Глава 11 - наказание
Кокоро ушла так далеко, насколько смогла, учитывая своё состояние, она переживала, что навредит кому-нибудь ещё из клана. Такое поведение было строго запрещено. Девушка облокотилась о дерево, чувствуя, как внутри всё сворачивается в клубок, как жажда крови начинает поглощать её с головой. Мысли о том, что она должна была просто избавиться от всех, кто вызывал у неё раздражение, мысли о том, что нужно было заставить их страдать, заставить почувствовать боль и сойти с ума, как тому её и учили, начали поглощать её разум.
Девушка никогда не признает тот факт, что у неё были проблемы с психикой после посещения первого отряда, когда её начали обучать искусству настоящего шиноби. Она никогда не скажет того, что ныне её подсознание сильно зависело от боли других людей, и когда они попадали в её гендзютсу, то она обязательно должна была заставить их страдать, сойти с ума и молить о пощаде, чтобы слёзы лились с их глаз, не останавливаясь, чтобы мир принадлежал ей, а люди внутри него страдали.
Это то, что принесло ей воспитание в отряде. Сломать чужую личность стало неким обрядом внутри её иллюзий, потому она старалась не показывать этот мир тем, кто должен был остаться в порядке, иначе это навредило бы, в первую очередь, ей самой.
Кокоро сглотнула слюну, чувствуя, как подкашиваются ноги. Учиха упала на колени, сердце бешено стучало, в голове только и был голос, который кричал о несправедливости того, что все остались в порядке, и она сломала лишь пару рук какого-то человека, когда нужно было всадить в него гвозди, когда нужно было сломать их представление о мире, когда нужно было оторвать эти руки к чертям собачьим. Кокоро задрожала, обнимая себя за плечи и чувствуя, что пора было столкнуться с последствиями её защиты господина. Именно её тело было тем, кого она боялась больше всего, не главу клана, который тоже позже сделает ей выговор, а саму себя.
Она поджала дрожащие губы, чувствуя холод во всем теле и слушая голос в своей голове, который был настолько недоволен, что голова начала болеть. Помимо этого, она чувствовала боль в руках — это было наказание за то, что она ничего не сделала со своими жертвами, которых было невероятно много. Кокоро прикусила до крови губу, чувствуя, как струйка крови бежит по подбородку, капая на её брюки.
Однако, было то, чего она не знала. Мадара следовал за ней, еле поспевая за скоростью своей горничной, но всё же, когда он нашёл её то оказался в изумлении. Вид Кокоро был слишком плох, потому что она прижалась к стволу дерева, обнимая себя за плечи, её маленькая фигура казалась очень уязвимой.
— Кокоро? — несколько хмуро, тихо позвал её наследник клана, замечая лёгкую дрожь по телу девушки и то, какая аура была вокруг неё. Мальчик сглотнул, понимая, что она делала это ради него, потому еле перемещая ноги, начал приближаться.
— Не подходи, Мадара! — тихо воскликнула девушка со злобой, это было впервые, когда она так неформально назвала его, — Ты пострадаешь, — эти слова попали в самое сердца мальчика, который нахмурившись, спросил:
— Что с тобой?
— Не важно, уходи, — её голос становился тише, а тело начало дрожать сильнее, как и угрожающая аура, которая становилась всё больше и больше, чернее и чернее, Мадара смотрел на её спину, не понимая, что происходит, но точно осознавая, что он не будет оставлять её в таком состоянии. Учиха сглотнул, подходя ближе, замечая то, что девушка больше ничего не говорила, вдруг перестала дрожать, его сердце задрожало от страха, потому что возникало такое чувство, будто он приближался к спящему хищнику — это было необычно.
— Кокоро? Чт... — ониксовые глаза мальчика распахнулись, когда он неожиданно оказался прижат к земле, а над ним склонялась его горничная, чьи глаза горели ярким алым цветом, внутри которого был красивый рисунок чёрного цвета.
Сердце забилось от волнения, нет, Мадара не боялся её, напротив, то чувство, которое он испытывал было слишком захватывающе, чтобы он желал сбежать. Азарт становился всё сильнее и сильнее, а не признавать привлекательность Кокоро он больше не мог. Этот хищный взгляд, холодное лицо, которое ничего не выражало — это слишком захватывало сознание и душу. Как же ему хотелось подчинить её...!
— Я предупреждала вас, господин, — прошептала, слегка улыбаясь, девушка, приближая своё лицо к его лицу, — вам нельзя было приближаться, — шаринган закрутился в её глазах, — потому что вы рискуете сойти с ума, — она улыбнулась ещё шире, и Мадара понял, что сейчас его горничная не контролировала себя, была кем-то другим или же самой собой.
— Я уже сошёл с ума, — вдруг произнёс он, смотря ей в глаза с усмешкой, замечая, как она в удивлении распахнула глаза, — когда увидел тебя...
Эти слова вызвали в его собственном сердце переполох, и Мадара не мог не признать, что испытывал тёплые чувства к своей горничной, она стала частью его семьи, и потому он хотел защитить её. Возможно, она была как старшая сестра? Мадара не знал, какие чувства испытывают к сестрам, потому прикинул это так. Однако, он смог заметить, что глаза девушки становились более осознанными, пока девушка не поднялась с него, опустив голову так, что её глаза были прикрыты чёлкой.
— Спасибо, — тихо произнёс сын Таджимы, садясь и смотря на притихшую Кокоро, — за Хашираму, я не хотел, чтобы отец навредил ему, правда, я не думал, что он из клана Сенджу, — мальчик поднял голову вверх, смотря на небо и чувствуя себя необычно уютно рядом с горничной.
— Разве это важно? — спросила девушка, явно придя в себя, её голос был наполнен холодом, который обычно преследовал Мадару, он нахмурился, напротив желая, чтобы она перестала быть такой холодной.
— Наверное.
— Забудьте о том, — начала говорить девушка в привычно вежливой форме, поднимаясь с земли и отряхивая одежду от грязь, — что между нашими кланами война, если он вам нравится, то сделайте так, чтобы люди жили в мире и больше не погибали друг за друга, станьте отличным главой клана и приведите наши кланы к миру, чтобы больше не было общего круга ненависти, — её слова эхом повторялись в голове мальчика, который с удивлением смотрел на протянутую руку Кокоро, принимая её и поднимаясь с земли.
— Круг ненависти, — повторил Учиха, опуская взгляд на их сцепленные руки, он так и не отпустил её, — временами возникает ощущение, что ты не из этого мира, — произнёс Мадара, вспоминая о том, насколько она удивительна, — почему ты стала моей горничной? И что за контракт у тебя и моего отца? — мальчик крепко сжал её руку, серьёзно смотря на лицо девушки.
— Я стала горничной из-за контракта, — она посмотрела в сторону, куда-то вдаль, — такого было моё условие, взамен на то, что я буду исполнять обязанности правой руки главы клана, — Мадара замер, вдруг понимая, что всё было не так просто вокруг него, — Таджима искренне ценит силу и ум, потому он хотел приблизить меня к клану настолько, насколько это возможно, а желательно привязать, чтобы я делала всё, чтобы клан процветал.
— Разве ты этого не делаешь? — Учиха удивился, когда его горничная пропустила ироничный смешок.
— Меня не интересует клан, — эти слова заставили сердце Мадары вздрогнуть, — привязанность — это гиблое дело, потому я не желаю связывать свою жизнь с кланом, — ещё один удар по душе и сердцу мальчика, он опустил голову.
— Тогда почему ты поставила такое условие моему отцу?
— Кто знает, — она неожиданно улыбнулась, смотря куда-то вдаль, словно погрузившись в воспоминания, эта картина заставила Мадару замереть, — а контракт — это секрет, который вам нельзя знать, господин, — её лицо снова стало холодным.
Мадара вздохнул, чувствуя, что еле пережил эту улыбку от Кокоро, это было слишком захватывающе, потому что было настолько редко и невероятно.
— И кое-что, что я обязательно должна буду сказать вам, перед тем, как мы вернёмся в клан, — почему-то эти слова прозвучали достаточно подозрительно в глазах мальчика, — боритесь в команде с кем-то, а не в одиночестве, Мадара-сама, — она взглядом указала ему на руку, — потому что одному намного легче потерять то, чем дорожишь намного больше своей жизни, а команда может помочь вам защитить это.
— Ты... — он хотел что-то сказать, но потом отвернул голову, говоря первое, что пришло в голову, — потренируешь меня?
— В следующий раз, господин, — Кокоро тепло улыбнулась ему, заставляя мальчика в удивлении распахнуть глаза, когда она ткнула его двумя пальцами в лоб, Мадара схватился за лоб, смотря на неё, он слегка надулся, вызывая тёплый взгляд со стороны.
— И когда он будет?
— Узнаете, — она прикрыла глаза, чувствуя странное тепло внутри, которое заставляло голос внутри неё замолчать. Это было слишком прекрасно, ведь тишина, которую она слушала была намного приятнее, чем этот голос, который вечно говорил о смертях и боли.
***
Кокоро вернулась в клан, где ей предстояло встретиться с главой клана, который определённо будет говорить о том, насколько плохо она поступила. Девушка тяжело вздохнула, отпуская руку господина и создавая рядом клона, которого отправила с ним, под озадаченный взгляд, а после тихо извинилась... и исчезла в белой вспышке.
Мадара нахмурился, смотря на пустое место, и вновь не понимая действий своей горничной, которая казалось, как только переступила территорию клана, тут же вернулась на ту же точку их отношений, словно они не стали ближе, напротив, всё осталось ровно также, как и было.
Кокоро появилась перед зданием старейшин, где её сразу окружили, как преступницу, а после вышел глава клана в сопровождении со старейшинами. Он хмуро смотрел на неё, с некоторой досадой.
— Ты должна была быть лучшей куноичи, Кокоро, — тихо начал говорить Таджима, холодно смотря на дочь своего товарища, — но что вышло? Ты предала клан, когда лишила возможности убить главу клана Сенджу и его отпрысков.
Девушка не возмущалась, ничего не говорила, показывая всем своим видом, что прекрасно понимает серьёзность своего поступка. Ей начали перечислять ошибки, которые она допустила, к примеру то, что она сбежала, то, что она защитила врагов, то, что она использовала опасную технику на семье главы клана, то, что она поманила за собой наследника клана, последнее было приписано по сути просто так, но Кокоро не стала этого отрицать. Она молча слушала всё, что ей говорили и принимала так, как они говорили.
— И что из этого выходит? — задал риторический вопрос Таджима, нахмурившись, — Смертная казнь.
На его слова девушка лишь слегка улыбнулась, она как никто другой понимала главу клана. Он, даже если не хочет ей вредить, будет это делать, потому что делает это во благо клана, её смерть станет опорной точкой для Мадары-сама в пробуждении особой стадии шарингана. Ясно дело, что Таджима уже знал о том, что его сын пробудил два томое, а смерть его горничной, станет хорошим стимулом, как для Мадары, так и для Изуны.
— И что вы сделаете? — она слегка наклонила голову, будучи готовой использовать иллюзии для защиты, она может разрушить их сознание за секунду в реальном мире, и за всю жизнь в цукиёми
Таджима подавил тяжёлый вздох. Он никак не ожидал подобных действий с её стороны и был очень удивлён, да и ко всему прочему, он был поражён тому факту, что девушка способна затягивать в гендзютсу без последствий, тогда почему же все её жертвы возвращались безумцами? Этот вопрос не уходил из его головы долгое время, но он заметил её странное состояние, когда она сбегала от них. Явно в чём-то была причина, которая играла важную роль в решении девушки. Ко всему прочему, не мог глава клана убить её на самом деле, просто не мог.
— Идём, — он кивнул в сторону здания, давая остальным понять, что более не требуется её окружать, но охрана стала караулить вокруг здания, на тот случай, если она рискнёт сбежать.
Учиха провёл её в свободную гостиную, старейшины медленно следовали за ними. Как только они все расселись и наступила тишина, Таджима заговорил:
— Ты должна покинуть клан на время, — мужчина прикрыл глаза, с усталостью думая о том, что нужно найти кого-то похожего для совершения казни, — скройся и забудь о Мадаре, ты должна будешь прикрывать из тени Учиха.
— Я... — ониксовые глаза в удивлении распахнулись, она не ожидала, что он действительно сделает нечто такое.
— Кокоро, — протянул один из старейшин, касаясь своей бороды, — ты должна защищать клан из тени, потому что твой поступок не подлежит обжалованию, законы клана — это то, что никто не должен нарушать.
— Я понимаю, — девушка склонила голову, прикрывая глаза, совершенно не ожидая того, что ей пойдут на встречу.
— Собери необходимые вещи и уходи через восточные ворота, там сегодня будет намного меньше патруля, — произнёс Таджима, намекая на то, чтобы она уходила. Девушка поклонилась в благодарности и тут же скрылась из здания.
— Думаешь, она не навредит нам?
— Не знаю, будем ли мы инициировать её смерть?
— Да, — старейшина хмыкнул, слегка усмехаясь, — совсем скоро вы поможете своим сыновьям получить большую силу клана.
Таджима ничего не сказал, раздумывая над тем, правильно ли он поступает. На самом деле, он переживал, очень переживал, что всё будет не так, как планировалось с самого начала. Его сын хорошо знает Кокоро, потому есть вероятность, что он догадается о том, что смерть инициирована.
— Не вычёркивайте имя Кокоро из реестра, — произнёс он, выходя из здания, — казнь будет при узких кругах, не обговаривайте причины, скажите то, что она нарушила условия контракта, — после этого он скрылся из их вида, давая понять, что будет защищать её честь и оставит возможность вернуться в клан.
— Тогда зачем он отсылает её из клана?
— Чтобы его сын не влюбился по-настоящему, — усмехнулся старик, дёргая себя за бороду, — ты видел взгляд наследника? Он уже влюбился, Таджима глупый мужчина, — пропустил смешок седовласый, у него не было глаз, только повязка на них, возле губ были морщины, горбатая спина.
— Вы ведь тоже будете ей помогать, как всегда, — пробормотал другой старейшина, отводя взгляд.
— Ты и сам часто кормил её, — рассмеялся наконец Фукасу-сама, ища возле себя свою трость и беря её в руки, она была на ощупь гладкой, чего он добился со временем, заставляя мастеров работать качественно, — потому поможем Мадаре-сама узнать в будущем о том, что его драгоценная любовь всегда была жива и всего лишь приняла наказание за спасение врагов.
— Хорошо, — фыркнул другой, наблюдая, как пожилой мужчина покидает помещение, слышались постукивания его деревянной трости.
Многие знали, что Кокоро отправилась на секретную миссию, а казнь, которую будут проводить создана только для Мадары и Изуны, чтобы те пробудили шаринган или повысили его сложность. Однако, когда вернётся правая рука главы клана, никто не знал... Это было странно и подозрительно, но они ничего не могли сделать, таково было решение главы клана и старейшин. Все надеялись, что она вскоре вернётся, потому что волей и не волей она помогала клану, независимо от ситуации.