Помолвленные ненавистью

Утро пришло без спроса — с мягким светом, пробивающимся сквозь полупрозрачные шторы, с ароматом свежей кофейной капсулы, которую кто-то уже запустил. В квартире царила та тишина, что бывает только после шторма: когда все слёзы выплаканы, все слова — выдохнуты, а воздух стал чуть легче.

Бель открыла глаза. Лицо тянуло, будто кожа распухла от внутренних битв.Она лежала в просторной кровати, голова на подушке с запахом ванили и Люкса — его духи, мягкий парфюм, аромат которого невозможно спутать. Она медленно села, провела рукой по лицу.Отеки, красные глаза, размазанная тушь. Классика после душевной автокатастрофы.

Люкс уже был на ногах.В шёлковом халате цвета шампанского, с кружкой в руках, он вошёл в спальню с мягкой, но заряженной улыбкой:

— Доброе утро, королева развалин, — сказал он, протягивая ей кофе. — На вкус — как принятие. Или хотя бы как попытка.

Бель взяла кружку, усмехнулась сквозь опухшие веки:

— Я выгляжу ужасно.

— Ты выглядишь как женщина, которая пережила предательство, слёзы, вино и восстание. То есть... великолепно.

Она вздохнула и откинулась на подушки:

— Я не могу сегодня идти туда. Я не хочу его видеть. И её.

— Ага. А ещё ты не хочешь сдаваться. Не хочешь бежать. Не хочешь, чтобы они думали, будто сломали тебя.Так что вставай, моя богиня ледяного фронта. Я дам тебе одежду. Oversize, стиль, драматизм. Всё как ты любишь.

Он кивнул на кресло, где уже лежали:

— чёрная широкая рубашка с его плеч,
— серые прямые брюки,
— очки с тёмными линзами,
— и его любимая куртка — плотная, графитовая, как броня.

Они спускались вниз — Бель в чёрном, волосы собраны, очки скрывают глаза, лицо — будто выточено.Рядом — Люкс, как всегда сияющий, но на шаг сзади:

— Ты готова? — спросил он.

— Не совсем, — ответила она. — Но этого хватит, чтобы смотреть им в глаза и не моргать.

Машина Люкса — белый Porsche с неоновыми вставками.Они вышли, как пара из глянцевого антиутопического журнала.Она — монументальная, безмолвная, как будто внутри танк, а снаружи — Vogue.Он — свет, грим, отголоски иронии.

И в этот момент, пока двери кампуса распахивались,Бель знала: сегодня она ни слова не скажет ни Эштону, ни Тее. Но они почувствуют её. Каждый шаг.Каждый взгляд. Каждую каплю молчания, в котором будет больше силы, чем в их поцелуях.

Лекции проходили как в замедленной съёмке. Бель сидела на первом ряду, в рубашке, на два размера больше, с тёмными очками, за которыми никто не видел глаз, и с тенью чётко очерченной скулы вместо эмоций. Её пальцы чётко записывали, а тело будто замерло в ледяной неподвижности.

Рядом сидел Люкс — весь в белом, с тетрадью в одну линию и ручкой с перьями. Он изредка бросал на неё взгляды, проверяя, всё ли в порядке. А она не реагировала. Просто присутствовала. Холодная, как статуя правосудия.

Преподаватель говорил об архитектуре пространства — и Бель это нравилось. «Как форма может нести силу, даже если она молчит» — звучало как метафора её утреннего настроения.

Люкс и Бель вышли с лекции, словно два клинка одного меча. Солнечные лучи выхватывали из её образа только силуэт.Ни слов. Ни смеха. Ни даже кивка. Только движение. Только путь вперёд.

И вот, стеклянные двери столовой.Толпа студентов. Смех, подносы, запах кофе и пасты. И прямо у входа — Тея.В коротком свитшоте, с планшетом в руках, рядом с ней кто-то из знакомых. Она подняла глаза, когда увидела их.

И Бель.
Не замедлила шаг.
Не посмотрела.
Не отреагировала.
Просто прошла мимо.

Словно Тея — пустое место.
Словно она — воздух.
Словно её никогда не было.

Тея опустила взгляд. Пальцы крепче сжали планшет, щёки вспыхнули, в груди сжалось. Но Бель уже была внутри.

Тем временем — за столиком у окна: Эштон, Зейн, Тай и Джулс.

Смех.Подносы.Пицца.Разговоры о новой вечеринке.Девчонки за соседним столом переглядываются и перешёптываются, поглядывая на Эштона.

Но он вдруг замолчал.
Потому что увидел её.

Бель вошла в столовую — высокая, чёткая, абсолютно собранная.Села за дальний столик с Люксом.Сняла очки и взяла стакан с кофе.И ни разу не повернула голову в его сторону.А он — не смог не смотреть.И вдруг его бургер показался безвкусным.А стол — неудобным.А вся их сцена с Теей — убогой. Потому что она снова показала, что даже тишина может звучать как выстрел.

Бель медленно помешивала кофе, глядя на пузырьки пенки. Она не ела — аппетита всё ещё не было. Но рядом сидел Люкс, закинув ногу на ногу, с подносом, заставленным маленькими сладостями и бутылкой воды с лимоном. Он поглядывал по сторонам, как сторожевой кот — красивый, ироничный и всегда настороже.

И тут рядом возник он.

Парень — высокий, светло-русые волосы, немного небрежные, но явно уложенные руками, не дешевыми средствами. Джинсы, кожаная куртка, белая футболка. Улыбка — уверенная, но не наглая.Из старших. Лицо знакомое — точно с третьего курса. Бель мельком видела его на архитектурных выставках, вроде он даже читал какую-то лекцию о визуальной композиции:

— Изабель Монро? — мягко спросил он, подойдя к их столику.

Бель подняла глаза — без улыбки, но вежливо:

— Да?

— Меня зовут Райан. Я с третьего курса архитектурного. Мы пару раз были на одних встречах...

Пауза. Он улыбается.

— Я устраиваю сегодня вечер у себя. Такой... немного отдохнуть от всех этих теорий, граней и перспективных линий. Будет музыка, винил, свет — без кринжа. Я бы очень хотел, чтобы ты пришла. И, конечно, ты тоже, — он посмотрел на Люкса.

Люкс, уже прищурившись, изучал его с видом модного рентгена.Бель слегка склонила голову:

— Сегодня?

— В восемь. У меня дома, в Сильверлейке. Я могу скинуть адрес. Если будет желание.

Бель смотрела на него секунду, две.А потом коротко кивнула:

— Мы придём.

Райан улыбнулся ещё шире:

— Класс. Тогда — до вечера.

Он ушёл. Плавно. Не оборачиваясь.

И как только растворился в потоке студентов — Люкс наклонился к Бель и прошептал:

— Боже. Он. Красавчик.Ты видела его плечи? Ты видела эту уверенность? Он говорил с тобой, как будто ты главная сцена его жизни, а не просто гостья.Я... благословляю эту драму.

Бель медленно усмехнулась — впервые за день по-настоящему.Губы дрогнули.Глаза чуть засветились:

— Просто вечеринка, Люкс.

— Просто — начало, — ответил он.

А в другом конце столовой, у окна,Эштон смотрел, как Бель улыбается кому-то другому.И внутри — снова щёлкнуло.
Слишком тихо, чтобы понять.Но слишком громко, чтобы не почувствовать.

После последней лекции Бель и Люкс молча вышли с кампуса, как два профессиональных дипломата после важной пресс-конференции. Никто не улыбался, никто не торопился — но было понятно: вечер обещает быть интересным. Водитель уже ждал у кампуса.Сев в машину, Люкс сразу подал Бель бутылку воды:

— Гидратация — это не только про кожу, но и про выживание среди бывших, которые могут появиться на вечеринке.

Бель лишь усмехнулась, поднося воду к губам:

— Ты думаешь, он там будет?

— Милая, у нас Лос-Анджелес. Если вечеринка с перспективой и винилом — значит, там будет и музыка, и секс, и твой бывший. В каком порядке — это уже дело вкуса.

Бель стояла перед зеркалом, накинув махровый халат, а Люкс уже разложил на диване варианты: от обтягивающих чёрных комбинезонов до платьев цвета вина и шампанского. Он сам выглядел как личный стилист Victoria's Secret — в лёгкой сетке, в широких брюках и с зачесанными назад волосами.

— Это не просто вечеринка, Бель, — говорил он, разбирая вешалки. — Это камбэк. Это заявление. Это «я выжила после ада и пришла в вашем любимом платье, чтобы украсть внимание и разрушить равновесие». И ты это знаешь.

Бель прошла к стойке с обувью, достала лодочки на шпильке и прищурилась:

— Думаешь, мне выбирать золотое или чёрное?

— Чёрное. Всегда чёрное. Сегодня ты не сияешь — ты жжёшь.

Она кивнула:

— Тогда макияж — стрелки и нюд. Волосы — вверх. Шея — открыта. Пусть видят, что у меня нет ошейника.

Люкс хмыкнул:

— Я тебя обожаю.

Тем временем.
Квартира Джулса.

Эштон сидел на барном стуле, вращая в пальцах бокал с колой.Вокруг — Зейн, Тай и сам Джулс, который уже накидывал на себя бомбер, потягивая энергетик:

— Значит, к Райану, да? — уточнил Джулс. — Он вроде не устраивает шляпу, у него музыка норм, публика вменяемая.

— Да, и пати без приглушённого света и тиктокеров. Уже плюс, — отозвался Зейн, поднимая бровь.

— А Бель будет? — спросил Тай. Как всегда — тихо, но точно в цель.

Вся комната замерла на долю секунды.Эштон сделал глоток, пожал плечами:

— Возможно. Райан её позвал. Я видел.

— Ты видел, как она соглашается или как уходит с другим? — вкинул Джулс, ухмыляясь.

Эштон бросил в него тяжёлый взгляд:

— Что ты хочешь сказать?

— Что-то к ней у тебя есть, брат. Только где-то на дне. Пока ты греешь чувства на минимуме, её уже пригласили на следующий уровень.Но давай. Надень чёрную. Может, заметит.

Все рассмеялись, кроме Эштона.Он просто встал, поправил часы и надел куртку:

— До встречи.Возможно, финальной.

Дом был идеально вписан в стиль богемного Лос-Анджелеса — не слишком роскошный, но дорогой «по-своему». Архитектура — современная, с тёплым деревом, открытым бетоном и огромными окнами в пол. На фасаде — мягкий свет, звуки живой музыки доносились с внутреннего двора, где уже начинали собираться люди.

Снаружи дом выглядел как место, где художники пьют вино под винил, обсуждают смысл геометрии и случайно влюбляются.

На парковке затормозил Porsche Люкса.Из машины вышли они.И сразу стало ясно: они не просто гости — они событие.

Бель — в чёрном шёлковом платье на тонких бретелях, с глубоким вырезом на спине, подчёркивающим изгиб талии. Волосы — гладко зачёсаны в высокую укладку. На губах — нюд, стрелки — острые.Чёрные лодочки.Словно сошла с обложки журнала о ледяной мести.

Люкс — в костюме цвета воронова крыла, расстёгнутом на груди, под которым — сетка и украшения. Его волосы собраны, глаза подчёркнуты лёгким макияжем. Он светился — как отражение луны на глянце.

Они шли к двери как короли после битвы.
И у входа никто не мог не обернуться.

— Охренеть, это же Бель Монро, — прошептала кто-то.

— И Люкс с ней. Бля, они выглядят как с обложки форбс..

Внутри дом был полон: люди с бокалами, музыка из старого проигрывателя, мягкий свет из ламп в винтажных абажурах.На террасе — свечи, разговоры, дым кальянов.Кухня превратилась в коктейльную зону. Гостиная — в танцпол.

Когда Бель вошла — пространство на секунду словно отступило.Все взгляды скользнули к ней. Даже те, кто не знал, поняли:пришла та, кого обсуждают, даже не называя по имени.

А за барной стойкой, с бутылкой в руках, обернулся он. Эштон.И не успел спрятать удивление.Потому что она была невероятна.
Недостижима.И абсолютно не для него.

Бар в доме Райана был не просто столешницей и бутылками — это была целая зона с неоном, винтажными постерами, резными бокалами и полками, заставленными алкоголем от дешёвого рома до коллекционного бурбона.Свет — приглушённый. Музыка — басы, качающие воздух, но не перекрывающие голоса. Ароматы мяты, лайма, табака. Смех. Шорох тканей. Лёд в шейкере.

Бель и Люкс подошли к бару.Грациозно, будто на подиум.Она — будто не шла, а скользила. Он — будто фонарь на её фоне, освещающий, но не затмевающий.

Их появление было игнором в чистом виде.Потому что у барной стойки уже стоял Эштон.Но Бель — не глянула.Ни полу-взгляда.Ни намёка.Просто встала рядом, облокотилась локтем на мрамор,положила клатч и спокойно сказала:

— Мне чёрную маргариту. И ему — «Грей в шёлке». Без сахара.

Бармен, нервно улыбаясь, тут же кивнул.Люкс с наслаждением сел на высокий стул и прошептал:

— Если бы холод мог убивать, он бы уже превратился в лёд в твоём бокале.

Бель усмехнулась уголком губ.

И в этот момент — у бара случился цирк.
Буквально.

К Эштону подбежала девушка — в топе, который мог быть ошибочно принят за полоску ткани, в джинсах, обтягивающих до боли. Она сразу обняла его сзади, запрыгнув чуть не на плечи, и поцеловала в шею:

— Заааай, я знала, что ты придёшь! Мне говорили, но я не верила!

Эштон чуть дёрнулся, пробормотал:

— Эм... привет.

Она продолжала вешаться на него:

— Ты хочешь, чтобы я сделала с тобой то, что и у тебя дома ? Я всё помню, сладкий...

Люкс подавился смехом в коктейль.А Бель — повернула голову к нему.Медленно, с ледяной ухмылкой:

— Пойдём отсюда.Тут завоняло придурками.

Она взяла свой бокал, развернулась на каблуке и пошла прочь, не глядя назад. Люкс, не удержавшись, прошептал:

— Детка, ты не просто ушла. Ты выжгла всё живое.

А Эштон — стоял.С бокалом в руке.С девчонкой на шее.И с жжением под кожей, которого не мог заглушить даже алкоголь.

Бель и Люкс прошли мимо барной зоны вглубь дома — туда, где атмосфера была менее театральной, где играла лайтовая хип-хоп подборка и люди собирались на широких диванах, у камина и под арт-постерами.Люкс успел перехватить два бокала у проходящего с подносом бармена:

— За твою выдержку, малышка. Потому что если бы на меня кто-то так прыгнул, я бы выбил ей филлер из губ одним взглядом.

Бель отпила молча. Глаза — острые, прищуренные.На щеке — ни одного следа эмоции, только стальной контур:

— Он делает это специально, — бросила она. — Прямо в кадре. Он знает, где я. Он знает, с кем я. Он хочет, чтобы я увидела, что он "свободен".

— Ну и отлично, — ответил Люкс, удобно устраиваясь на подушках. — Пусть видит, как выглядит свобода в красивом чёрном платье с фигурой, за которую умер бы Dior. А ты просто сиди и сияй. Мы не играем в его грязь.

А в это время — у бара.

Эштон скинул с себя руки той самой девушки.Не грубо, но жёстко:

— Я не в том настроении.

— Ну чего тыыыы ? — надулась она. — Ты же всегда был не против поразвлечься..

— Сегодня против.

Он развернулся и пошёл прочь, оставив её стоять с выражением обиды и облома на лице.

Подошёл к Зейну и Джулсу, которые уже смеялись над какой-то тупой шуткой у DJ-пульта.

— Ты чего такой? — спросил Джулс, поднимая бровь.

Эштон посмотрел через зал.Туда, где Бель сидела с Люксом.Смеялась.Не громко, но... искренне.Её пальцы держали бокал, а волосы струились по плечам — она выглядела будто сделана из стекла и огня одновременно.К ней подходили другие — парни, девушки, кто-то что-то говорил, она отвечала, двигалась, жила.

Без него.

— Я не знаю, что со мной происходит, — пробормотал Эштон.

Зейн пожал плечами:

— Может, все дело в Бель?

Джулс добавил:

— Или, может, пора признать что она не «просто знакомая»? А не сосаться в сторис с её уже «бывшей» подругой?

Эштон резко обернулся:

— Я не выбирал Тею.

— Нет. Но ты выбрал не остановить её. А это — выбор, брат.

И тогда он понял:он не потерял Бель.Он отдал её сам. Своими руками.И теперь остаётся только смотреть, как она расцветает — без него.

Вечеринка набирала ритм. Музыка звучала мягче — DJ будто бы специально сбавил темп. Свет приглушили: лампы потускнели, остались только гирлянды над окнами и огонь в камине. Атмосфера стала интимнее, теснее, словно дом стянул стены ближе, чтобы слышать каждое слово.

Райан появился в центре комнаты, хлопнул в ладони и громко, но с лёгкой ухмылкой, объявил:

— Окей, народ. Пора разбавить коктейли чем-то посильнее. Предлагаю сыграть в классику. Да, ту самую — "Правда или действие".

Лёгкий гул одобрения, кто-то захлопал, кто-то засвистел.

Райан продолжил, уже с бокалом в руке:

— Правила простые: тебе задают вопрос — отвечай честно. Не хочешь отвечать — залпом выпиваешь коктейль. Действие — выполняешь или тоже пьёшь. Без нытья, без "я не пью" — все в игре. Хотите остаться зрителями — welcome, но будет скучно.

— Кто откажется, тот слабак, — добавил кто-то из третьекурсников с дивана, уже разливая напитки в маленькие прозрачные бокалы.

Люкс переглянулся с Бель и прошептал:

— Ну всё, сейчас начнётся кино в формате реального времени.

Бель не ответила. Она только отпила свой коктейль и откинулась на подушках — вальяжно, но с холодным интересом.Если уж игра, то она в ней не зевака. Она — королева арены.

Группа уже начала собираться в круг.На полу — подушки, ковры, часть уселась прямо на ступени, кто-то с бокалами, кто-то с телефоном для записи. Атмосфера превращалась в интимный хаос: когда смех становится громче фильтров, а вопросы — опаснее, чем танцы.

Райан указал на Бель:

— Ты с нами, Монро?

Она кивнула, не отрывая взгляда:

— Считай, что я уже бросила кости.

Люкс с ухмылкой:

— Ох, вы не знаете, кого позвали в игру. Молитесь, чтобы она не начала первая.

Тем временем кто-то уже включал музыку тише и разносил коктейли.

А у противоположной стены, с полузатемнённого угла,Эштон смотрел.Он видел, как она садится в круг. Как Райан усаживается рядом. Как Люкс усмехается. Как Бель улыбается, легко, свободно.И чувствовал, как внутри...всё медленно превращается в гул, который не заглушить алкоголем.

Круг сложился плотный, как кольцо огня. Бокалы у всех наготове. Музыка теперь еле слышна — как фон старого кино, в котором диалоги важнее эффектов.

Райан держал в руках пустую бутылку из-под вина. Он крутанул её по центру ковра, и та, вращаясь, отразила в бликах ламп искажённые лица — ожидающие, слегка пьяные, жадные до драмы.

Первая пара раундов прошла с азартом:

— Одной девушке пришлось вылить себе на голову немного вина — потому что не смогла сказать, сколько у неё было партнёров.

— Какому-то парню задали вопрос: «С кем из присутствующих ты представлял секс?» Он покраснел, но ответил: «С Райаном». Все взорвались от смеха.

— Ещё одной участнице выпало «пройтись на четвереньках по кругу, мурлыкая» — и она сделала это, хохоча.

— Люкс, когда его спросили: «С кем из присутствующих ты бы остался на необитаемом острове?» — ответил: «С Бель. У неё и в песке будет идеальный контур лица и план эвакуации».

И вот бутылка остановилась.
На ней.
На Бель.

Райан, слегка прищурившись, выдал с полуулыбкой:

— Окей, монро-ледяное сияние, правда или действие?

— Действие, — без колебаний.

Он усмехнулся, качнул бокал:

— Поцеловать самого близкого человека в этой комнате. Не друга по кампусу. А по-настоящему близкого. Так, чтобы мы это увидели и поверили.

Мгновение тишины.
Все замерли.

И тут Бель — медленно поворачивает голову к Люксу:

— Бро... ты же не против?

Голос — лёгкий, немного насмешливый:

— Я же тебя всё равно не возбуждаю, так что никто не пострадает.

Люкс рассмеялся вслух.Положил руку ей на талию, притянул чуть ближе и ответил, заглянув ей в глаза:

— Иди ко мне, моя королева. Пусть мир увидит, как выглядит нежность без трагедий.

Они поцеловались.Не как пара.Не страстно. А просто — как двое, кто знает друг друга насквозь. Этот поцелуй был лёгкий, тёплый, и всего пару секунд.

Когда они отстранились, Люкс улыбнулся и сказал, глядя на всех:

— Как же хорошо, что я гей.Мы хотя бы не поссоримся из-за этого кринжа.

Круг взорвался от смеха. Кто-то свистнул. Кто-то хлопнул.А Эштон...сидел в тени, с бокалом в руке, и не мог отвести взгляда.
Потому что в этом поцелуе не было страсти.Но было всё, чего ему с ней никогда не хватало:

безопасность
тепло
доверие
и выбор.

Смех от поцелуя Бель и Люкса ещё витал в воздухе, но бутылка уже снова закрутилась. Шум, звон бокалов, кто-то снова налил текилы. Все расслаблены, но всё чаще взгляды косятся на Эштона, который до сих пор молчал в своём углу — будто просто наблюдатель, а не участник.

И тут — бутылка останавливается.
На нём.На Эштоне Холле.

Толпа оживилась.Райан чуть приподнял бровь.Джулс усмехнулся.Кто-то в круге подал голос:

— О-о, Холл, вот теперь интересно будет.

Райан отпил и, с ленивой ухмылкой, спросил:

— Правда или действие?

Эштон откинулся назад, выдохнул и сказал:

— Правда.

И тут вбросил Зейн, его друг — с широкой ухмылкой и чуть перебрав:

— Бро, ты не устал баб менять каждую ночь?Типа серьёзно. Ты как сменный комплект постельного. Вчера одна, сегодня другая, завтра Тея...

— Зейн, — резко бросил Эштон.

Но тот только рассмеялся:

— Не обижайся. Просто признай: тебе вообще кто-то реально нравился? Или ты просто заполняешь пустоту красивыми телами?

На секунду — повисла гробовая тишина.Даже у DJ-а сбилась дорожка.Все взгляды — на Эштона.

Он смотрел прямо перед собой.Пальцы медленно обвивали край бокала.Ни бравады. Ни ухмылки.Только взгляд — прямой.И голос, ровный, но глухой:

— Иногда я думаю, что просто ищу одну.Но каждый раз — ошибаюсь...

(Пауза.)

— И да. Устал.

После неожиданного, почти слишком честного ответа Эштона, в круге стало ощутимо тише. Никто больше не ржал в голос. Кто-то поёрзал, кто-то потянулся за бокалом. А лицо Бель было непроницаемым, как будто она вообще не слышала. Только слегка крутила бокал в пальцах, наблюдая за пузырьками.

Райан, будто почувствовав, что напряжение нарастает, решил вернуть лёгкость:

— Окей, следующий раунд — давайте немного поджарим Люкса. Он молчит подозрительно стильно.

Бутылка остановилась на Люксе.

Он выпрямился, глянцевый, уверенный, но в глазах — тот самый блеск, когда человек чувствует: сейчас будет что-то личное.

Джулс, конечно, не упустил шанс:

— Люксиэль, у тебя был кто-то, кто разбил тебе сердце, или ты просто разбивал всех подряд?

Люкс хмыкнул:

— О, детка, я не разбиваю сердца. Я их выкрашиваю в золото и отдаю обратно, чтобы они блестели на фоне серости.

Толпа засмеялась, но кто-то не отпустил:

— Серьёзно, Люкс. Была любовь? Прямо настоящая?

Он на секунду стал тише. Глаза — чуть ниже:

— Да. Был один. Француз. Арт-директор. Я думал, мы будем вечными. А он оказался сезонным — как коллекция весна-лето.

Пауза. Потом он добавил — уже с лёгкой улыбкой:

— Теперь я коллекционирую кольца, а не разочарования.

Райан сделал знак — следующий круг.

И вот — бутылка снова на Бель.

Райан посмотрел прямо на неё, на этот раз без флирта — с долей интереса и лёгкого вызова.

— Окей. Без банальностей. Один вопрос. И он определяющий. Любовь или деньги?

Тишина.Абсолютная.
Как будто все ждали, что она ответит красиво. Или трагично. Или мягко.Но Бель посмотрела прямо на Райана не мигнув, и произнесла:

— Деньги.

Пауза.

— Потому что любовь не делает людей счастливыми. Она делает их зависимыми. Слабыми.И она всегда заканчивается болью.А деньги... деньги хотя бы честные. С ними ты знаешь, сколько у тебя осталось.

Толпа — замерла
.
Кто-то нервно хохотнул. Кто-то отвёл взгляд.

Даже Райан — впервые опустил глаза.
Даже Эштон — напрягся.

А Люкс только кивнул. Медленно.Как будто знал, что этот ответ — не поза.Это был диагноз её сердцу.

После пары часов смеха, признаний, и лёгкой драмы, вечер постепенно начал рассыпаться, как конфетти на полу — сначала по краям, потом по центру. Люди начали расходиться: кто-то — в такси, кто-то — на балкон с сигаретами, кто-то — в чьи-то объятия.

Бель сидела на мягком диване, без туфель, с бокалом в руке и опущенными веками. Она устала. Но не физически — душевно.Всё внутри было выжжено: вопросы, ответы, взгляды, его голос, его лицо, эти «девочки на нём» — всё вымотало.

Люкс обнял её за плечи:

— Малыш, предлагаю подняться наверх и завалиться на что-нибудь мягкое. Я слышал, у Райана есть комната с балдахином. Нам туда.

— Без людей? — устало уточнила Бель.

— Без. Клянусь своей коллекцией пижам.

Они поднялись по лестнице — медленно, в тусклом свете бра, с тихой музыкой снизу, как будто входили в чужую реальность.Коридор был полутемным, двери приоткрыты, где-то шептались, где-то хихикали. Они дошли до одной из комнат.Люкс толкнул дверь плечом:

— Если тут кто-то трах...
— и не договорил.

Потому что Бель уже стояла в дверях.И застыла.

На кровати — Эштон.Полуголый.С открытой грудью, волосы растрёпаны.На нём — девушка. В белье. Вся на нём.Они ещё не начали. Но... уже были в этом моменте, в котором всё понятно.

Секунда.Одна.Бель молча стояла.Лицо — пустое. Глаза — стекло.Руки — сжаты в кулаки.

И потом — развернулась. Резко.Туфли застучали по полу.Платье вспыхнуло на ветру её движения.Она вылетела из комнаты, как будто за ней гнался огонь.Люкс, следом, не успел ничего сказать.Он только посмотрел на Эштона с презрением. Словно: «Ты не просто идиот. Ты разрушаешь самого себя».И закрыл дверь.

А Эштон...

Повернул голову.Увидел её спину, её шею. Как платье колыхнулось, и как она —ушла.Без слова, без крика, без сцены.Но с таким молчанием, от которого захотелось кричать.Он замер.Девушка что-то говорила, но он уже не слышал.Потому что понял:только что он потерял её снова.И теперь — окончательно.