Недорешено (Юнмины)
Из кухни доносятся голоса, которые заставляют Юнги сильно так раздражаться. Его уже достало просто сидеть и терпеть, как тело сводит от бушующих нервов, не позволяя нормально расслабиться и сосредоточиться на каком-то непонятном фильме, суть которого он уже давным-давно упустил.
Там, на кухне, его парень занимается математикой по скайпу вот уже как второй час. Это же почти что сто двадцать долгих, самых тяжёлых для Мина минут одиночества. Он не мог прекратить бросать свой хмурый взгляд на несчастную дверь и стучать пальцами по бортику дивана. Неугомонный стук о грубую ткань как будто перебивал доносящиеся звуки из телевизора, но эти незамысловатые действия Юнги никак не успокаивали, а, наоборот, накаляли его изнутри. Хоть бы не прорвало, хоть бы он не вспыхнул от злости, что вот-вот готова вырваться из него.
Теперь и колено заодно с пальцами стало трястись в надежде потушить нарастающий гнев.
Конечно же, он понимает, что если не сдержит себя снова, то поругается с Чимином. И опять же по глупой, самой бестолковой причине. Ссориться с возлюбленным у Юнги нет никакого желания, поэтому он пересилил свою стервозность, которая всегда и становилась поводом их громкой ругани. Его это тоже бесит, но поделать с собой мужчина ничего не может. Мелкий знал, на что шёл, когда согласился встречаться с ним. Однако сейчас Паку стоило погордиться своим парнем, ведь тот ради них не закатил истерику и смог удержать эмоции, а это-то дело не из простых, тем более для Мина.
Но вот в чём загвоздка: Чимина нет рядом, гордиться нечем, а если бы и сидел под бочком старшего и проводил с ним больше времени, так в целом-то и не было всей той суеты в мыслях Юнги.
Что если Мин зайдет к младшему, допустим, просто хлебнуть водички. То, что тот не любил, когда его отвлекает, он знает, не раз по этому поводу они бурно говорили на повышенных тонах. Но желанию организма ведь нельзя перечить, поэтому Чимин не будет сильно возмущаться, если он тихонечко попьёт и хоть немного насладится личиком долго отсутствующего парня.
Задуманное Юнги решил воплотить, и, шаркая тапочками по линолеуму их съёмной квартиры, он добрался до двери и осторожно приоткрыл её. На этот момент там было тихо. Пройдя в небольшую комнатку, Чимин оторвал своё внимание от тетрадки и кинул на Мина настороженный взгляд, а потом сразу же отвлёкся от пришедшего парня.
— Ну как Чимин-и, получился ответ? — донёсся мелодичный голос из ноутбука.
— Ещё нет, Лиджун-хён, — сладко тянет Пак и улыбается камере.
Чёрт его побрал.
Как он смеет растягивать свои прекрасные губы в улыбке какому-то левому парню, возомнившему себя репетитором? И что это ещё за «Чимин-и»?
Неконтролируемая злость решила новой волной накатить на Мина. Его уши немного покраснели.
— Ничего, я подожду, и мы сравним наше решение, — также слащаво вторит его парню этот «репетитор».
Юнги передразнился и по-детски закривлялся, пока стоял лицом в сторону навесных полок. Его руки резко схватились за графин, слишком громко наливая воду в стакан, к которому он агрессивно примкнул губами, что зубы стукнулись о стекло. Ему было откровенно плевать, когда он почувствовал прожигающий взгляд своей спиной, поэтому продолжал сердито смотреть в стенку и шумно глотать воду. Пусть уже тот видит, как он взбешён.
Прохладная жидкость стекала вниз по горлу и остужала его пыл.
И вообще, он-то пить и не хотел.
Усевшись филейным местом на кухонную гарнитуру, Юнги борзо уставился на Чимина и дерзко попивал водичку. Младший какое-то время бросал на хёна косые взгляды, но продолжал там себе что-то черкать, решая эти дурацкие задачи.
И это неимоверно злило. Не нравится ему, что его пара с таким восхищением смотрит на какие-то примеры с кучей циферок. Почему Чимин так на него не смотрит? Неужели, Юнги докатился до той стадии, что стал ревновать своего любимого к математике? А когда вновь послышался чужой басистый тон из динамика, это ещё сильнее взбесило Мина. Ладно, а вот это наиболее из самых важных причин, почему Юнги так странно себя ведёт. Он оставался спокойным, если бы тот человек, который помогает Чимину с подтягиванием предмета, был какой-нибудь старикашка с круглыми очками, такой добренький и болтливый. Но нет же, нужно было принять помощь от парня со своего потока.
Ох, какой же был скандал, когда Мин предъявил претензии и просил перестать общаться с тем качком, не говоря уже о том, чтобы не заниматься с ним. Конечно, Чимину было приятно, что его ревнуют, но эти умилительные чувства сразу растворились в обиде, что хён ему не доверяет, а эти ограничения в общении с друзьями, вообще, его задели так, что он не разговаривал с Юнги пару дней. Но позже Мин понял, хоть и с небольшим опозданием, что если хочешь счастливых отношений — доверяй своей паре.
Вот и результат. Чувство ревности усиливалось от одного только вида, как они мило беседуют, так ещё и имеют возможность громко смеяться, пока Мин был в гостиной. Только не хочется повторять одну и ту же ошибку, не хочется видеть слёзы обиды и разочарования в глазах Чимина, поэтому он будет и дальше молчать. Ради благополучия в их совместной жизни он потерпит.
Грустно улыбнувшись, он уже собрался покинуть комнату, дабы не мешать, как вдруг его улыбочка растянулась в подозрительную ухмылку. Ему в голову стукнула просто наидичайшая идея, и такого он от себя самого не ожидал, но эта мысль показалась ему заманчивой.
Аккуратно поставив стакан на место, он опустился на колени и на четвереньках пополз в сторону Чимина.
Господи, дожил называется — пыль с пола своим телом собирать.
Младший вопросительно уставился на хёна, но Мин это проигнорировал, не утаивая ухмылки, что всё ещё сидит на его губах. Пробравшись под стол, за которым сидит его парень, он уселся напротив чужих ног. Стройных, самых прекрасных ножек с упругими ляжками в шортах.
Немного неудобно, так как нельзя вытянуться во весь рост, но старший надеется, что тут он пригнездился ненадолго, и спина не успеет заболеть.
— Что ты творишь?! — тихо шипит Чимин. Его бровки нахмурились, но удивление в прекрасных омутах так и плещет. А Юнги только и щурит лисьи глаза, смотря на злую моську, которая заглянула к нему в гости под стол.
— Чимин, ты куда это пропал? — снова этот Лиджун.
— Я тут, прости, ручка просто упала, — торопливо оправдывается Пак, вернувшись в прежнее положение, но умудряется пнуть Мину между ног, так как хён нагло положил свои ладони на его бёдра. У Юнги же резко в глазах потемнело, но он удержал рвущийся громкий выдох.
Вот гадёныш мелкий, ну ничего, отыграться он ещё успеет, только нужно быть повнимательнее с реакцией младшего, тот ведь может действительно не церемониться и ударить, как это было только что.
Мстя будет жёсткой.
Его руки вновь легли на две коленки, раздвигая ноги шире. Младший испуганно подпрыгнул и стал снова отпихиваться, но Юнги этого ожидал и сильно сомкнул пальцы чуть выше одной коленной чашечки, впиваясь ими в чувствительные мышцы. Ощущение не из приятных, сам испытывал их на собственном детском опыте, поэтому это объясняет неконтролируемый рефлекс Чимина, что дёрнул ногу и стукнулся о стол от приёма «лошадиного укуса». Писк сорвался с пухлых губ, однако юноша перестал сопротивляться.
Хороший мальчик.
Чувство наслаждения от всей этой ситуации растекается где-то в животе у старшего, а вид чужой промежности напротив так и манит к ней прикоснуться.
Пара всегда обходилась обыденным, но горячим сексом, который в последнее время выпадал нечасто, и без каких-либо экспериментов. Да и минеты редко когда друг другу дарили, поэтому то, что он так внезапно собрался сделать будет очень… необычным для него самого, не говоря уже о ничего не подозревавшем Чимине.
Его парень сидит на взводе и ерзает на стуле. Как же тут не волноваться, когда у тебя под столом сидит твой возлюбленный во время урока, пусть он и онлайн.
Чимини сильно дёрнулся, что стул противно скрипнул, когда Юнги внезапно уткнулся своим носом в его пах. Короткие пальцы вцепились в поверхность стола, не сильно её царапая, а сам Пак мысленно благодарит всех всевышних, что его друг по ту сторону ноутбука ничего не замечает, полностью погрузившись в решение. Его глаза испуганно уставились на светлую макушку у себя меж ног, только вот он ничего не стал предпринимать. Лучше помолчать, да, чуть-чуть подождать, так как до конца урока осталось всего ничего.
У Мина глаза от удовольствия под веки закатывались, а сам он не переставал втягивать аромат любимого тела носом, ведя выше по тонкой ткани одежды. Он чувствует, как там медленно, но верно твердеет и выпирает, и его губы стали мягко прижиматься к контуру возбуждения, предположительно целуя где-то в районе головки.
Парень задышал чаще на стуле. У Чимина никак не получается сосредоточиться, а его ладошка нырнула в локоны хёна в попытке оттянуть. То ли он сам этого желает, но его стараний было недостаточно, чтобы избавиться от приятных ощущений. Он сильно зажмурился, когда хён обхватил кончик его достоинства, и теперь на сухом месте расположилось влажное пятно от слюны. Чимин даже может чувствовать, как горячая влага коснулась его кожи сквозь шорты и боксеры, что волна мурашек рассыпалась от бёдер до самой шеи, которая покрылась красными пятнами от смущения.
Когда Мин резко стянул низ одежды, то Чимин несдержанно вскрикнул, что не осталось незамеченным другом.
— Что ты там делаешь? — подозрительно интересуется репетитор.
Ничего особенного, просто кое-кому приспичило ему отсосать.
— Я… У меня тут возникли проблемы, — он смог удержать свой рвущейся стон, сменяя его на судорожный тихий выдох, когда прохладная рука коснулась его горячей плоти и несильно сжала её.
Младшему так стыдно ещё никогда не было. Пухлая ладошка прикрыла глаза, чтобы хоть как-то спрятаться от пристального чужого взгляда. Ему почему-то кажется, что тот всё знает и видит, что творится у него между ног, однако ему это нравится, но и в тоже время это так не правильно, а адреналин, расплывающийся в собственной крови от страха, что их могут раскрыть, распыляют его азарт и возбуждение.
— Что ты сразу не сказал? — изумляется его друг. — С каким примером у тебя возникли трудности?
Чимин сейчас заплачет от нелепой ситуации, которую он никак не может контролировать. Хотя, кто ему мешает просто навести мышкой на красненький значок экрана и сбросить вызов, и ничего страшного, оправдание придумает позже, почему так неожиданно прервал урок, зато не чувствовал бы себя так убого. Но, по-видимому, он реально извращенец, раз позволяет хёну творить с ним такое.
Юнги хочет поиграть, помучить своего малыша, который и так в испуге задрожал всем тельцем. Его пальцы медленно, даже невесомо, водили по твёрдому члену, что тот очаровательно подрагивал в его ладони. Он никак не мог налюбоваться паутинкой вен, которая вздулась под нежной кожей, выдавая всё напряжение плоти от налившейся крови в ней. Не удержавшись, Мин слабо дунул на красную головку.
— С-с пятым… — кое как выдавил из себя Чимин, приоткрыв влажные губы. Приходится врать на шагу. Он себя за это ненавидит.
— Так тут же проще простого.
Юнги чувствительно сжал пальцы. И, вообще, его малыш самый умный, а тот пусть не зазнаётся, звездиться тут не перед кем, да и ещё его голос раздражает просто до противных коликов в животе, поэтому он отыграется на своём Чимине, который снова чуть не выдал себя, ощущая, как большой палец давит под головкой. Мучительно приятно.
— Как думаешь, что тут нужно найти? — спрашивает тот и выжидающе смотрит на своего ученика.
Чимин сейчас умрёт, а Юнги ухмыляться, продолжая водить то вверх, а потом ухая вниз.
— Вторую производную?.. — его голос задрожал, как и бедро, когда его кожи коснулись губы хёна. Юнги втягивал бархатистость в свой горячий плен, еле покусывая и ступая влажными поцелуями выше к своей руке, что ласкала парня. Вторая ладонь крепко сжимала тонкую талию, очерчивая напряжённые мышцы пресса.
— Вот и умничка! А дальше как по маслу пойдёт, — радуется за него друг, а Юнги кусает его в чувствительное место, совсем недалеко от гладкой мошонки, сдерживая свой порыв прорычать. Мстительно так кусает, чтобы намекнуть, что он только его умничка.
Всё, что смог Чимин выдать, так это мычание, которое скрывает совсем иные звуки. Он все ещё стыдиться смотреть на монитор, где, скорее всего, его прожигают своим внимательным взглядом, но не тянется прервать урок, не сейчас, когда…
— О, Боги… — судорожно выдыхает Чимин, сильно жмурясь в мучительном, еле заметным наслаждении.
— Какие-то ещё вопросы?
— Нет-нет… — испугался Пак, тихонько поскуливая.
Юнги кончиком собственного языка дотронулся до уретры, из которой стала вытекать малюсенькая капелька смазки, что он с превеликим удовольствием слизывает, чуть смакуя в горячем рту.
Гиперчувствительность младшего заставляет Мина ощущать восторг всем своим телом. С каждого чиминовского подпрыгивания и выдоха, у него мурашки расползаются по всему телу и ползут по бёдрам сладкой негой, касаясь его собственного возбуждения. Ему уже не терпится вобрать горячую плоть в себя, но нужно подразнить его пару, которая пытается сделать вид, что усердно думает, нервно крутя шариковую ручку пальцами. Мин вернулся к розовой головке и снова стал елозить языком по сокращающейся щёлке, только уже заметно настойчивее, а потом внезапно обхватил самый кончик губами.
— Ох… — охнул Чимин и резко уткнулся носом в свой локоть, что лежал на столе.
— Ты странный сегодня какой-то.
Юнги крепче обнял головку тонкими губами, чуть втягивая её в себя, посасывая, как самый вкусный чупа-чупс.
— Да… Ах… Просто душно, вот и голова… Господи… разболелась…
Младший молится, чтобы друг перестал смотреть на него с таким подозрением. Он не выдержит, если сейчас себя выдаст, потому что душа, не раздумывая, его покинет от стыда. Но вот Мин не переставал свои мучительные действия, постепенно вбирая член глубже и глубже, языком обводя нежную кожу и набухшие венки. Из-за того, что он неожиданно отстранился с хлюпом, у Чимина ушки покраснели, и ягодицы напряглись, а дальше он в который раз по-тихонькому заскулил, когда его яичко обхватила горячая влага рта хёна.
Мин шумно сопел и жадно сминал губами кожицу, не забывая и про язык, пряча зубы, чтобы не навредить его сокровищу, а мелькнувшая мысль того, что этот малыш всегда такой гладкий и чистый для него, непроизвольно заставила его сжать собственный член, который тоже требует к себе внимание. Отстранившись и поцеловав то, что он так старательно сладко терзал, Юнги языком прошёлся широкой полосой по стволу и, уже не медля, сомкнул губы на самом конце, сразу же вбирая плоть так глубоко в себя, что головка коснулась его миндалин.
Чиминовы коленки задрожали, а пальцы с силой сжали хёновские пряди, совсем бессознательно, случайно. Глаза так болят от зажмуренных век.
По ту стороны экрана молчали, скорее всего, не замечая, что творится с его учеником, у которого губы приоткрылись в беззвучном стоне, когда Юнги втянул щёки, головой делая поступательные движения.
Мин не жалел своё горло и специально сжимал его для самого яркого удовольствия своей паре, когда утыкался носом в лобок с редкими волосками, втягивая в лёгкие аромат возбуждённого тела.
Он обожает своего Чимина, хоть и держит обиду на него, но это не мешает ему его любить больше собственной жизни. Ради своего возлюбленного он пожертвует всем, что у него есть, даже собой, что звучит слишком сопливо для Мина, но он больше не знает, как описать тот спектр чувств и эмоции в себе, насколько он дорожит своим чудом.
Твёрдая плоть в его рту не помешала ему растянуть губы в улыбке, когда он увидел, как под чужой кожей живота перекатывались мышцы. Спасибо футболке, которая чуть задралась. Мин стал чаще делать поступательные движения головой, помогая себе ладонью, которая размазывала его собственную слюну и чужую солоноватую смазку по члену. Мокро и скользко, но его ничуть это не смущает. Лисьи глаза счастливо зажмурились, когда плоть во рту предсказуемо запульсировала, а младший задышал тяжелее.
— Чимин? — послышался взволнованный тон друга.
Как же не вовремя, он же совсем на грани.
— Я…
Он всем телом содрогнулся, когда хён нарочно тугим кольцом из пальцев сжал его головку. Юнги высунул язык в ожидании, а потом младший не выдержал.
— Прости-пожалуйста… мне-мне идти-и нужно…
— Что случи?..
Чимин со звонким стоном сбросил звонок друга, не дав тому договорить, а кухню заполнил индивидуальный только для скайпа пульканье. Его выгнуло на стуле с такой силой, что он чуть было не свалился на холодный пол, чувствуя фейерверки во всём теле. Ножка незаметно для него самого закинулась на плечо хёна, а сам юноша бурно изливался, сильно-сильно жмурясь до светлых пятен под веками. Пальчики оставались вплетены в волосы старшего, что продолжали неконтролируемо их дергать.
Юнги послушно принял всё, что попало ему в рот, и проглотил вязкое семя, чувствуя небольшой дискомфорт в горле. Неудивительно. Чимин продолжал дрожать, и Мин, убрав пальцем со своей скулы капельку горячей спермы, стал усыпать поцелуями чужую коленку, что свисала с его плеча. Такой вялый и плюшевый, и такой любимый. Он надеется, что младшему понравилось, и тот его не накажет за его самовольничество, хотя только пусть младший попробует жаловаться.
Чимин успокоился, желейкой стекая на пол к своему парню, который выглядит, как настоящий кот, объевшийся сметаны, точнее, нашкодивший котяра, который не имеет хоть малейшей капли совести. Веки Пака были устало приоткрыты, но расслабленная улыбка сверкнула на его пухлых губах. Он притянул того за шею к себе и обхватил чужие губы собственными, влажно, а самое главное, страстно целуя, вовсе не беспокоясь, что те только недавно вытворяли.
— Ты только мой, — рычит Юнги в нежную шею своего парня.
— А ты снова за своё… — язык так и заплетался, но он сладко улыбнулся, когда его за ушком щекотливо чмокнули. — Но знаешь что, я совсем не злюсь на тебя. — тихо шепчет. — Мне понравилось… — и плевать, что каких-то два примерчика остались недорешёнными.
Произошедшее всё было таким спонтанным и необычным для них обоих, но было интересно попробовать что-то новенькое и интригующее. Может, Юнги стоит больше уделять внимание своему парню, ласкать и показывать, как сильно он его любит, то, вероятнее всего, у них в отношениях и будет царить та гармония, которую старший давно желал почувствовать. Только в первую очередь нужно срочно решить одну проблему у себя в штанах, а к остальному вернётся обязательно, но чуть позже.