Глава 11. Могу стереть тебя из своей жизни?
× Дома у Арлекино ×
Арлекино лениво лежала на кровати, переписываясь с Фуриной. Тонкие пальцы скользили по экрану, на губах играла слабая улыбка. Сердце сжималось от нежности - от одной только мысли о ней.
(Ты даже не рядом, а я уже скучаю...)
Она нажала кнопку записи:
— Да, конечно помогу, любимая! Я позже тебе распишу объяснение этого задания, - с мягкостью проговорила Арлекино, сама не замечая, как тепло проскользнуло в голос.
Любимая... Слишком громко? Или... слишком правдиво?
Она тут же записала второе сообщение:
— Хей, может погуляем потом? Можем пойти в парк и купить мороженое, я угощаю! Но только за твой поцелуй, дорогая~ - произнесла уже с игривыми нотками в голосе, хоть сердце и стучало тревожно.
(Хочется верить, что у нас будет лето. Что я смогу держать тебя за руку посреди улицы, не боясь...)
Положив телефон на стол, Арлекино вздохнула. Она решила выйти проветриться, оставив устройство дома.
(Пусть отдохнёт. А я... я тоже немного отдохну от всех мыслей о ней. Хотя, кого я обманываю...)
× Вечер, дома у Арлекино ×
— Я дома!.. Нас... задержали учителя... объясняли, как делать домашнюю работу, - соврала по привычке Арлекино, разуваясь в прихожей.
Но шагнув в зал, она мгновенно почувствовала, что воздух стал тяжелее.
— ... Мм... видно, как ты «училась», - с ядом в голосе произнесла Лидия, мать Арлекино, держа в руках её телефон. На экране... открытая переписка с Фуриной.
— !!!...
(Нет... только не это... только не она...)
Внутри всё оборвалось. Грудная клетка стала тесной. Арлекино будто стояла на краю обрыва — и мать только что подтолкнула её к краю.
— Я-я всё объясню... - дрожащим голосом начала она, не зная, за какую ниточку схватиться.
— Нет, - резко, как нож, отрезала Лидия.
— Мы, кажется, даём тебе слишком много свободы... - проворчал Валентин, отец, даже не глядя в её сторону.
— Немедленно... заблокируй эту девчонку! - рявкнула Лидия.
— Отношения между девочками... Да ты позор семьи!!! - Валентин уже не сдерживал ярость.
(Позор? Почему любовь - это позор? Почему я? Почему Фурина?..)
— ... Никаких отношений! Тем более с девочками! - произнесла Лидия, как приговор.
(Но я же просто... я просто люблю её. Почему это преступление?..)
— ... Немедленно порви с ней отношения, - холодно приказал Валентин.
Арлекино стиснула зубы.
(Я не могу. Не хочу. Не умею жить без неё...)
— О-отец... - попыталась хоть что-то сказать. Хоть как-то спасти.
— ЖИВО!!! - закричал он.
(Прости... Фурина... пожалуйста, только не ненавидь меня за это...)
| в чате |
Арлекино: слушай... всё отменяется.
Арлекино: я тебя никогда не любила.
Арлекино: это всё был лишь интерес...
Арлекино: но теперь ты мне неинтересна.
Арлекино: уходи из моей жизни.
Арлекино: ненавижу тебя.
Пальцы дрожали. Экран плыл перед глазами, но она нажала «отправить», а следом... «заблокировать».
(Что я только что сделала?.. Почему воздух стал таким тяжёлым... Почему я не могу дышать?..)
У неё будто вырвали часть сердца и оставили зияющую дыру. Ей хотелось кричать, но она молчала.
— ... Отдавай обратно, - Лидия протянула руку.
Словно автомат, Арлекино передала телефон.
— Не разговаривай с ней. Избегай её,- отчеканил Валентин.
— ... Да, отец, - сдавленно произнесла она, глядя в пол.
(Я больше не человек. Я оболочка. Без неё... без Фурины я ничто.)
× у Фурины ×
| в чате |
Фурина: что?...
Фурина: эй... не шути так...
Фурина: Арлекино... пожалуйста...
Фурина: прошу...
Фурина: не бросай меня...
Фурина: чёрт, почему сообщения не доходят...
Фурина: ... Арлекино... я ведь... по-настоящему тебя любила...
Фурина сидела на кровати, лицо уткнуто в подушку, телефон лежал рядом — экран всё ещё светился. Слёзы лились без остановки, сердце стучало в ушах, каждое сообщение от Арлекино будто нож по душе.
(Я сделала что-то не так?.. Или... меня просто использовали?.. Нет, нет... она не могла...)
Дверь тихо приоткрылась.
— Могу войти?.. - прошептала Марианна, мать Фурины, с подносом ромашкового чая.
— ... А-ага... - всхлипнула Фурина, даже не поднимая головы.
Марианна молча подошла, поставила чай и села рядом.
— Дорогая, ты уже сорок минут без остановки плачешь... Что-то случилось?.. - осторожно спросила она.
— Я принесла ромашковый чай, чтобы тебе стало хоть чуть легче.
— ... М-мам... я... я ужасная?.. - голос Фурины дрожал, как и её руки.
— Кто тебе такое сказал?! Нет... конечно нет, дорогая...
Фурина не выдержала. Всё вырвалось наружу — дрожащими словами, обрывками фраз, признаниями в любви и боли.
— ... Солнце моё... мы что-нибудь обязательно придумаем... А пока, выпей чай... Хочешь, я попрошу папу купить твой любимый торт?.. - попыталась улыбнуться Марианна.
— ... Даже это мне не поможет...
— ... Милая, не плачь, пожалуйста... У тебя уже глаза красные... - тихо проговорила мама, нежно касаясь плеча дочери.
— ... Это сейчас не важно...
Фурина постепенно затихла. Но внутри всё по-прежнему было разбито на осколки. На весь вечер она заперлась в своей комнате.
Снаружи родители и Нёвеллет время от времени стучали, предлагали еду, поддержку — хоть что-то. Но в ответ было лишь молчание.