Лев, Колдунья и платяной шкаф

Остальные ребята всё ещё играли в прятки, так что Эдмунд и Люси не так скоро их нашли. Когда они наконец собрались все вместе в длинной комнате, где стояли рыцарские доспехи, Люси выпалила:

- Питер! Сьюзен! Это взаправдашняя страна! Я не выдумываю, Эдмунд тоже её видел. Через платяной шкаф на самом деле можно туда попасть. Мы оба там были. Мы встретились в лесу. Ну же, Эдмунд, расскажи им всё!

- О чём речь, Эд? - спросил Питер.

Мы подошли с вами сейчас к одному из самых позорных эпизодов во всей этой истории. Эдмунда ужасно тошнило, он дулся и был сердит на Люси за то, что она оказалась права, но он всё ещё не знал, как ему поступить. И вот, когда Питер вдруг обратился к нему с вопросом, он неожиданно решил сделать самую подлую и низкую вещь, какую мог придумать. Он решил предать Люси.

- Расскажи нам, Эд, - попросила Сьюзен.

Эдмунд небрежно обвел их взглядом, словно был куда старше Люси, - а на самом деле разница между ними была всего в один год, - усмехнулся и сказал:

- А!.. Мы с ней играли... в её страну. Будто её страна в платяном шкафу существует на самом деле. Просто для смеха, конечно. Понятно, там ничего нет.

Бедная Люси только раз взглянула на Эдмунда и выбежала из комнаты.

А тот с каждой минутой делался всё хуже и хуже. Чтобы окончательно унизить сестру, он добавил:

- Ну вот, опять за своё. Что с ней такое? Морока с этими малышками! Вечно они...

- Слушай, ты!.. - обрушился на него Питер. - Чья бы корова мычала... С тех пор как Лу начала болтать все эти глупости насчёт платяного шкафа, ты ведёшь себя по-свински, а теперь ещё принялся играть с ней в эту страну и снова её завел. Я уверен, ты сделал это из чистой зловредности.

- Но ведь это чепуха, - сказал, опешив, Эдмунд.

- Конечно, чепуха, - ответил Питер. - В том-то и дело. Когда мы уезжали из дому, Лу была девочка как девочка, но с тех пор как мы приехали сюда, она то ли сходит помаленьку с ума, то ли превращается в самую отъявленную лгунью. Но ни в том ни в другом случае ей не пойдёт на пользу, если сегодня ты смеёшься и дразнишь её, а завтра поддерживаешь её выдумки.

- Я думал... я думал... - пробормотал Эдмунд, но так и не нашёл, что бы ему сказать.

- Ничего ты не думал, - сказал Питер, - просто любишь вредничать. Ты всегда ведёшь себя по-свински с теми, кто младше тебя, - мы уже видели это в школе.

- Пожалуйста, перестаньте, - сказала Сьюзен, - если вы переругаетесь, это ничему не поможет. Давайте пойдём поищем Люси.

Когда они наконец нашли Люси, они увидели, что всё это время она проплакала. И неудивительно. Но что бы они ни говорили ей, она не слушала. Она стояла на своём.

- Мне всё равно, что вы думаете, и мне всё равно, что вы говорите, - твердила она. - Можете рассказать обо всём профессору или написать маме. Делайте что хотите. Я знаю, что встретила там фавна, и... лучше бы я там осталась навсегда, а вы все противные, противные...

Грустный это был вечер, Люси чувствовала себя несчастной-пренесчастной, а до Эдмунда постепенно дошло, что его поступок привел совсем не к тем результатам, которых он ожидал. Двое старших ребят начали всерьёз беспокоиться, не сошла ли Люси с ума. Они ещё долго перешёптывались об этом в коридоре, после того как младшие легли спать.

На следующее утро они наконец решили пойти и рассказать всё профессору.

- Он напишет отцу, если с Лу действительно что-то серьёзное, - сказал Питер. - Нам одним тут не справиться.

И вот старшие брат и сестра пошли и постучали в дверь кабинета; профессор ответил: «Войдите!» - и поднялся с места, и принес им стулья, и сказал, что полностью в их распоряжении! А потом он сидел, сцепив пальцы, и слушал их историю с начала и до конца, не прервав её ни единым словом. Да и после того как они кончили, он ещё долгое время сидел молча. Затем откашлялся и сказал то, что они меньше всего ожидали услышать:

- Откуда вы знаете, - спросил он, - что ваша сестра всё это выдумала?

- О, но ведь... - начала Сьюзен и остановилась. По лицу старого профессора было видно, что он спрашивает совершенно серьёзно. Сьюзен взяла себя в руки и продолжала: - Но Эдмунд говорит, что они просто играли.

- Да, - согласился профессор, - это надо принять во внимание, бесспорно надо. Но - вы не обидитесь на мой вопрос? - на кого, по-вашему, больше можно положиться - на сестру или на брата? Кто из них правдивей?

- В том-то и дело, профессор, - ответил Питер. - До сих пор я бы, не задумываясь, ответил: Люси.

- А по-твоему, кто, моя дорогая? - спросил профессор, оборачиваясь к Сьюзен.

- Ну, вообще, я согласна с Питером, но не может же быть всё это правдой... про лес и про фавна...

- Не знаю, не знаю, - сказал профессор, - но обвинять во лжи того, кто никогда вам не лгал, - не шутка, отнюдь не шутка.

- Мы боимся, что дело ещё хуже, - сказала Сьюзен, - мы думаем, что у Люси не всё в порядке...

- Вы полагаете, что она сошла с ума? - невозмутимо спросил профессор. - Ну на этот счёт вы можете быть совершенно спокойны. Достаточно поглядеть на неё и побеседовать с ней, чтобы увидеть, что она в своём уме.

- Но тогда... - начала Сьюзен и остановилась. Чтобы взрослый человек говорил то, что они услышали от профессора! Она даже представить себе этого не могла и теперь не знала, что и подумать.

- Логика! - сказал профессор не столько им, как самому себе. Почему их не учат логически мыслить в этих их школах? - Существует только три возможности: или ваша сестра лжёт, или она сошла с ума, или она говорит правду. Вы знаете, что она никогда не лжёт, и всякому видно, что она не сумасшедшая. Значит, пока у нас не появятся какие-либо новые факты, мы должны признать, что она говорит правду.

Сьюзен глядела на профессора во все глаза, однако, судя по выражению лица, тот вовсе не шутил.

- Но как это может быть правдой, сэр? - сказал Питер.

- Что тебя смущает? - спросил профессор.

- Ну, во-первых, - сказал Питер, - если эта страна существует на самом деле, почему в неё не попадают все, кто подходит к платяному шкафу? Я хочу сказать: в шкафу не было ничего, кроме шуб, когда мы туда заглянули; даже Люси не спорила с тем, что там ничего нет.

- Ну и что с того? - спросил профессор.

- Да как же, сэр, если что-нибудь существует на самом деле, то оно есть всегда.

- Всегда ли? - спросил профессор, и Питер не нашелся, что ему ответить.

- Ну а время? - сказала Сьюзен. - У Люси просто не было времени где-нибудь побывать, даже если такая страна существует. Она выбежала из комнаты почти следом за нами. Не пробыла там и минуты, а говорит, что прошло много часов.

- Вот это-то и подтверждает правдивость её рассказа, - сказал профессор. - Если в доме действительно есть дверь, ведущая в другой, неведомый нам мир (а я должен вас предупредить, что это очень странный дом, и даже я не всё о нем знаю), если, повторяю, Люси попала в другой мир, нет ничего удивительного - во всяком случае, для меня, - что в том мире своё измерение времени; и каким бы долгим вам ни показалось время, которое вы там пробыли, на это может уйти всего несколько секунднашего времени. С другой стороны, вряд ли девочка её лет знает о таких явлениях физики. Если бы она притворялась, она бы просидела в шкафу куда дольше, прежде чем вылезти оттуда и рассказать вам свою историю.

- Но неужели вы и вправду считаете, сэр, - сказал Питер, - что существуют другие миры... тут, рядом, в двух шагах от нас?

- В этом нет ничего невероятного, - сказал профессор, снимая очки и принимаясь их протирать. «Интересно, чему же всё-таки их учат теперь в школах», - пробормотал он про себя. - У меня есть предложение, - сказал профессор, неожиданно бросая на них весьма проницательный взгляд, - которое никому пока ещё не пришло в голову, а было бы неплохо его осуществить.

- Какое? - спросила Сьюзен.

- Заниматься своими собственными делами и не совать нос в чужие, - сказал профессор. И на этом разговор был окончен.

Теперь жизнь Люси стала куда легче. Питер следил за тем, чтобы Эдмунд её не дразнил, и ни у неё, ни у остальных ребят не было никакой охоты разговарить про платяной шкаф - это стало довольно неприятной темой. Казалось, все приключения пришли к концу. Однако это было не так.

Дом профессора - о котором даже он знал так мало - был старинный и знаменитый, и со всех концов Англии туда приезжали люди и просили разрешения его посмотреть. О таких домах пишут в путеводителях и даже в учебниках истории, и на то есть основания, потому что о доме рассказывали всевозможные легенды - некоторые из них ещё более странные, чем та история, о которой я сейчас рассказываю вам. Когда приходили группы туристов и просили показать им дом, профессор всегда пускал их, и миссис Макриди, экономка, водила их по всем комнатам и рассказывала о картинах, рыцарских доспехах и редких книгах в библиотеке. Миссис Макриди вообще не очень-то жаловала ребят и не любила, чтобы её прерывали в то время, как она водит посетителей по дому. Чуть ли не в первое утро по их приезде она предупредила об этом Питера и Сьюзен: «Помните, пожалуйста, что вы не должны попадаться мне на глаза, когда я показываю дом».

- Была охота тратить полдня, таскаясь по дому с кучей взрослых, - сказал Эдмунд, и остальные трое мысленно с ним согласились. Вот из-за этого-то предупреждения миссис Макриди приключения их начались снова.

Как-то раз утром, через несколько дней после разговора с профессором, Питер и Эдмунд рассматривали рыцарские доспехи, задаваясь одним и тем же вопросом: сумели бы они разобрать доспехи на части, как в комнату ворвались Сьюзен и Люси и закричали:

- Прячьтесь, сюда идёт Макриди с целой толпой туристов!

- Скорей! - сказал Питер, и все четверо бросились к дальней стене. Но когда, пробежав через Зелёную комнату, они оказались в библиотеке, они услышали впереди голоса и поняли, что миссис Макриди ведёт туристов по чёрной лестнице, а не по парадной, как они ожидали. А затем - то ли потому, что они растерялись, то ли потому, что миссис Макриди решила их поймать, то ли потому, что начали действовать волшебные чары Нарнии, - куда бы они ни кинулись, посетители, казалось, следовали за ними по пятам. Наконец Сьюзен сказала:

- А ну их, этих туристов. Давайте спрячемся в комнате с платяным шкафом, пока они не пройдут. В неё-то уж никто не полезет.

Но не успели ребята туда войти, как в коридоре послышались голоса... кто-то стал нащупывать ручку двери, и вот на их глазах ручка повернулась.

- Живей! - крикнул Питер. - Больше деваться некуда! - И распахнул дверцу шкафа. Все четверо втиснулись внутрь и затаились в темноте, едва переводя дух. Питер прикрыл дверцу, но не защелкнул её; как всякий разумный человек он, понятно, помнил, что ни в коем случае не следует запирать самого себя в шкафу.