Хирургия
Когда закончился курс лечения в неврологии - выяснилось, что мне нужна небольшая хирургическая операция. В других больницах как? Вот тебе рекомендации, выписываем из больницы и начинай снова бег по очередям с бумажками... Но милые, милые врачи в неврологическом отделении, заведующая Лидия Алексеевна Шелякина и лечащий врач Екатерина Алексеевна Тютюмова пригласили на консультацию хирурга и все оформили так, что мне осталось только пересечь двор больницы и подняться на второй этаж хирургического корпуса.
Десятая палата. Там я встретила совсем других, особенных людей!
Эти страницы записок я посвящаю Ольге Салтыковой, одной из моих новых соседок по хирургической палате. Очень скоро после нашего сердечного расставания красивая молодая женщина неожиданно оказалась снова на операционном столе. В онкологической клинике.
Все, кто читает эти строчки – давайте загадаем заветное желание, пожелание полного выздоровления Оле. Зажмем в кулачок и будем держать задуманное крепко-крепко, пока исполнится! Я знаю, коллективные мысли и ожидания материализуются!
НИНА-ШУМАХЕР
...Одноногая старая женщина мчится по широким больничным коридорам в инвалидной коляске и приговаривает: - Ну давай, вперед, Шумахер!
Нина - Шумахер разъезжает по коридорам хирургического отделения.
Ее квартира арестована из-за долгов больной несчастливой дочери. Она брала кредит под свою хорошую зарплату, а ее уволили.
Нине и в больницу звонят коллекторы: - Ах, вы в больнице? Взорвем больницу!
Муж умер на руках у Нины от сердечного приступа, с тех пор у нее клаустрофобия. Она боится замкнутых пространств и все время просит не закрывать дверь палаты.
А без ноги она осталась из-за врачебной ошибки. В ведомственной больнице ей оперировали сосуды, порвали, началась гангрена...
Зато у Нины много верных подруг, которые часто звонят ей, помогают, приносят необходимое. Она весело сообщает им по телефону: А я в больнице, у меня три грыжи на животе! (Грыжи - тоже последствия некачественного хирургического вмешательства).
Она не жалуется и не рассказывает нам всё. Но мы многое понимаем, когда слышим, как она говорит по телефону: с коллекторами, с пьяной дочерью, с внуком – подкаблучником бессердечной жены. Она говорит с ними так, будто это им плохо, а она с больничной кровати их поддерживает, успокаивает, помогает чем может...
Она не беспечна и не слабоумна.
Она сильная и очень разумная. Она все понимает.
Она плачет только по ночам. Случайно проснувшись, мы слышим в темноте ее осторожные всхлипывания.
Нас в палате четверо, люди разных возрастов. Здесь меня в ту же минуту приняли в «свой круг», по которому я тосковала в неврологии. Через пять минут я уже передвигала вместе со всеми более удобную кровать для Нины.
Мой круг - люди из хирургии! По жизни доводилось не раз попадать в хирургию.
Самой старшей, Раисе Ивановне – 82 года.
Темноволосая Татьяна на кровати у окна моложе нас всех, хотя уже пенсионерка.
Где ты, старческая заторможенность, тугое соображение и нытье? Где пуканье тонометров и постоянные разговоры о своем драгоценном давлении? У всех здесь - живой веселый взгляд, быстрая реакция на все происходящее и неиссякаемый интерес к жизни.
Возрастные рамки - это стереотип, это предрассудок. Только с возрастом мы можем видеть картину мира целиком, понимать причины и следствия, вычленять главное и игнорировать пустяки, которые раньше казались нам важными... Только с возрастом мы понимаем, зачем нам знания, и какие знания нам нужны еще. Учиться не по обязанности, а по желанию так легко и увлекательно!
Раиса Ивановна, попавшая в хирургию по Скорой помощи с подозрением на кишечную непроходимость – спокойная и жизнерадостная. О болезни говорить не любит. Она рассказывает про своего внука, который получает обалденную зарплату за работу программиста!
- Я его спрашиваю: за что тебе столько платят? Ты целыми днями сидишь и играешь на компьютере! Землю копать намного труднее, а там таких зарплат не платят!
На такой вопрос просто так не ответишь без изучения Адама Смита.
Меня оперировали на следующий день после поступления. В операционную въехали, как в храм. Постройка 1903 года, и какая здесь аура! Какой особый свет, какое великолепное оборудование!
Открыв глаза после трехчасового наркоза в своей палате, я увидела сквозь туман склоненное над собой лицо Татьяны, ее встревоженные темные глаза. На каком же я свете? И подумала: - А вот и Святая Татьяна!
Таня действительно святая. Удивительно чуткий и тактичный человек, всегда готовый помочь. Она больше других успевала ухаживать за Ниной, которая из-за ноги мало что могла делать без посторонней помощи. Татьяна первая вскакивала ночью, когда кто-нибудь из медицинского персонала закрывал дверь в палату, и Нина начинала задыхаться и осторожно шептала: - Дверь, откройте дверь!
Через пару дней Раиса Ивановна выписалась домой, ее подлечили и обошлось без операции. За ней приехала целая толпа любящих заботливых родственников.
На ее место Скорая помощь привезла Олю. Знакомиться было некогда. Наш обожаемый хирург Георгий Александрович влетел в палату, осмотрел, расспросил новую пациентку, которая с трудом говорила еле слышно. Дал команду готовить к операции. Никакое не отравление, как пыталась объяснить Ольга. Аппендицит с перитонитом. Через час Оля была на операционном столе, еще через час ее вернули в палату, и минут через сорок Оля оживленно болтала с нами на разные темы.
В тот же день она встала с постели, стала ходить. На следующий день Оля причесалась, приоделась, и мы увидели настоящую красавицу – топ-модель: очень высокая, стройная, с огромными продолговатыми глазами и правильными чертами лица. У нее длинные густые каштановые волосы, которые она укладывала в элегантную прическу.
Оля оказалась отличной рассказчицей. У нее с собой оказался планшет, и она очень интересно рассказывала и показывала впечатления от двух поездок в Японию. Она прекрасно фотографирует и так же прекрасно рассказывает. Видно было, что у нее пытливый ум и развитая доброжелательная наблюдательность. Мы узнали от нее много нового и неожиданного об этой стране, которая многие столетия развивалась отдельно от мировой цивилизации. Наблюдательная Оля рассказывала о манерах и привычках японцев, которые в наших глазах делали их жителями другой планеты...
Вечерами мы в палате читали вслух. Сначала - оставленный кем-то на окне церковный календарь, статью интересного автора о зависти. Потом статьи из Интернета с планшета на ту же тему, затем страницы об удивительной истории нашей больницы.
Потом как-то оказалось, что читают мои рассказы, найденные на Проза.ру.
По очереди читали Татьяна и Оля. Были моменты, когда Татьяна останавливалась, у нее перехватывало дыхание. А в текстах не было ничего печального. Я знаю такое чувство, это бывает от радости и узнавания... Мы вместе. Мы понимаем друг друга с полуслова.
Вечером Татьяна, засыпая, проговорила, сонно растягивая слова: - Какая у нас хорошая палата!
ФЕВРАЛЬСКАЯ МЕТЕЛЬ. Из окон хирургического корпуса.
https://youtu.be/_cW3L1d_DAQ
Продолжение следует.