6🐰
- С. Ума... - мой возмущенный вскрик потонул в собственном вопле, когда стык основания плеча и шеи обожгло огнем.
По телу прокатилась волна тепла, а внизу живота предвкушающе заныло.
«Твою мать!», - мысленно выругалась, потому что вслух могла только стонать то ли от боли, то ли от желания. Я не понимала, откуда только взялось возбуждение, но мое состояние слишком походило на тот единственный раз, когда мы с девчонками на одной из студенческих вечеринок сдуру нажрались возбуждающего...
Сознание помутилось на какой-то момент, осознала себя уже лежащей на постели.
Одежда казалась лишней, мешала, особенно в области груди. Груди, которая налилась и требовала незамедлительных ласк.
Лукрецкий склонился надо мной и лениво расстегивал пуговичку за пуговичкой на кардигане, поглаживая освобожденную кожу кончиками пальцев. Каждое такое прикосновение приносило с собой короткое облегчение.
Мне с трудом удалось сосредоточить внимание на лице мужчины. Лукрецкий самодовольно лыбился. Подобное выражение лица подходило больше какому-нибудь олигофрену, нежели нормальному взрослому мужчине.
- Не думал, что ты так остро отреагируешь, - произнес он, а я разозлилась. Ярость вперемешку с раздражением создали удивительный коктейль, ненадолго отгоняя бешеное возбуждение и прочищая мозги. Схватила за руку Лукрецкого. Схватила с силой, ну, насколько смогла. - Не сопротивляйся, сладкая, все равно не поможет, - посоветовал он.
- Нет, - у меня хватило не только сил оттолкнуть от себя чужую руку, но и сесть. Быстро запахнув расстегнутый до конца кардиган на груди, сползла с кровати. Ноги дрожали и не слушались, но мне каким-то чудом удалось сделать несколько шагов к двери.
- Даже так? - заинтересованно процедил Лукрецкий, который не стал мешать и не попытался удержать. Бросила быстрый взгляд через плечо. Мужчина вальяжно развалился на опустевшей постели и подложил руки под голову. - Надоест мучиться, позови.
Придерживаясь за косяк, покинула комнату.
«Бежать!», - единственная мысль, которая вертелась в голове. Бежать подальше. Бежать быстрее. Куда угодно, только бежать. Бежать от Лукрецкого, чтобы не наделать глупостей. Бежать, но так хотелось остаться.
Посылая неуместные хотелки в задницу, желательно, в чью-то конкретную, я медленно добрела до двери. Черт, замков было безумное количество. Низ живота снова скрутило, и я облокотилась на стену, пережидая очередной приступ. Верхний замок, нижний. С ужасом поняла, что вот как раз самый нижний без ключа не открыть. Вот же зараза.
Появилась еще одна здравая мысль: позвать на помощь. Где-то здесь в коридоре я оставила сумочку с мобильным телефоном. Рухнула на колени, оглядываясь. Тумба оказалась пуста, как и пол рядом с ней. Неужели?..
Сволочь! Мразь! Скотина!
Впрочем, это ничего не меняло. Я не собиралась сдаваться на радость этому подонку. Борясь со слабостью и придерживаясь за косяк, мне удалось все-таки подняться на ноги.
Мне потребовалась чертова уйма времени, чтобы добраться до ванной комнаты.
Вслепую нащупав хлипкую задвижку, заперлась, создавая хоть какую-то иллюзию безопасности. С каждой минутой мне становилось все хреновей. Прикусив щеку с внутренней стороны, готова была завыть от отчаяния, ведь единственное, что хотелось произнести:
- Ян! - при желании выговорить полное имя мужчины не смогла бы. Но я упорно продолжала молчать. Молчать и сопротивляться.
Выкрутив вентиль с холодной водой до предела, подставила лицо под ледяную струю. Меня хватило лишь на пару секунд, которые принесли немыслимое облегчение. Но вода обжигала, а я не из тех, кто практикует купание в проруби. Наоборот, я очень теплолюбивое существо, предпочитала даже летом спать под пуховым одеялом, а зимой кутаться в меха. Пришлось отказаться от этой идеи.
Больше не могла оставаться в вертикальном положении, рухнув на колени. А кафель в ванной комнате оказался весьма прохладным. Прилегла, прислоняясь мокрой щекой к полу.
Устав бороться с почти полностью поглотившим сознание желанием, опустила руку между ног, начиная себя ласкать...
- Это тебе не поможет, максимум отсрочит неизбежное, - насмешливо произнес Лукрецкий, склонившись надо мной. Лукрецкий, который как-то подозрительно легко справился с закрытой дверью. Я точно помнила, что закрывала.
Пусть задвижка на двери служила сомнительным препятствием для весьма накаченного мужчины, но дверь надо было еще выломать. Я ничего подобного не слышала. А ведь даже в моем состоянии должна была обратить внимание на соответствующий звук. Не мог же он все проделать бесшумно?
- Переставай дурить, - мужчина выключил воду, а затем наклонился и поднял меня на руки.
- Нет.
Никогда прежде мне не приходилось испытывать адскую боль от неудовлетворенного желания. Впрочем, я, вообще, считала, что это скорее миф, придумка для придания более выразительного окраса книжной любовной сцены. Но сейчас, уложенная на простынь и позволившая себя раздеть, готова была застонать в голос, чтобы унять адскую агонию.
Лукрецкий не позволил мне самой хоть как-то успокоить дикое возбуждение, сцепил запястья и завел за голову.
- Что же ты такая упрямая? - в голосе мужчины послышались нотки досады, он легонько приласкал грудь кончиками пальцев и спустился ниже, а я выгнулась дугой, устремляясь вслед за пальцами. Пытаясь сделать прикосновение более существенным. - Скажи мне: «Да!», Влада, - прошептал он и, склонившись, провел языком по шее.
- Нет.
- Зачем ты себя мучаешь? - он пробежался пальцами по бедру, я в очередной раз обматерила его. Но когда палец наполовину погрузился внутрь меня, подняла бедра вверх. - Влада, скажи: «Да!». Это ведь так просто, хорошая моя.
- Нет.
Теперь Лукрецкий действовал жестко, если не сказать, жестоко. Он делал все, чтобы довести меня до оргазма и оставить балансировать на самом крае. Чуть успокоить легкими поглаживаниями и невесомыми поцелуями и опять начать сначала...
Я любила и с радостью принимала подобные эротические игры. Они дарили невероятно яркие эмоции и ощущения. Только вот в обычном состоянии меня не сопровождала боль. А с некоторых пор боль стала моим неизменным спутником, теперь каждое, даже самое легкое прикосновение приносило с собой мучительную агонию. Настоящая пытка. Тебя, словно, медленно поджаривают на огромной раскаленной сковороде.
- Ян, - в очередной раз простонала. - Ян, пожалуйста.
Ненавидела свое незамутненное сознание. Мне было бы намного легче, если бы смогла закрыть глаза и представить на месте Лукрецкого Игоря. Но нет, даже закрыв глаза, перед мысленным взором возникал образ этого подонка.
- Это «Да», Влада?
- Нет.
- Мы можем играть в эту игру довольно долго.
- Да, - в какой-то момент не выдержала. Не знаю, сколько прошло времени с моего приезда к Лукрецкому. Возможно, десять-пятнадцать минут. Возможно, больше часа. Мне уже было наплевать на все, только бы утолить эту чертову неутихающую плотскую жажду.
Казалось, только этого мужчина ждал. Мои руки моментально освободили. Я лишь успела поднести руку к лону, чтобы подарить себе разрядку, а Лукрецкий уже стащил штаны и улегся рядом.
- Не хулигань, - приказал он, накрывая мое тело своим.
Облокотившись на локтях, он навис сверху. Обхватив руками мое лицо, заставил посмотреть на себя:
- Будет больно, детка, - непонимающе уставилась на него, когда почувствовала, как в меня легко погружается член.
Какая боль? Вы о чем? Я облегченно застонала. Никогда не думала, что так буду желать чужого проникновения.
- Твою мать, Влада! - негодующе заорал Лукрецкий, сильнее стискивая лицо в ладонях. А вот теперь стало, действительно, больно. - С кем ты сейчас? С кем?! - взъярился он. -Отвечай!
- С тобой, - слова лишь соскользнули с губ, как меня выгнуло от боли, и я закричала, срывая голос. Такой адской боли испытывать еще не приходилось. Меня, словно, резали без наркоза. Нет, погрузили целиком в чан с кипящей водой. Воткнули сотни, тысячи тонких иголок разом. На теле не осталось ни одного миллиметра, который бы не пылал, не горел, не колол... Если несколько секунд назад тело ломило, то сейчас его разрывало, будто бы, при четвертовании.
- Тихо, тихо, - пытался успокоить Демьян, а мне на лицо упало несколько капель пота. -Сейчас пройдет, - мужчина не соврал, отпустило также внезапно, как и накатило. Боль длилась сущие мгновения. Мгновения, показавшиеся мне вечностью.
Открыла глаза и как-то сразу поняла, что не одной мне было больно. Все лицо Лукрецкого было покрыто испариной, а капли пота продолжали медленно капать на меня.
- Что. Это. Было? - с трудом произнесла. Уже отпустило, но я все еще чувствовала отголоски боли. Ответом мужчина не удостоил, начав двигаться.
Мне хватило несколько секунд, чтобы получить разрядку, настолько сильно я была возбуждена. Впрочем, Лукрецкий последовал за мной почти сразу.
- Моя!
Чуть отдышавшись, очень быстро поняла, что только что натворила. Переспала с каким -то придурком. Ладно бы еще этого хотела. Нет, не спорю, Лукрецкий - привлекательный мужчина и если бы не было Игоря и Инги. Вот это чертово «если бы» меня взбесило. Я очень трепетно относилась к верности. Сейчас шла речь не о физической, хотя и о ней тоже. То, что меня заставила совершить эта сволочь, раззадорило неимоверно. Обвиняла во все Лукрецкого. Не представляла, каким образом, но он меня заставил. Вроде бы ничего не ела и не пила, а дикое возбуждение испытала. Это было воздействие, вот в чем была уверена. Неожиданно вспомнилось еще кое-что. Я. Он. Парковка перед спортивным клубом. Что-то похожее на гипноз. Я бы сама никогда посреди ночи не поехала к клиенту, слишком была разумна для этого. Вот же скотина! Только сейчас мне было не до выяснений, хотелось одеться и как можно скорее покинуть чересчур гостеприимного несостоявшегося клиента.