Петля

Эрида смотрела в глаза своему брату, и в голове тут же проносилось целое множество воспоминаний, связанных с ним: начиная с её спасения и заканчивая его заточением. Тысячи воспоминаний, миллионы мыслей, миллиарды прожитых вместе моментов... и при этом — ни одной слезинки, скатившейся по щеке. Ни у девушки, ни у мужчины. Каждый из них понимал, что это не долгожданная встреча брата и сестры, о которой они так мечтали. Это встреча перед началом битвы (даже если Рёмен-младшая до сих пор надеялась договориться с братом). И каждый, догадываясь ли об этом или нет, жалел об этом. О том, что это начало битвы, а не начало воссоединения.

— Представитель клана Дзенин с врождённой проклятой техникой «Десяти теней» — это, конечно, круто. В арсенале множество шикигами, один из которых — Махорага. Не удивлюсь, если ты его ещё и приручил, — девушка понимала, что старший брат отвечать не станет, внимательно слушая её и гадая, что же та задумала (как, собственно, и сами маги). — Действительно... Что ещё можно было ожидать от Короля проклятий, не так ли, Сукуна? — по её виску стекла прозрачная, почти незаметная капелька пота. — Однако... что насчёт представителя клана Годжо? — уже на этот вопросе все напряглись, в большей степени сам выходец из этого клана — «сильнейший». — В прошлом был человек, что владел «Шестью глазами». Он был могущественным магом своего времени. Не сильнее Тору, однако намного сильнее других магов, с которыми тебе пришлось сразиться за последнее время.

В этот момент Рёмен-младшая с помощью огня подняла гроб и одним лёгким и грациозным движением руки заставила его отлететь в сторону брата, приземлиться перед ним и открыться.

Двуликий опустил взгляд на лицо мёртвого человека с белоснежными, словно только что выпавший, ещё не успевший почувствовать грязь человечества, снег. Перво-наперво, мужчину удивил факт «жизни» этого лица. Он прекрасно ощущал, что маг, лежащий перед ним, мёртв, однако выглядел этот человек словно просто пребывал в глубоком сне. Как говорится: живее всех живых. Несмотря на отсутствие биения сердца.

Король проклятий хмыкнул, причём задумчиво, после чего вновь посмотрел на сестру.

— Это ведь не всё, верно? — он прищурился. — Одного этого «подарка» недостаточно, чтобы победить в переговорах со мной.

— Ты прав, — девушка кивнула. — У меня есть три условия: первое — верни тело Мегуми; второе — прекрати свои бесчинства; третье — оставь магов в покое.

По полю ожидаемого боя пронёсся громкий, звонкий смех, что резанул по сердцу младшей сестры Двуликого острыми, пропитанными ядом когтями. Однако проклятие продолжало стоять ровно, ни один мускул на её лице не шевельнулся. Зато внутри... начинало бушевать самое настоящее пламя.

— Эри-ида-а! — протянул мужчина. — Насколько ничтожно повлияло на тебя общество магов, раз ты пришла с такими условиями ко мне?! И за их выполнение я получу — что? Тело мёртвого представителя Годжо?! Признаю, ты восстановила его до невозможности прекрасно — как и подобает последнему потомку клана Норои, — и с его уст слетела победная усмешка.

— Это не всё... — осторожно заметила младшая сестра Короля проклятий. — Ты получишь то, чего желаешь.

— И что же это? — он прищурился.

— Меня.

Девушка почувствовала, как сзади стоящие маги напряглись, а один и вовсе готов был сорваться с места, чтобы остановить эти переговоры, однако... Годжо Сатору обещал, что не влезет, обещал, что примет любой её выбор... скрепя сердцем... стискивая зубы... сжимая до появления на ладонях от ногтей кровяных пятнышек кулаки... но примет... каким бы выбор его возлюбленной ни был...

— Я вернусь, Сукуна, — продолжила Рёмен-младшая. — Как того ты и желал. Хочешь бесчинствовать? Пожалуйста. Но не в этом городе, не в этой стране. Мы уйдём. И больше не вернёмся сюда.

Над полем повисла тишина, длящаяся ровно минуту. Каждую секунду Эрида отсчитывала про себя, ожидая ответ брата. Надежда маленьким огоньком горела в её душе, сердце бешено стучало, пока она не услышала следующие, наполненные гневом слова мужчины.

— Это смешно!

Двуликий резким движением закрыл крышку гроба и толкнул его. Если бы не Фуку, выбежавший вперёд и с помощью своих способностей поймавший гроб, в котором покоилось тело дорого друга его хозяйки, Годжо Кёджуро оказался на свободе. Правда, не имея возможности вновь зажить. Зато вот все старания, которые приложила к нему Рёмен-младшая, тут же пропали даром. Собственно, они так и так пропали даром.

Пока волк относил гроб (делая это как можно быстрее) в сторону, где стояли маги, Король проклятий продолжал:

— Думаешь, я приму твои условия и спокойно сделаю то, что ты тут наговорила?! Этому не бывать, Эрида! Я не собираюсь оставлять эту страну или этот город и убегать отсюда, словно какой-то трус! Ты так печёшься об этих магах, словно они чего-то стоят! — он смотрел прямо в глаза сестры и видел лишь одну эмоцию: нескончаемую боль. — Ты действительно думала, что эти переговоры удастся?! Милая моя Малютка, сколько бы противников ни вышло против меня в этом бою, каждый ляжет у моих ног бездыханным телом, как-то, что ты принесла в этом гробу, а ты вновь станешь моей, чего бы мне это ни стоило!

Рёмен-младшая прикрыла глаза — лишь на мгновение, но и этого хватило, чтобы атмосфера на поле изменилась, — а когда вновь открыла их, мужчина увидел в любимых тёмно-красных очах помимо боли ещё и уверенность. Уверенность вступить в бой и, даже если не вернуться в свой излюбленный дом, спасти того, кто ей был дорог — своего сына.

— А если против тебя в бой выйду я? — задала спокойно, словно внутри неё не было никакого бушующего урагана эмоций, девушка. — Сразишься со мной? Уложишь меня к своим ногам? Что тогда ты будешь делать?

— Не смеши меня, — Двуликий усмехнулся. — Ты никогда не пойдёшь против меня. Поэтому-то все эти недели ты и отсиживалась вдалеке, не желая принимать ничью сторону, потому что ты не можешь пойти ни против тех ничтожных магов, ни против меня! И ты теплилась надеждой, что эти переговоры, твои «подарочки» помогут тебе разом изменить ситуацию и подарить своим магам победу.

— Ты прав... — она кивнула. — Я и правда надеялась на эти переговоры, даже если глубоко внутри себя понимала, что Кэнто прав — они бессмысленны. Я хотела попробовать. Попытка — не пытка. Однако в этот раз она действительно была похожа на пытку. За всю ту тысячу лет, что ты отсутствовал, Сукуна, произошло слишком много событий... совершенно разных. И в моей душе скопилось невероятное множество различных эмоций — и положительных, и отрицательных. Если бы ты принял мои условия... я смогла бы их закрыть и забыть о них... Вот только... — в тёмно-красных глазах сверкнуло пламя, сама же девушка избавилась от обуви, откинув её в сторону — стопы тут же поглотил огонь, раскидывающий искры. — Я готова простить тебе многое, Сукуна, даже почти всё, в том числе и убийство Тору — только по той причине, что я смогла его оживить... Но не смерть Цумики, которую больше не вернуть, и — уж тем более — Мегуми, которого ещё можно спасти...

Руки обволокло огнём, как совсем недавно и стопы. Температура тела поднялась, от него стал исходить слегка заметный пар, пространство вокруг девушки из-за горящего огня на конечностях и повышенной температуры словно плавилось, не давая чётко сфокусироваться на какой-нибудь определённой детали. Волосы, уже привыкшие к своей обыденной причёске — лёгкими прядями обрамляющие бледное лицо, — снова, как и сотни лет назад, подражая создателю этого проклятого тела, улеглись назад, не скрывая теперь ни единого миллиметра этого прекрасного, до неотразимости красивого лица.

— У тебя одна попытка, Сукуна, — прорычала Рёмен-младшая, и громкость её голоса стала выше, а тон — более злым и безжалостным. — Верни тело Мегуми, Сукуна!

Однако мужчина не ответил. В его глазах пронеслась задорная и неверующая вспышка, которую его младшая сестра разглядела отчётливо. Даже слишком отчётливо. Словно бык, разгневанный и спровоцированный, она помчалась на брата, оставляя за собой горящие ярким пламенем следы. Чуть ли не в следующее мгновение перед девушкой выросла ледяная стена, заставившая не только сменить своё направление, но и уклониться от внезапной атаки, отпрыгнув чуть назад.

— Ураумэ, не лезь! — зло прокричал Король проклятий.

Но разве он мог что-то изменить, особенно в данный момент? Нет. К его же, наверное, несчастью.

— Я всегда говорила господину, что ты — самое настоящие исчадие ада, которое на даёт никому спокойно жить! — достаточно громко проговорила мастер проклятий. — Просто исчезни, Эрида!

— Ураумэ, уйд...

Однако мужчина не смог договорить. Его перебил голос сестры, а следом — её действие.

— Как же... ты меня раздражаешь! — рычание девушки разнеслось по всему полю битвы. — Просто сдохни уже наконец, Ур-раумэ-э!

Эрида стартанула с места. Не прошло и секунды, как она оказалась за спиной мастера проклятий, держа в правой руке кровоточащее и издававшее свои последние биения сердце. Напротив, в груди Ураумэ сияла огромная дыра, одежда тут же пропиталась кровью, а в тёмно-розовых глазах пропала икра жизни. Она сделала ещё несколько шагов вперёд, губы её прошептали тихое, однако слышное всем «Господин...», после чего всё её тело обволокло огнём, а само оно пало лицом в землю.

В это время Рёмен-младшая, что совсем не беспокоилась о судьбе этого мастера проклятий, поднесла сердце к лицу и, слегка запрокинув голову набок, раздавила его. Кровь от уже остановившего свою функциональность органа полилась прямо в рот проклятия, некоторые струи попадали мимо, пачкая красивое лицо девушки и стекая по шее вниз.

ххх

В это время, позади младшей сестры Короля проклятий, за барьером, что воздвиг Фуку, маги и проклятия — они же союзники девушки — с удивлением, лёгким испугом и даже некоторым ошеломлением смотрели на происходящее, разинув свои рты и раскрыв глаза как можно шире.

— Сатору... — чуть ли не одними губами прошептала Иэйри, боясь, что подруга её услышит. — Может, нам?..

— Нет, — догадываясь о её вопросе, отрезал на его середине мужчина. — Я останусь здесь.

— Эрида не хотела бы, чтобы мы смотрели на всё это, потому что...

— Именно поэтому я и останусь здесь, — возразил Годжо. — До самого конца. Рядом с ней, — он сделал глубокий вдох, медленно выдохнул. — Я хочу знать о ней всё. Абсолютно. И что бы я сегодня ни узнал, моё мнение об Эриде не изменится.

— Она была бы рада это слышать, — заметил Фуку, не отводя взгляд от своей хозяйки.

— А разве Эрида ничего не слышит? — уточнил осторожно Итадори. — У неё ведь обострённый слух...

— Не знаю, — честно ответил волк. — Вполне вероятно, Эрида полностью отдалась битве, включая все свои чувства, поскольку с вами я.

— Битва двух сильнейших проклятий... — задумчиво протянул директор Токийского магического колледжа. — Не пойми превратно, Фуку... сможет ли твой барьер выстоять?

— С ростом силы Эриды моя сила тоже возрастает, — таков был ответ проклятия.

Может, кто-либо из них хотел сказать что ещё, однако внимание, что зрительное, что слуховое, каждого вновь приковалось к битве, которая наконец началась. Битва двух сильнейших проклятий. Брата и сестры, что так дорожили друг другом. И дорожат до тех пор. Силу, что таится в них, невозможно измерить в числах. Однако кто-то всё равно окажется сильнее, кто-то — слабее. Остаётся лишь один вопрос: кто выйдет из этой битвы победителем, а кто — проигравшим?

ххх

Как только Рёмен-младшая подкрепилась, при этом ощущая на себе взгляды как спереди, так и сзади, она откинула опустошённое сердце в сторону, заставляя его всполохнуть пламенем. И сразу же, не дожидаясь ни секунды, ни момента, напала на брата. Король проклятий до последнего не верил, что его сестра способна это сделать. Что она действительно это сделает. А ведь сделала... И первая атака девушки была сильна. Настолько сильна, что от удара в блок, который поставил мужчина, по полю пронеслась с огромной скоростью и высокой температурой ударная волна, задевая своим горячим потоком воздуха даже тех, кто пребывал в защите за барьером Фуку. Некоторая часть поля загорелась — по большей части те места, в которых находились древесина и другие легко возгорающиеся предметы.

После первого удара ноги последовал второй — рукой, за ним третий, четвёртый... И только в момент пятого удара со стороны девушки Король проклятий, приняв тот факт, что против него вышла некто иная, как его родная сестра, он занёс одну из своих руки и ударил своё чудо, которое он создал более тысячи лет назад, в живот, заставляя Рёмен-младшую отлететь в сторону. Но не упасть. Во время полёта проклятие сгруппировалось и, как только между его телом и землёй остались считанные сантиметры, перевернулось в воздухе, вонзив в раздробленный асфальт свои острые когти, начиная тормозить сначала ими. Опустив пылающие огнём ноги, девушка упёрлась ими в поверхность, разрушая её ещё больше — до тех самых пор, пока не остановилась сама и вновь не выпрямилась, при этом не отводя взгляд от глаз брата.

«Она действительно вступила в бой, — подумал Двуликий, вытирая с уголка губ, одну из которых девушка умудрилась разбить, кровь. — И даже силы не щадит... Ну, ничего... — с его уст слетела очередная усмешка. — Поразвлечься с Малюткой прежде, чем убить всех оставшихся магов и вернуть её обратно, я не прочь. К тому же... давненько я не видел Эриду в деле. Руки так и чешутся...»

Сама Эрида не обращала внимание на собственные мысли. Она старалась их не замечать, поскольку знала: за длительными рассуждениями кроется беспокойство за своих друзей, что сейчас защищал Фуку. Было бы славно, уведи он их, однако Рёмен-младшая понимала: если маги упёрлись, их ничто и никто не заставит сойти с намеченного пути (в данном случае — с места), пока они не добьются своего. И это одна из черт, что её привлекало — что уж теперь скрывать? Подумаешь, чувства и переживания... В данный момент они ничего не значат. Главное для девушки — спасти своего любимого сына, а там... а там, как говорится, как карта ляжет. Действовать будет по ситуации. И она, и её старший брат, и все остальные, собравшиеся на этом поле битвы.

Тем временем, сражение продолжалось. Мстительное проклятие продолжало атаковать, не обращая внимание на ответные атаки брата. Вокруг всё полыхало — спасибо мужчине, что умело уворачивался от атак сестры, которые, к сожалению магов, попадали в и так уже разрушенные постройки, теперь ещё и возгораясь. А огонь, как известно всем, распространяется быстро, особенно в присутствие ветра (а он поднимался сильный, и всё благодаря ударным волнам, исходящим от ударов проклятий), и уничтожает на своём пути абсолютно всё, не владея такими чувствами, как сочувствие и жалость.

Очередной удар прошёлся по голове Двуликого. Последующий — по боку его младшей сестры. В какой-то момент мужчина использовал «Рассечение». Признаться, он не хотел уж сильно больно ранить свою Малютку. Поразвлечься с ней — да. Поставить на место — естественно. Наказать — ещё как. Но точно не ранить. Однако поддаваться Рёмен-старший не желал, да и не делал этого. Именно поэтому, когда проклятая техника полетела в сторону девушки, ещё не успевшей твёрдо приземлиться после предыдущей атаки брата, мужчина ожидал её следующего действия. Уклониться? Тогда «Рассечение» попадёт чётко по барьеру, что поднял Фуку. Вероятность, что барьер не выстоят, равна почти целой сотни. Следовательно, уклоняться девушка не собиралась. Примет атаку на себя? Король проклятий даже представить не мог, что на этом прекрасном, так горячо любимом им теле появятся глубокие, источающие огромное количество кровь порезы. Тем более — от его техники.

Однако произошло то, что не ожидал никто, в особенности сам Двуликий. Может, он знал, к какому клану магов его младшая сестра раньше принадлежала — при жизни, — и вполне понимал, что даже после перевоплощения в проклятие девушка сохранила свои врождённые техники — с ним было точно так же, когда-то, тысячелетия назад. Вот только Сукуна совсем не догадывался, что его Малютка не только увеличивала контроль над врождёнными проклятыми техниками, но ещё и улучшала их — все эти годы, что жила среди магов, рядом с «ничтожным» «сильнейшим», Годжо Сатору. И именно благодаря всем этим долгим и в какие-то моменты мучительным тренировкам девушка смогла овладеть ими полностью. Что, собственно, помогло ей восстановить тело давнего дорогого, умершего от её же рук друга.

Эрида только-только выровняла своё тело в воздухе, когда «Рассечение» было выпущено. Приземлиться она не успевала. Уклониться — да. Однако этот вариант её не устраивал. Признаться, этот вариант в априори отсутствовал у неё в голове. Может, девушка и блокировала свои мысли, вот только понимание, что за её спиной находятся возлюбленный и друзья, присутствовало во время всей битвы. Именно поэтому Рёмен-младшая вызвала барьеры у себя под ногами — прямо в воздухе, тем самым создавая себе так называемую «почву под ногами», — после чего выставила руки, согнутые в локтях и скрещённые в области кистей, перед собой — тут же появился ещё один барьер, более крепкий и мощный, а главное — обладающий способностью отзеркалить и увеличить мощность принятой атаки. Следовательно... под обстрел «Рассечения» попала не «Адовы пяты», а Король проклятий.

Земля, находящаяся за Двуликим, разрезалась ещё на несколько частей, что взлетели в воздух и с огромным грохотом приземлились обратно.

Девушка собиралась тут же атаковать, не желая дожидаться, когда старший брат придёт в себя после неожиданной «выходки» Рёмен-младшей. Однако над полем боя прозвучал голос, причём до боли всем знакомый (теперь — уж точно), что заставил остановиться сражающихся и перевести своё зрительное внимание на останки одного из разрушенных зданий.

Стоял там некто иной, как Гето Сугуру. А точнее: Кэндзяку, занявший так нагло и бессовестно тело погибшего друга и товарища многих из присутствующих, Гето Сугуру.

— Подумать только, — с усмешкой проговорил мужчина, при этом насмехающийся и достаточно любопытный взгляд его был направлен на Рёмен-младшую, — битва между великими проклятиями, Короля проклятий и «Адовыми пятами», брата и сестры, всё-таки состоялась! — и добавил заинтересованно, с лёгкой хрипотой в голосе: — Неописуемое зрелище...
____

тг - https://t.me/bookworms112501чатик в тг!! - https://t.me/+YPt0nog-BbhmNThiвк - https://vk.com/public140974045