Время перемен

Ночью Есении было непривычно трудно заснуть. Её мысли метались, словно беспокойные тени по стенам, не давая ни минуты покоя. Казалось, как только она закрывала глаза, перед ней снова возникали события прошедшего дня: темная улица, угрожающие голоса, пристальные взгляды незнакомцев. Она вся напрягалась, даже когда лежала в тёплой кровати, обняв подушку так крепко, что пальцы побелели.

Время шло. Часы на тумбочке показывали уже за полночь, а сон всё не приходил. Стоило ей закрыть глаза, как перед ней снова и снова вставали моменты страха, будто тело и разум не могли расслабиться, опасаясь повторения кошмара.

И когда она, наконец, провалилась в сон, её ждали кошмары. Она снова шла по тёмной улице, слышала шаги позади себя. Сердце билось в груди с безумной скоростью, ноги наливались тяжестью, словно кто-то намеренно удерживал её. Шаги приближались, и вот-вот кто-то дотронется до неё, как вдруг резкий голос:

— Эй! Остановись!

Но Есения не могла обернуться. Её тело будто приросло к земле, ноги не слушались. Она чувствовала, как чьи-то руки тянутся к ней, крепко схватывают её за плечо, и тут... она проснулась с тяжёлым дыханием, в холодном поту.

Она судорожно вдохнула, пытаясь сориентироваться в темноте. Комната Наташи выглядела совсем чужой и незнакомой в ночном мраке. Есения ещё долго лежала в кровати, не решаясь сомкнуть глаза. Казалось, если она снова заснёт, кошмары вернутся. Голова пульсировала от перенапряжения, сердце продолжало биться быстрее обычного.

Когда ей удалось снова провалиться в сон, уже под утро, кошмары повторялись, но уже не столь ярко. Это было похоже на постоянное погружение в тревожные мысли — не успевала она закрыть глаза, как снова начинала видеть тёмные улицы, руки, протягивающиеся к ней из тьмы.

На рассвете, окончательно разбуженная, она чувствовала себя измотанной и разбитой. Казалось, будто она не спала совсем, а всю ночь боролась с кошмарами. Есения лежала на кровати и смотрела в потолок, без желания вставать. В горле пересохло, тело ныло от напряжения. У неё не было ни малейшего желания начинать день.

Звуки кухни доносились из-за двери, и, видимо, Наташа уже проснулась, готовила завтрак. Но Есения не торопилась встать. Её мысли были тяжёлыми, на сердце давила усталость и тревога. Она с трудом поднялась с кровати, чувствуя, как слабость и раздражение накрывают её с головой.

Когда она, наконец, направилась на кухню, Наташа сразу заметила её состояние:

— Ой, ты как-то плохо выглядишь... Что случилось? Ты не спала всю ночь?

Есения покачала головой, устало улыбнувшись:

— Почти... Не смогла заснуть, — она потерла глаза и уселась за стол, чувствуя, как неприятная тяжесть не отпускает её ни на минуту.

— Может, стоит ещё немного отдохнуть? — предложила Наташа, ставя перед ней чашку чая. — Не думаю, что сегодня нужно себя напрягать...

— Не знаю... Просто устала, — тихо ответила Есения, грея ладони об тёплую чашку. Ей казалось, что если она позволит себе снова лечь в постель, то уже больше никогда не встанет.

Есения тихо сидела на диване, обернувшись одеялом, которое Наташа заботливо принесла ей ещё вечером. Тревожные мысли постепенно стихали, но лёгкое напряжение все ещё ощущалось. Наташа, сидя напротив, изучала подругу с внимательностью и заботой, которую Есения всегда ценила в ней.

— Знаешь, — начала Наташа, как бы невзначай, нарушая затянувшуюся тишину. — Может, тебе всё-таки стоит попробовать посмотреть что-то легкое? Это может отвлечь тебя, хотя бы на немного.

Есения посмотрела на Наташу, понимая её желание помочь, но чувствовала, что сейчас ей не хочется ничего, кроме как просто успокоиться и найти внутренний баланс. Она грустно улыбнулась:

— Я знаю, ты хочешь, чтобы мне стало легче, — мягко ответила она. — Но мне пока тяжело сосредоточиться даже на чём-то простом. Просто... всё ещё не могу выбросить из головы вчерашний вечер.

Наташа кивнула, соглашаясь, но всё равно пыталась найти способ поднять ей настроение:

— Тогда, может, просто поговорим? Расскажешь, как дела у Вовы или как в университете? Мы давно не болтали, а у тебя наверняка полно новостей.

Есения опустила взгляд на чашку с остывшим чаем, слегка покручивая её в руках.

— Вова... он всегда был для меня опорой, ты же знаешь, — сказала она, вздохнув. — Даже когда мы редко видимся из-за его дел, он всегда находит время поддержать меня, когда это нужно. Я вчера поговорила с ним, и это помогло... хотя бы немного. Но всё равно... не могу успокоиться.

Наташа, понимая, насколько сильно Есения переживает, не стала настаивать на разговоре о чём-то лёгком. Она знала, что иногда человеку нужно просто время, чтобы собрать свои мысли и пережить всё внутри.

— Это нормально, — тихо проговорила она, слегка сжав руку Есении, чтобы подбодрить. — Я уверена, что скоро тебе станет легче. Просто дай себе время.

Есения с благодарностью посмотрела на подругу, ощущая тепло её поддержки. Её состояние было далеко от идеального, но находиться рядом с Наташей всё равно давало чувство спокойствия. Она хотела было что-то сказать, как вдруг услышала звонок в дверь.

— Это кто? — удивлённо спросила Есения, подняв взгляд на Наташу.

— Сейчас посмотрю, — сказала Наташа, поднимаясь с дивана. Она пошла к двери, а Есения осталась сидеть, пытаясь вспомнить, был ли кто-то, кто мог бы прийти так рано.

Наташа осторожно приоткрыла дверь и на пороге увидела Вову. Он стоял, как всегда, с уверенностью, но в его глазах читалась тревога. Наташа широко распахнула дверь и тихо позвала:

— Есения, это Вова.

Есения удивлённо поднялась с дивана, чувствуя, как сердце слегка забилось быстрее. Она не ожидала увидеть брата сейчас.

— Вова... — её голос дрожал от напряжения, накопившегося за весь вчерашний день и ночь. — Я так рада, что ты здесь.

Вова, явно удивленный таким резким и сильным проявлением эмоций сестры, обнял её в ответ, слегка поглаживая по спине, как будто пытался успокоить не только её, но и себя.

— Тише, тише... — он говорил мягким, но уверенным тоном. — Всё хорошо, я здесь. С тобой ничего больше не случится.

Есения крепко держала его, не желая отпускать, и даже ощущала, как слёзы снова подступают к глазам. Она старалась сдержаться, но от того, что рядом был Вова, стало так безопасно и спокойно, что она наконец позволила себе немного расслабиться.

— Я не могла уснуть... — тихо призналась она, всё ещё не отпуская брата. — Мне снились кошмары. Всё это... всё снова и снова...

Вова замер на секунду, а потом обнял её ещё крепче, давая почувствовать, что он рядом и что ей больше нечего бояться.

— Это всё позади, — сказал он, его голос звучал уверенно и твёрдо. — Я с тобой, и я не позволю никому больше тебя обидеть. Ты сильная, Есения. Ты справишься.

Она не отвечала, просто позволила себе немного побыть в его объятиях, чувствуя, как его тепло и поддержка постепенно снимают с неё груз. Наконец, она медленно отстранилась и посмотрела ему в глаза, всё ещё ощущая лёгкую дрожь, но теперь в её взгляде было больше уверенности.

— Ты прав, — сказала она, глубоко вздохнув. — Спасибо, что пришел.

— Ну, конечно, — Вова слегка усмехнулся, словно это был вопрос, не требующий ответа. — Разве я мог оставить тебя одну?

Он бросил взгляд на Наташу, которая с улыбкой стояла в стороне, наблюдая за тем, как брат и сестра снова находят друг друга.

— Спасибо, что в такой сложный момент для Еси, ты была рядом и поддержала её.

Наташа улыбнулась и кивнула:

— Ну, конечно. Есения — моя лучшая подруга, куда же я без неё. Ты, главное, приведи её в порядок.

Есения улыбнулась уголками губ, чувствуя себя немного лучше от заботы друзей и близких, но напряжение всё ещё не отпускало.

— Ну что, готова домой? — спросил Вова, чуть пригнувшись к Есении, чтобы заглянуть ей в глаза. — Мы пойдём вместе.

Есения кивнула, чувствуя, как от его слов становится легче.

— Да, только вот мне надо переодеться, — сказала она, а Вова только кивнул и остаться ждать ее в коридоре.

Она медленно направилась в комнату Наташи. Войдя туда, она остановилась на мгновение у шкафа, чувствуя, как неприятные воспоминания вновь накатывают. Старая одежда будто впитала в себя все страхи и напряжение, которые она испытала.

Обернувшись к двери, Есения тихо позвала Наташу:

— Наташ, ты можешь зайти?

Наташа тут же вошла в комнату, сразу почувствовав, что что-то не так. Есения посмотрела на подругу, чувствуя себя немного неловко.

— Я не хочу надевать то, что было на мне вчера... — прошептала она, понижая голос, словно боясь, что этот страх снова вернётся, если она будет говорить громче. — Не могу, мне плохо от одной мысли.

Наташа, не раздумывая, подошла к шкафу и начала искать что-то подходящее.

— Конечно, Есения, не переживай. Сейчас что-нибудь найду, — успокаивающе сказала она, доставая из шкафа чистую одежду. — Вот, смотри, возьми эту кофту и эти треники (спортивные штаны), тебе должно быть комфортно в этом.

Есения посмотрела на вещи с облегчением. Новая одежда, непричастная к тому ужасному вечеру, могла дать ей ощущение свежего начала, пусть даже временно.

— Спасибо, Наташ, — сказала она, принимая свитер и джинсы. — Это именно то, что мне нужно.

— Не за что, — Наташа тепло улыбнулась. — Если нужно ещё что-то — просто скажи.

Есения благодарно кивнула и начала переодеваться.

Когда она надела новую одежду, то сразу почувствовала себя намного лучше. Её прежняя одежда осталась сложенной аккуратно на полке, как некий символ вчерашней тревоги, который она теперь оставила позади.

Она подошла к зеркалу и оглядела себя. Вид был скромный и простой, но ей не хотелось ничего другого — главное, что она чувствовала себя в безопасности и комфорте.

Когда Есения вышла в коридор, её уже ждали Вова и Наташа. Есения подошла к подруге и крепко её обняла, чувствуя, как тёплые чувства признательности переполняют её.

— Спасибо тебе за всё, — сказала она, всё ещё обнимая её. — Я не знаю, что бы делала без тебя.

Наташа улыбнулась, легко похлопывая её по спине.

— Перестань, ты же знаешь, что я всегда рядом. Если что-то нужно — просто звони, не стесняйся.

Есения медленно отпустила подругу и, улыбнувшись, кивнула ей. Она подошла к двери, где уже ждал Вова, и натянула куртку, после чего снова посмотрела на Наташу.

— Я позвоню тебе позже, ладно? — добавила она перед тем, как шагнуть за порог.

Наташа махнула ей рукой, всё ещё улыбаясь.

— Конечно. Береги себя.

Есения кивнула, накинула капюшон и вместе с Вовой вышла из квартиры.
Как только Есения и Вова оказались на улице, их шаги эхом раздавались по почти пустым тротуарам. Брат и сестра шли рядом, но молчание между ними было пропитано напряжением, как будто оба боялись сказать что-то не то, что могло бы вернуть тот ужасный момент в жизни Есении.

Вова, скосив на неё взгляд, первым нарушил тишину.

— Как ты? — его голос был тихим, но в нём чувствовалась вся глубина волнения.

Есения молчала несколько секунд, словно обдумывая ответ. Она знала, что брат переживает за неё, и не хотела его расстраивать, но одновременно ей было трудно сказать, что всё в порядке, потому что это было не так.

— Не знаю, Вов, — тихо сказала она, оглядываясь вокруг, словно ища слова. — Я просто пытаюсь забыть об этом.

— Не надо забывать, Есения. Лучше просто поговори со мной. Ты знаешь, что я рядом, — его голос был мягким, и он искренне пытался помочь.

Есения взглянула на брата с благодарностью, но её губы подрагивали от тех слов, которые она хотела, но не могла произнести.

— Вова... Я пыталась. Я пыталась это всё стереть из головы, — она замолчала, глядя на свои руки, словно там были ответы на её вопросы. — Но как только я закрываю глаза, это снова возвращается.

Вова кивнул, понимая, что для неё это было слишком свежо. Он ненавидел себя за то, что не смог предотвратить произошедшее, хотя знал, что винить себя бессмысленно. Он тихо вздохнул и нежно погладил её по плечу.

— Ты знаешь, я никогда тебя не оставлю, — тихо сказал он, глядя ей в глаза. — Я всегда буду рядом, когда тебе нужно.

Есения посмотрела на брата, чувствуя, как её внутреннее напряжение чуть ослабевает от его слов. Ей хотелось верить, что всё действительно будет хорошо, но прошлый вечер не давал ей покоя.

— Я знаю, Вов. Спасибо тебе... Но я просто... — её голос слегка дрожал. — Я просто чувствую, что это всё осталось со мной, понимаешь? Будто это не закончилось.

— Я понимаю, — ответил Вова, крепче обнимая сестру одной рукой. — Но мы пройдём через это. Ты не одна, Еся.

Есения кивнула, опираясь на брата. Его поддержка была как опора, без которой ей было трудно продолжать двигаться дальше. Ей нравилось, что он рядом, что она может на него положиться, но вместе с тем она не могла избавиться от чувства вины за то, что заставила его беспокоиться.

Они шли дальше, их шаги постепенно становились легче. Вова вдруг решил свернуть к парку, который располагался недалеко от дома Наташи. Он предложил посидеть на скамейке, и Есения, хоть и не очень хотела, согласилась. Возможно, именно тишина и спокойствие парка могли помочь ей найти немного душевного равновесия.

Когда они уселись на скамейку, Вова долгое время молчал, просто наблюдая за сестрой, словно раздумывая, как лучше продолжить разговор.

— Знаешь, — вдруг начал он, нарушив тишину, — ты всегда была сильной. Даже когда тебе было тяжело, ты никогда не показывала этого. Я всегда знал, что ты справишься.

Есения хмыкнула, опустив взгляд.

— Сильной? Я сейчас вообще не чувствую себя сильной, — она тихо вздохнула. — Всё, что я чувствую — это беспомощность.

Вова повернулся к ней, его глаза потеплели.

— Это нормально. У каждого бывают такие моменты. Но то, что ты это признаёшь, уже говорит о твоей силе. Не надо всё держать в себе. Я твой брат, я всегда буду рядом, — его голос был полон заботы и понимания.

Есения посмотрела на него и улыбнулась сквозь слёзы. Она так ценила его поддержку и любовь, и знала, что может всегда на него положиться.

— Я просто боюсь, что это чувство никогда не уйдёт, — призналась она, проводя рукой по лицу, пытаясь стереть последние следы слёз.

— Оно уйдёт, — уверенно сказал Вова. — Просто дай себе время. Мы справимся вместе.

Есения долго смотрела на брата, чувствуя, как её сердце наполняется теплотой. Она знала, что с ним ей ничего не страшно. Но внутри неё всё ещё оставался страх — страх, что эта ночь оставит след на её душе навсегда.

Есения и Вова сидели на скамейке в тишине, когда неожиданно тишину разорвал звук шагов. Есения сначала не обратила на это внимание, но Вова мгновенно насторожился и повернул голову в сторону, откуда доносились звуки. Едва он успел что-то сказать, как из-за деревьев появился Марат.

Есения слегка вздрогнула от неожиданности, но тут же улыбнулась, увидев младшего брата. Она была удивлена его появлению, но одновременно почувствовала какое-то облегчение. В его присутствии всегда было спокойнее, даже когда на душе было тяжело.

— Марат, ты что здесь делаешь? — спросила она, слегка нахмурив брови.

Марат остановился перед ними, переводя дыхание. Он вытер лоб рукой и уселся на скамейку рядом с Вовой, широко улыбаясь.

— Да я как раз шёл в школу и вдруг вас увидел, — ответил он. — Решил посмотреть, что вы здесь делаете, — он пожал плечами.

— Есения, а ты почему сегодня не на учебе? — с лёгким удивлением спросил он, поглядывая на Есению. — Ты ведь обычно к этому времени уже в универе.

Есения быстро отвела взгляд и сделала вид, что ей нужно поправить волосы, чтобы не встретиться с младшим братом глазами. Она на мгновение почувствовала лёгкую панику — что сказать? Её мысли метались между тем, чтобы честно признаться в своём состоянии или солгать, чтобы не грузить Марата лишними переживаниями. Но она знала, что он не поверит в её оправдания, если правда выйдет наружу. В конце концов, решив не портить и без того напряжённую обстановку, Есения взяла себя в руки и спокойно ответила:

— У меня сегодня пары отменили, — сказала она с уверенностью, хотя сердце бешено колотилось. — Вот мы и решили немного прогуляться.

Марат поднял бровь, но ничего не сказал. Он знал, что сестра не всегда любит говорить о своих делах, особенно когда не в настроении, и не стал лезть в её дела. Однако ощущение того, что Есения что-то скрывает, не покидало его.

— Ладно, Марат. Давай, мы тебя проводим, — предложил он. — Всё равно нам по пути.

Есения, удивлённая этим предложением, не возражала. Она не хотела идти домой сразу после того, как её мысли ещё не успокоились, а прогулка с братьями казалась хорошей идеей, чтобы немного отвлечься.

— Правда? — с лёгким удивлением переспросил Марат. — Мы же в другой стороне живём.

Вова усмехнулся.

— Не переживай, нас не трудно проводить, — сказал он с лёгкой усмешкой. — Да и надо сестру немного размять, а то после ночи у Наташи она совсем осунулась.

Есения толкнула Вову в бок с игривой ухмылкой.

— Эй, не говори за меня, — с улыбкой ответила она. — Мне не нужна разминка.

Марат засмеялся и, не дожидаясь их ответа, начал двигаться в сторону школы. Вова и Есения двинулись за ним, и все трое шли вместе по утренним улицам. Город ещё был тихим, и они могли наслаждаться спокойствием и свежестью осеннего воздуха.

— А ты как вообще? — внезапно спросил Марат, посмотрев на сестру краем глаза. — Вроде всё в порядке?

Есения на мгновение застыла, но тут же взяла себя в руки и улыбнулась, стараясь казаться как можно спокойнее.

— Да, всё хорошо, — ответила она, избегая прямого взгляда на брата. — Просто немного устала после вчерашнего. Знаешь, много всего произошло.

Марат кивнул, но не стал дальше углубляться в разговор. Он не хотел давить на сестру, хотя его беспокойство за неё не утихало.

— А ты как? — с лёгким любопытством спросила она в ответ, пытаясь сменить тему. — Как дела в школе?

Марат лишь пожал плечами, явно не придавая этому вопросу большого значения.

— Да как обычно, — ответил он. — Ничего нового, пара контрольных, и учителя всё те же. Скукота.

Вова засмеялся, услышав его жалобы.

— Ну, это нормально, — сказал он, с лёгкой усмешкой взглянув на брата. — Учёба не должна быть весёлой, её задача — учить.

Марат фыркнул, улыбаясь.

— Вот именно поэтому она и скучная, — с насмешкой ответил он. — Слава богу, что вы хотя бы с нами рядом. Иначе вообще с ума можно сойти.

Есения с улыбкой посмотрела на братьев, и на мгновение ей стало легче. Разговоры с ними всегда поднимали ей настроение, и хотя тревога всё ещё витала на фоне, она почувствовала себя в большей безопасности, зная, что её братья рядом.

Когда они дошли до школы, Марат остановился перед воротами и повернулся к ним, слегка нахмурившись.

— Ладно, я пошёл, — сказал он, явно не горя желанием идти на уроки. — А вы точно всё в порядке? Есения, если что, можешь мне сказать.

Есения посмотрела на него с нежной улыбкой и кивнула.

— Спасибо, Марат, — сказала она тихо. — Я справлюсь. И ты тоже не переживай, просто учись.

Он ещё несколько секунд изучал её лицо, словно пытаясь понять, всё ли она говорит правду, но потом кивнул.

— Ладно, тогда до вечера, — сказал он, неохотно отступая назад.

Есения и Вова наблюдали, как Марат скрылся за школьными воротами, и только после этого Вова повернулся к сестре.

— Домой? — спокойно спросил он.

Есения вздохнула, чувствуя, что ей нужно время, чтобы собрать мысли, но понимая, что возвращение домой — это неизбежность.

— Да, домой, — тихо ответила она, и они двинулись обратно, по той же дороге, по которой пришли.

— Ты ему соврала? — неожиданно спросил Вова, бросив на неё взгляд.

Есения замерла на секунду, но потом кивнула.

— Не хотела, чтобы он волновался, — тихо ответила она, чувствуя лёгкую вину. — Он ведь ещё ребёнок по сути. Ему не нужно знать обо всех этих проблемах.

Вова кивнул, хотя и было видно, что он слегка обеспокоен.

— Да, но он всё равно заметит, — сказал он. — Марат не такой уж и глупый.

Есения вздохнула и посмотрела в сторону.

— Знаю, — ответила она. — Но всё равно... Я просто не хочу лишний раз напоминать ему о том, что произошло. Хочу, чтобы он оставался таким, как есть — беззаботным, даже если это не всегда реально.

Вова на мгновение замолчал, понимая, что сестра пытается защитить Марата, как могла. Он тоже не хотел, чтобы младший брат оказался втянут в их взрослые проблемы, но знал, что рано или поздно ему придётся столкнуться с реальностью.

— Ты хорошая сестра, — наконец сказал он, слегка улыбнувшись. — Но не забывай, что иногда тебе тоже нужно, чтобы кто-то поддержал тебя.

Есения улыбнулась, чувствуя тёплую волну благодарности к брату.

Когда Вова с Есенией дошли до дома, он, как всегда, придержал дверь подъезда, пропуская сестру вперёд. Она с благодарной улыбкой кивнула ему, не сказав ни слова, но её усталость всё же была заметна. Вова, чувствуя её напряжение, тихо закрыл за ними дверь, и они вместе направились к лестницам, которые вели к ним домой, на 3 этаж. Внутри подъезда было прохладно и тихо — только отдалённые звуки соседских разговоров и редкие шаги эхом отражались по лестничным пролётам.

Когда Вова с Есенией поднялись по лестнице, тяжелая тишина накрывала их с каждым шагом. Они без слов дошли до нужного этажа, и Вова открыл дверь их квартиры, снова пропустив сестру вперёд.

Зайдя внутрь, они оба замерли на пороге. Сразу почувствовалось, что что-то не так. Обычно к этому времени дома никого не было: Кирилл и Диляра уходили на работу рано, оставляя дом пустым и тихим. Но сегодня всё было иначе. Они оба услышали тихие шаги и приглушённые голоса из гостиной, а потом появился знакомый запах кофе, который обычно был по утрам, когда родители еще не уходили.

Вова быстро переобулся и двинулся к гостиной, а Есения чуть медлила, оглядываясь по сторонам. Войдя в комнату, они заметили, что на диване сидела Диляра с чашкой в руках. Когда она увидела детей, её лицо слегка напряглось. Особенно заметным был её тревожный взгляд, брошенный на Есению, которая только вошла следом за братом.

— Есения— тихо начала Диляра, не сводя глаз с девушки. Её голос был полон беспокойства. — Ты в порядке? Почему ты осталась ночью у Наташи? Ты же обычно заранее говоришь, когда идешь к Наташе.

Несмотря на то, что Есения была уже взрослой и самостоятельной, она всегда предупреждала родителей, в основном Диляру, когда не будет ночевать дома, когда собирается погулять с кем-то из друзей. Но не в этот раз... Она и не собиралась оставаться у Наташи, но получилось, как получилось. Они не привыкли, что о нахождении Есении им сообщает не она сама. Вова, конечно же, предупредил Кирилла и Диляру, но Кириллу этого было не достаточно.

Есения не успела ответить Диляре, как вдруг резко с дивана поднялся Кирилл. Он был раздражён и явно чем-то недоволен. Его взгляд тут же упал на Есению, и выражение лица моментально изменилось — от удивления к гневу.

— Ты где была всю ночь?! — рявкнул он, резко подойдя к детям. Его голос был настолько громким, что эхо от его крика словно прокатилось по всей квартире. — Какого чёрта ты не предупредила, где находишься? Мы тут из-за тебя с ума сходим, а ты гуляешь где-то, не сообщив ничего!

Конечно же, Кирилл даже не переживал, но ему нужно было всплеснуть свои гневные эмоции, на Есению. Ему просто нужна была причина для этого, хотя совсем недавно, он клялся, что пытается измениться. К сожалению, это опять была ложная надежда.

Есения замерла, не зная, что сказать. Она не ожидала такой реакции. Сердце начало стучать быстрее, и неприятные воспоминания о прошлой ночи тут же вернулись, когда её охватил страх. Вова тут же шагнул вперед, заслоняя сестру, но Кирилл его не замечал.

— Я тебе что, позволяю уходить куда угодно, когда тебе захочется? — продолжал он кричать, не давая никому вставить ни слова. — Ты хотя бы могла позвонить или что-то сказать!

Ох, если бы Кирилл знал, что только было с Есенией. Он бы так сейчас не кричал...или же все равно кричал. Думаю, ему неважно, что творится с его детьми, ему лишь бы поругаться с ними.

Диляра, стоящая неподалеку, положила чашку на стол и попыталась что-то сказать, но Кирилл не дал ей шанса вмешаться.

Кирилл продолжал кричать, его голос звучал как глухие удары молота по железу, и каждый его крик всё сильнее давил на Есению. Она стояла, не двигаясь, ощущая, как с каждым словом её тело сковывает неприятная тяжесть. Её руки начали дрожать, и она сжала кулаки, стараясь не показать, как ей тяжело. Слова Кирилла всё равно пронзали её, как острие ножа.

— Я спрашиваю, где ты была?! Ты понимаешь, что это безответственно! Ты хоть думаешь о том, каково нам?! — Кирилл шагнул ближе, почти ударив её. Хорошо, что Вова вовремя оказался рядом. Гнев Кирилла был неконтролируемым. — Ты что, совсем потеряла голову?

В какой-то момент Есения почувствовала, как всё вокруг начинает расплываться. Сердце заколотилось быстрее, дыхание сбилось, и она ощутила, как слёзы начали сами собой течь по щекам. Она пыталась справиться с этим, стараясь не заплакать перед всеми, но больше не могла сдерживаться.

Кирилл продолжал кричать, не замечая, как плохо его собственной дочке, даже Диляра уже пыталась вмещаться, но к сожалению безуспешно. Слёзы Есении капали на пол, скатываясь с её щёк.

— Ты хоть понимаешь, каково это? — продолжал он, но тут Вова, который стоял впереди сестры, стиснув зубы, не выдержал.

— Хватит! — его голос прозвучал резко и громко, заглушив отца. Кирилл замолчал и удивлённо уставился на сына, будто не ожидал, что тот осмелится вмешаться.

— Ты не видишь, что ей плохо?! — Вова шагнул вперёд к Кириллу, его глаза горели гневом. — Ты даже не спросил, что с ней произошло. Ты просто орёшь, как всегда, и не замечаешь, что твоему ребенку плохо!

Кирилл открыл рот, готовясь что-то сказать в ответ, но замялся. Его гневный взгляд ослаб, а голос больше не звучал так громко. Он вдруг осознал, что на самом деле происходит.

— Она не должна была так поступать... — начал он, но его голос звучал уже намного тише и сбивчиво.

— Не должна была? — перебил Вова, с горечью в голосе. — Ей нужна помощь и поддержка отца, а не твои крики!

Есения тем временем почти перестала слышать, о чём они спорили. Она ощущала только стук собственного сердца и горечь слёз, которые, казалось, не прекращались. Всё, что она хотела, — это чтобы всё закончилось. Её тело было как натянутая струна, готовая в любую секунду лопнуть от перенапряжения.

Вова, понимая, что разговор зашёл в тупик, мягко повернулся к сестре. Его гнев исчез, когда он увидел её заплаканное лицо. Он осторожно обнял её, чувствуя, как она дрожит в его руках.

— Всё, всё... — тихо шепнул он, поглаживая её по спине. — Пойдём, тебе нужно отдохнуть...

Есения, всхлипывая, кивнула и позволила брату вести себя в сторону её комнаты. Кирилл стоял на месте, опустив голову, а Диляра с беспокойством наблюдала за тем, как Вова ведёт Есению прочь, стараясь не вмешиваться.

Вова аккуратно закрыл дверь за собой и медленно подошел к Есении, которая села на кровать, пытаясь справиться с нахлынувшими эмоциями. Она не могла удержать слезы — всё, что случилось за последние сутки, казалось ей невероятно тяжёлым. Голова гудела, а мысли путались, перемешиваясь с болью и усталостью.

Есения сидела, обхватив себя руками, словно стараясь защитить себя от мира, который снова оказался слишком жестоким. Её плечи дрожали, а слёзы медленно катились по щекам. Она пыталась сдерживаться, но внутри всё разрывалось.

Вова подошёл ближе, присел рядом на кровать и обнял сестру за плечи, притягивая её к себе. Его прикосновение было мягким и нежным, но в нём чувствовалась вся его забота и поддержка.

— Есенечка, всё в порядке, — тихо сказал он, почти шёпотом, стараясь не пугать её. — Я с тобой. Всё это скоро закончится.

Он продолжал обнимать её, прижимая к себе всё крепче, пока она не уткнулась лицом в его плечо. Её слёзы теперь падали на его кофту, но ему было всё равно. Сейчас важно было только одно — чтобы она знала, что он рядом, что она не одна.

— Мне так плохо, — едва слышно прошептала Есения, пытаясь проглотить новый комок в горле. — Я не могу... больше... Это всё...

Она не закончила фразу, словно слова застряли где-то внутри. Но Вова понимал её без слов. Её боль, её усталость — всё это было настолько ощутимо, что ему самому стало тяжело дышать.

— Тише, тише... — Вова снова погладил её по голове, перебирая пальцами её волосы. — Я знаю, как тебе трудно. Но ты сильная. Мы всё преодолеем. Вместе. Ты ведь знаешь это?

Он чуть отстранился, чтобы заглянуть ей в глаза. Есения вскинула на него свои заплаканные глаза, полные слёз и боли, и ему стало больно за неё. Он снова прижал её к себе, укутывая в своё тепло, словно пытаясь защитить её от всех внешних угроз.

— Ты не должна всё держать в себе, — сказал он, продолжая тихо успокаивать её. — Я здесь, чтобы помочь. И если тебе нужно плакать — плачь. Если тебе нужно говорить — говори. Но знай, что я не оставлю тебя. Никогда.

Есения затихла, впитывая его слова, и с каждым его новым прикосновением её дрожь начинала стихать. Она не знала, как выразить всё, что внутри неё бурлило, но Вова не требовал слов. Он просто был рядом, и этого было достаточно.

— Я так устала, Вова, — еле слышно прошептала она, почти теряя голос от накопившихся эмоций. — Я устала быть сильной. Устала делать вид, что всё в порядке.

Его сердце сжалось от этих слов. Он понимал её, но не знал, что сказать, чтобы облегчить её страдания. Всё, что он мог, — это продолжать быть рядом, давать ей свою поддержку и защиту.

— Ты не одна, — снова прошептал он, обнимая её ещё крепче, словно пытаясь оградить от всех бед. — Я не позволю тебе быть одной. Мы справимся. Я не позволю этому сломать тебя.

Есения глубоко вдохнула, вдыхая его успокаивающий запах, и её дыхание стало немного ровнее. Она чувствовала его тепло, его присутствие, и это постепенно возвращало её к ощущению безопасности, которого она давно не чувствовала.

Ещё несколько минут они сидели так, молча, просто чувствуя друг друга. Есения слушала, как ровно и спокойно дышит Вова, и это само по себе уже было утешением. Его сердце билось рядом, его руки обнимали её, и всё это казалось таким реальным, таким важным в этот момент.

Наконец, её веки начали тяжело опускаться. Усталость, накопившаяся за последние сутки, всё-таки взяла верх, и она начала засыпать прямо на его плече. Вова это почувствовал. Он осторожно поднялся с кровати, но не отпустил её. Он помог ей лечь удобнее, укрывая одеялом, заботливо поправляя его так, чтобы ей было тепло и уютно.

— Спи, сестрёнка, — тихо прошептал он, наклоняясь, чтобы поцеловать её в лоб. — Тебе нужно отдохнуть.

Он посмотрел на неё ещё несколько мгновений, убедившись, что она погружена в сон. Её лицо наконец-то было спокойным, и Вова с облегчением выдохнул. Но его сердце всё ещё сжималось от боли за сестру. Слишком многое навалилось на неё за последние дни.

Когда Вова вышел из комнаты, в его душе всё ещё бурлили гнев и злость на отца. Он не мог простить Кириллу его грубость и невнимание к детям. Проходя мимо гостиной, он бросил короткий, полный осуждения взгляд на Кирилла. Стиснув зубы, он направился к себе, надеясь, что хотя бы Есения сможет найти покой во сне, пока он сам искал ответы на свои вопросы.

Дом казался пустым и гнетущим, словно застыв в каком-то напряжённом молчании. Вова сидел в комнате, опустив голову на руки, его мысли были тяжёлыми, а душа — на пределе. Он слышал, как из комнаты Есении доносились приглушённые звуки её дыхания, которое становилось всё ровнее. Она спала, но неспокойно — каждый раз, когда Вова прислушивался, ему казалось, что она вот-вот проснётся какого-то кошмара.

Воздух в квартире был тяжёлым, почти осязаемым. Тишина, которая обычно была спокойной, теперь была тягучей и угнетающей. Даже стены, казалось, впитали все обиды, ссоры и боль, которые копились годами. Вдалеке слышались неясные шаги родителей — Диляра, должно быть, что-то готовила на кухне, а Кирилл наверняка снова молча ходил по квартире, раздражённый всем происходящим.

Вова вздохнул, провёл рукой по лицу, стараясь избавиться от этого напряжения, но оно не уходило. Ему хотелось встать и уйти, как-то сбежать от этой тягости, но он знал, что не может оставить Есению одну в таком состоянии. Она нуждалась в нём больше, чем когда-либо.

Из-за закрытой двери доносился едва слышный шум — посуда на кухне, приглушённые голоса. Это должно было быть обычным домашним фоном, но сейчас это лишь усиливало ощущение, что дом был пропитан тяжёлыми воспоминаниями и тревогой.

Когда Марат вернулся домой, что-то сразу показалось ему странным. Он закрыл за собой дверь, повесил куртку на крючок и остановился на мгновение в коридоре, прислушиваясь к звукам в квартире. Обычно в это время родители уже были на работе, а Вова отсутствовал — либо на сборах, либо по своим делам. Однако сейчас, кроме тихого шума с кухни, в квартире царила какая-то угнетающая тишина.

Марат медленно прошёл вперёд, его шаги глухо отдавались по коридору. Пройдя на кухню, он заметил на столе пустую кружку и тарелку, как будто кто-то был дома, но самих родителей он не видел.

«Почему они дома?» — мелькнула мысль в голове Марата. Ощущение чего-то необычного не покидало его.

Он осторожно зашёл в гостиную, где обычно утром горел телевизор, но и там было пусто. Наконец, решив пойти в свою комнату, Марат заметил, что дверь в их с Вовой комнату приоткрыта. Вова, судя по всему, был там. Марат зашёл к себе в комнату чувствуя, что что-то явно не так.

Вова сидел на своей кровати, сгорбившись, с опущенной головой, в руках он держал что-то мелкое — может, зажигалку или монетку, которой рассеянно крутил в пальцах. Его взгляд был отстранённым, а лицо серьёзным, даже мрачным.

— Вов, что происходит? — тихо спросил Марат, не подходя слишком близко, будто чувствовал, что брат сейчас не настроен на разговоры.

Вова поднял на него глаза, не спеша, будто только сейчас осознал его присутствие. Он выглядел измотанным.

— Ты уже дома, — просто сказал он и снова опустил взгляд на предмет в руках.

— Да, я... сегодня учёбы немного было, — ответил Марат, пытаясь понять, почему в комнате такая напряжённая атмосфера. — А что с тобой? Почему ты дома?

Вова покачал головой, как будто его это не особо волновало.

— Есения дома. Спит. У неё была тяжелая ночь, — наконец проговорил Вова.

Марат нахмурился и подошёл ближе, присаживаясь на стул у стола. Есения не ночевала дома, и это его насторожило.

— Что случилось? Почему она не ночевала дома? — его голос прозвучал тревожно.

Вова тяжело вздохнул, откинулся назад и закрыл глаза, пытаясь подобрать слова.

— Она была у Наташи. Я её забрал утром. Когда вернулись, дома были родители, и... папа начал на неё кричать. Раздражённый, злой. Из-за того, что она не предупредила. Хотя если бы и предупредила это не придало бы никакого значения. Ему всё равно, — Вова сжал кулаки, явно сдерживая гнев, который он испытывал к их отцу. — Есения пыталась что-то объяснить, но он не слушал. Ей стало плохо, а я не мог больше смотреть на это всё.

Марат молчал, слушая, как брат описывает произошедшее, и его гнев начал нарастать внутри. Он всегда знал, что их отец не был тем, кто проявляет тепло и понимание, но видеть, как это всё разрушает Есению, было невыносимо.

— И что потом? — тихо спросил Марат, с трудом сдерживая эмоции.

— Потом он ушёл к себе, как всегда. А я остался с ней. Она уснула от усталости, — Вова вздохнул и посмотрел на брата, в его глазах было столько горечи. — Ей нужно отдохнуть. А я не могу ничего сделать. Чувствую себя беспомощным, когда это касается неё.

Марат сжал кулаки, чувствуя, как внутри у него закипает злость на отца. Как можно так поступать со своими детьми? Особенно с Есенией, которая и так столько всего переживает.

— Он хоть понял, что был неправ? Извинился? — глухо спросил Марат, хотя знал, что это маловероятно.

— Нет. Конечно, нет, — Вова усмехнулся, но в этой усмешке не было радости, только усталость. — Он никогда не извиняется. Для него это всё — наша вина. Я попытался сказать ему что-то, но... Он всегда найдет оправдание своему поведению.

Марат молчал, глядя в окно. Ему хотелось что-то сказать, но все слова казались бессмысленными. Он чувствовал, что их семья трещит по швам, и ничего не может исправить этого.

— Ладно... пусть Есения пока поспит, — наконец сказал Марат, пытаясь успокоиться. — Мы потом поговорим с ней. Главное, чтобы она немного пришла в себя.

Вова кивнул, отпустив предмет из рук и устало потерев лицо.

После того как Вова рассказал Марату, что произошло, в комнате повисла напряжённая тишина. Она была настолько густой и тяжёлой, что, казалось, любой звук мог её разбить на осколки. Вова сидел на своей кровати, ссутулившись, словно вся тяжесть этих событий придавила его плечи. Марат, напротив, сидел напротив на стуле, но его мышцы были напряжены, а пальцы бессознательно сжимались в кулак.

Мысли Вовы были мрачными и запутанными. Он не мог отделаться от чувства, что не смог защитить Есению так, как должен был. Каждый раз, когда отец срывался на них, он старался вмешаться, но в этот раз всё было особенно тяжело. Вова чувствовал вину, хотя разумом понимал, что не мог предугадать этого. По крайней мере, сейчас она отдыхает. Но сколько ещё раз ей придётся столкнуться с этим? Он не мог этого предугадать, и это его пугало. Хоть и Есения показывала то, что она сильная, и старалась не показывать свои слабые стороны, Вова знал, что она очень сложно переносит то, что происходит вокруг.

Вова снова подумал о Кирилле — их отце. Тот никогда не пытался понять их, особенно после смерти матери. Вова долгое время думал, что сможет как-то повлиять на отца, что тот увидит в них детей, а не помех. Но с годами всё стало только хуже. Кирилл будто намеренно закрывал глаза на всё, что происходило в их жизнях, и теперь казалось, что никакого шанса на понимание уже не осталось. Всё, что оставалось Вове, — защищать сестру и брата, насколько это было возможно. Но даже в этом он чувствовал себя бессильным.

Марат тем временем пытался успокоить собственные мысли. Он смотрел на Вову, на его напряжённые плечи, на то, как тот устало теребил в руках предмет, и чувствовал, что в нём закипает гнев. Он знал, что с самого детства Вова был для них с Есенией защитником. Но что-то изменилось — их отец уже не раз доводил до того, что Вова не мог больше справляться с давлением. И теперь, зная, что сегодня снова всё повторилось, Марат чувствовал вину за то, что не был рядом.

Ему казалось, что он тоже должен был как-то помочь, вмешаться. Но он даже не знал, что всё это время происходило. Он знал, что Есения не ночевала дома, но не мог себе представить, через что она прошла. "Почему я ничего не заметил раньше?" — думал он, чувствуя, как внутри поднимается чувство беспомощности. Он ненавидел это ощущение.

Марат оглядел комнату, которая казалась ему слишком тихой, слишком спокойной, будто в этом доме не было места для чувств. Он понимал, что их семья медленно распадается. И больше всего его пугало то, что они просто продолжают жить с этим.

В доме не было слышно ни шагов, ни голосов. Диляра, казалось, куда-то ушла, оставив их одних с собственными мыслями. А Кирилл, как обычно, исчез после своего взрыва. Этот момент молчания тяготил обоих братьев. Марат понимал, что не может позволить этой ситуации продолжаться дальше, но что можно было сделать? Кирилл не изменится, это было ясно. Оставалось только защищать Есению и друг друга, насколько это возможно.

Вова встал с кровати, и его взгляд вновь встретился с Маратом. В его глазах была усталость, но вместе с ней и решимость. Он понимал, что что-то должно измениться, даже если он ещё не знал, как это сделать. Вова вышел из комнаты и направился в комнату Есении.

Шаги Вовы были медленными, словно каждый шаг приближал его к необходимости ещё раз столкнуться с той болью, которую пережила его сестра. Марат понял, что Вова идет в комнату к сестре и пошёл за ним, ощущая внутреннюю тревогу, не понимая, как правильно подойти к разговору, чтобы не ранить сестру ещё больше. Они остановились у двери её комнаты, и Вова аккуратно приоткрыл дверь.

Есения лежала на кровати, свернувшись в комочек под одеялом. Она уже начала просыпаться: её глаза были полуоткрыты, и она смотрела в одну точку, явно ещё находясь где-то между сном и реальностью. Вова сделал осторожный шаг в комнату, его сердце сжалось от боли за сестру. Он не хотел будить её резким движением, но понимал, что она, вероятно, уже почувствовала их присутствие.

— Есения, — тихо позвал её Вова, опускаясь на край кровати и осторожно кладя руку ей на плечо. — Как ты?

Марат тем временем остановился в дверном проёме, не зная, куда деться. Он тоже хотел подойти, но не знал, как поступить правильно. У него было столько вопросов, но сейчас главное было не давить на неё, не вернуть те моменты, о которых она, вероятно, старалась забыть.

Есения чуть повернула голову к Вове, её глаза были затуманены. Она смотрела на брата, но, казалось, всё ещё не могла собрать мысли воедино.

— Вова? — её голос прозвучал тихо и ослабленно, словно она боялась, что любое слово может сломать ту хрупкую защиту, которую она выстроила за ночь.

— Да, я тут, — Вова мягко улыбнулся, поглаживая её по плечу. — Мы с Маратом рядом.

Есения кивнула, её взгляд медленно переместился на Марата, который всё ещё стоял у двери. Она устало моргнула, будто пытаясь заставить себя сосредоточиться на происходящем.

— Как ты, сестрёнка? — спросил Марат, делая осторожный шаг вперёд. Его голос звучал мягко, но в нём ощущалась глубокая тревога.

— Я... — Есения хотела что-то сказать, но её голос дрогнул, и она замолчала. Глаза наполнились слезами, хотя она пыталась сдержаться. Марат сразу заметил её состояние и подошёл ближе, опустившись на колени у кровати рядом с Вовой.

Вова, увидев состояние сестры, аккуратно обнял её, притягивая к себе. — Всё хорошо. Ты в безопасности. Мы с тобой.

Есения закрыла глаза, позволяя слезам стекать по щекам. Ей хотелось быть сильной, не показывать свою слабость, но после всего, что случилось, она не могла больше держать это внутри.

— Я больше не могу здесь жить, — прошептала она, не открывая глаз. Её голос дрожал, но в нём ощущалась твёрдость. — Мне нужно уйти отсюда. Я не могу больше оставаться в этом доме...

Вова, заметив, что Есения хоть немного успокоилась, продолжил держать её за плечи, не отпуская. Он знал, что сестра находится на пределе, и понимал, что она действительно не хочет больше оставаться в этом доме, но все же не был уверен, что сейчас подходящее время для столь радикальных решений.

— Есения, я понимаю, что тебе тяжело, — начал он, стараясь говорить как можно мягче. — Но переезд — это серьёзный шаг. Давай сначала обсудим всё, подумаем, где мы можем жить, как это сделать правильно. Нам нужно время, чтобы всё подготовить.

Есения вздохнула, её взгляд снова устремился в пол. Она нервно теребила край одеяла, обдумывая слова брата.

— Я просто больше не могу здесь находиться, — прошептала она, голос снова начал дрожать. — Каждый угол этого дома напоминает мне о том, что произошло. Каждый раз, когда я слышу его шаги, я напрягаюсь... Это ощущение невыносимо.

Марат, который до этого молчаливо наблюдал за диалогом, наконец решился вступить в разговор.

— Мы понимаем тебя, правда, — сказал он, присаживаясь рядом на край кровати. — Но давай действительно всё обдумаем. Мы с Вовой тоже не в восторге от происходящего, но так просто сбежать — это не решение.

— Это не побег, — перебила его Есения, в её голосе прозвучала отчаянная нотка. — Я просто хочу начать жить нормально.

Марат бросил взгляд на Вову, пытаясь понять, что он думает. Вова, немного помолчав, кивнул.

— Хорошо, Есения. Если ты действительно хочешь этого, мы с Маратом поддержим тебя. Мы можем начать искать квартиру, но это займёт время. Мы не можем просто сорваться с места прямо сейчас.

Есения немного успокоилась от этих слов, но всё же напряжение в её взгляде не исчезло.

Марат кивнул, подтверждая слова брата.

— Да, Есения. Мы не бросим тебя. Мы трое справимся с этим вместе.

Есения посмотрела на братьев, её глаза снова наполнились слезами, но на этот раз это были слёзы облегчения. Она почувствовала, что не одна в своём страхе, что её поддержат и помогут.

— Спасибо вам, — тихо сказала она, чуть сильнее прижимаясь к Вове. — Я вас люблю.

Марат, сдерживая свои эмоции, тихо засмеялся.

— Мы тебя тоже любим, сестрёнка. Всё будет хорошо.

Вова, заметив эту разрядку в разговоре, тоже позволил себе чуть расслабиться.

После разговора о квартире, в комнате повисло молчание. Есения прижалась к братьям, чувствуя, что это её маленькая гавань спокойствия среди всего хаоса, который происходил вокруг. Вова, сидя рядом с ней на кровати, мягко обнял её, ощущая, как она немного расслабляется. Марат устроился рядом, стараясь скрыть своё волнение за улыбкой, но по его глазам было видно, что он тоже думает о будущем, о том, что их ждёт.

Марат, вдруг резко решил заговорить и еще раз поддержать сестру:

— Есения, если ты хочешь, чтобы мы переехали, мы это сделаем. Но не надо спешить. Давай сначала всё обдумаем. Мы можем попробовать найти место, где будем все вместе, без давления... Может, это и будет началом чего-то нового.

Он замолчал, а затем добавил:

— Я не хочу, чтобы ты уходила одна. Мы семья, и только вместе можем справиться.

Слова Марата неожиданно глубоко задели Есению. Ей было сложно не расплакаться, чувствуя, как её братья поддерживают её, несмотря на свои собственные сложности.

Они сидели втроём в комнате, обнявшись. Есения тихо вздыхала, чувствуя тепло своих братьев. Вова нежно гладил её по волосам, а Марат, прислонившись к ней с другой стороны, тихо касался её руки, словно пытаясь передать всё своё беспокойство и любовь через лёгкие прикосновения. В комнате царила умиротворённая тишина, которую нарушал лишь их тихий, еле слышный разговор. Никаких напряжённых обсуждений, лишь поддержка, забота и родственная близость.

Мягкий свет лампы разливался по комнате, придавая ей спокойную и домашнюю атмосферу. Казалось, в этот момент ничего и никого больше не существовало, кроме их троих. Вове было важно, чтобы Есения чувствовала себя в безопасности. Марат, хотя и редко проявлял эмоции так явно, тоже старался сделать всё, чтобы сестра знала, что он рядом.

Есения почувствовала, как внутри стало немного легче. Слёзы высохли, и на смену тревоге пришло чувство защищённости. Её окружали те, кто всегда был рядом, и несмотря на весь хаос в жизни, этот момент дарил ей надежду.

Через несколько минут Вова, отстранившись, вдруг заговорил:

— Знаешь что, Есения, я тут подумал... Пацаны могут помочь нам с поисками квартиры. Может, сходим к ним, а? — В его голосе было тихое, но уверенное предложение.

Есения слегка нахмурилась, раздумывая. Ей не хотелось тревожить ещё больше людей, но она понимала, что сейчас ей нужна помощь, и она не справится одна.

— Пацаны из универсама? — спросила она. — А ты думаешь, они захотят помочь?

— Конечно, — вмешался Марат. — Они точно не бросят нас в такой момент. Вместе будет легче найти нормальную квартиру. Да и объявления в газете или у людей на слуху, — он замолчал, подмечая, как Вова одобрительно кивнул.

— Ну ладно, — тихо ответила Есения, соглашаясь. — Пойдём.

После этих слов она встала с кровати, слегка потянулась и направилась к шкафу.

— Я быстро соберусь, — сказала она, поворачиваясь к братьям. Вова и Марат переглянулись, понимая, что их сестра начала медленно приходить в себя.

Есения открыла шкаф и задумалась над тем, что одеть. Её взгляд задержался на широких чёрных брюках, которые всегда были удобны, и яркой, красивой сорочке, которую она не надевала уже давно. Сейчас она решила, что этот наряд был бы самым подходящим — стильным, но в то же время удобным. Она быстро переоделась, заправив рубашку в брюки, и подошла к зеркалу.

— Ну что, — тихо сказала она, оглядывая себя, — вроде нормально.

Есения обула чёрные ботинки и накинула на плечи теплый плащ, который, несмотря на свою простоту, был любимым предметом её гардероба. Она подошла к двери, где её уже ждали Вова и Марат.

— Готова? — спросил Вова с лёгкой улыбкой.

— Готова, — кивнула она, почувствовав прилив решимости.

Они вышли из квартиры, закрыв за собой дверь, и направились к базе, где их ждали пацаны. Впереди было много работы, но Есения чувствовала, что с такими братьями и друзьями они обязательно найдут что-то подходящее.

Когда они шли к базе, обстановка постепенно разрядилась. Сначала молчание всё ещё окутывало их, словно туман, но, чем дальше они удалялись от дома, тем легче становилось на душе. Марат, не сдержавшись, первым нарушил тишину.

— Так, ну что, как думаешь, Вов, там хоть кто-то на базе будет? — спросил он с лёгкой усмешкой. — А то притащимся туда, а там никого.

— Ага, точно, как всегда, все на делах, а мы будем сидеть и искать объявления в одиночку, — подхватил Вова, усмехнувшись.

Есения тихо усмехнулась, слушая братьев. Атмосфера стала легче, словно они возвращались в привычный для них ритм общения. Пусть ситуация и серьёзная, но сейчас эта легкость помогала отвлечься.

— Может, вы сначала договоритесь с ними, чтобы они были на месте, а потом уже планируете походы? — спросила Есения, с улыбкой оглянувшись на братьев.

— Ой, Есения, да что мы как дети, — Марат слегка толкнул Вову в плечо. — Всё под контролем. Они нас ждут с нетерпением, уверен.

— Главное — не прозевать тот момент, когда их терпение кончится, — подмигнул Вова, явно наслаждаясь моментом, когда можно просто шутить.

Есения выдохнула и улыбнулась. Она ценила этот момент. Они не всегда могли позволить себе такую лёгкость, но сейчас, пусть даже ненадолго, было ощущение, что всё можно наладить.

— Может, как квартиру найдём, устроим новоселье? — вдруг предложил Марат, и его глаза заискрились весельем. — Я даже торт попробую испечь, если хотите!

Вова фыркнул, подавляя смех:

— Марат, да кто тебя к плите-то подпустит? Мы там все сразу улетим от твоего "торта".

— Вот обидно! — наигранно возмутился Марат. — А я-то думал, сестре на радость сделаю...

— Спасибо, Марат, — Есения рассмеялась, но тут же добавила серьёзным тоном: — Но давай лучше не рисковать.

Марат театрально вздохнул, развел руками и послушно кивнул, будто смирился с тем, что его кулинарные таланты не востребованы.

Так, подшучивая и обменяясь лёгкими подколками, они наконец подошли к качалке. Остановившись перед знакомым зданием, Вова и Марат посмотрели друг на друга, а потом на Есению.

— Ну, вот мы и пришли, — сказал Вова. — Сейчас узнаем, кто там сегодня обитает.

— Уверен, что наш глава — Кощей там, — заметил Марат, окидывая взглядом качалку. — Он редко куда-то надолго уходит.

Есения, стоя рядом с братьями, невольно ощутила некое волнение. Она всегда немного нервничала при виде этих ребят, но в этот раз, зная, что они идут с важным делом, решила отбросить все сомнения.

— Ну что, — тихо сказала она, поднимая взгляд на братьев. — Пойдём?

— Пойдём, — ответил Вова с улыбкой.

Когда они вошли в качалку, там, как обычно, царила привычная суета. Турбо, Зима, Андрей и ещё пара ребят из Скорлупы были уже на своих местах, каждый занят своим делом. Они сразу заметили вошедших и, не прекращая своих дел, поздоровались.

— Привет, — весело кивнул Турбо, перебрасываясь мячом с Зимой. — Что-то вас долго не было, — добавил он, кинув взгляд на Вову.

— Да, дела, — спокойно отозвался Вова, окинув взглядом пацанов и подтолкнув Есению вперёд, как бы подбадривая её поздороваться.

— Привет, — тихо сказала Есения, обмениваясь краткими кивками с каждым из них. Зима посмотрел на неё с улыбкой, но ничего не сказал, понимая, что она не в лучшем настроении.

— Ну ладно, — коротко сказал Вова, кивая в сторону маленькой комнаты в углу, где обычно сидел Кощей. — Мы сейчас к нему.

Марат обернулся на сестру и жестом пригласил её пойти с ними. Есения немного замялась — её всё ещё охватывало чувство неприятия по отношению к Кощею. Он всегда казался ей мрачным и часто был нетрезвым, когда она его видела. Тем не менее она решила не отставать и пойти за братьями.

Они подошли к двери и постучали. Вова первым открыл её и шагнул внутрь. Кощей, как всегда, сидел за столом, его взгляд был слегка рассеянным, а рядом лежала пачка сигарет. Он медленно поднял голову, когда дверь открылась.

— О, Вова, — протянул он с едва заметной улыбкой. — Здорово. Марат, привет, — добавил он, заметив того следом за братом. Затем его взгляд остановился на Есении.

— Привет, — сухо сказал Кощей, не выказывая никаких лишних эмоций, словно для него её присутствие было чем-то необязательным.

— Привет, — так же сухо ответила Есения, коротко кивнув в ответ, чувствуя, как между ними пробежала едва заметная искра напряжения.

Их взгляды встретились на мгновение, и что-то внутри Есении сжалось. Она не могла понять, что именно её так смущает в этом человеке. Его образ всегда ассоциировался у неё с чем-то тяжёлым, мрачным, и, возможно, поэтому она испытывала к нему неприязнь. Но сейчас это ощущение было другим — между ними словно прокатилась волна нового, непонятного ощущения, но они оба постарались не придать этому значения.

— Как сам? — коротко спросил Вова, прерывая возникшее молчание.

— Живу, как обычно, — Кощей пожал плечами и выпустил клуб дыма. — Что-то хотели?

— Да нет, просто зашли поздороваться, — отозвался Вова, поднимаясь со стула.

— Ладно, — кивнул Кощей, снова затягиваясь сигаретой. — Как там у вас?

— Да нормально, потихоньку, — добавил Марат, взглянув на сестру и затем кивнув на выход. — Пойдём, а то ребята ждут.

Они попрощались и вышли обратно к ребятам, которые всё ещё занимались своими делами в качалке. Едва оказавшись в главной комнате, Вова первым заговорил:

— Нам помощь нужна, — начал он, обращаясь к Турбо. — Квартиру ищем. Надо срочно съехать.

— Квартиру? — удивлённо переспросил Зима, присев на скамейку. — С чего вдруг?

— Да так, обстоятельства, — кратко ответил Вова, не вдаваясь в подробности. — Поможете посмотреть объявления? Время вроде ещё есть, не поздно.

Турбо кивнул и сразу отложил мяч в сторону.

— Конечно, поможем. Сейчас газеты есть, можем вместе поискать, — предложил он. — А что, прям срочно нужно?

— Да, чем быстрее, тем лучше, — вмешался Марат, оглядываясь на сестру. — Мы хотим как можно скорее съехать.

Есения стояла чуть в стороне, обдумывая происходящее, и хотя всё ещё чувствовала легкое напряжение после встречи с Кощеем, идея начать новую жизнь в другом месте показалась ей правильной.

После того, как ребята из универсама согласились помочь с поиском квартиры, они быстро собрались и вышли на улицу. Было уже около пяти вечера, но мягкий свет зимнего солнца ещё пробивался сквозь серые облака. Казань, покрытая снежным покровом, казалась одновременно суровой и умиротворённой. Морозное дыхание каждого из них паром поднималось в воздух.

— Ну что, с чего начнём? — спросил Турбо, оглядывая остальных.

— Газеты, объявления на подъездах, ну и может, если повезёт, кто-то на улице предложит что-то интересное, — ответил Зима и вдруг неожиданно для всех, достал из кармана небольшую газету. — В газетах обычно много объявлений. Давайте сначала глянем, что там.

— Точно, — кивнул Вова, подходя ближе, не выражая удивление, так как от Зимы всегда можно было ожидать, что угодно. — Давай сюда, посмотрим.

Они остановились, не успев начать идти, чтобы можно было обсудить план действий и спокойно разглядеть газету. Турбо развернул газету на страницу с объявлениями и начал читать вслух:

— Так, «Квартира однокомнатная, район Советской площади, цена — договорная...», «Сдаётся комната в коммуналке, центр, рядом с остановкой...» — читал он, переводя взгляд на Вову, Марата и Есению. — Ну что, варианты есть. Правда, надо их все пройтись и посмотреть.

— Нам бы что-то поближе к работе и учёбе, — задумчиво произнесла Есения, внимательно слушая, хотя она всё ещё не понимала насколько быстро всё это происходит.

— Советская площадь? Это не так уж и далеко, — добавил Марат, вытянув руку, чтобы взять газету у Турбо. — Можем начать с этого объявления.

— Давай. Но нам не стоит сразу ограничиваться одним вариантом, лучше осмотреть всё, что найдём, — предложил Вова, бросив взгляд на снежный пейзаж вокруг.

— Ладно, идём, — сказал Зима, сворачивая газету и засовывая её обратно в карман куртки. — Куда идти?

— Сначала на Советскую. Посмотрим там, а потом можно будет вернуться и ещё поискать. Всё равно сейчас куча народу сдаёт жильё.

По дороге ребята оживлённо обсуждали возможные варианты. Несмотря на серьёзность вопроса, атмосфера была относительно лёгкой, даже весёлой. На улице лежал пушистый снег, и Турбо первым, не удержавшись, бросил снежок в Зиму.

— Эу, ты че! — крикнул Зима, резко оборачиваясь и подбирая горсть снега с земли, чтобы ответить тем же.

— Снежки — это святое, — рассмеялся Турбо, уворачиваясь и отправляя ещё один снежок в сторону Марата, который спокойно шёл рядом с Есенией, но Турбо рассчитал и попал в Есению. Она очень положительно отреагировала на это действие, естественно она не стала злиться. Есения наконец-то смогла расслабиться.

— Если ещё раз попадёшь, — начала она, смеясь, — то ты первый получишь сдачу!

— Вызов принят! — крикнул Турбо, подбежав к ближайшему сугробу и, набрав целую горсть снега, бросил её в сторону Есении, которая с визгом уклонилась и спряталась за Вову. После чего, она тоже начала делать снежки и начала кидать их в парней.

Веселье продолжалось ещё несколько минут. Казалось, что они снова вернулись в детство, где не было всех этих забот и сложностей. Морозный воздух щипал лица, но это не останавливало их — они играли, смеялись и забывали о всём, пока не дошли до нужного района.

Наконец, отдышавшись после игры в снежки, они остановились перед старым домом.

— Кажется, мы пришли, — сказал Вова, вытирая снег с плеча и поднимая взгляд на старую пятиэтажку.

— Давайте поднимемся, — предложил Марат, доставая из кармана записку с объявлением, чтобы найти код от подъезда. Он набрал код, и, спустя несколько секунд они зашли.

Поднявшись по скрипучей лестнице на третий этаж, они оказались перед деревянной дверью с потёртой табличкой. Вова постучал, и через мгновение дверь открыл пожилой мужчина.

— Заходите, ребята, — пригласил он. — Квартира небольшая, но уютная.

Они зашли в квартиру, и сразу же почувствовали, как тёплый воздух окутал их после холодной улицы. В прихожей было узко и тесновато, с полок свисали шарфы, шапки и куртки, а на полу стояли старые туфли и сапоги. Пожилой мужчина жестом указал им на дверь, ведущую в основную комнату.

— Вот, смотрите, — начал он, показывая небольшую однокомнатную квартиру. — Комната просторная, солнечная, окна выходят на южную сторону. Мебели немного, но, если надо, могу оставить что-то.

Ребята разглядывали комнату. Она была довольно скромной, с простыми обоями, старым ковром на полу и старыми, но ухоженными шкафами и креслами. Окна действительно пропускали много света, и сейчас они были частично прикрыты занавесками. На подоконнике стояли горшки с комнатными растениями, придавая уютное ощущение.

— Неплохо, — задумчиво сказал Вова, оглядывая комнату. — Но нужно понять, насколько это удобно для нас всех.

— Я как раз думаю, — ответила Есения, оглядываясь. — Здесь красиво, но мне кажется, что для троих человек это маловато.

— Ну да, особенно если каждому нужно своё пространство, — согласился Марат. — Мы не можем постоянно толпиться в одной комнате.

— Кухня тоже не очень большая, — сказал мужчина, ведущий их на кухню, которая действительно была крохотной. — Но для одного-двух человек хватает. Сами понимаете, сейчас с жильём трудно, но место хорошее — рядом магазины, транспорт удобный.

Есения прошла на кухню, заглянула в ванную комнату и снова вернулась в основную комнату, присев на старый стул. Она прикрыла глаза на мгновение, пытаясь представить, как они здесь будут жить.

— Спасибо, — сказал Вова, оборачиваясь к хозяину. — Мы подумаем и дадим вам знать. Но, скорее всего, это не совсем то, что мы ищем.

— Понимаю, понимаю, — вздохнул пожилой мужчина, проведя рукой по седым волосам. — Ну, если надумаете, звоните.

Они попрощались и вышли из квартиры, спустившись обратно на улицу. Свежий воздух тут же ударил в лицо, и Есения с облегчением вдохнула полной грудью.

Ребята, которые остались ждать братьев и сестру на улице, увидя их обрадовались и начали расспрашивать их о том, понравилась им квартира или нет. Они рассказали, как есть. Сказали, что квартира маленькая и скорее всего они не будут жить в этой квартире.

— Ну что, идём дальше? — спросил Марат, вытирая руки об куртку. — Надо ещё объявления смотреть.

— Да, я думаю, это не наш вариант, — согласился Вова. — Слишком тесно для троих, нам нужно что-то большее.

— Пойдем к следующему объявлению, — предложил Зима, доставая газету и снова начав изучать список. — Вот тут есть ещё вариант на улице Сибирская. Правда, отсюда не очень близко , но можно попробовать.

— Идём, времени у нас ещё предостаточно, — согласилась Есения, глядя на часы. — Уже почти потемнело, но думаю, успеем.

Пока они шли дальше, настроение у всех было приподнятое, несмотря на неудачу с первым вариантом. По пути Вова заметил на остановке ещё одно объявление, на этот раз отпечатанное на бумажке и приклеенное к стеклу. Он подошёл ближе, внимательно рассмотрев текст.

— Квартира двухкомнатная, недалеко от центра, — начал читать Вова. — Цена нормальная, и хозяин вроде как не против, если будет несколько человек. Давайте запишем номер.

— Это уже лучше, — обрадовался Марат. — Двухкомнатная нам точно подойдёт больше. Да ещё и ближе к центру!

Есения с улыбкой подошла к брату и взяла у него листок, чтобы переписать номер в блокнот.

— Вова, кажется, это то, что мы искали, — сказала она, глядя на записанный номер.

— Позвоним и узнаем, — согласился он. — Надеюсь, на этот раз повезёт.

Они остановились на около телефонной будки, и Вова, набрав номер, через несколько минут уже говорил с хозяином квартиры. Договорившись о встрече через час, ребята направились к новому адресу, позабыв о том, что должны были смотреть вообще другую квартиру.

— Если это действительно хорошая квартира, — сказала Есения, — то можно будет уже спокойно решить с переездом. Надеюсь, там будет просторно.

— Главное, чтобы все поместились, — добавил Марат, бросая снежок вдоль дороги. — И чтобы никто друг другу не мешал.

Вова с Есениец легко кивнули, подтверждая слова Марата. На самом деле, они не переживали на счет цены, так как у Есении были отложенные деньги, а также она стабильно работала, и даже шла на повышение. Если ей повезет, в этом месяце ее повысят на другую должность, а эта значит, что она будет получать больше денег, что очень им облегчит жизнь. Также и у Вовы имелись небольшие накопления, и он вроде как должен был найти работу.

Они вышли на улицу, которая была полна движения — вечерний город оживлялся с каждой минутой. Уличные фонари только начинали загораться, светлая пелена снежинок кружила в воздухе, оседая на капюшонах и плечах прохожих. Тишина этого времени дня разбавлялась шумом машин и разговоров людей, но их небольшая компания шагала с определённой целью.

— Надеюсь, эта квартира будет лучше, — задумчиво сказал Вова, глядя на часы. — Нам нужно что-то надёжное, чтобы сразу можно было въехать.

— Честно говоря, я уже устала от этих поисков, — Есения улыбнулась, поднимая воротник своей яркой сорочки, чтобы защититься от холодного ветра. — И вроде бы мы посмотрели всего одну квартиру, но силы как будто уже на исходе.

Марат подошел поближе к сестре и с улыбкой бросил ей снежок, попав в плечо. Есения рассмеялась, резко обернувшись, а потом, не долго думая, подняла горсть снега и бросила в ответ. Снежок ударил Марата прямо в грудь, заставив его отпрыгнуть назад.

— Эй, ну всё, держись! — крикнул Марат, начиная обсыпать снегом сестру, а затем и Вову, который стоял рядом, наблюдая за весёлым моментом.

— Ты что творишь? — Вова тоже рассмеялся, пытаясь отмахнуться от снега. — Мы вообще-то ищем квартиру, а не в снежки играем!

Есения, смеясь, прижалась к брату, пытаясь скрыться за его спиной от Марата, который уже приготовил новый снежок.

— Ладно, хватит, а то нас вообще примут за ненормальных, — сказал Вова, смахивая снег с куртки. — Вечер уже, а мы как дети в снежки играем.

— Зато настроение подняли! — радостно сказал Марат, успокаиваясь и тряхнув снежинки с волос. — Всё, идём дальше.

Они продолжили путь, смеясь и обсуждая, как же давно не было таких моментов. Несмотря на холодный воздух и усталость, снежная игра немного разрядила обстановку, и теперь всем казалось, что всё станет намного лучше.

— Эх, жалко, Вова, что ты не в снежной битве участвовал, — дразнил Марат брата. — Есения бы точно проиграла!

— Ты же знаешь, что я всегда на стороне Есении, — усмехнулся Вова, слегка толкнув Марата плечом. — Мы команда!

— Хорошо, что хотя бы у нас нет разногласий по поводу квартиры, — засмеялась Есения, глядя на обоих братьев. — Вот так и должно быть: вместе.

Они снова начали шутить и вспоминать свои совместные детские игры, пока ребята все это время наблюдали за ними. Снег всё так же тихо кружил в воздухе, настраивая всех на немного мечтательный лад. В такие моменты даже холод казался не таким уж и неприятным, а впереди ожидала перспектива нового дома — чистого листа для их совместной жизни.

— Как думаете, получится в этот раз? — тихо спросила Есения, шагнув чуть ближе к Вове и глядя на свет фонарей впереди.

— Конечно, получится, — уверенно сказал Вова. — Мы все вместе, и главное — держаться друг за друга.

Когда они подошли к нужному дому, он выглядел ухоженным, с яркими окнами, из которых струился мягкий свет. Пахло снегом, дымом из печных труб и лёгким морозом. Входная дверь в подъезд была немного скрипучей, но, к счастью, не запертой.

— Это точно здесь? — спросила Есения, оглядывая старинную табличку с номером дома.

— Да, номер тот же, — кивнул Вова, держа в руках маленький клочок бумаги с адресом, переписанным из газеты. — Нам на второй этаж.

Поднявшись по лестнице, они остановились перед дверью с чёрной металлической накладкой. Марат посмотрел на сестру и брата, словно ожидая команды.

— Стучать будем? — с лёгким волнением спросил он, будто внутри ощущал лёгкую неуверенность.

— Конечно, — усмехнулся Вова. — Если не постучим, так и будем стоять до вечера.

Есения лишь улыбнулась, поддерживая их настроение. Она всё ещё чувствовала лёгкое напряжение от поисков квартиры, но спокойствие братьев придавало ей уверенности. Вова постучал в дверь — громко и отчётливо.

Спустя несколько секунд раздались шаги за дверью, и медленно щёлкнул замок. Дверь открылась, и на пороге появился мужчина средних лет, в простой рубашке и свитере. Его лицо было доброжелательным, хоть и немного уставшим.

— Здравствуйте, — проговорил Вова, делая шаг вперёд. — Мы по поводу квартиры. Мы звонили недавно.

— О, да, конечно! Проходите, — мужчина открыл дверь пошире, приглашая их внутрь. — Я как раз вас ждал.

Они вошли в тёплую квартиру. Она была небольшой, но уютной, с простым, но чистым интерьером. В воздухе витал запах свежей еды и чего-то древесного, словно недавно топили камин. В прихожей их окружили тёплые тона и мягкий свет от старинной лампы на стене.

— Кухня налево, гостиная прямо, а спальни дальше по коридору, — объяснил хозяин, провожая их внутрь. — Сами посмотрите, квартира свободная, можете сразу заселяться, если понравится.

— Спасибо, — сказал Вова, оглядываясь по сторонам. — Мы посмотрим.

Они прошли вглубь квартиры, изучая обстановку. Вова пошёл первым, осматривая просторную гостиную с большим окном, за которым виднелся заснеженный двор. Есения остановилась у двери в маленькую кухню и выглянула внутрь: там был круглый деревянный стол с несколькими стульями, над плитой висела вытяжка, а на полках стояли аккуратно расставленные тарелки.

— Вроде бы неплохо, — шёпотом сказал Марат, глядя на сестру. — Не такая уж большая, конечно, но уютная. Думаю, для нас самое то, нам и очень большая не нужна.

Есения кивнула, чувствуя приятное тепло, разлившееся по телу. Квартира казалась по-домашнему комфортной, и она вдруг поняла, что это место могло бы стать для них новым началом.

— Ну что думаете? — спросил хозяин, улыбаясь. — Всё ли устраивает?

Вова посмотрел на Есению и Марата, ожидая их решения.

— Мне нравится, — тихо сказала Есения, чуть улыбнувшись. — Здесь спокойно, как раз то, что нужно.

— Тогда давайте оформлять, — сказал хозяин, повернувшись к хозяину. — Когда можем подписать договор?

Вова кивнул хозяину квартиры, и тот сразу заулыбался, явно радуясь тому, что сделка почти состоялась.

— Можем прямо сейчас оформить, — предложил Вова, убирая руки в карманы.

— Я уже подготовил договор, он у меня здесь, ответил хозяин квартиры, и потянулся к полке, где лежали документы.

— Замечательно, — ответил Вова, с лёгкой улыбкой. Есения с Маратом переглянулись, чувствуя, что на их плечах стало немного легче.

Он пригласил их за небольшой стол на кухне, куда они все уселись. Есения взяла документы первой, пробежав глазами условия договора.

— Вова, посмотри тоже, — она протянула бумаги брату, который подошёл ближе и начал внимательно читать каждую строчку.

— Всё выглядит нормально, — заметил Вова, проверяя даты и пункты. — Месяц вперёд, и ещё небольшой залог. Всё как договаривались.

Мужчина кивнул, пододвигая ручку ближе.

— Если всё устраивает, подписываем здесь и здесь, — он указал на две строки внизу.

Есения, немного волнуясь, первой взяла ручку в руку. Её пальцы слегка дрожали от осознания важности момента. Это был первый шаг к их свободе. Она медленно вывела свою подпись, ощущая, как лёгкий груз спадает с её плеч.

— Теперь ты, — она передала ручку Вове, который уверенно поставил свою подпись рядом. Марат, хотя был моложе, тоже присутствовал, внимательно наблюдая за каждым шагом, как будто пытаясь запомнить всё до мельчайших деталей.

— Вот и всё, — хозяин удовлетворённо вздохнул, забирая бумаги. — Можете уже сегодня начинать переезжать, если хотите.

— Спасибо вам, — Есения улыбнулась ему. — Это очень важно для нас.

— Пожалуйста, — ответил мужчина. — Я рад, что смог помочь.

Они встали из-за стола, и с новой лёгкостью на душе проводили хозяина из, теперь уже, их квартиры. Ощущение свежего начала и возможности оставить позади старые проблемы не покидало их.

После того как все подписали документы, атмосфера в комнате стала удивительно лёгкой. Есения, Вова и Марат переглянулись и, не сговариваясь, разом обнялись, будто этим жестом они закрепляли свою общую победу. В их объятии чувствовалась радость, облегчение и ощущение, что все трудности постепенно отступают. Они сделали это вместе.

— Мы справились, — радостно сказал Вова, крепко обнимая сестру и брата. — Это теперь наш дом.

— Да, — прошептала Есения, уткнувшись в плечо Вовы. — Наш новый дом.

Марат, который также стоял вместе с ними обнимку, молчал и наслаждался моментом. Он чувствовал, что впервые за долгое время у них появилась настоящая возможность начать что-то заново. Но вдруг в голове всплыло: они же не одни.

— Эй, ребята, — внезапно вспомнил Марат, отстраняясь от объятий, — нас ведь внизу ждут.

Вова и Есения моментально поняли, о ком идёт речь. Турбо, Зима, Андрей и остальные ребята остались на улице, решив не заходить, чтобы не тревожить хозяина квартиры. Вся компания ждала их сигнала.

— Точно, — рассмеялась Есения, — надо их пригласить. Как мы могли забыть?

Они поспешно спустились вниз, где в проулке возле подъезда собрались остальные пацаны. Увидев довольные лица Вовы, Есении и Марата, ребята моментально поняли, что всё прошло успешно.

— Ну что, справились? — крикнул Турбо, засмеявшись. — Сразу видно, что вы в ударе!

— Мы теперь тут жить будем, — гордо сказал Марат, вырываясь вперёд. — Так что давайте, залетайте, мы вам покажем квартиру.

— Поздравляем! — Зима похлопал Вову по плечу. — Давайте справим небольшое новоселье?

— Да, конечно, — кивнул Вова. — Но это только маленькое. Настоящее новоселье будет позже, когда мы полностью переедем.

Ребята с энтузиазмом зашли в подъезд, пересмеиваясь и обсуждая, как будут отмечать, когда придёт время. Поднявшись в квартиру, все расположились по разным углам комнаты, присматриваясь к новому жилищу.

— Просторненько, — сказал Андрей, оглядывая стены. — Для вас троих — самое то.

— А ещё и в хорошем районе, — добавил Зима. — Да тут вам будет и тихо, и спокойно.

— Надеемся на это, — вздохнула Есения, с улыбкой глядя на ребят. Она чувствовала, как тепло от их поддержки наполняет её. В этот момент всё выглядело таким правильным.

Они решили не затягивать мини-празднование — просто поболтали, пообсуждали планы на будущее, и ребята остались в восторге от того, как всё сложилось. Марат включил небольшой магнитофон, и они немного потанцевали, весело перебрасываясь шутками и наслаждаясь моментом. Атмосфера была невероятно лёгкой и дружеской.

— Ну что ж, — сказал Вова, когда вечер уже подходил к концу, — сейчас отметили по-скромному, но потом, когда переедем, устроим настоящий праздник.

— Обязательно! — подтвердил Турбо, похлопав его по плечу. — Мы ведь умеем организовывать крутые новоселья.

После ещё нескольких слов и шуток, ребята начали расходиться. Парни направились кто по своим делам, кто на базу, а кто домой.

Вова, Марат и Есения стояли у дверей, провожая своих гостей и наблюдая, как те удаляются.

— Ну что, — протянул Вова, повернувшись к Есении и Марату, — пора домой. Родителям надо всё рассказать.

— Ты думаешь, они обрадуются? — скептически спросил Марат, сдвинув брови.

— Не знаю, — честно ответил Вова, — но им точно нужно это услышать.

Трое двинулись в сторону дома. Дорога была недолгой, так как новая квартира находилась относительно близко к квартире родителей. Они были в очень хорошем настроение. После такой важной победы — поиска и аренды квартиры — они чувствовали себя увереннее. На улице было свежо, и, несмотря на легкий снегопад, вечер был светлым и уютным.

— Интересно, как они отреагируют, — задумчиво произнесла Есения, смахнув снег с плеча. — Думаю, Диляра будет рада, а вот папа...

— Да, отец, конечно, не в восторге будет, — вставил Марат, закидывая руки за голову, как будто хотел потянуться. — Но он всегда недоволен. Это его нормальное состояние.

— Главное — нам с вами теперь легче будет, — успокаивающе произнёс Вова, подбадривая брата и сестру. — Мы сможем спокойно жить и не зависеть от его настроений.

— Ты прав, — тихо согласилась Есения, чуть крепче прижимаясь к своему старшему брату. — Это был правильный шаг.

Путь домой проходил в спокойной, почти умиротворённой атмосфере. Улицы были пустынными, лишь иногда проезжали редкие машины. Снег продолжал медленно падать, добавляя в воздух ощущение праздника и спокойствия. Дорога не казалась долгой, несмотря на то, что их мысли были заняты предстоящим разговором с родителями.

— Знаете, а ведь мы сегодня сделали большое дело, — вдруг сказал Марат, сбрасывая с себя привычную иронию. — Мне кажется, что теперь у нас всё точно пойдёт по-другому.

— Ты прав, брат, — кивнул Вова. — Этот дом станет для нас настоящим началом чего-то нового.

— Главное, чтобы не стало поводом для очередного конфликта с Кириллом, — осторожно заметила Есения, но её голос не был полон страха. Скорее, она хотела предостеречь.

Вова усмехнулся.

— Не переживай. Если что, мы справимся. Теперь у нас есть место, куда можно уйти в любой момент. И если отец начнет устраивать сцены, мы просто уйдём.

Когда они подошли к дому, где ещё недавно жили, настроение стало более серьёзным. На пороге того, что совсем скоро перестанет быть их постоянным жильем, они остановились и переглянулись.

— Ну что, готовы? — спросил Вова, встав на ступеньки.

— Да, — ответила Есения, крепче сжимая его руку.

— Погнали, — вздохнул Марат, поднимаясь следом за братом и сестрой.

Когда они вошли в квартиру, атмосфера была тихой и домашней, но слегка напряжённой. Есения первой сбросила с себя верхнюю одежду, аккуратно повесив пальто на крючок. Вова и Марат, молча переглянувшись, сделали то же самое. У них был серьёзный разговор с родителями, и они знали, что это будет не просто.

Есения слегка дотронулась до своих кудрей, поправив их после шапки, и посмотрела на Вову. Он кивнул, давая ей понять, что они готовы. Марат, заметно нервничая, стоял рядом, переминаясь с ноги на ногу.

Из кухни доносились приглушённые звуки — Диляра хлопотала над ужином. Вечер, казалось, был самым обычным, и в этом было что-то ещё более напряжённое. Как ни странно, такая привычная домашняя рутина только усиливала волнение, которое они чувствовали.

Кирилл сидел в гостиной с газетой. Его широкие плечи располагались так, будто он был непоколебимым, крепким, как скала. Но под этим внешним спокойствием всегда скрывалось что-то тёмное и раздражённое, что они чувствовали уже не первый год.

— Вы рано вернулись, — сказал он, взглянув на детей из-под бровей. Голос его был глубоким и чуть уставшим. Он не отрывался от газеты, но было ясно, что задал вопрос не для того, чтобы начать беседу, а просто от нечего делать.

Есения вдохнула поглубже, чтобы успокоиться и не создавать лишних конфликтов.

— Нам нужно поговорить, — сказала она спокойно, но твёрдо.

Кирилл заметно напрягся, но быстро скрыл это за тем, что сложил газету и бросил её на подлокотник кресла.

— Что-то серьёзное? — переспросил он с прищуром. Было видно, что он сразу начал думать о чем-то не очень хорошем.

Диляра, услышав разговор, заглянула в прихожую, вытирая руки о кухонное полотенце. Её лицо слегка нахмурилось, но в глазах не было тревоги, только лёгкое беспокойство. Она почувствовала, что что-то важное назревает, но не поняла что.

— Может, присядем? — предложила она, улыбаясь. Её мягкость всегда смягчала любой разговор.

Они сели за круглый деревянный стол на кухне, как и всегда, когда обсуждали что-то важное. Стол, круглый и массивный, был символом единства семьи, и каждый раз, когда они садились за него, это значило одно — обсуждение серьёзных вопросов.

Есения села первой, напротив Кирилла, Вова — рядом с ней, а Марат, нервно поглядывая на отца, сел чуть дальше. Диляра последней присоединилась к ним, сев рядом с Есенией. Казалось, время замедлилось, и в тишине было слышно, как старые часы на стене тихо отсчитывали секунды.

Есения глубоко вздохнула, стараясь найти нужные слова. Она посмотрела на Вову, который кивнул ей, подбадривая. Марат молчал, словно ждал, когда кто-то начнёт говорить.

— Папа, мама, — начала Есения, — мы с Вовой и Маратом приняли очень важное решение. Мы нашли квартиру и подписали договор на аренду. Мы собираемся жить отдельно.

Кирилл замер. Его лицо не изменилось, но глаза холодно блеснули. Он, казалось, пытался понять смысл сказанного, и за несколько секунд в его голове пронеслись тысячи мыслей. Диляра удивлённо приподняла брови, но её реакция была мягкой, скорее интересующейся, чем шокированной.

— Вы хотите съехать? — переспросил Кирилл, его голос звучал спокойно, но напряжённо. — Вы хотите сказать, что решили уйти из дома?

— Мы не уходим, — мягко пояснила Есения. — Мы просто решили, что нам нужно своё пространство. Мы выросли, у нас свои планы на будущее, и это естественно.

Кирилл посмотрел на Вову, ожидая поддержки.

— Папа, — Вова решил взять слово, — это не бунт. Мы не хотим уйти навсегда. Мы будем рядом, но нам нужна своя жизнь. Мы долго думали об этом и пришли к выводу, что это правильно.

Кирилл молчал, его лицо стало жёстче.

— Я понимаю, что вы взрослые, — холодно сказал он. — Но вы не обсуждали это со мной. Как вы можете просто взять и принять такое решение?

Диляра почувствовала, что ситуация начинает накаляться, и мягко положила руку на плечо мужа.

— Кирилл, давай выслушаем их. Они ведь не собираются уходить далеко, — сказала она мягким голосом.

Кирилл едва заметно кивнул, но продолжал сверлить взглядом детей.

— Я слушаю, — его голос оставался резким. — Но всё это звучит так, будто вы решили бросить семью. Жить самостоятельно? Вы хоть понимаете, с чем столкнётесь? Оплата квартиры, коммунальные услуги... Кто будет за это отвечать?

Есения выдержала его тяжёлый взгляд и спокойно продолжила:

— Мы справимся, папа. Мы уже взрослые. У меня есть работа, у нас есть накопления. Это наш выбор, и мы готовы к этому.

Марат, до этого молчавший, наконец решился поддержать сестру и брата:

— Мы всё обдумали, папа. Это не спонтанное решение.

Кирилл нахмурился ещё больше. Он не мог понять, откуда у них такая уверенность. Ему казалось, что они слишком наивны.

— Не спонтанное, говорите? — саркастично переспросил он. — Вы думаете, что жизнь на своих плечах — это легко? — Вы уверены, что не вернётесь через месяц с просьбой помочь? Что всё это не закончится тем, что вы будете умолять вернуться домой? — его голос стал громче, и в нём уже слышалась явная злость. — Вы, наверное, не представляете, сколько сил и денег нужно, чтобы самостоятельно жить. Это не просто какая-то игра!

Есения, пытаясь держать себя в руках, ответила спокойно:

— Папа, мы не дети. Мы всё взвесили. Это не игра, мы серьёзно подошли к этому вопросу. Мы давно уже хотим больше свободы, просто мы не хотели торопиться.

— Да? Свободы? — Кирилл саркастично ухмыльнулся, его голос стал ещё более резким. — Вы ещё даже не знаете, что это такое! Кому нужна ваша «свобода», когда вы не умеете справляться с самыми простыми вещами в жизни?

Вова, до этого стараясь держаться в стороне, не выдержал:

— Папа, хватит. Мы не собираемся ни с кем спорить. Мы знаем, что делаем. Мы всегда были рядом, помогали друг другу. Сейчас мы готовы сделать следующий шаг.

— Помогали? — Кирилл резко встал из-за стола, его лицо было красным от злости. — Вы считаете, что помогали? Это я вас всех тянул! Я сделал для вас всё, что мог, а вы хотите просто уйти?

Диляра попыталась вмешаться, её голос звучал мягко, но уверенно:

— Кирилл, пожалуйста, не нужно так реагировать. Они взрослые, им нужно своё пространство. Мы же всегда знали, что этот момент настанет. Лучше поддержать их, чем спорить.

Но Кирилл уже не слушал. Его злость выходила наружу.

— Поддержать? — он горько рассмеялся. — Я всегда поддерживал их. А они? Сначала мать ушла, теперь они хотят уйти!

Есения вскочила, не выдержав:

— Мы не уходим от тебя, папа! Мы просто хотим жить своей жизнью. Ты не даёшь нам никакого выбора! Каждый наш шаг сопровождается твоей критикой, твоим раздражением. Мы устали от этого.

Кирилл замолчал, глядя на Есению с явным разочарованием и злостью. В его глазах читалась обида, но также и бессилие.

Марат, нервно покусывая губу, попытался сгладить ситуацию:

— Папа, мы не хотим, чтобы это превращалось в скандал. Мы будем рядом, будем приходить к вам, помогать. Но нам нужно своё пространство, своя жизнь.

Кирилл тяжело вздохнул, его плечи опустились, и он сел обратно на стул. Он выглядел уставшим, словно эта новость забрала у него все силы.

— Делайте, что хотите, — наконец выдавил он. — Я устал спорить. Но когда поймёте, что ошиблись, не ждите от меня поддержки.

В гостиной повисла тишина, нарушаемая лишь редкими звуками с улицы. Есения посмотрела на Диляру, и та кивнула ей в знак поддержки.

Тишина в комнате была гнетущей, словно воздух стал тяжелее. Есения ощущала, как все эмоции смешались внутри неё: и обида, и тревога, и одновременно чувство облегчения от того, что этот трудный разговор наконец-то произошёл. Она опустила взгляд на свои руки, сжав их на коленях. Вова тоже сидел, сдерживая гнев, хотя его лицо всё ещё было напряжено. Марат, напротив, выглядел уставшим, словно этот разговор отнял у него последние силы.

Кирилл продолжал сидеть за столом, не глядя на них, уставившись в одну точку. Его лицо было суровым, глаза будто потемнели от накопившихся внутри него эмоций. Он отвернулся, больше не желая продолжать разговор.

— Спасибо, Диляра, — Есения обратилась к Диляре, её голос был тихим, но искренним.

Диляра мягко улыбнулась, её взгляд был полон тепла и поддержки.

— Мы всегда рядом с вами, дети, — она положила руку на плечо Есении. — Ты же знаешь, я всегда вас поддержу. Главное — будьте счастливы. Это самое важное.

Вова, наконец, расслабил плечи и посмотрел на сестру.

— Ну что, всё решили? — его голос был хриплым, но в нём слышалась облегчённая нота.

Марат кивнул, бросив быстрый взгляд на отца, который всё ещё сидел молча, погружённый в свои мысли. Казалось, что все слова, сказанные за последние несколько минут, постепенно впитывались в его сознание, но он не хотел показывать свои эмоции.

— Да, — ответила Есения, её голос звучал увереннее, чем раньше. — Мы переедем. Начнём новую главу нашей жизни.

Диляра, словно чувствуя, что напряжение в комнате стало невыносимым, поднялась со стула и мягко сказала:

— Я, пожалуй, приготовлю чай. Думаю, сейчас всем стоит немного успокоиться.

Она направилась к плите, чтобы поставить чайник. Есения, Вова и Марат остались сидеть за столом, каждый в своих мыслях. Есения скользнула взглядом по комнате, вспоминая каждый угол, каждый момент, проведённый здесь.

— Справимся, — шепнул Марат, взглянув на сестру. — Всё будет нормально.

Вова только кивнул, его взгляд был прикован к отцу, который не двинулся с места. Казалось, Кирилл застыв, словно окаменевший.

— Пап, — тихо сказал Вова, но Кирилл не поднял головы. — Мы правда это делаем не потому, что хотим тебя бросить.

На мгновение в воздухе повисла пауза, словно сам дом ждал, как Кирилл отреагирует. Но ответа не последовало.

Есения, понимая, что разговор зашёл в тупик, встала из-за стола и направилась в коридор, Вова и Марат последовали за ней. Когда они вышли из кухни, Вова оглянулся на отца, но тот по-прежнему сидел неподвижно, будто в каком-то трансе.

В коридоре Есения обняла братьев, стараясь забыть напряжение этого дня.

— Главное — мы вместе, — сказала она, отводя взгляд. — И у нас всё получится.

— Обязательно, — Вова ободряюще улыбнулся и потрепал Марата по плечу.

Марат, вздохнув, ответил ему с благодарностью:

— С нами и не может быть по-другому.

После того, как объятия распались, тишина вновь опустилась на дом. Марат и Вова вернулись в свою комнату, а Есения, почувствовав тяжесть дня, скрылась за дверью своей. Чувство некой сплочённости и облегчения, словно тёплый свет, продолжало согревать каждого из них. Они пережили сложный разговор, сделали шаг вперёд, и хотя впереди ждало много неизвестного, они были готовы встретить это вместе.

Вова сел на край своей кровати, стянув рубашку и бросив её на стул. Он бросил взгляд на Марата, который тоже не торопился ложиться спать. Оба молчали, каждый погруженный в собственные мысли, переваривая то, что произошло за день.

— Ты думаешь, мы правильно поступили? — внезапно спросил Марат, не глядя на брата.

Вова лишь пожал плечами и продолжил смотреть в окно, за которым ночь окутывала их родной двор. Он не любил таких вопросов. Конечно, было страшно. Они оставляли позади дом, к которому привыкли, даже несмотря на постоянные ссоры с отцом. И теперь на их плечи ложилась большая ответственность — искать жилье, обустраиваться. Но это был их выбор.

— Не знаю, — наконец ответил Вова, взглянув на брата. — Думаю, да.

Марат кивнул, но его беспокойный взгляд выдавал тревогу. В его голове все еще крутились обрывки разговора с отцом. Кирилл не мог просто принять их решение, даже несмотря на поддержку Диляры. Его раздражение было ощутимо. Но Марат знал, что им нужно сделать этот шаг, чтобы начать новую жизнь, без постоянных разногласий и давления.

Вова, видя, как брат погружен в свои мысли, решил сменить тему:

— Завтра надо поехать к хозяевам квартиры и окончательно всё оформить. Ну, и вещи начать паковать.

Марат лишь кивнул. Его мысли снова вернулись к Есении. Он знал, что она тоже переживала. Несмотря на её уверенность в том, что они правильно поступают, в глазах сестры был виден лёгкий оттенок переживания

— Как думаешь, она сейчас в порядке? — тихо спросил Марат, наконец подняв глаза на брата.

Вова вздохнул и задумчиво кивнул головой, как бы отвечая «да». Есения всегда была той, кто заботилась о своих братьях, и этот случай не исключение. Несмотря на то, что Вова и Марат были неуверенным с своих действиях и действиях Есении, она знала и была уверена в том, что делает все правильно. Она делает это не только для себя, она делает это в основном для своих братьев, больше всего для Марата. Она его очень любит. Несмотря на его возраст, он уже многое повидал из-за отца, она не хотела, чтобы все дальше так и продолжалось. Она не хотела, чтобы Марат рос так, как росли Вова и Есения. Она хотела, чтобы хотя бы половина его детства прошла спокойно, весело и запоминающееся. Она была готова сделать всё для этого.

— Может, зайдём к ней? — предложил Марат, поднимаясь с кровати.

Вова согласно кивнул. Они оба встали и направились к комнате Есении.

Вова постучал в дверь Есении и, не дождавшись ответа, медленно открыл её. Есения сидела на кровати, смотрела в окно и размышляла о прошедшем дне. Когда братья вошли в её комнату, она повернулась к ним с лёгкой, но уверенной улыбкой.

— Ну что, зашли на важный разговор? — с полуулыбкой спросила она, приподнимая бровь.

Вова сел в кресло напротив, а Марат подошёл и сел рядом с сестрой на кровать. Оба выглядели напряжёнными и немного потерянными. Марат первым нарушил молчание:

— Есения, а ты уверена, что всё правильно? Может, мы поторопились? — в его голосе звучали нотки сомнения.

Есения посмотрела на него, чуть прищурившись. Её спокойствие и уверенность были как тихий маяк посреди волнений братьев.

— Конечно, уверена, Марат. Мы уже приняли это решение, и оно было правильным, — она сжала его руку, её тон был твёрдым, но доброжелательным. — Это наш шаг к свободе, к нашей жизни, где мы сами будем решать, как и что делать.

Вова вздохнул и потёр лицо руками.

— Я понимаю, но всё как-то слишком быстро, — признался он. — Мы буквально вчера говорили об этом, а сегодня уже нашли квартиру и подписали договор.

— Всё кажется быстро только потому, что мы долго откладывали этот шаг, — сказала Есения, её голос был спокоен, но твёрд. — Но мы давно были к этому готовы. Мы знали, что этот момент придёт. И теперь он пришёл. Не стоит сомневаться в своём решении только потому, что оно выглядит пугающим.

Марат взглянул на Вову, и по его лицу можно было понять, что ему всё ещё не давала покоя вся эта ситуация. Есения почувствовала это.

— Я понимаю вас, — продолжила она, её взгляд переместился на обоих братьев. — Переезд — это всегда что-то новое, и, конечно, это страшно. Но мы ведь не дети. Мы уже достаточно взрослые, чтобы взять ответственность за свою жизнь.

Она слегка улыбнулась, а потом добавила с лёгкой ноткой юмора:

— Да и кто, как не я, вас вытащит из всех бед?

Марат усмехнулся, а Вова чуть расслабился, его напряжённые плечи немного опустились. Он смотрел на сестру с уважением и благодарностью.

— Сеня, ты всегда была самой решительной из нас, — признал Вова. — Но что, если у нас не получится?

Есения встретила его взгляд спокойно и уверенно.

— А если получится? — она приподняла бровь, её голос звучал твердо. — Мы должны верить в себя. Мы уже сделали важный шаг. Дальше будет непросто, но мы есть у друг друга. И это главное.

Она положила руку на плечо Вовы, глядя ему прямо в глаза.

— Мы сможем справиться с любыми трудностями. Я уверена в этом.

Марат кивнул, его взгляд стал более решительным. Он наконец почувствовал, что сомнения, которые мучили его весь вечер, начинают уходить. Вова посмотрел на Есению и, наконец, улыбнулся.

— Ты права, как всегда, — сказал он, чуть смягчившись. — Мы справимся. Главное — не бояться сделать первый шаг.

— Вот и отлично, — подытожила Есения, улыбнувшись уже более уверенно. — Мы начали этот путь вместе, и пройдём его тоже вместе. Сомнения — это нормально, но нельзя позволять им управлять нами.

Они на мгновение замолчали, наслаждаясь ощущением спокойствия, которое принесла решимость Есении. Обнявшись, они почувствовали, как напряжение и страхи, которые мучили их весь день, медленно уходят.

— Обнимемся на удачу, — шутливо предложила Есения, привлекая братьев к себе.

Марат и Вова с улыбками подошли ближе, обняли её, и на несколько мгновений время словно остановилось. Это было тихое напоминание о том, что, несмотря на все трудности, у них всегда будет семья, и это было самым важным.

— Ладно, завтра большой день, — тихо сказал Вова, слегка похлопывая сестру по плечу. — Нужно выспаться.

— Спокойной ночи, — произнесла Есения, когда они направлялись к двери.

— Спокойной ночи, Сеня, — ответили они в унисон.

Когда дверь закрылась, Есения легла на кровать, её мысли снова вернулись к предстоящему переезду. Теперь, когда она видела, что её братья готовы к переменам, она чувствовала себя спокойнее. Да, впереди было много забот, но она знала, что они справятся.

Марат и Вова, вернувшись в свою комнату, молча легли на кровати, каждый из них погружён в свои мысли. Марат думал о том, как они будут строить свою новую жизнь, как им придётся приспосабливаться и принимать решения уже без поддержки родителей. Вова, напротив, пытался убедить себя, что они действительно смогут справиться с этим. В голове у него прокручивались все возможные сложности, но где-то внутри он понимал, что Есения права — вместе они смогут преодолеть любые трудности.

И так, лежа в тишине, каждый из них чувствовал, что этот день был началом чего-то нового.

мой тт: yankkivan
мой фикбук (там я пишу этот фанфик, более детально): nikivyankk