«Вирусная игра»

— Ну всё, ты пропала, — сказал Ламин, заглянув в её холодильник. — Тут есть только соевое молоко, горчица и три апельсина. Это не холодильник, это социальный эксперимент.

Анита засмеялась, разваливаясь на диване.

— Ну прости, у меня травма, а не шоу кулинаров. Ты что думал, я тут обеда из трёх блюд тебе варю?

— Вообще-то я рассчитывал хотя бы на хлеб. А то теперь понятно, почему ты пригласила меня — просто хотела, чтобы я принёс еду.

— Ага, ты раскусил мой план: «Соблазнение через голод».
Она кивнула на пакеты, которые он принёс. — Что там?

— Пицца. Газировка. И... мармеладки в форме мячей. В тему, так сказать.

— Романтика уровня «футболист 10/10», — хмыкнула Анита. — Только не смейся, но я обожаю эти мармеладки.

— Я знаю, — сказал он тихо, улыбаясь. — Ты однажды сказала это в интервью полтора года назад. Я помню.

Анита удивлённо посмотрела на него.

— Ты... смотрел мои интервью?

— Некоторые, — пожал он плечами. — До травмы. И после. Не по заданию. Просто... интересно было.

Наступила короткая пауза.

Он сел рядом, держа в руках пиццу, но уже не распаковывая её.

— Ты ведь всегда шутишь, когда нервничаешь, да?

— Ага.
А ты — когда хочешь сказать что-то важное, делаешь вид, что просто принес еду.

Он усмехнулся.
Поставил коробку с пиццей на стол.

— Тогда давай без еды. Только слова.

Анита медленно кивнула.

Он смотрел на неё внимательно. Без спешки. Без масок.

— Я не знаю, когда это началось. Может, в тот момент, когда ты смотрела на девочек в зале, будто у тебя ещё есть силы быть сильной для других.
А может — когда ты впервые написала мне не «спасибо», а «ты рядом».
Но я просто понял, что не хочу быть фоном в чьей-то жизни.
Хочу быть твоим человеком.
Тихо. Настояще. Навсегда, если позволишь.

Анита молчала. Но её глаза всё сказали.

Она вздохнула и улыбнулась.

— Ты улыбаешься, — сказал он, — как будто не догадываешься, что в тебя уже влюбились.

— А ты говоришь, — ответила она, — как будто я не знаю, что чувствую то же самое.

Он вздохнул и аккуратно дотронулся до её пальцев.

— Ну что, теперь можно и пиццу?

— Можно. Только сначала мармелад. У нас же почти праздник.

— Какой?

— Первый вечер, когда я не прячусь от своих чувств.
   

И пусть на столе был мармелад, газировка и недоеденная пицца — в этот вечер они впервые почувствовали, что самые важные признания звучат шёпотом, между глотками смеха.