Проблемный

Юнги лежит на мягкой кровати в полусонном состоянии, рукой поглаживая по мягким волосам спящего юношу, что никак не хотел отцепляться, зарывая свой нос в шею, где находятся ароматные железы. И Мин вовсе не против, даже приятно чувствовать чужое сопение и такое непривычное тепло тела. Омега во сне что-то пробурчал, обнимая руками старшего, а после поднимается на локтях, сонным и затуманенным взглядом глядя на комнату, а после и на альфу, что с ожиданием смотрит на него.

– Проснулся? Пить хочешь? – спрашивает Юнги, глядя на парня. Омега ещё с минуту мило клюёт носом, сонно потирая глаза, а после морщит нос, вновь укладываясь на грудь мужчины, сладко причмокнув. Делать что либо совсем не хочется, поэтому Чимин предпочёл поспать ещё, пока есть возможность и боли в животе не тревожат, что, конечно, не скажешь о зуде. А у вампира на это лишь другие смешанные эмоции, глядя на парня. Ему около нескольких тысяч лет, а непонятное тепло в груди возникает только от этого юноши.

– Странно, – прохрипел сонно омега, не открывая глаза и не меняя положение тела, словно боясь чего-то почувствовать. – У меня совсем не болит живот.

– Это плохо? – приподнимает одну бровь Юнги, все так же поглаживая мягкие волосы парня.

– Ну если ты меня трахнул, то да. Иначе я не знаю, как объяснить это, – выдыхает Пак, наконец-то приоткрыв глаза, желая увидеть а этот момент лицо вампира. Как обычно красивое, словно у айдола с обложки, прямо сейчас расслабленое и не выражающее никаких эмоций.

– Ты серьёзно думаешь, что я пересплю с человеком? – хмыкает Мин, пальцами зарываясь в волосы, немного сжимая и оттягивая. Чимин шумно выдыхает, почему то ожидая именно такой ответ. – Я могу пить человеческую кровь, но не трахаться со своей едой.

– Мне бы следовало бы обидеться, да вот только больно радостно, – улыбнулся Чимин, поднимаясь на локти. – В награду за спасение, можешь обедать.

– Вообще то ужинать, – поправляет альфа, нависая сверху и за подбородок отодвигая голову в сторону. Питаться каждый день куда приятнее, чем раз в месяц, а то и больше тухлой кровью. По сравнению с той, сладкая ароматная кровь ещё ещё тёчной омеги является деликатесом, которому Мин ни за что не откажет, если ещё и сама еда предлагает вкусить себя. Горячий язык мягко проходится по аппетитному участку тела, а клыки плавно проникают в кожу на плече, вызывая стон со стороны юноши, вызванный повышенной чувствительностью тела. Горячие ладошки сжимают крепкие плечи, а зубки прикусывают нижнюю губу, чувствуя, как плавно старший пьёт его кровь.

Вот только вампир не ожидал, что кровь станет ещё вкуснее, чужой запах капучино с ванилью усилиться, а от сладких стонов боли в штанах будет тесно. Он плавно переходит ниже, кусая и легко прокусывая кожу. Руки сжимают талию, кажется, оставляя синяки на теле. Вот только Чимину не до этого. Он впервые почувствовал крышесносный феромон мяты, от которого голова кругом, а из задницы обильнее течёт природная смазка, вызывая зуд и жжение. Мозг окончательно выключается, стоит вампиру собрать выступившие капельки крови от укусов, оставляя влажный поцелуй в изгибе шеи. Руки омеги обнимают за шею, а с губ срывается сдержанный стон, случайно мазнув влажными пухлыми губами по мочке уха.

– Блядство, – рычит Юнги, глядя в затуманенные возбуждением глаза, яркий румянец на щеках, и губы, что бездвижно молвят о продолжении. Он наклоняется к пухлым губам, ощущая их мягкость, сладость, прокусывая до крови и пробуя на вкус. Сменая, ловит стоны, кайфуя от юркого язычка, что активно отвечает на поцелуй, и от пальчиков в своих волосах, что так приятно массируют кожу.  Сам же он активно расстегивает рубашку на извивающемся теле юноши, что нетерпеливо ищет касания альфы.

– Ты же не собирался заниматься сексом с человеком, – с чмоком отрываясь от губ вампира, хмыкает Чимин, спускаясь ладошками с шеи к накаченным груди, животу, останавливаясь на дорожке тёмных волос внизу живота.

– Заткнись и получай удовольствие, – рычит старший, прикусывая чувствительную кожу у груди, а после плавно поцелуями опускаясь ниже. Подтянутый упругий животик легко поддаётся укусам и засосам, изредка напрягаясь и расстягиваясь, подставляясь под ласки. Он резко переворачивает омегу на живот, подтягивая одной рукой бедра, ягодицами ударяя об пах. У Чимина от ощущения чужого возбуждения омежья сущность окончательно берет вверх.

Чувствовать, как крупные холодные руки скользят по голому телу, подцепляя резинку влажных трусов. Губы покрывают искусанные плечи влажными поцелуями, лаская. Чимин сгорает от каждого прикосновения, поцелуя или горячего дыхания на своей коже. Хочется ещё, больше, дольше, сильнее. Его даже не смущает, что вампир, пользуясь ситуацией, кусает его везде, делая по несколько глотков крови. Но вот когда зубы сомкнулись на правой ягодице, от чего младший вскрикнул, стало не до шуток.

– Прекрати кусать! – недовольно буркнул парень, сжимая простынь руками. Вслед за этим последовал смачный шлепок по заднице, заставляющий Пака обиженно обернуться.

– От тебя не убудет, - закатывает глаза вампир. Он коленом разводит бедра в стороны, заставляя приподнять таз выше. Холодные пальцы скользят от поясницы вниз, поглаживая заветную дырочку и внимательно наблюдая за реакцией, попутно целуя случайно поставленную метку и вслушиваясь в сладкие и протяжные стоны. Воздух вылетает из лёгких, стоит сразу двум пальцам резко проникнуть внутрь, начиная двигаться столь же резко грубо. Омега громко стонет от совершенно новых ущущений и подставляется под ритм, изредка скуля. Ему мало и Мин это понимает. Сам на грани. Поэтому вампир быстро раскатывает презерватив по члену, тут же подставляя к чужому анусу и начиная медленно входить.

Чимин захлебывается в собственном стоне, пытаясь отстраниться и увернуться от безумно непривычных ощущений. Чувствовать вместо резинового члена внутри себя настоящий и чувствовать, как о ягодицы ударяются бедра хоть и приятно до покалываний внизу живота и пальцах, но все таки непривычно. Мин ждёт ещё пару секунд, давая привыкнуть, а после делает первый глубокий толчок, от которого у Чимина крышу сносит, а в глазах пляшут разноцветные пятна. Постепенно ритм нарастает, как и количество и частота шлепков тела об тело, хлюпаний, несдержанных стонов и тихого рычания. От каждого толчка у Пака все тело содрагается в удовольствии и сладкой истоме, а сущность омеги наконец-то удовлетворена.

Мин сжимает зубы, делая последние рваные точки, останавливаясь и кончая. Чимин излился раньше на простынь, мелко подрагивая после оргазма.

– Блядь, презик порвал, – цокает языком альфа укладываясь рядом. Чимин словно в тумане успевает только перевернуться на бок и удобно лечь на чужой груди, почти тут же провалилась в сон. А Юнги снова поглаживает голубую копну, придерживая мальца за талию. Мягко касается губами лба, чувствуя сонливость. Давно он так не хотел спать. Давно у него после одного раза в коленях не скрипело.

~~~

ГСПД ПРОСТИТЕ, НО РУКА САМА НАПИСАЛА ЭТО