part 13
вечером, когда солнце начало окрашивать небо в персиковые тона, ламин задержался у двери номера амалии. остальные уже разошлись — кто в бассейн, кто на массаж, а пау кубарси с эрикой и кайлой отправились монтировать материал с виллы неймара.
— слушай, — ламин немного нервничал, переминаясь с ноги на ногу. — есть одно место. ресторан на скале. с видом на океан.
амалия, которая как раз собиралась мыть голову, подняла брови.
— и?
— и я подумал... может, сходим? только мы. без всей этой весёлой толпы.
он произнёс это быстро, словно боялся, что передумает. амалия смотрела на него, на его внезапно серьёзное лицо, на руки, которые он никак не мог успокоить.
— то есть... свидание? — уточнила она, скрывая улыбку.
ламин кивнул, не сводя с неё глаз.
— да. именно свидание.
— хорошо, — она сделала паузу, наблюдая, как он замирает в ожидании. — но только если ты пообещаешь не бросать меня в воду по дороге. и не украдешь мою туфлю.
он рассмеялся, и напряжение мгновенно ушло.
— обещаю. встречаемся в холле через час?
— час, — кивнула она, и дверь закрылась.
ресторан и правда оказался на скале. столик стоял на открытой веранде, и до них долетал приглушённый рокот океана где-то внизу. пахло солью, жасмином и чем-то вкусным.
ламин нервно поправил воротник рубашки. он надел лёгкую белую рубашку с короткими рукавами и темные брюки. амалия появилась в платье цвета увядшей розы — простом, но от этого только подчеркивающем её загар.
— ты красиво выглядишь, — сказал он, отодвигая для неё стул.
— спасибо, — она улыбнулась. — ты тоже. почти как взрослый.
— я и есть взрослый, — нахмурился он, но глаза смеялись.
они заказали морепродукты и лимонады. сначала говорили о пустяках — о погоде, о виде, о том, как пау кубарси чуть не уронил камеру в бассейн неймара. но постепенно разговор стал глубже.
— я сегодня много думал, — сказал ламин, крутя в пальцах стебель бокала. — о том, что сказал неймар. о будущем.
амалия смотрела на него, не перебивая.
— иногда это всё кажется таким большим... ответственность, ожидания. но сегодня, смотря на него, я понял — он же прошёл через то же самое. и он улыбался. значит, и я смогу.
— ты сможешь, — тихо сказала она. — я в тебя верю.
он поднял на неё глаза.
— правда?
— конечно. ты же ламин ямаль. ты можешь всё.
он потянулся через стол и взял её руку. его пальцы были тёплыми и немного шершавыми от постоянных тренировок.
— спасибо. за то, что ты есть. и за то, что терпишь всю нашу сумасшедшую компанию.
— особенно эктора? — она подмигнула.
— особенно эктора, — он засмеялся.
когда принесли десерт — бразильскую бригадейру — они уже смеялись над какими-то своими шутками, забыв про камеры, про футбол, про всё на свете.
— знаешь, — сказала амалия, пробуя шоколадную конфету. — я сегодня тоже кое о чём подумала.
— о чём?
— что мне нравится, когда ты рядом. и не только когда ты смеёшься или дурачишься. а вот так. когда ты серьёзный. немного неуверенный. настоящий.
ламин замолчал, глядя на неё. в его глазах отражались огни ресторана и что-то ещё — что-то тёплое и важное.
— мне тоже нравится, когда ты рядом. всегда.
они допили лимонады и вышли на смотровую площа
когда ламин и амалия вернулись в отель, в общем номере их ждала знакомая картина. эктор, пау и фермин что-то азартно доказывали бальде, который скептически хмурился. рафинья лениво перебирал струны гитары, а гави и педри смотрели на телефоне видео с неймаром.
— о, голубки вернулись! — прокричал эктор, заметив их. — как свиданьице?
ламин лишь покачал головой, но улыбка выдавала его.
— никто не уснул без нас? — поинтересовалась амалия, снимая туфли.
— мы как раз планируем ночной заплыв, — заявил кубарси. — со съёмкой для инсты.
— только попробуйте разбудить берту, — предупредила амалия. — она вас закопает в песке вместе с камерами.
все рассмеялись. амалия собиралась пойти к себе, но ламин осторожно потянул её за руку.
— останешься? ненадолго.
— опять? — она подняла бровь, но глаза смеялись. — а если я опять засну?
— значит, так тому и быть, — он пожал плечами. — я уже привык охранять твой сон.
все поднялись в номер к парням. комната была в приятном беспорядке: разбросанные вещи, пау с камерой наперевес, эктор, пытавшийся научить фермина играть на воображаемых барабанах.
амалия устроилась на диване, подложив под спину куртку ламина. разговор снова пошёл о футболе, о будущем, о том, что ждёт их после возвращения. но теперь это не пугало, а наоборот, зажигало глаза.
— знаете, — сказал фермин неожиданно серьёзно. — я рад, что мы все здесь. такая разная компания, но... сработалось.
— это эктор всех сработал, — хмыкнул бальде. — своим безумием.
— это комплимент? — обрадовался эктор.
— нет, — хором ответили ему.
но все понимали — без его сумасшедших идей эта поездка не была бы такой насыщенной.
постепенно разговоры стихли. пау кубарси первым заснул прямо на ковре, обняв подушку. фермин и бальде разошлись по номерам. эктор барабанил пальцами по стене, напевая что-то под нос, но вскоре и его голос смолк.
ламин и амалия остались на диване. она положила голову ему на плечо, а он обнял её.
— всё-таки я снова здесь, — прошептала она. — это становится традицией.
— мне нравится эта традиция, — он прижался губами к её виску. — спи. завтра твой день рождения, он должен быть прекрасным.
— он уже идеальный, — она закрыла глаза. — потому что ты здесь.
— утю-тю, — проговорил эктор, отворачиваясь от парочки.
уже в час ночи, эктор, пау и ламин сидели в номере гави, педри и бальде, надувая белые шары к дню рождению. у ламина был уже готов подарок, он спрятал его в свою кофту, которая была с ним на эту ночь.
утром амалия проснулась от того, что эктор пытался надеть на сонного пау носок на руку, как куклу.
— что происходит? — она села, с трудом фокусируя взгляд.
— искусство будит тебя, — серьёзно сказал эктор. — мы делаем перформанс.
ламина в комнате не было. амалия потянулась за телефоном и увидела сообщение: «ушёл за тортиком. возвращаюсь. не дай эктору устроить хаос.»
она улыбнулась и подняла взгляд на эктора.
— ламин запретил тебе устраивать хаос.
— слишком поздно, — заявил кубарси с пола, не открывая глаз. — он уже устроил его, как только проснулся.
в этот момент дверь открылась, и ламин вошёл с двумя пакетами, из которых пахло кофе и.. чем-то ещё..
— я всё слышал, — он бросил взгляд на эктора. — отпусти пау. и отдай амалии её носок.
— испортил всё веселье, — вздохнул эктор, но послушно освободил пау.
запах кофе быстро поднял всех. даже бальде, который лежал в соседнем номере и просыпался последним, потянулся в номер ребят.
— итак, — сказал ламин, когда все устроились за столом, ели торт и пили кофе. — последние 3 дня. предлагаю провести сегодняшний день так, как хочет амалия.
все посмотрели на неё.
— серьёзно? — удивилась она.
— серьёзно, — кивнул ламин. — ты терпела нас всё это время. теперь мы в твоём распоряжении.
амалия улыбнулась.
— хорошо, — амалия отложила круассан, и глаза её заблестели. — тогда слушайте. никакого футбола. никаких экскурсий. только пляж, шезлонги, книги, музыка и полный релакс. и чтобы никто никого не бросал в воду, вот моё желание на это день рождение.
наступила тишина. эктор смотрел на неё с открытым ртом, словно она предложила полёт на луну.
— но... но как же рилсы? — выдохнул пау, сжимая в руке телефон.
— можно снимать волны, — невозмутимо ответила амалия. — или спящего эктора. это должно быть популярно.
— я не умею просто... ничего не делать, — протестовал эктор. — мне нужно движение! адреналин!
— твоим адреналином сегодня будет попытка пролежать на шезлонге больше часа, — сказал ламин, одобрительно кивая амалии. — отличный план.
бальде неожиданно поддержал: —я за. мои мышцы всё ещё помнят ту гору.
пляж в этот день был идеальным. море — спокойным, солнце — нежным. они расставили шезлонги в шахматном порядке, как и в первый день. но на этот раз никто не нырял с разбегу в волны и не устраивал догонялки.
пау кубарси сначала с тоской смотрел на воду, но потом переключился на съёмку облаков и чаек. эктор продержался сорок минут, ворочаясь на шезлонге, как уж на сковородке, но в итоге сдался и уснул под монотонный шум прибоя.
гави и педри читали книги на телефоне, изредка перебрасываясь комментариями. рафинья наконец-то играл на гитаре то, что хотел сам — тихие, лиричные мелодии, а не зажигательные ритмы.
ламин и амалия лежали рядом, их пальцы сплетены. они не говорили ни о чём важном — о книгах, о вкусе мороженого, о том, на что похожи проплывающие облака.
— знаешь, — сказала амалия, зарывшись пальцами ног в тёплый песок. — я могла бы привыкнуть к такому.
— к безделью? — улыбнулся ламин.
— к миру. к спокойствию. к тому, чтобы просто быть, а не куда-то бежать.
он перевернулся на бок, чтобы смотреть на неё.
— мы обязательно повторим. обязательно.
даже эктор, когда проснулся, не нарушил атмосферу. он просто подошёл к воде, постоял немного по колено в волнах и вернулся — молчаливый и задумчивый.
перед закатом они все вместе вошли в воду — не прыгая и не брызгаясь, а просто стояли в цепочку, плечом к плечу, глядя на уходящее за горизонт солнце.
— за новых приключений, — тихо сказал рафинья.
— за тишину, — добавила амалия.
— за то, чтобы это никогда не кончалось, — закончил ламин.
уже ближе к ночи, точнее к 11, ламин поймал амалию за руку в коридоре.
— спасибо. за сегодня.
— спасибо тебе, — она встала на цыпочки и поцеловала его в щёку. — что услышал.
— не хочешь сходить.. в ресторан? мы все пойдем — поинтересовался ламин
— не против
— с тебя прикидный наряд, а также хорошее настроение, обязательно.
— хаха, выслушала, до встречи
— в 23:45 на ресепшн.
амалия вернулась в номер к девушкам под крики эктора, из за того, что он не мог найти свою рубашку.
— девчули, в чем пойдете? — поинтересовалась эрика.
— платье, туфли. — ответила амалия и удалилась в ванную комнату.
у амалии платье было черным, словно сотканным из самой ночи, и струилось плавными волнами, обнимая фигуру изящным силуэтом. ткань ложилась мягкими складками, создавая впечатление живой скульптуры. одно плечо оставалось открытым, а другое окутывала величественная драпировка, придавая образу таинственность и холодную роскошь. длинный подол тянулся к полу, оставляя за собой шлейф, словно тень, следовавшая за хозяйкой этого великолепия, а поверх платья — корсет, словно созданный для королевы теней. бархат черного цвета мягко обтягивал фигуру, а по его линии извивалась золотая змея, усыпанная драгоценными камнями. она будто жила своей жизнью — блестела в полутьме, отражала каждый луч света и выглядела так, словно вот-вот оживет, чтобы защитить или ужалить. корсет не просто дополнял платье — он придавал образу силу и опасное очарование, превращая хозяйку в роковую загадку, к которой невозможно прикоснуться без страха и восхищения одновременно.
— да ты прекрасна, амалия! — воскликнула кайла
перед выходом, где все уже были изящно одеты, то завершали образ туфли, созданные словно для воительницы из легенды. черный бархат обволакивал изящный силуэт, а на шпильках сияли серебристые клинки — острые, как обещание мести. казалось, что каждый шаг в этих туфлях оставляет за собой не только эхо каблуков, но и дыхание опасности. изнутри туфли горели алым пламенем — подошва была окрашена в насыщенный красный цвет с узорами, похожими на кружево и капли крови одновременно. эти туфли не просто подчеркивали роскошь и силу — они превращали каждый шаг в вызов, каждое движение — в удар, а саму хозяйку — в воплощение смертельной красоты.
— о боже, амалия, я сейчас перед тобой упаду, — также воскликнули девушки
тем временем у парней:
— я надену свой самый лучший пиджак! тот, с блёстками! — сказал эктор
— пожалуйста, не надо, — взмолился пау кубарси. — моя камера не выдержит такого количества бликов.
ресторан и правда был пафосным. приглушённый свет, белоснежные скатерти, хрустальные бокалы и официанты с невозмутимыми лицами. компания чувствовала себя немного не в своей тарелке.
— я боюсь что-нибудь уронить, — прошептал педри, осторожно прикасаясь к вилке.
— просто делай вид, что ты здесь часто бываешь, — посоветовал гави, пытаясь развернуть салфетку с видом знатока.
эктор, вопреки опасениям, вёл себя прилично. он даже попытался заказать на ломаном португальском что-то сложное, но в итоге просто показал пальцем на морепродукты в меню.
ламин и амалия сидели рядом. он нервно теребил край скатерти, явно волнуясь о чём-то большем, чем просто ужин.
— с тобой всё в порядке? — тихо спросила она. — ты какой-то напряжённый.
— всё хорошо, — он улыбнулся, но улыбка получилась немного натянутой. — просто хочу, чтобы всё было идеально.
ужин прошёл в весёлой и непринуждённой атмосфере. даже в таком месте они оставались собой — смеялись, делились едой, подшучивали друг над другом. официанты сначала смотрели на них свысока, но к концу вечера и они начали улыбаться.
когда подали десерт — изысканное воздушное суфле с ягодным соусом, — ламин вдруг встал. все замолчали, уставившись на него.
— я хочу кое-что сказать, — его голос дрогнул, но он сделал глубокий вдох и продолжил. — эта поездка многое изменила. для всех нас. но для меня особенно.
амалия смотрела на него, широко раскрыв глаза.
— амалия, — он повернулся к ней. — ты сделала эти дни не просто весёлыми. ты сделала их... настоящими. и я не хочу, чтобы это закончилось.
он сделал паузу, собираясь с мыслями.
— поэтому я хочу спросить... ты будешь со мной встречаться? официально.
в ресторане повисла тишина, нарушаемая только тихой музыкой. амалия молчала несколько секунд, которые показались ламину вечностью.
— да, — наконец выдохнула она, и по её лицу расплылась счастливая улыбка. — конечно, да!
раздались одобрительные возгласы, аплодисменты и свист эктора. ламин, сияя, достал из-под стола небольшую изящную коробку.
— и это... собственно, не совсем по поводу наших отношений. просто я не смог больше ждать. с днём рождения.
дрожащими пальцами она открыла коробку. внутри на бархатной подушечке лежал изящный серебряный браслет с тонким синим камнем — цветом океана, который они так полюбили.
— чтобы ты всегда помнила наше море, — тихо сказал он.
она не смогла сдержать слёз. вставая, она обняла его так крепко, как будто боялась отпустить.
— это самый лучший подарок. и самый лучший день.
все остальные в этот момент делали вид, что очень увлечены своими десертами, давая им минуту уединения. даже эктор смотрел в окно, демонстративно насвистывая.
когда они вышли из ресторана, ночной воздух показался им особенно тёплым и ласковым. они шли по улице смеющейся, счастливой гурьбой, и теперь уже никто не обращал внимания на их громкий смех и весёлые возгласы.
— так, —добавил рафинья, когда они дошли до фонтана. — теперь можно и победить!
он первым прыгнул в фонтан, за ним последовали эктор, гави и педри. даже фермин, к всеобщему удивлению, зашёл по колено в воду.
ламин и амалия остались на берегу, наблюдая за безумием друзей. их пальцы были сплетены, а на запястье амалии сверкал новый браслет — символ чего-то большого, что только начиналось.
— ты уверена, что готова ко всему этому? — с улыбкой спросил ламин, кивая на резвящихся в фонтане друзей.
— абсолютно, — ответила она, прижимаясь к нему. — особенно если это будет с тобой.
следующий день был уже день рождением ламина