Глава 14
Если бы ты знал, какая у сердца стояла стража, какой к душе пристроен был забор, и если я одна из картин Эрмитажа, то ты самый умелый вор.
Первые полчаса пути мы провели в молчании, слушая радио: я смотрела в окно, много думала и изредка подпевала песням, а Пэйтон был сосредоточен на дороге, но по тому, как он иногда поглаживал моё бедро, я понимала, что вождение занимало не все его мысли. Я успокоилась, буквально растворилась в моменте, больше не заморачиваясь о том куда мы едем и что будете дальше. Не важно, я чувствую себя в полной безопасности, а всё благодаря кареглазому парню рядом... Постепенно пейзаж городских домов сменился густым лесом - теперь в салоне отчетливо ощущался запах ели и мягкой хвойной свежести.
— Я с собой ничего не брала из вещей — наконец нарушаю я молчание. Шатен лишь усмехнулся:
— Тебе ничего и не понадобиться.
— В каком смысле?
— Во всех.
Закатив глаза, я улыбнулась:
— Хватит говорить двусмысленно.
— Никакой двусмысленности — невинно пожал он плечами — Всё, что надо - в багажнике.
Когда я пересеклась взглядом с карими глазами, в груди приятно разлилось тепло. Пэйтон такой уверенный, спокойный. В этот самый миг я поняла, что доверилась ему, и это чувство не вызвало у меня страх или желание закопать его куда-то поглубже: теперь нет сил противится этому... Я верю ему. Чёрт, верю.
Сколько ещё прошло? Час? Полтора? Может два? Не знаю... Всё пространство между мной и парнем заполнилось смехом и лёгкой болтовнёй. Как раньше. Шатен рассказывал какие-то истории, что произошли с ним за этот год, а я с интересом слушала его, иногда что-то дополняя. Карие глаза горели, ладонь то и дело сильнее сжимала руль от эмоций, а искренняя улыбка не сходила с его лица - сейчас он говорит о своей музыке, работе на студии, концертах и фанатах. Знаете, когда человек с упоением рассказывает о том, что ему действительно нравится, становится интересно самой. В тебе зажигается огонёк и хочется слушать, слушать, слушать, не перебивать и слушать, лишь изредка задавая вопросы, тем самым подогревая тему. Вся речь шатена пронизана страстью. Музыка - это буквально его жизнь. Но тут он замолчал и посмотрел на меня...так мягко...
— Знаешь, до тебя я как будто был выключен — он чуть сжал моё колено — Спасибо тебе за всё. Если бы не ты, не знаю, кем бы я был сейчас.
Я беззаботно пожала плечами:
— Всё тем же Мурмайером, только не музыкантом.
— Может быть, но ты сделала меня счастливым... Во всех смыслах — его взгляд остановился на моих глазах — Ты стала моим счастьем.
Мои губы расплылась в нежной улыбке. Он здесь: его рука, очертания которой я знаю наизусть, на моей ноге; тёмные, обычно непроницаемые глаза, с таким трепетом смотрят в мои, а губы дарят мне завораживающую улыбку...ту самую, предназначенную только для меня... И как бы я ни злилась на него за год отсутствия, как бы ни сопротивлялась нашему сближению сейчас, чтобы я ни говорила в порыве злости - я до безумия скучала и до такого же безумия рада снова быть рядом. Я знаю - мне всегда будет с ним хорошо, ведь только с ним я ощущаю себя целой, по-настоящему живой. Он - определённо лучшее и худшее, что могло произойти со мной.
Накрыв ладонь шатена своей, я переплела наши пальцы. Пэйтон ничего не сказала, лишь сильнее сжал мою кисть, а его глаза засветились ярче прежнего...собственно, как и мои. Я умиротворенно вздохнула, откинувшись на спинку сидения:
— Если что, разбудишь, как приедем?
Горячие губы нежно коснулись костяшек моей руки:
— Конечно.
Но проснулась я не от того, что меня кто-то будит, а от чувства полёта...странное состояние... Сонно открыв глаза, я, проморгавшись, посмотрела наверх: острый подбородок и тёмные в сумерках глаза шатена, устремлённые вдаль - он нёс меня куда-то на руках.
— Я вроде бы умею ходить... — улыбнулась я, и парень тут же опустил взгляд вниз, тоже улыбнувшись:
— Я пытаюсь произвести на тебя впечатление, не забывай - я выбираюсь из френдзоны.
— А когда выберешься, больше такого не будет?
Он усмехнулся:
— 'Когда'? Мне нравится эта формулировка — я промолчала и уткнулась носом в шею шатена, проклиная себя за тупую оговорку, но тот вдруг остановился — Наша остановочка.
Когда Мурмайер поставил меня на землю, я поёжилась: в его объятиях было так тепло, что оказавшись без них, я в миг покрылась мурашками...но их стало ещё больше, когда я увидела, что стоит передо мной... Дом. Небольшой одноэтажный домик из тёмного дерева посреди леса. Никакого забора - только лес. На навесе, который укрывал веранду, были развешаны светильничик, освещая всё вокруг тёплым желтоватым цветом; под окнами располагались аккуратные клумбы с неизвестными мне цветами, а около здания стояли какие-то пенёчки. Тут так тихо, так спокойно...идеально... На мой живот опустились тёплые руки, впитывая в себя холод.
— Вижу, что тебе нравится, но ты замёрзла.
— Ты снял его? — я развернулась к парню, не освобождаясь от кольца его рук — На 4 дня? Правда?!
Я была в восторге, и шатен это видел, отчего улыбнулся:
— Да, Мия, я снял его для нас на 4 дня. Теперь мы можем идти?
— Спасибо — пропустив его вопрос мимо ушей, я с благодарностью поцеловала его сначала в шею, а потом в скулу — Это потрясающе...правда...
Парень шумно выдохнул, а венка на его шее чуть вздулась. Ого, так быстро...
— Если ты сейчас не пойдешь в дом, то я закину тебя на плечо и помогу.
— Ты какой-то наряженный — я невинной улыбнулась своей шалости, а тот закатил глаза. Ладно, не горю желанием висеть на плече шатена, поэтому разворачиваюсь и иду ближе к дому. Открыв дверь, меня с ног до головы окутывает аромат сосны. Какой приятный запах... Я решила осмотреться, пока за моей спиной Пэйтон шумел какими-то пакетами. Всё вокруг сделано из дерева, покрытого прозрачной пропиткой, которая сохраняла настоящий цвет древесины. Выйдя из прихожей, я оказалась в гостиной: коричневый диван; большой белый пушистый ковёр около него; ярко-красный пуфик в углу; рядом с ним высокая лампа; телевизор на стене, а под ним - камин, обрамлённый кирпичной кладкой. Полки с книгами, картины, несколько растений на подоконниках - здесь невероятно уютно. Напротив гостиной находилась кухня. Маленькая, с красивым бежевым гарнитуром, она была сделана в стиле 'охотничьего домика', но не смотря на это в ней было много современной техники: новая плита; посудомоечная машина; микроволновка на стене; кофе-машина на столешнице. Около стены стоял круглый стол с миниатюрным букетиком белых полевых цветов посередине, а вокруг него - пара стульев. Дверей не было, что ни в гостиную, что ни на кухню - только деревянные арки. Так, осталось найти комнату где спать, и где мыться. Долго искать не пришлось - рядом с кухней была ещё одна арка и, судя по всему, арка в спальню. Большая, высокая, накрытая белым покрывалом, кровать занимала почти 1/3 всей комнаты. Она стояла в центре, её изголовье с подушками упиралось в одну из стен, а в ногах был проход. Сбоку стоял большой шкаф, рядом с ним зеркало в пол, чисто символический столик в углу...и тут от мои брови поползли вверх от удивления - половина стены напротив входа в помещение была прозрачная, и от этих панорамных окон с деревянными рамами у меня перехватило дыхание. Не долго думая я отодвинула стеклянную дверь и вышла на террасу. Меня окутал холод, но я словно не заметила его - я не могла даже вздохнуть от переполняющих меня чувств. На веранде стоит гриль, пара кресел с подушками, гамак, а вокруг - лес. Боже, такой необъятный, мощный, завораживающий... Слух приятно ласкают звуки природы: пение сверчков, щебет птиц, кваканье лягушек... Неописуемое ощущение спокойствия и умиротворения - это мой личный рай. Пэйтон определённо знает, что мне нужно... Тут половица за моей спиной скрипнула, но я не обернулась, не в силах отвести взгляд от этой красоты вокруг.
— Я только увёл тебя с улицы, как ты снова тут.
— Здесь слишком красиво.
Шатен обнял меня сзади, желая согреть.
— Настолько, что ты готова превратиться в сосульку и заболеть?
— Сейчас я не чувствую себя сосулькой — мои ладони накрыли ладони парня, и тот спрятал их в своих больших руках — Это лучшее место, где я могла бы оказаться.
— Ты ещё на озере не была.
— Мы будем купаться в сентябре?
— Вода тёплая, завтра убедишься в этом — его губы коснулись моего затылка — А сейчас переодевайся и приходи в гостиную.
Я развернулась к шатену лицом:
— Что-то мне подсказывает, что моей одежды здесь нет.
— Верно. Зато есть моя.
Кареглазый улыбнулся, и я отзеркалила его улыбку:
— В таком случае предупреждаю, что я возьму всё, что захочу.
— Ну, моё сердце ты уже забрала, так что если я не насчитаюсь пары футболок, думаю ничего страшного. Переживу.
До чего же трудная задача - передать чувства, ощущения такими словами на бумаге или вслух, чтобы тот, кто читает или слушает, почувствовал или ощутил то же, что и ты. И сейчас я не могу подобрать слов, чтобы описать всё это. Могу сказать лишь то, что мы с Мурмайером лучшие воры на всей планете - украсть сердце человека это самая большая кража, которую можно совершить, и мы это сделали. Мы бесстыдно ограбили друг друга, и самое странное в этом всём то, что никто из нас не расстроился такой потере. Приподнявшись на носочках, я впервые сама поцеловала шатена, и тот расплылся в улыбке, отвечая взаимностью. Мягкий, трепетный поцелуй обжег кожу губ, и я, отстранившись, прошептала:
— Я позабочусь о нём. И ты, надеюсь, больше ничего не разобьёшь...
Пэйтон понял о чём я говорю. По тому, как блеснули карие глаза, я увидела, что понял. Хочется верить, что я сделала правильный выбор, вновь вручив ему свой пульсирующий орган...хотя кого я обманываю - он всегда был у него, я просто не хотела этого признавать. В ответ шатен сказал лишь одно слово. Только одно, но в нём было столько искренности, уверенности и чувств, что я не могла не поверить:
— Никогда.
Постояв на балконе ещё несколько минут, парень наконец отправил меня в дом, а сам пошёл на кухню. Я решила принять в душ. Искать его не пришлось, так как дверь находилась прямо в спальне. Удобно. Ванная была подстать дому - так же хороша: бежевый кафель с белыми вкраплениями; большая душевая кабина и такая же большая ванная. Это дом моей мечты, я серьёзно. На полках было много разных гелей, лосьонов, бальзамов, скарбов. Бритвы, зубные щетки, даже маски для лица и какие-то крема... здесь и вправду есть всё, что нужно!
Спустя где-то час, я наконец вышла из ванной, впуская в спальню горячий пар с запахом малины. Лёгким движением руки я скинула с себя полотенце и подошла к шкафу. Ох, как же я обожаю гардероб Мурмайера - он всегда одевался просто, но безумно стильно и красиво. У него безупречный вкус. Выбрав длинную белую футболку и серые спортивные штаны, я сразу же натянула их на себя и встала перед зеркалом. Так, как-то великовато...сейчас подправим. Подол футболки я завязала на узелок с боку так, чтобы было видно пресс и контур талии, а штаны подогнула. Вот теперь отлично. Распустив прямые волосы, я расчесала их и, немного распушив, вновь осмотрела себя с ног до головы. Без макияжа, без укладки и в мешковатой одежде...выгляжу довольно мило. Закончив со своим преображением из деловой мадам в домашнюю девочку, я вышла из комнаты. Только сейчас я заметила, что свет во всём доме выключен и лишь арка, ведущая в гостиную, светилась жёлтым. Уже с улыбкой захожу в комнату... Вау. Это...просто вау... Весь зал залит светом пламени из камина и к этому освещению примешивались маленькие огоньки свечей, расставленных по комнате. На ковре стоит журнальный столик, возле него - две подушки и около одной из них ваза с буком белых роз. Я даже не могла ничего сказать...просто не могла, настолько меня переполняли эмоции. От их переизбытка, я прикрыла рот ладошкой и, медленно подойдя к столу, села на свою подушку напротив шатена. Два бокала, бутылка вина, паста с мясом и какие-то закуски - он так заморочился.
— Я подумал, что ресторан - это слишком банально, да и ты не фанатка всего этого пафоса.
— Это самое невероятное свидание, которое могло бы быть — я наклонилась к букету и вдохнула свежий сладковатый запах роз — Ты решил утопить меня в цветах?
— Мне слишком нравится твоя улыбка, и, чтобы ты была готова, я не собираюсь останавливаться.
Усмехнувшись, я удобнее устроилась в позе лотоса.
— Спасибо, они прекрасны.
— Надеюсь мои кулинарные навыки будут не хуже — с улыбкой кивнул он на тарелку у меня перед носом, а сам начал открывать вино и разливать его по бокалам.
— Это болоньезе?
— Судя по рецепту, должна быть она.
Накрутив макароны на вилку, я попробовала блюдо и не сдержала смешок:
— Это вкусно, но, кажется, ты чуть переперчил.
— Да? — распробовав своё творение, он усмехнулся — Если только немного.
— Всё равно это очень вкусно. Помниться мне, раньше ты вообще к плите не подходит. Откуда такие таланты?
— Просунулись внезапно. Как говорится, талантливый человек - талантлив во всём.
Я рассмеялась:
— Как высокомерно. Ну, можешь завязать с музыкой и заняться кулинарией, ресторан открыть.
— Хах, мои блюда слишком эксклюзивные, предпочту готовить только тебе.
Так мы провели несколько часов, непрерывное разговаривая и постоянно улыбаясь. Без всякой неловкости мы рассказывали друг другу всё и от этого было настолько легко и просто...словно и не было расставания, этого года порознь, не было ссор, злости и обиды. Всё исчезло, оставив лишь желание быть рядом. Вот шатен в очередной раз заливается смехом, когда я в красках описываю ему один из своих походов на вечеринку.
— Ну что ты ржешь! — и я сама смеюсь — Как будто ты не купался в бассейне.
— Купался, но не в уличной же одежде.
— Ахахаха, зато я не прыгала в него с балкона на втором этаже.
— Ты многое упустила между прочим.
А потом он посвящает меня в историю о том, как перекрасил машину:
— Да один парень со студии работал в автомастерской, красил тачки, дизайны всякие придумывал, вот я и насмотрелся.
— Выглядит очень классно, особенно та красная штучка типо подковы на решётке радиатора.
— Это аксессуар — он слегка тронул пальцем свою серёжку в ухе — Как этот, только для машины.
Постепенно, когда паста была съедена, закуски тоже, а бутылка вина закончилась, наши посиделки перешли с ковра на диван. В доме стало холоднее, поэтому я забралась под плед, а Пэйтон сел рядом, приобнимая меня за талию. На фоне мы включили фильм 'Один дома'. И пусть сейчас не канун Рождества, зато атмосфера подходящая: домик в лесу, треск камина, два задёрнутых в покрывало тела и пропитанный уютом воздух. Я положила голову на грудь парня и улыбнулась, когда он сильнее прижал меня к себе.
— Зачем ты сделал прокол? — мне вдруг захотелось задать этот вопрос.
— Ты про какой именно?
Приподнявшись, я кивнула на нос шатена:
— Этот.
— Просто так, захотелось чего-то нового — а потом он довольно ухмыльнулся — К тому же мне очень идёт. Сразу такой брутальный красавчик, просто отпад.
— Хахаха, а главное такой скромный — я похлопала его по плечу — А татуировки? Та же история?
— Почти.
Я слегка дотронулась до его руки, как бы спрашивая разрешения:
— Можно?
Шатен выпустил меня из объятий и, чуть вывернув предплечье, протянул мне правую руку. Сев удобнее, я начала внимательно рассматривать небольшие рисунки.
— Эта была последней — когда я провела пальчиком по чёрной розочке, отозвался кареглазый — Она ничего не значит, как и большинство из них.
Чёрный череп, который обвивает змея; на запястье надпись 'fuck off' (отвали); маленький смайлик с крестиками вместо глаз под большим пальцем; знак вопроса; ангел с рожками почти в центре предплечья, а вокруг него написано 'cruel angel and merciful demon' (жестокий ангел и милосердный демон); комбинация из нескольких звёздочек и последний рисунок - колючая проволока, обёрнутая вокруг руки над локтем.
— 9 — я посмотрела на шатена, что всё это время молча наблюдал за тем, как я изучала его тату — Это все?
Он приподнял уголок губы и вдруг снял с себя футболку. Я немного растерялась такому действию, но потом начала с интересом изучать взглядом рельефную грудь и пресс парня...в бликах огня очертания мужского тела казались ещё более выразительными и мощными. Заметив мои слегка сведённые к переносице брови, он ухмыльнулся:
— Не туда смотришь — и Мурмайер приподнимает правую руку. Сбоку, на уровне верхних рёбер, я вижу небольшую, сделанную тонкими красными линиями татуировку поцелуя, а под ней - белая подпись 'your handwriting is on my rids' (на моих рёбрах твой почерк).
— Когда я только приехал в Лос-Анджелес и начал разбирать вещи, из моей джинсовки выпала записка — парень опустил руку и посмотрел на меня — Она была от тебя. Помнишь?
— Да — я улыбнулась, вспоминая, как я оставила ему маленькое послание с отпечатком своего красного от помады поцелуя на бумаге и припиской 'для твоей шеи' — И ты серьёзно решил набить...мои губы?
Пэйтон аккуратно посадим меня на свои колени, и я, не сопротивляясь, обвила ногами его торс. Сильные руки опустились на мою талию, а мои ладошки - на его шею.
— Я хотел, чтобы ты всегда была рядом — и, покачав головой, он усмехнулся — Слишком ванильно, да?
— Если только чуть-чуть — как и парень, я пустила тихий смешок — Почему не рассказал, что набил её?
— Думал сделать сюрприз, когда мы встретимся, но не успел... — и шатен плавно наклонился ко мне, мягко проведя носом вдоль шеи, и на моей коже в ту же секунду появилась россыпь мурашек — Я так и не извинился перед тобой за свою главную ошибку... Прости за то, что оставил тебя. Я очень виноват, малыш. Прости...
Он покрывал короткими, полными трепета поцелуями мои ключицы и часто дышал...так прерывисто... Я коснулась губами лба юноши, а потом аккуратно взяла его лицо в ладони и посмотрела в глаза:
— Иногда жизнь разделяет людей, чтобы они узнали, как много друг для друга значат... И может быть всё было именно для этого?
— Может быть... — он бережно убрал пряди волос мне за уши — Я без понятия за что такая, как ты, досталась мне, но, чёрт, ты - лучшее, что случалось со мной...
'Досталась'? Хм, как-то по-собственнически... Хоть он и вёл себя так весь вечер, а я не возражала, но сейчас мне захотелось добавить перчинки.... Я хитро улыбнулась:
— Я тоже дорожу нашей дружбой.
О да, мне никогда не надоест это. Мурмайер низко рассмеялся, а его глаза сверкнули моим любимым огнём:
— Какая же ты... Я тут ей сердце открываю, а она всё про свою дружбу — в один миг я оказалась вплотную прижата к горячей груди, а моя талия вспыхивает - с такой силой он сжимает её — Прояви уважение, Эванс. Чтобы ты знала - я никогда, никому не говорил ничего подобного.
Горячий шёпот приятно опалил мои губы, с которых не сходила улыбка:
— Почему же? Неужели не нашлось такой же чёкнутой, которая терпела бы тебя?
— Кто ещё кого терпит — я откинула голову, когда шатен начал прокладывать на ней дорожку из поцелуев — К тому же, я не привык врать о своих чувствах, в отличии от некоторых...
Словно в наказание, он кусает меня за мочку уха, отчего я сдавленно выдыхаю:
— Не понимаю о каком вранье идёт речь...
— Ты же знаешь, что друзья не занимаются тем, чем занимаемся мы... — ладони парня ревностно сминают мой зад — Или с тем барменом вы так же 'дружите'?
— Если ты про Джоша... — меня перебивает мой же случайный стон, когда клыки кареглазого проходятся по ключице — Мы не так..мм..хорошо общаемся...
— На концерте всё казалось иначе.
Я уже с трудом могла говорить из-за сбившегося дыхания, а шатен и не думал останавливаться, продолжая свои игры.
— Мы даже не целовались...
— Ещё бы вы целовались, тогда я бы точно свернул ему шею — грозно прорычал тот и, последний раз укусив меня, отстранился и посмотрел мне в глаза — Я хочу, чтобы ты целовала только меня и больше ни с кем так не делала.
Зрачки Мурмайера настолько расширились, что радужка превратилась в тонкую полосочку; щёки покрылись румянцем; вены на руках вздулись от напряжения, а бёдрами я уже чётко ощущала его возбуждение...чёрт, я и сама на пределе... Наклонившись к шее шатена, я улыбнулась и стала оставлять на его коже следы своих губ. Его дыхание стало рваным, а я наконец прошептала:
— Знаешь, я уже слишком твоя, чтобы быть с другим...
Одна моя фраза, и зелёный свет дан.
— Только моя — властно выдохнул тот мне на ухо и, резко встав на ноги, впился в мои губы. Я крепче прижимаюсь к парню, обхватив бёдрами его пресс. С желанием углубляю поцелуй, мну волнистые волосы, оттягивая чёлку, и понимаю, что теперь у меня нет ни единого шанса на протест...
—Автор—
От простых разговоров до глубоких поцелуев в ночи - это их история. Они желают друг друга полностью, без остатка, настолько сильно, что тело бьёт дрожь, голова кружится, а кровь бурлит и, кажется, расплавляет сосуды. Она превращается в лаву. Сжигает всё на своём пути, оставляя лишь малую часть рассудка, и та кричит: «Люблю». Рассудок кричит, одним простым словом сводя влюблённых с ума.
Опустившись на большую кровать, парень сразу укрывает собой уже почти полностью обнаженное тело девушки, не на мгновение не отрываясь от её кожи. Он не в силах. Шея, ключицы, грудь, живот... Его жадные, эгоистичные губы, снова и снова оставляют на ней красные гематомы, а брюнетка извивается, каждый раз громко вздыхая от этих касаний. Как шипучая таблетка растворяется в стакане воды, так и она тает от малейшего действия шатена. Его прикосновения требовательные и до умопомрачения нежные. Его пальцы следят за изгибами её тела, ласкают бедра, мнут грудь, очерчивают контуры родинок, превращая их в созвездия, и те сияют. «Она твоя» - шепчут они, блистая под светом Луны, и это сияние видно только для тёмных глаз напротив. Он втягивает её, как прилив, и девушка без доли сомнения тонет в его сильных руках. Его поцелуй сладок, вязок, как мёд, и губы ноют от тоски по любимым губам.
— Иди сюда... — из её уст вырывается тихий шёпот, а ладони накрывают скулы шатена и тянут его выше. Последнее касание хрупкой ключицы, и розовые губы с упоением сминаю её. Их языки сплетаются, дыхание тоже, а тела уже изнемогают от желания, находясь настолько близко, что между ними нет воздуха. Перед глазами обоих брызги фиолетового цвета, мазки красного, выцветшие отпечатки пальцев розового - они рисуют друг друга в цвет любви.
Лёгкие поцелуи покрывают щёки парня, а краткие укусы - шею, вынуждая его кожу превращается в огненные мурашки. Но мягкие касания девушки быстро перерастают в нечто более жгучее, когда ладонь юноши проникает под тонкую ткань кружевных трусиков. До ноющей боли стискивая его плечи, она рвано вздыхает.
— Мм, кис, ты так завелась... — горячий шёпот над ухом, и брюнетка не в силах сдержать протяжный стон, когда чувствует пальцы шатена в себе...боже, она готова кончить прямо сейчас, настолько ей хорошо — Я ещё ничего не сделал, а ты уже так сладко стонешь. Страшно представить, что будет с твоим голосом на утро...
Пошлые словечки лишь больше заводит, и парень это знает, улыбаясь порозовевшим щекам брюнетки. Он сжимает её зад, водит пальцами по чувствительным зонам, то надавливая, то ласкают их, и эти умелые действия заставляют девушку до хруста выгибать поясницу, ноги дрожать, а губы просить о большем, приоткрываясь в беззвучном шёпоте. Шатен и сам на пределе - глядя на то, как хрупкое тельце извивается под ним от наслаждения - плотная ткань его джинс с каждой секундой становится всё теснее. Наконец, избавив обоих от ненужных атрибутов одежды, он с восхищением, так медленно, осматривает тело возлюбленной. Она невероятно красива, настолько неповторима и непостижима. Сколько бы парень не наблюдал за ней, стараясь уловить каждую деталь, он понимал, что ему это неподвластно. Она - словно лучшая работа художника - уникальна, загадочна и одновременно проста. В ней сочетается не сочетаемое, и это завораживает. Её характер напоминает ему улей с пчёлами, которые то зло кусают его, отстаивая свою территорию, то бескорыстно угощают мёдом, признаваясь в чувствах. Этот контраст мощнее любого афродизиака. Целовать её, пускать по венам ток лишь лёгким касанием руки, сбивать дыхание и вгонять в краску всего парой фраз - вот его желания, и сейчас он воплотит их...уже воплощает.
Сильнее сжав тонкие бедра, шатен припадает к любимым губам и одним глубоким движение заполучает её протяжный стон.
— Моя... — низкий уверенный хрип, и из брюнетки вновь выпадает громкий, такой сладкий для него звук. Она знает. Всё знает и, какую бы гордую и своенравную она из себя не строила, с этим парнем ей хочется быть покорной. Сахарной ватой растворяться от его прикосновений и плавиться воском - от пламенных укусов. Только для него одного становиться податливой. И без доли сожаления она отдаёт всю власть в руки шатена. А он упивается ей. Он хочет делать с девушкой то, что ей и не снилось. Чтобы утром она краснела об одном воспоминании о том, что было ночь... Но её тело - это далеко не первый пункт в списке, чем он хочет обладать. Он желает её душу, её сердце, её мысли, всю её без остатка, включая проблемы и фобии, болезни и странности. Желает быть для неё всем, заполнять собой всё её сознание, быть кислородом. Быть тем, кем она является для него - центром Вселенной.
Резким движением парень сажает брюнетку к себе на колени, не разрывая поцелуй. Толчок за толчком - всё глубже; касание за касанием - настойчивее. Ему хочется стереть о неё ладони, чтобы на каждом миллиметре её изящного тела были его следы. Пусть плавится кожа и гибнут отпечатки - плевать. Рядом с ней его искрит, как оголенный провод, и он больше не способен контролировать себя, вновь наращивая темп, попутно рассыпая на аккуратных ключицах свои влажные поцелуи и грубые засосы. А она стонет. Боже, так упоительно, сначала сдержанно, но потом всё громче и громче стонет...
— Пэйтон... — и когда с приоткрытых уст слетает его имя - шатену сносит крышу. Ему мало, всегда будет мало...да и ей тоже. Им не хватает близости, и они прижимаются сильнее друг к другу, отчего их тела будто слипаются. Чувства обострены до предела, превращая любое прикосновение в разряд электричества. Шатен хватает брюнетку за ягодицы, целует грудь, покусывает соски, пока та сжимает меж пальцев его влажные от пота волосы и в порыве страсти царапает спину. Кажется, что кислорода не осталось вовсе - воздух в комнате состоит только из громких, частых стонов. И не думая останавливаться, парень снова и снова выбивает из девушки свою любимую мелодию, а та не сопротивляется - она не в силах, и звуки желания бесконтрольно вырываются наружу, лаская слух. Её тело изрисовано красными узорами его ладоней, а его - усыпано длинными полосами от её ногтей. Он сжимает её талию и уже рычит, находясь на каком-то новом уровне удовольствия. Откидывая голову, брюнетка впивается пальчиками в потные плечи и через мгновение, когда губы юноши касаются её губ, взрывается, настигнутая финалом...
Она так хороша, никаких слов не хватит, чтобы охарактеризовать её. Она как нектар, которым он никак не может напиться. И, кажется, что перепив за столько времени воды, газировки, алкоголя, она - это именно то, чего ему не доставало всё это время. И ничто не сможет утолить его жажду так, как умеет она.
— Мурмайер... — упираясь лбом в мужское плечо, она усмехнулся — Просто...чтобы ты знал... — сбившееся напрочь дыхание не даёт ей нормально говорить — Мы всё ещё...
— Не дай бог, Эванс... — он грозно обрывает её, угрожающе сжимая бёдра, так же рвано дыша — Не дай бог...ты скажешь это слово...и я снова оттрахаю тебя до потери пульса...
Она поднимает на него затуманенный взгляд и в привычной манере игриво улыбается. В их глазах ураган чувств, и оба отлично видят эту смесь - никто не хочет, чтобы ночь заканчивалась.
— Это должна была быть угроза? — невинный шёпот, и глаза парня хищно сверкают. Намёк понят, и его это вполне устраивает, как и её.
— Ну всё, молись...
Улыбаясь, как сумасшедшие, они вновь окунаются в эту сладкую пытку, начиная её с глубокого поцелуя.
Сколько времени им потребуется, чтобы утолить свой голод? Сколько раз она должна простонать его имя, а он - поцеловать её губы, чтобы остановиться? Никто не знает, включая их самих. Музыка их страсти проникает в каждый уголок комнаты; рваные вздохи рисуют на окнах мутную пелену, а движения тел - узоры любви на смятых одеялах. Они слишком скучали, слишком долго хотели друг друга во всех смыслах, тая в себе чувства, и теперь вся их жажда вырывается наружу неконтролируемым вихрем.
—Мия—
Жадно хватая ртом кислород, мы стараемся привести себя в чувства: лёжа на моей груди и уткнувшись носом в шею, шатен обнимает меня за талию, переводя дух; а я - улыбаюсь, окутанная усталостью, и, водя пальчиками по его широкой спине, вновь и вновь прокручиваю в голове весь прошедший час..или сколько там прошло? Два? Больше?.. Я не знаю, да и Мурмайера похоже это особо не волнует... Лишь за запотевшими панорамными окнами начало светать...
— Думаю теперь я точно выбрался из твоей любимой френдзоны — его смешок прозвучал глухо и измотанно, но с весёлыми нотами издёвки. Ещё шутить умудряется... Я слабо улыбнулась:
— Считай, ты почти перешёл черту... — хотела я ответить нормально, но мой голос мне не повинуется, звуча хрипло...отпад...
— Пересчитай...я её стёр — хочу что-то пискнуть в ответ, но парень крепче прижимает меня к своей груди, а его спокойный шёпот опаляет моё ухо — Угомонись уже. От судьбы не убежишь, а от меня тем более.
— После сегодняшнего уж точно не побегаешь — отозвалась я, а потом нежнее добавила, поцеловав парня в скулу — Да и не особо-то и хочется...
Пэйтон приподнял голову и посмотрел на меня, но ничего не сказал - ямочки на его щеках от широкой улыбки и светящиеся карие глаза говорят сами за себя. И притягивая меня за подбородок, шатен мягко касается моих губ. Никакой похоти, никакой грубость и фальши. Всего лишь любовь.
И, кажется, теперь все точки расставлены над 'i'.
____________________
В этой главе 4757 слов! Надеюсь вы не задолбались читать ахахах. Раньше я думала, что пару тысяч - это много, но, кажется это не предел. Я просто хотела как можно лучше передать все чувства героев. Всё, начиная от принятия ситуации Мией, атмосферы в доме, нежности, которую проявляет к ней Пэйтон и до страсти и любви, что в итоге разожглась между ними. Мне хотелось выразить всё это в одной главе - в одном дне.
Как вам, что думаете? Получилось?
Всех обнимаю, люблю ❤️