Глава 2
Но прежде чем познакомиться с первым советником девятого Объединения, мне пришлось пообщаться с начальником отдела безопасности. Его звали Ра́нко. Высокий худой мужчина, вытянутое гладковыбритое лицо, прямой нос и пугающе острый взгляд. С его губ не сходила легкая улыбка, но в его присутствии хотелось спрятаться куда подальше, даже если вы видели его впервые в жизни. Он пришел ко мне в идеально выглаженном костюме и нарочито брезгливо огляделся вокруг (словно никогда здесь и не был!). Он долго жаловался на запах лекарств, слишком яркий свет и неудобный стул. Такого взыскательного человека сложно было представить начальником ОБ. Но только сначала.
— Значит, ты потеряла память? — спросил Ранко, постукивая карандашом по моему досье. В документы он так и не посмотрел, все это время разглядывая меня саму.
— Да, — тихо ответила я, ощущая волну искренней благодарности к Кристине.
— Что ж, это весьма печальное обстоятельство, а главное — какое удобное.
— Не думаю, что забыть последний год своей жизни так уж удобно.
Ранко усмехнулся:
— Смотря, какой это год. Ну что ж, ничего страшного, у нас тут целая куча специалистов работает, они тебя подлатают. Не зря же им платят такие деньжищи!
— Очень надеюсь.
— И я очень надеюсь. Кстати, мы сочли нашим долгом оповестить твою семью о том, что вы живы.
Я вздрогнула. Сомневаюсь, что этими словами он хотел порадовать меня.
— Я смогу съездить домой? В третье?
— Не сейчас. Кто-то у нас тут память потерял, не думаю, что дальние поездки такая уж хорошая идея.
— Понимаю.
— Рад это слышать. Но я думаю, что ты как можно скорее захочешь с ними увидеться, не правда ли? Они по тебе так скучают, ты, полагаю, тоже?
Я коротко кивнула. Его тон, его взгляд вселяли в меня необъяснимый страх.
— Тогда ты согласишься ускорить процесс? Проведем один эксперимент, вдруг, всякое ведь бывает, он поможет вернуть память?
— Неужели вам требуется мое согласие?
— Ну, мы же не варвары, мы отличаемся от тех, с кем вы провели этот год.
Я предпочла промолчать. Ранко повернулся в сторону стекла, за которым виднелись силуэты, и кивнул. В животе стянуло, мне стало еще страшнее. Я вдруг ощутила себя одинокой и беспомощной. Здесь никто не сможет защитить меня. Духи Пустоши, что он хочет со мной сделать?
В комнату вошла девушка. В ее руках блестел круглый металлический поднос, а на нем лежал один единственный предмет — шприц. Я сглотнула и непроизвольно вжалась в кровать.
— Что это? — хриплый голос выдал мой страх, и Ранко довольно улыбнулся.
Улыбнулся... мне стало противно от самого его присутствия.
— Всего лишь лекарство, которое простимулирует твои мозговые процессы. Не сопротивляйся, не то укол получится больнее.
Девушка молча ввела вещество мне в шею, и я почувствовала неприятный зуд. Стиснув зубы, я стала ждать, надеясь на то, что эта штука не заставит меня говорить правду. Я слышала, подобную сыворотку очень трудно изготовить, и не многие в Объединениях берутся за нее. Но кто знает? Я была готова к пыткам, к физической боли (конечно, нет, я боялась до звона в ушах), но никак не ожидала, что ко мне полезут в голову.
Ранко вдруг поднялся и не спеша вышел из комнаты, оставив меня в полном недоумении.
Долгое время ничего не происходило, я просто лежала и смотрела в потолок. Но потом все изменилось, вещество заработало, и я заглянула в ад. Это было похоже на галлюцинации, что мы с Двэйном видели на складе в Цветном городке. Реалистичные до жути, стирающие грань между реальным и вымышленным, заставляющие верить во все, что происходит вокруг. Только на этот раз галлюцинации длились дольше, и рядом не было старшего.
Галлюцинации, иллюзии сменяли один другого. Часами я смотрела на то, как погибают мои близкие, как их разрывают волки, прежде, чем броситься на меня; как Ли тонет в болоте, как Убийца догоняет Мисс, как ломается шея Двэйна на туго натянутой веревке. Ни белых стен, ни потолка, ни даже Ранко, ничего, что могло бы напомнить — это все ложь. Поначалу мой разум еще пытался сопротивляться, не давая верить глазам, но спустя какое-то время я уже не могла разобрать, нахожусь ли я все еще в палате, или прошло уже много дней, и мне снова удалось сбежать в Пустошь. Мне казалось, что я проживала одну реальную жизнь за другой, в конце которой и меня ожидала смерть. Все тело болело от несуществующих ран, и, приходя в сознание, я обнаруживала себя валяющейся на полу с мокрым от рыдания лицом, охрипшим голосом и кровавыми царапинами, которые я поставила сама себе. Иногда я могла очнуться в собственной рвоте, забившейся под кровать, иногда я понимала, что бормочу что-то вслух и очень боялась узнать, что именно. А Ранко тем временем приходил, ждал, когда мне введут лекарство, уходил и возвращался только тогда, когда все заканчивалось. Они ничего не спрашивал, а только повторял: «Все уже закончилось, Алиса, все закончилось». Он снова уходил, и я засыпала, продолжая видеть кошмары даже во сне, а потом возвращался, и все начиналось сначала. Почему он так поступал и почему молчал, я не понимала. Наверное, того момента, когда я полностью лишусь рассудка. Я даже была готова к этому. Не знаю, как мне удалось выдержать, и никогда этого не пойму, но каждый раз, когда я приходила в себя, в голове стучала мысль: мои друзья потерялись где-то за морем, им нужна помощь, я не могу оставить их и не могу оставить Сэм и ша. А еще я хотела жить. Даже когда смерть казалась избавлением от боли, я хотела выжить. Я возненавидела эту комнату и этого человека, и эти дни мне никогда не удастся стереть из памяти, но я все-таки не сдалась.
— Знаешь, я решил, что пора это закончить, — сухо произнес Ранко в один из дней, но я была слишком обессиленно, чтобы порадоваться. — К сожалению, грандиозных успехов мы так и не достигли, но все-таки мне удалось кое-что разобрать в твоих бормотаниях, — я напряглась. — Всего несколько слов: Тьма, берег, буря, метка и флэшка. Еще несколько имен, но и так нам давно известны. Но вот «флэшка» меня заинтересовала. Что на ней?
Я в ужасе замерла. Как я могла про нее забыть? Последнее, что помню, так это то, как забираю ее из выемки в панели и прячу в карман. Где она?
— Не знаю, не помню, — прохрипела я.
Ранко покачал головой, поднялся со стула и присел рядом со мной на кровати. От его близости меня затошнило.
— Пока я позволю тебе думать, что ты потеряли память, у меня больше нет времени возиться, да и советник решил, что на данный момент твои знания не так важны. Но потом я лишу тебя этого права.
Он ушел, и я расплакалась. Неужели это закончилось? Тебя сожрет Пустошь, Ранко, вот увидишь, она уничтожит тебя! Если же нет, то это сделаю я сама. Но флэшка... куда она могла деться? Мне нужно увидеться с Кристиной, пока это не сделал кто-нибудь другой.
— Здравствуй, Алиса! Меня зовут Дарио Моррети, и я — первый советник девятого Объединения.
Я бестактно оглядела его с ног до головы: загорелое лицо, черные густые волосы, зачесанные назад, крепкое телосложение под элегантной одеждой и располагающая к себе улыбка. Он вызывал доверие, от него будто исходил усыпляющий бдительность дурман, казалось, ему можно рассказать любой свой секрет. Идеальная кандидатура на эту должность.
— Вы неважно выглядите, все еще не оправились после ранения?
Я посмотрела ему в глаза: как будто он не в курсе, что Ранко делал со мной! Но выглядела я и правда ужасно. Проходя мимо зеркала к кабинету советника, мне пришлось увидеть в отражении костлявую фигуру, осунувшееся лицо, чернеющие круги, красные глаза, а еще несколько седых локонов. От их вида мне захотелось разрыдаться. Ранко тоже поставил мне метку, от которой больше не избавиться. Когда я отвела взгляд от зеркала, в голове промелькнула глупая мысль: как я предстану в таком виде перед Двэйном? Что ж, надеюсь, он не слишком привередлив по части внешности.
Я нервно хохотнула.
— Алиса, вы слышите меня? — его голос словно издалека. — Алиса? Выпейте воды.
Я выплыла из собственных мыслей и мотнула головой.
— Полагаю, мне нужно поблагодарить вас за спасение, — сухо произнесла я.
— О, такое отношение греет мне душу! Я рад, что вы осознаете величину нашего милосердия.
— Да... осознаю...
— Ну что ж, так как амнистия дана вам нашим Объединением, то можете забыть о жизни в третьем. Конечно, однажды вы съездите туда повидаться с семьей, возможно, через несколько лет нам даже удастся перевести их сюда, но это будет зависеть от многих обстоятельств. Не хочу давать ложную надежду. У вас сложилась занятная репутация, мисс, придется хорошенько поработать, если вы хотите начать новую жизнь. Изгнать повторно мы вас уже не можем, так что остается только два варианта: или стать достойным жителем Города, или...
— Смерть?
— Боюсь, что так.
— И что же делает достойный житель? Работает на Совет?
— А вы весьма проницательны, Алиса. Знаете, у нас для вас есть замечательная работа, дело чрезвычайной важности. Вы — та, кто побывал за стеной и вернулся, таких у нас единицы. Только, прошу, не дайте этому факту испортить вас, слава славой, но зазнаваться не стоит, — это усмехнулся этому неуместному замечанию, а я молча ждала продолжения. — Знаете, почему Объединения объявили об амнистиях? Мы решили, что уверять людей, будто изгнанников не существует, больше не эффективно. Это порождает множество слухов и домыслов. Одна правда не соответствует другой, и люди начинают сомневаться. Даже вы стали жертвой сомнений, не так ли? — его чуть насмешливый взгляд пронзил меня, и на мгновение его доверительная аура спала, обнажив хитрого и расчетливого человека. Запястье с меткой загорелось огнем. — Потому Советы и решили сказать правду.
— Вы расскажете людям о рейтах? — искренне удивилась я.
— Частично. Мы решили, что гораздо проще объединить людей против общего врага, доказать им, как важно беречь наше мироустройство, чем пугать их и вызывать недоверие.
— Вы довольно откровенны со мной.
— Я надеюсь на наше сотрудничество, а оно эффективнее, когда мы честны друг с другом, не правда ли?
Я нехотя кивнула.
— Чем же я могу вам помочь?
— Вы расскажете людям правду. Вы и несколько других изгнанников, которые тоже воспользовались амнистией в других Объединениях, вы станете нашими голосами. Вы — пример того, как опасно нарушать Закон, ведь в Пустоши жизни нет.
Мне хотелось закричать, что это не так, но я прикусила язык.
— Тени доставляют нам все больше неприятностей, они становятся слишком заметными, поэтому пора Объединениям оправдать свое название и укрепить веру людей в систему. Вы же понимаете, этот сброд, преступники, что живут в лесах — ничтожество, опасное не только для настоящего, но и для нашего будущего. Им нет места среди построенного мира. Они — ошибка системы, которую необходимо устранить. За стену отправляют лишь то, что опасно. А у вас еще есть шанс, изгнание еще не пустило в вас корни слишком глубоко.
— Вы уверены? — усмехнулась я и тут же пожалела, что не сдержалась.
— Я надеюсь. Ваша кандидатура замечательно подходит для наших целей, так что советую не отказываться. Не забывайте, у вас есть семья, обеспечьте им спокойное существование.
Я почувствовала, как на ноге задергался нерв.
— Что мне нужно делать?
Дарио довольно улыбнулся:
— Я знал, что смогу на вас рассчитывать. Ничего сложного вам делать не придется, всего лишь говорить.
— И только?
— Поверьте, Алиса, одними лишь словами мы обеспечим Городам половину победы!
Он улыбнулся, а мне почему-то вдруг стало холодно»
Одними словами... Сегодня я сделала первый шаг к тому, чтобы разрушить рейты. Крохотный, незаметный шаг который может привести к ужасным последствиям. Что мне делать? Я не хочу сдаваться просто так, у меня просто нет на это права. Но что мне делать? Духи Пустоши, я не знаю... что?