Лев, Колдунья и платяной шкаф

- Здравствуйте, - сказала Люси. Но фавн был очень занят - он подбирал свои пакеты - и ничего ей не ответил. Собрав их все до единого, он поклонился Люси.

- Здравствуйте, здравствуйте, - сказал фавн. - Простите... я не хочу быть чересчур любопытным... но я не ошибаюсь, вы - дочь Евы?

- Меня зовут Люси, - сказала она, не совсем понимая, что фавн имеет в виду.

- Но вы... простите меня... вы... как это называется... девочка? - спросил фавн.

- Конечно, я девочка, - сказала Люси.

- Другими словами, вы - настоящий человеческий Человек?

- Конечно, я человек, - сказала Люси, по-прежнему недоумевая.

- Разумеется, разумеется, - проговорил фавн. - Как глупо с моей стороны! Но я ни разу ещё не встречал сына Адама или дочь Евы. Я в восторге. То есть... - Тут он замолк, словно чуть было не сказал нечаянно то, чего не следовало, но вовремя об этом вспомнил. - В восторге, в восторге! - повторил он. - Разрешите представиться. Меня зовут мистер Тумнус.

- Очень рада познакомиться, мистер Тумнус, - сказала Люси.

- Разрешите осведомиться, о Люси, дочь Евы, как вы попали в Нарнию?

- В Нарнию? Что это? - спросила Люси.

- Нарния - это страна, - сказал фавн, - где мы с вами сейчас находимся; все пространство между Фонарным столбом и огромным замком Кэр-Параваль на восточном море. А вы... пришли из диких западных лесов?

- Я... я пришла через платяной шкаф из пустой комнаты...

- Ах, - сказал мистер Тумнус печально, - если бы я как следует учил географию в детстве, я бы, несомненно, всё зал об этих неведомых странах. Теперь уже поздно.

- Но это вовсе не страна, - сказала Люси, едва удерживаясь от смеха. - Это в нескольких шагах отсюда... по крайней мере... не знаю. Там сейчас лето.

- Ну а здесь, в Нарнии, зима, - сказал мистер Тумнус, - и тянется она уже целую вечность. И мы оба простудимся, если будем стоять и беседовать тут, на снегу. Дочь Евы из далёкой страны Пуста-Якомната, где царит вечное лето в светлом городе Платенашкаф, не хотите ли вы зайти ко мне и выпить со мной чашечку чаю?

- Большое спасибо, мистер Тумнус, - сказала Люси. - Но мне, пожалуй, пора домой.

- Я живу в двух шагах отсюда, - сказал фавн, - и у меня очень тепло... горит камин... и есть поджаренный хлеб... и сардины... и пирог.

- Вы очень любезны, - сказала Люси. - Но мне нельзя задерживаться надолго.

- Если вы возьмёте меня под руку, о дочь Евы, - сказал мистер Тумнус, - я смогу держать зонтик над нами обоими. Нам сюда. Ну что же, пошли.

И Люси пустилась в путь по лесу под руку с фавном, словно была знакома с ним всю жизнь.

Вскоре почва у них под ногами стала неровная, там и тут торчали большие камни; путники то поднимались на холм, то спускались с холма. На дне небольшой лощины мистер Тумнус вдруг свернул в сторону, словно собирался пройти прямо сквозь скалу, но, подойдя к ней вплотную, Люси увидела, что они стоят у входа в пещеру. Когда они вошли, Люси даже зажмурилась - так ярко пылали дрова в камине. Мистер Тумнус нагнулся и, взяв начищенными щипцами головню, зажёг лампу.

- Ну, теперь скоро, - сказал он и в тот же миг поставил на огонь чайник.

Люси не случалось ещё видеть такого уютного местечка. Они находились в маленькой, сухой, чистой пещерке со стенами из красноватого камня. На полу лежал ковер, стояли два креслица («Одно для меня, другое - для друга», - сказал мистер Тумнус), стол и кухонный буфет, над камином висел портрет старого фавна с седой бородкой. В углу была дверь («Наверно, в спальню мистера Тумнуса», - подумала Люси), рядом - полка с книгами. Пока мистер Тумнус накрывал на стол, Люси читала названия: «Жизнь и письма Силена», «Нимфы и их обычаи», «Исследование распространённых легенд», «Является ли Человек мифом».

- Милости просим, дочь Евы, - сказал фавн.

Чего только не было на столе! И яйца всмятку - по яйцу на каждого из них, - и поджаренный хлеб, и сардины, и масло, и мёд, и облитый сахарной глазурью пирог. А когда Люси устала есть, фавн начал рассказывать ей о жизни в лесу. Ну и удивительные это были истории! Он рассказывал ей о полуночных плясках, когда наяды, живущие в колодцах, и дриады, живущие на деревьях, выходят, чтобы танцевать с фавнами; об охотах на белого, как молоко, оленя, который исполняет все твои желания, если тебе удаётся его поймать; о пиратах и поисках сокровищ вместе с гномами в пещерах и копях глубоко под землёй; и о лете, когда лес стоит зелёный и к ним приезжает в гости на своём толстом осле Силен, а иногда сам Вакх, и тогда в реках вместо воды течёт вино и в лесу неделя за неделей длится праздник.

- Только теперь у нас всегда зима, - печально добавил он.

И чтобы приободриться, фавн вынул из футляра, который лежал на шкафчике, странную маленькую флейту, на вид сделанную из соломы, и принялся играть. Люси сразу захотелось смеяться и плакать, пуститься в пляс и уснуть - всё в одно и то же время.

Прошёл, видно, не один час, пока она очнулась и сказала:

- Ах, мистер Тумнус... мне так неприятно вас прерывать... и мне очень нравится мотив... но, право же, мне пора домой. Я ведь зашла всего на несколько минут.

- Теперь поздно об этом говорить, - промолвил фавн, кладя флейту и грустно покачивая головой.

- Поздно? - переспросила Люси и вскочила с места. Ей стало страшно. - Что вы этим хотите сказать? Мне нужно немедленно идти домой. Там все, наверное, беспокоятся. - Но тут же воскликнула: - Мистер Тумнус! Что с вами? - Потому что карие глаза фавна наполнились слезами, затем слезы покатились у него по щекам, закапали с кончика носа, и наконец он закрыл лицо руками и заплакал в голос.

- Мистер Тумнус! Мистер Тумнус! - страшно расстроившись, промолвила Люси. - Не надо, не плачьте! Что случилось? Вам нехорошо? Миленький мистер Тумнус, скажите, пожалуйста, скажите, что с вами?

Но фавн продолжал рыдать так, словно у него разрывалось сердце. И даже когда Люси подошла к нему и обняла его и дала ему свой носовой платок, он не успокоился. Он только взял платок и тёр им нос и глаза, выжимая его на пол обеими руками, когда он становился слишком мокрым, так что вскоре Люси оказалась в большой луже.

- Мистер Тумнус! - громко закричала Люси прямо в ухо фавну и потрясла его. - Пожалуйста, перестаньте. Сейчас же перестаньте. Как вам не стыдно, такой большой фавн! Ну почему, почему вы плачете?

- А-а-а! - ревел мистер Тумнус. - Я плачу, потому что я очень плохой фавн.

- Я вовсе не думаю, что вы плохой фавн, - сказала Люси. - Я думаю, что вы очень хороший фавн. Вы самый милый фавн, с каким я встречалась.

- А-а, вы бы так не говорили, если бы знали, - отвечал, всхлипывая, мистер Тумнус. - Нет, я плохой фавн. Такого плохого фавна не было на всём белом свете.

- Да что вы натворили? - спросила Люси.

- Мой батюшка... это его портрет там, над камином... он бы ни за что так не поступил...

- Как - так? - спросила Люси.

- Как я, - сказал фавн. - Пошёл на службу к Белой Колдунье - вот что я сделал. Я на жалованье у Белой Колдуньи.

- Белой Колдуньи? Кто она такая?

- Она? Она та самая, у кого вся Нарния под башмаком. Та самая, из-за которой у нас вечная зима. Вечная зима, а Рождества всё нет и нет. Только подумайте!

- Ужасно! - сказала Люси. - Но вам-то она за что платит?

- Вот тут и есть самое плохое, - сказал мистер Тумнус с глубоким вздохом. - Я похититель детей, вот за что. Взгляните на меня, дочь Евы. Можно ли поверить, что я способен, повстречав в лесу бедного невинного ребёнка, который не причинил мне никакого зла, притвориться, будто дружески к нему расположен, пригласить к себе в пещеру и усыпить своей флейтой - всё ради того, чтобы отдать несчастного в руки Белой Колдуньи?

- Нет, - сказала Люси. - Я уверена, что вы не способны так поступить.

- Но я поступил так, - сказал фавн.

- Ну что ж, - отозвалась Люси, помедлив (она не хотела говорить неправду и вместе с тем не хотела быть очень уж суровой с ним), - что ж, это было нехорошо с вашей стороны. Но вы сожалеете о своём поступке, и я уверена, что больше вы никогда так не сделаете.

- О, дочь Евы, неужели вы не понимаете? - спросил фавн. - Я не когда-то раньше поступил так. Я делаю так сейчас, в этот самый миг.

- Что вы хотите сказать?! - вскричала Люси и побелела как полотно.

- Вы - тот самый ребёнок, - проговорил мистер Тумнус. - Белая Колдунья мне приказала, если я вдруг увижу в лесу сына Адама или дочь Евы, поймать их и передать ей. А вы - первая, кого я встретил. Я притворился вашим другом и позвал к себе выпить чаю, и всё это время я ждал, пока вы заснёте, чтобы пойти и сказать обо всём ей.

- Ах, но вы не скажете ей обо мне, мистер Тумнус! - воскликнула Люси. - Ведь правда, не скажете? Не надо, пожалуйста, не надо!

- А если я ей не скажу, - подхватил он, вновь принимаясь плакать, - она непременно об этом узнает. И велит отрубить мне хвост, отпилить рожки и выщипать бороду. Она взмахнет волшебной палочкой - и мои хорошенькие раздвоенные копытца превратятся в копытища, как у лошади. А если она особенно разозлится, она обратит меня в камень, и я сделаюсь статуей фавна и буду стоять в её страшном замке до тех пор, пока все четыре трона в Кэр-Паравале не окажутся заняты. А кто ведает, когда это случится и случится ли вообще.

- Мне очень жаль, мистер Тумнус, - сказала Люси, - но, пожалуйста, отпустите меня домой.

- Разумеется, отпущу, - сказал фавн. - Разумеется, я должен это сделать. Теперь мне это ясно. Я не знал, что такое Люди, пока не повстречал вас. Конечно, я не могу выдать вас Колдунье теперь, когда с вами познакомился. Но нам надо скорее уходить. Я провожу вас до Фонарного столба. Вы ведь найдете оттуда дорогу в Платенашкаф и Пуста-Якомнату?

- Конечно, найду, - сказала Люси.

- Надо идти как можно тише, - сказал мистер Тумнус. - Лес полон её шпионов. Некоторые деревья, и те на её стороне.

Они даже не убрали со стола. Мистер Тумнус снова раскрыл зонтик, взял Люси под руку, и они вышли из пещеры наружу. Путь обратно был совсем не похож на путь в пещеру фавна: не обмениваясь ни словом, они крались под деревьями чуть не бегом. Мистер Тумнус выбирал самые тёмные местечки. Наконец они добрались до Фонарного столба. Люси вздохнула с облегчением.

- Вы знаете отсюда дорогу, о дочь Евы? - спросил мистер Тумнус. Люси вгляделась в темноту и увидела вдали, между стволами деревьев, светлое пятно.

- Да, - сказала она, - я вижу открытую дверцу платяного шкафа.

- Тогда бегите скорее домой, - сказал фавн, - и... вы... вы можете простить меня за то, что я собирался сделать?

- Ну конечно же, - сказала Люси, горячо, от всего сердца пожимая ему руку. - И я надеюсь, у вас не будет из-за меня больших неприятностей.

- Счастливого пути, дочь Евы, - сказал он. - Можно я оставлю ваш платок себе на память?

- Пожалуйста, - сказала Люси и со всех ног помчалась к далёкому пятну дневного света. Вскоре она почувствовала, что руки ее раздвигают не колючие ветки деревьев, а мягкие меховые шубы, что под ногами у неё не скрипучий снег, а деревянные планки, и вдруг - хлоп! - она очутилась в той самой пустой комнате, где начались её приключения. Она крепко прикрыла дверцу шкафа и оглянулась вокруг, всё еще не в силах перевести дыхание. По-прежнему шёл дождь, в коридоре слышались голоса её сестры и братьев.

- Я здесь! - закричала она. - Я здесь. Я вернулась. Всё в порядке.