяжко вздыхает Арсений, закатив глаза, и делает шаг навстречу парню. — Я не умру.. — хочет заверить он парня, но аргументов в доказательство правдивости его слов у него нет.
— Умрёте! — тут же подняв взгляд на учителя, снова кричит Антон. — Как они все. Все, кто мне был дорог.. Кого я любил.. Они все умерли.. И вы умрёте.. Обязательно. — заверяет парень учителя, смотря на него покрасневшими и немного выпученными, как у сумасшедшено, глазами, и постепенно маленькими шажочками стирая расстояние между ними. — А я не хочу! ... Не хочу, чтоб вы умирали.. Не хочу! Не хочу!
По щекам парнишки текут неконтролируемые слезы, которые он судорожно пытается стереть рукавом кофты, отойдя на пару шагов назад и повернувшись к учителю спиной.
Арсений без слов вновь сокращает расстояние между ними и кладет руку на плечо парня, собираясь повернуть его обратно к себе лицом.
— Не трогайте меня! — кричит тот и ведёт плечом уходя от прикосновения и сам резко разворачивается. — Только не.. — тихо шепчет парень, чувствуя как, земля уходит из под ног.
От слишком резкого движения в глазах мгновенно померк свет, ноги вдруг стали ватным, а голова болезненно запульсировала.
Арсений мгновенно оказывается рядом и успевает подхватить парня под мышки прежде, чем он упал на пол, полностью потеряв сознание..