Глава 8
Будильник трезвонит на всю комнату, не давая и шанса погрузиться обратно в сон. Соня глаза трёт, пытаясь их разлепить, и зевает громко. Во рту стоит отвратительный вкус, а голове тяжесть ощущается. Кульгавая пару минут лежит неподвижно и в потолок смотрит, не моргая. В памяти возникает картинка вчерашнего дня, особенно вечера, когда они с Сашей, так скажем, поговорили по душам.
Софья пальцы в пряди волос запускает и губы поджимает. Ещё вчера утром она проснулась с желанием извиниться, а вечером своими руками разорвала нить, которую связывала её с Сашей. На душе кошки скребут, когтями больно впиваясь, и неприятный осадок появляется. Она была вчера так зла на Крючкову, потому что старшая утром даже слово её не дала вставить, а алкоголь только усугубил ситуацию.
Софья поднялась с кровати и скучающим взглядом на окно покосилась; там снова ни намёка на солнце, одна лишь серость, прямо как и у неё в жизни. Кульгавая этим мыслям грустно улыбнулась и направилась в ванную комнату, чтобы хоть немного себя в порядок привести.
***
В это время также по будильнику встала Саша. Глаза ужасно болели от слёз и были опухшими. Крючкова звук выключила, который слух резал. Лицо рукой протёрла. Из кухни просачивался приятный запах оладушек, только вот аппетит от этого совсем не просыпался.
Девушка присаживается и уже по инерции тянется за протезом, чтобы надеть. Как только с этим было закончено, Саша с кровати встаёт, ногами чувствует холодную поверхность и ёжится слегка. Крючкова незаметно в ванную комнату проскальзывает и в зеркало смотрит. Губы все обкусаны и, как она думала, глаза все были покрасневшие. Саша холодной водой умывается, а затем зубы чистит.
Настроение было хуже некуда. Радовало то, что сегодня пятница, а потом можно было отдохнуть. Но больше всего Крючкова не хотела видеть Соню. Как только Саша вспоминала о вчерашнем вечере, на сердце тоска образовывалась. Она ведь правда надеялась, что они смогут поговорить и разрешить всё, но стало только хуже.
А ведь Оксана ей говорила об этом. Саша не злилась на Соню, только грусть испытывала от того, что младшая, видимо, больше в её жизни не появится. Где-то в глубине души таился маленький огонёк надежды, но Крючкова старалась не обнадёживать себя, чтобы потом ещё хуже не было.
Крючкова выходит из ванны и тихо дверь запирает, хочет обратно в комнату свою прошмыгнуть незаметно, чтобы лишних вопросов избежать.
— Что ты там крадёшься? — отец из кухни выходит, держа кружку ароматного кофе в руке.
— Я не крадусь, — отнекивается Саша, мотая головой, как ребёнок маленький.
— Мама завтрак приготовила, иди покушай хоть перед школой, а то одни кожа да кости, — мужчина взгляд на дочери задерживает, а затем обратно к жене возвращается.
Саша губы поджимает и послушно на кухню идёт. Маму видит у плиты, которая уже доготавливает последнюю партию оладушек, а потом на отца взгляд переводит, тот что-то в телефоне смотрел.
— А вот и маленькая соня проснулась, — женщина улыбается и к дочери оборачивается. Улыбка пропадать начинает, на смену ей приходит беспокойство в глазах. — Саш, ты плохо чувствуешь себя?
— Нет, всё в порядке, не волнуйся, — Саша уголки губ приподнимает и к чайнику подходит, чтобы чай себе заварить, — не выспалась просто.
— В телефоне меньше нужно сидеть, — замечает отец, — тогда сразу и высыпаться будешь, и плохо не будет.
— А я разве говорила, что мне плохо? — Саша за стол садится и смотрит на оладьи, а сама тошноту испытывать начинает. Чаем давится, чтобы хоть как-то этот приступ заглушить.
— За завтраком не один чай пей, — мужчина брови густые свёл к переносице, — так или иначе, тебе по ночам отдыхать нужно, чтобы на учёбе не отразилось — скоро уже конец четверти.
Саша с грохотом кружку на стол ставит и губы облизывает. Ей и так сейчас не сладко, а отец решил с утра пораньше нотации почитать. Спорить сил и желания не было, поэтому девушка просто встала и кружку в раковину поставила, а потом уже направилась в свою комнату, чтобы переодеться.
— Ты же ничего не съела, — с волнением и грустью произносит женщина.
— Я не хочу кушать, потом поем.
— И зачем ты с самого утра докапываешься до неё? — мать вздыхает тяжело и садится около мужа.
— Какие вы все нежные.
***
— Что-то случилось? — Оксана за парту присаживается и сразу замечает, что что-то не так. Взгляд отводит и видит Соню, которая лицом в парту улеглась.
— И тебе доброе утро, — Крючкова лениво ручку в руке вертела. Говорить сейчас о случившемся совсем не хотелось, особенно когда объект её плохого настроения находился так близко.
— По тебе не скажешь, что оно доброе, — Окси хмурит брови. Что вообще могло случиться за то время, как они разошлись? Нецветаева вновь взгляд на Соню бросает, замечает, что и та тоже выглядела не очень, — может быть, ты мне всё же расскажешь?
— Давай не сейчас, пожалуйста, Окс, — Саша смотрит на подругу в надежде, что та её поймет, — давай ты ко мне после школы придешь и я всё расскажу, хорошо?
— Хорошо, но смотри, чтобы потом не отмалчивалась, — Оксана головой кивает, соглашаясь с подругой потом уже всё обсудить.
Урок начинает сменяться один за другим. Оксана периодически взгляды на Кульгавую кидала, а та даже в их сторону не смотрела: то на парте лежала, то с Соней и Жекой о чём-то говорила. А Саша всё это время сидела необычно тихо, постоянно задумчивая и на Соню не смотрела, хотя девушке порой очень хотелось обернуться, когда слышала голос Софьи.
Была перемена. Окси краем глаза замечает, что Соня куда-то уходит, и решает переговорить с девушкой. С места встаёт, привлекая внимание подруги.
— Я быстро в туалет сгоняю, — девушка старалась говорить как можно спокойней, чтобы не выдать себя.
— С тобой сходить? — Саша уже подниматься начинает, но замечает руку подруги, которая останавливает её.
— Да я быстро, скоро вернусь, — улыбается Окси и выходит из кабинета, прибавляя шаг, чтобы за Соней угнаться.
Нецветаева надеялась, что Софья направилась как раз-таки в уборную. Окси заходит в туалет и видит Кульгаваю, которая руки ополаскивает. Оксана подходит ближе к девушке и слова пытается подобрать.
Соня через зеркало наблюдает за Оксаной, бровь одну выгибает и руки отряхивает. Разворачивается всем корпусом и смотрит выжидающие, понимая, что девушка здесь оказалась не просто так.
— Ты что-то хотела? Урок скоро начнется, — Софья не особо была настроена на разговор по душам. В последние время ей их хватало.
— Я не знаю, что у вас произошло, но мне кажется, это пора прекращать, — выдает всё же Нецветаева и руки скрещивает на груди, замечает, как у Сони бровь дёрнулась после этих слов, и губу облизывает от нервозности.
— А мне кажется, что это не совсем твоё дело, — Софья плечами жмёт, показывая свою незаинтересованность в разговоре.
— Может быть, и не моё, — вздыхает Окс и переносицу трёт, собираясь с мыслями, — тебе вот самой нравится, блять, такой расклад событий? Знаешь, вспоминая тебя неделю назад, когда ты волновалась, что же Саше может понравиться и порадовать, мне казалось, что ты считаешь её подругой.
— Не важно, что я там считала, — Кульгавая подходит ближе к Окс и смотрит прямо в глаза, — я могу тебе только одно сказать: мне правда жаль, что так получилось. Но для неё самой лучше будет держаться от меня подальше, — Соня обходит девушку и выходит из уборной.
— Держаться подальше? — Нецветаева брови хмурит и голову поворачивает на дверь. — Ещё бы сказала, что от тебя одни проблемы, для пущей драмы, — Оксана губу зубами царапает и вздыхает тяжело. Ситуация оказалась куда сложнее, чем на первый взгляд. Но девушка по словам и действиям Софьи понимала, что той далеко не всё равно.
***
Софья на кровати лежит, комнату освещает лишь одна настольная лампа. За окном шёл ливень, который громко отбивал свой ритм по подоконнику и окну. Девушка прокручивала диалог с Оксаной и думала о том: а правильно ли она поступила. Вспышка злости давно прошла, вернув обратно чувство утраты.
Кульгавая понимала, что после всего Саша вряд ли с ней вообще захочет говорить. Но ведь и Оксана подходила не просто так. Девушка перевернулась на бок и обняла подушку, поджимая колени поближе к себе. Сама от себя всех отталкивает, а потом страдает. Продолжает говорить, чтобы не подходили, но ей так хочется тоже почувствовать заботу и поддержку.
Она вспомнила, как они втроем сидели и просто наслаждались компанией друг друга. Как она с Сашей оставалась наедине, и девушки просто говорили ни о чём: о фильмах, музыке, учебе. Как улыбались друг другу. С какой заботой в глазах Саша смотрела на неё. Это были все ценные воспоминания, и тогда Соня надеялась, что их будет только больше. А теперь они и не смотрят даже друг на друга.
Первая слеза скатывается по щеке, а за ней течёт вторая. Софья сильно зажмуривается, чтобы остановить поток слёз. Но выходит только хуже, её будто за шею начинают душить, не давая нормально сделать вдох. Плечи начинают мелко дрожать, девушка только сильнее к себе подушку прижимает и лицом в неё утыкается. Чувствует, как та сразу намокать начинает, и губу закусывает.
Соня слышит, как входная дверь отпирается, сразу дёргается и глаза начинает руками тереть. Она слышит, как шаги к ней направляются, и замирает.
Дверь открывается в комнату, и на пороге мать появляется. Женщина на дочь смотрит и брови хмурит, чуть дальше проходит и свет включает. Соня глаза закрывает от яркого света, а сама вся сжимается.
— И что ты ревёшь тут? — мать руки на груди складывает и бровь поднимает одну.
— Не важно, — Соня голову отворачивает и зубы стискивает, чтобы всхлип не издать.
— То и дело, что слёзы льёшь, самой не надоело, а?
— Ты же не просто так пришла, — говорит Соня, рвано вздыхая, но голову не поворачивает, — ты что-то хотела?
— Сходи погуляй, — женщина даже бровью не ведёт, когда это говорит.
— На улице ливень. Ты серьёзно? — Соня глаза округляет и всё же поворачивается к матери.
— Я уже тебе говорила, что ты делаешь всё, что я скажу, — хмыкает женщина и к дочери подходит, руку кладет на чужое плечо и чуть сжимает, — поэтому не зли меня и просто уходи. Сама же знаешь, что будет.
Соня в глаза смотрит матери, а там сплошной холод и безразличие. Кульгавая руку стряхивает со своего плеча и глаза опускает. В груди ныть начинает, а непрошенные слёзы к горлу вновь подступают. Она держится из последних сил, чтобы не расплакаться при маме.
— Я ухожу, — кидает Соня и берёт дрожащими пальцами одежду, воздух шумно втягивает и слышит, как мама комнату покидает. Солёная капля скатывается по щеке и ударяется об руку.
***
Оксана выходит из подъезда и зонт открывает, вздрагивая от холодного ветра, который дул в лицо. Они с Сашей поговорили о том, что произошло вчера, и она теперь понимала, почему подруга находилась в таком состоянии. Нецветаева достает сигарету из пачки и подкуривает, выпуская дым.
Теперь она даже не знала, что делать дальше. Она прекрасно видела, что обе девушки тянутся к друг другу, но никак не могут договориться. Оксана пыталась поддержать подругу, говорила, что всё будет хорошо, нужно лишь подождать. Рассказала, что с Соней сегодня говорила, хоть и получила на это недовольный взгляд. Но Окси высказала своё мнение, что Софье тоже тяжело и девушка явно сожалеет о случившимся, пытаясь вселить хоть какую-то надежду.
На что Саша лишь грустно улыбалась. Оксане было тяжело видеть подругу такой потухшей. Она даже начинала жалеть, что пыталась этих двоих свести вместе. Нецветаева идёт дальше и внимание обращает на фигуру, которая сидела на горке под маленькой крышей.
Окси хотела уже идти дальше, но видит лицо этого человека. Она глазам своим не верит, прищуривается и понимает, что это Соня. Кульгавая сидела, подогнув колени к себе, и вытирала лицо. Нецветаева плохо видела выражение лица девушки, но понимала, что та явно не просто так сейчас сидит там в ливень.
Первая мысль была — подойти. Оксана сделала шаг и остановилась. Может быть, это был шанс? Нецветаева отошла дальше и спряталась за дерево, надеясь, что Соня её не увидит, и набрала подруге.
— Ты так быстро домой дошла, что ли? — на той стороне трубки послышался голос Саши.
— Нет, я рядом, — Оксана кинула ещё один взгляд на Соню, которая всё также сидела на месте, — здесь Соня сидит, как брошенный котенок.
— Что? — голос Крючковой был удивленный. Окси могла во всех красках представить лицо подруги сейчас.
— Я и сама не знаю. Помнишь, площадка, которая рядом. Вот она здесь сидит и никуда не уходит. Я не знаю, что случилось, но... — Оксана губы поджимает, надеясь на то, что делает всё правильно, — я думаю, что у неё что-то произошло. Не каждый будет сидеть в такую погоду на площадке.
Повисло молчание. Оксана понимала, что Саше, наверное, тяжело сейчас принять решение после всего, что произошло. Нецветаева в любом случае согласится с выбором девушки.
— Я скоро приду, — примерно через минуту тишины раздался голос Саши.
— Хорошо, тогда оставляю это на тебя, удачи, — Оксана чуть улыбнулась, надеясь, что всё пройдет хорошо.
— Ага, я пошла собираться.
— Хорошо.
Нецветаева убрала телефон в карман. Удостоверившись в том, что Соня никуда не ушла, девушка направилась дальше, думая о том, что бы они вообще без неё делали.
Саша вышла из подъезда через минут пять. Она бы соврала, если бы сказала, что не заволновалась после слов подруги. Хоть они с Соней поссорились, но это не означало, что младшая ей стала безразлична. Крючкова лишь надеялась, что с Софьей ничего серьезного не случилось и её не пошлют куда подальше.
Крючкова подходила к площадке, чувствуя, как ноги с каждым шагом становятся всё тяжелее. Волнение подбиралось к горлу, не давая нормально вздохнуть. Она увидела Соню, которая лицом упёрлась в свои колени. Чем ближе Саша подходила, тем отчётливее слышала всхлипы младшей, от чего сердце пропустило удар.
Когда Саша уже подошла совсем близко, Соня подняла заплаканные глаза. Кульгавая услышала, как капли дождя начали громко стучать. Она даже не сразу поняла, что перед ней стояла правда настоящая Саша, которая, как раньше, смотрела с волнением и теплом.
— Саша? — прохрипела Софья и протёрла глаза рукавом ветровки, который был насквозь мокрым от дождя.
— Ты почему здесь сидишь? Дождь ведь, — Саша говорила мягко. Она видела, как младшая дрожит то ли от холода, ведь вся была промокшей, то ли от слёз, которые всё также скатывались по щекам.
— Мать, — Соня взгляд опустила и с болью в голосе продолжила, — она выгнала меня с дома. Сказала идти... гулять, пока домой не разрешит зайти, — Кульгавая язык прикусила, понимая, что говорит лишние, но она так устала держать всё в себе.
У Крючковой брови наверх ползут от удивления. Она видит, насколько сейчас Соня уязвима, насколько же трудно девушке даются те слова. Ей самой больно и обидно за младшую становится. Такого отношения к себе никто не заслуживал. Как вообще можно поступать со своим собственным ребёнком?
Кульгавая вновь слёзы вытирает, глаза поднимает и Сашу больше не видит. Неужели ей уже всё кажется? Губы поджимает, а затем слышит шум позади себя — старшая к ней поднялась. Крючкова зонт в сторону убирает и садится к девушке. Обнимает со спины, ощущает холод и дрожь Софьи. Прижимает к себе сильнее.
— Я рядом, Сонь, — шепчет Саша мелодичным и успокаивающим голосом на ухо младшей, опаляя горячим дыханием, заставляя ту вздрогнуть.
Софья глаза жмурит и носом хлюпает. Холодные руки кладет поверх сашиных, ощущает тепло чужой руки и одновременно холод от протеза, но руки никуда не убирает. Она голову назад откидывает, мокрыми волосами задевая шею старшей. И хочет просто раствориться в этих объятьях. Саша пришла к ней, снова помогает, не смотря ни на что. И на душе так тепло становится.
— Я вся мокрая, — также шепотом говорит Софья, глаза не открывая.
— Ничего страшного, — Саша чуть улыбается, замечает, как у младшей лицо расслабляется, — пойдем ко мне? Ты ведь так заболеешь же.
Кульгавая правда очень замёрзла и уже мечтала в тепло попасть. Но разве ей можно снова Сашу обременять? Ей было стыдно за все грубые слова, которые она в порыве злости говорила. Саша такого отношения не заслуживает. А Соня не имеет права вновь и вновь позволять старшей копаться в её же грязи.
— А твоя мама? — Софья пытается отговорку найти, чтобы не идти домой к Крючковой. Хоть и понимает, что ей тут долго сидеть.
— Она тебя сама в гости звала, — усмехается по-доброму Саша, — мы придумаем, что ей сказать, хорошо?
И Софья сдаётся. Она голову поднимает с чужого плеча и слабо кивает. Чувствует, как тёплые руки отпускают её, а затем видит протянутую ладонь. Кульгавая губы поджимает и принимает помощь, поднимается на ноги и только сейчас ощущает, как те затекли.
— Ну что же, идём, — Крючкова зонт поднимает и отпускает холодную руку младшей, хоть этого совсем делать и не хотелось.