Подлинная Реальность

Любимая кондитерская Кейт, приятно пахла запахом земляники и тонким, чуть горьковатым ароматом имбиря. В былые времена это заведение пользовалось большой популярностью. Однако с появлением интернета это место потеряло своих клиентов. Здесь, в окружении книжных стеллажей доверху забитых книгами, стояли маленькие столики с мягкими креслами. Частые посетители кафе, в основном книголюбы, тихо переговаривались между собой, обсуждая недавно прочитанный роман.

- Привет, - Кейт подняла глаза. Над её столиком нависла молодая девушка с длинными, медного оттенка, волосами.

- Я Бетани, - девушка без приглашения присела за столик Кейт. Она не испытывала какого-либо стеснения или неловкости. Будто для неё было привычным каждый день подсаживаться за столик к незнакомым людям.

- Я заметила что ты, что-то пишешь в блокноте. И мне стало любопытно, почему ты пишешь от руки? – Кейт пожала плечами, захлопнув темно-зелёный блокнот.

- Не любишь разговаривать? – уточнила Бетани.

- Не люблю пустых разговоров и глупых вопросов.

- И что, по-твоему, глупость? – казалось Бетани и правда, интересовало мнение Кейт. Подперев рукой щёку, она неотрывно вглядывалась в её лицо, ожидая ответа.

- Жизнь без смысла, цели. Примитивное, застарелое мышление. Страх перед чем-то новым. Так можно продолжать до бесконечности. Наша жизнь на семьдесят процентов состоит из глупостей, остальные тридцать отданные попыткам понять, в чём же смысл нашей жизни. Все кто думает иначе, лишь обманывают себя.

- Знаешь, ты похожа на ту, что знает все ответы, - улыбнулась Бетани, - Ты кажешься мне не такой как все. Будто в тебе есть что-то непостижимое, загадочное. Нечто глубокое.

- Я не знаю ответов на все вопросы. Их никто не знает, и не познает никогда. Нам не дано постичь все тайны жизни, всё, что мы можем это лишь предполагать. Играть в игру с нашим разумом, постигая то, что априори постичь невозможно. За всю свою жизнь мы можем не узнать и сотой доли того, что должны знать. Мир погряз в технологиях, машины отныне заменили человечеству смысл жизни. Люди больше не хотят думать о важных вещах. Они избрали примитивную цепочку жизни, рождение, учёба, работа, семья, смерть. Это всё что их волнует. Мне горько думать, что бесценный дар данный нам израсходуется на глупый просмотр фильмов, игры, вечеринки и алкоголь. Несмотря на развитие технологий, истинная мораль исчезает. В скором времени люди и вовсе перестанут думать, мыслить, чувствовать. Исчезнет то, что отличает нас от животных, делает нас людьми.

- И как же мы должны жить, чтобы не потерять себя?

- Это решать не мне. Каждый должен сам обрести свой путь, и сам пройти его. Я верю, что нас создали для определённой цели. Верю, что наша жизнь дана нам не просто так. Нужно лишь понять, для чего мы рождены. И тогда мы начнём по-настоящему жить, а до тех пор, мы лишь существуем. Словно работы выполняющие функции, заложенные в нас природой.

Бетани нахмурились, прибывая в глубокой задумчивости. Она выглядела чем-то опечаленной. Словно услышала то, что смогло задеть струны её души. Кейт усмехнулась. Странное явление эта душа. Все говорят о ней, но никто не знает, где она находится. Однако каждый чувствует, когда ей больно. Кейтлин всегда сравнивала душу с ветром. Ты вроде бы чувствуешь её, но не видишь. Не можешь поймать, потрогать. Как и неуловимый, бесцветный ветер, скользящий сквозь неплотно сжатые пальцы.

- Ты нашла свой путь? – наконец спросила Бетани, поднимая слезящиеся от слёз глаза. Ей было важно знать это. Важно понять, насколько реально обрести ту самую, загадочную цель всей своей жизни.

- Нашла. У меня есть голос и шанс быть услышанной. Через свои книги я могу напомнить людям о том, о чём они стали забывать, погрузившись в кокон эгоизма и своих желаний.

Кейт, наконец, нашла свой путь, свою цель, в писательстве. Она твердо знала – каждый может найти свою цель. Она всегда рядом, прячется в тени, дожидаясь своего часа. Стоит лишь взглянуть, раскрыть своё сердце и разум. Позволить ей заполонить всё твоё естество, добавить в прежде серый мир, ярких красок.

- А я? Думаешь, я смогу найти её? Свою цель? – в голосе Бетани слышался отголосок робкой надежды.

- Конечно найдёшь. Стоит лишь пожелать, как вся твоя жизнь заиграет по-новому. Ты достигнешь гармонии с собой и окружающим миром. Увидишь подлинную реальность, и возможно получишь ответы на некоторые из извечных вопросов вселенной.

Кейт бросила купюры на поцарапанную поверхность стола, одевая пальто. Она не была удивлена её вопросами. Не гадала, зачем Бетани вообще заговорила с ней. Она понимала – Бетани была потерянной душой, стремящейся заполнить пустоту внутри. Такие люди часто задают вопросы тем, кому как им кажется всё известно.

Откинувшись на мягкое сиденье автомобиля, Кейт набрала номер Элизабет. Доктор Лайтред взявшая привычку почти мгновенно отвечать на её звонки вне зависимости от занятости, согласилась встретиться с Кейт за пределами её кабинета.

Полуденное солнце прогревало влажную от долгих дождей землю. Улыбнувшись, Кейт опустилась на скамейку стоящую неподалёку от последнего пристанище той, что когда-то спасла её жизнь. Безмолвие, царящее на кладбище, странным образом влекло её. Кейт казалось, что здесь стирается та тонкая грань между жизнью и смертью. Немного приоткрывается завеса тайн о загробной жизни. Кейтлин никогда особенно не страшил конец её жизни. Она считала его своеобразным переходом в новую жизнь. Кейтлин редко задумывалась о смерти, однако в моменты душевной слабости, желала узнать тайну: что ждёт человека после гибели?

Элизабет улыбнулась, занимая место рядом с ней. Она нисколько не удивилась столь необычному месту встречи, лишь тихо спросила:

- Почему именно здесь?

- Это место где рушатся надежды, разбиваются мечты, гибнет любовь, - Кейт выпустила дым, чуть поморщившись, - Каждый, кто похоронен здесь, мечтал, любил, во что-то верил. Но неизбежный конец жизни, словно невидимый, бесчувственный палач никогда не промахивающийся забрал все, что они имели. Сделав их простыми, размытыми воспоминаниями в разуме тех, кто любил их. Они все разные, кто-то был учёным, чьи творения сейчас помогают миру. Кто-то подавал напитки, а кто-то причинял близким людям боль. Однако мы все равны перед лицом вечности. Неважно кем ты был, как прожил жизнь, сколько сделал добра или зла. Рано или поздно тебя не станет. Наша жизнь коротка, и никто не знает, сколько нам отмерено. В этом то и вся прелесть жизни, в блаженном неведенье. Только так можно ощутить себя живой.

- Кто похоронен здесь? – осторожно спросила Элизабет, догадываясь о том, что Кейт не просто так позвала её сюда.

Здесь был кто-то, кто был дорог ей. Та, воспоминания о которой она бережно хранит в том затхлом сундуке с ярко-красной табличкой «Прошлое»

- Как то ты спросила, как давно я начала видеть мир по иному, - Кейт прочистила горло, сжимая зажигалку в руках, - Я видела его всегда, просто из всего мириада способов выразить свои мысли, мне не хватало слов, чтобы объяснить своё виденья мира. Её звали Амелия. Амелия Сангрэ, она помогла мне найти нужные слова, чтобы описать всё то великолепие что меня окружает. Амелия была неизлечимо больна, я встретила её через несколько месяцев после переезда в Нью-Йорк. Эта девушка была такой чистой. Её сердце было переполнено нерастраченной любви и нежности. Она спасла меня от депрессии. Заботясь о ней, я забывала о себе.

Кейт опустилась на колени рядом с серой гранитной плитой, ложа большие белые лилии, в знак вечной памяти о дорогом сердцу человеке. Элизабет сжала её плечо, в попытках разделить с ней её тоску по былым временам. Кейтлин выпрямилась, рассеянным взором осматривая навевающие печаль, серые, могильные плиты. Постояв пару минут в тишине, она вновь заговорила:

- Только увидев чью-то гибель, ты начинаешь понимать, что же такое жизнь, как бы жестоко это не звучало. После гибели Амелии я начала видеть мир таким, какой он есть. Она открыла для меня новое виденье мира. Содрала пелену обмана с глаз, показывая совершенно новый взгляд на привычные вещи.

- Скучаешь по ней? – Элизабет украдкой стёрла одинокие капли слёз, скопившиеся в уголках серых глаз. История жизни Кейт продолжала будоражить её доброе сердце.

- Да. Безумно сильно, - Кейт помотала головой, медленно бредя к выходу из городского кладбища.

Багрово красный закат с всполохами насыщенного оранжевого цвета, освещал её путь, делая это место ещё более символичным. Кейт невидящим взглядом читала надписи на надгробных плитах. Имена людей мелькали в её сознании не вызывая отклика. Они не были знакомы ей, однако сострадательное сердце искренне сочувствовало их близким.

Кейт была убеждена – гибель тех, кто дорог, оставляет в душе открытую рану, от которой никогда не избавиться. Возможно, когда-нибудь рана затянется, но не исчезнет даже в вечности, оставив уродливый шрам на безупречно красивой душе. Кто знает, сколько этих шрамов таится внутри физической оболочки людей? Десятки? Сотни? Миллионы? И самое главное, ты никогда не узнаешь, сколько таких же шрамов имеет твоя собственная душа.

Медленно на шумный город опускалась ночь. Последний луч заходящего солнца упал на одинокое надгробие, возвышающиеся в отдалении от остальных. Чёрные, каллиграфические буквы полыхнули красным.

Элизабет Джоанна Лайтред

Луч солнца исчез, уступая место сумраку ночи таящей в себе бесчисленное множество тайн, укрытых мерцающим плащом ярких звёзд.

Ворота за спиной Кейт с тихим скрипом закрылись. Кованая сталь, словно являлась несокрушимым стражем, ревностно оберегающим тайны тех, кто ступает в земли Безмолвия. Он хранил тайны живых и мёртвых, оберегая границы двух миров. Ему были безразличны их слёзы, их боль, горечь утраты. Всё что он знал и видел, это лишь их глаза. Глаза полные воспоминаний, в которых таились призраки тех, кого они любили. Сотни лет он прятался в тени, наблюдая за живыми и мёртвыми, не вмешиваясь в судьбы тех, кто приходил во вверенные ему земли. Он всегда молчал о том, что видел, слышал, чувствовал. И собирался молчать и теперь. Элизабет Лайтред уже давно являлась одной из тех, чьи тайны он должен был хранить от мёртвых и живых. Всё так же оставаясь безразличным ко всему, кроме охраны тайн молчаливых призраков и их любимых.