𝚃𝚛𝚒𝚙𝚕𝚎 𝙰𝚔𝚜𝚎𝚕

|Предстояли самые сложные дни - чемпионат четырех континентов. В соревнованиях были открыты фигуристы из всех неевропейских стран-членов Международного союза конькобежцев, а именно США, Австралия, Китай, Индия, Япония, Казахстан, Новая Зеландия, Филиппины, Сингапур и Южная Корея, в которой как раз и проходили соревнования, в городе Каннын южной провинции Конвондо на берегу Японского моря. Это морской курорт, но именно там располагается крупнейшая Ледовая Арена, готовая принять спортсменов из других стран. До города ехать недолго, всего лишь два часа с расстоянием в 90 километров. Для фигуристов был заказан специальный автобус, где ехали не только корейская сборная, но и японская, казахстанская, китайская и сингапурская, состоящие из двух-трёх человек, потому что это был максимум по каждой дисциплине.

-Раз уж мы гостеприимные хозяева в этом году, это не значит, что мы должны уступать другим, я правильно говорю? - расположившись на сиденье, повернулась Рюджин к Джисону, Сынмину и Минхо, сидящим позади неё и Чхве Субина и Чхве Ёнджуна, которого отправили теперь уже с корейской сборной с тренером.

-Да, верно, - ответил Хан, - Эй, Ёнджун! Ты не подведешь меня? Я хочу видеть тебя рядом с собой, но на ступеньку пониже.

-Поживём увидим, Хан! - сказал Чхве, подняв над головой руку с неприличным жестом в сторону Джисона, чтобы тот это увидел, - А почему ты не зовёшь Сынмина с нами на пьедестал? Я думал, мы оба будем стоять ниже него... - но бывшему канадскому спортсмену никто не ответил, даже тренер Шин.

На соседнем ряду сидели японские спортсмены, которые выглядели весьма добродушными за просмотром какой-то дорамы.

-Джисон, - позвал Ли, - Ты знаешь кого-нибудь?

-Я всех знаю. Первый с чёрными волосами в синей куртке - Симидзу Аки. Довольно сильный челик, в короткой не всегда старается, но в произвольной отрывается на все сто. Второй, который дораму смотрит, Исикава Мэдока. Я с ним даже общался как-то... спокойный, уверенный, очень много тренируется и занимается рисованием ещё. Когда будешь смотреть его выступление, можешь почувствовать, как резко захотелось спать. Он не скучный, просто очень спокойный, точный в плане техники, и музыку подбирают ему всегда мелодичную. Из девушек... - Хан начал наклоняться, чтобы разглядеть, - Знаю Мацуду Рин. Вторую не запомнил.

-Эй, Сони-кун! - повернулся фигурист, смотревший дораму, и начал махать, - Я тебя даже не заметил! - спортсмен говорил на японском, и Минхо удивился, что Джисон его понимал.

-Ох, Мэдока-чан... Моя вина, не поздоровался! - неловко ответил Хан, - Ты покрасился!? Тебе идёт пепельный.

-О, «Камсамнида»! - ответил Исикава на корейском, - Good luck, starboy! - тут Хан и Минхо обернулись с вытаращенными глазами на фигуриста, а во взгляде читалось: «Ты норм?»

-Может ты хотел сказать «Superstar»? Просто «starboy» это бабник на английском, - пытался объяснить Ли.

-Мэдока-чан нуждается в репетиторе? - шутил Джисон, - японский спортсмен снял куртку и, прикрывшись ей, спрятался, что-то бормоча про стыд на своём родном языке. Сынмин ничего не говорил, но позабавлялся с этой ситуации, улыбнувшись, после вновь уставился в смартфон.

-Ты как? - спросил Хан, - Чанбин не звонил? - старший снял белую куртку спортивного костюма с флагом ЮК из-за духоты.

-Я в норме... - устало ответил Ким, надевая капюшон и изолируясь от других.

-Эй, - друг аккуратно убрал ткань от лица Сынмина, - Не закрывайся хотя бы от меня, чтобы я мог помочь. Тем более у тебя впереди большой шаг, требующий больших усилий. Ты занимался?

-Да.

-Ты же мне записи скидывал, уверен, ты справишься. Минхо будет рядом и поддержит тебя. Я, наверное, буду переживать за тебя больше, чем за собственное выступление.

-Спасибо, Хан... - Сынмин упал головой на плечо Джисона, что-то бормоча про «самый лучший, добрый, тупой и ненормальный».

Прибыв в Каннын, спортсменов заселили в номер, а именно Сынмин поселился с Ёнджуном, и Джисоном, тренера в отдельных номерах отеля при арене. Той же Рюджин пришлось заселиться с тренером корейской женской сборной, Лим Чэён, и большеглазой, в миловидном плане, японкой, тренером женской сборной, Оцуко Йоко, с которой они мило разговорились вечером того же дня перед открытием чемпионата, делясь опытом, случаями и различиями между тем, как тренируют парней, а как девушек. На следующий день спортсмены азиатских стран собрались на ринке, чтобы отрепетировать выход на лёд под своими флагами и короткое открывающее выступление, но это ушёл весь день. Несмотря на это Ёнджун, Джисон и Сынмин побольше пообщались с иностранными фигуристами, подурачились на льду, без устали и не без смеха падая друг перед другом. Тот же Исикава залез на спину Хана, катавшего его по кругу, пока их не отругали тренера.

-Ты правда уходишь? - спросил Ёнджун, пока он стоял с Кимом один на один, - Мне Субин сказал... А ему Рюджин. Я больше никому не сказал и не скажу.

-Правда...

-Жаль... придется с Ханом язвиться до конца карьеры.

-Попробуй с ним не язвиться. Он не станет с тобой препираться, если ты сам не будешь. Так ты не заслужишь его уважение, а пока он считает тебя высокомерным подонком.

-Меня? Подонком!?

-Ага... То, что ты вернулся на родину, не делает из тебя героя благодетеля или дарователя. Ты веди себя, какой ты есть, за одну страну выступаем всё-таки. Джисон даже на льду не пытается выделываться, а катается, как привык, как может, как ему нравится.

-А ты нет?

-Я катался так, как надо тренеру и всем судьям. Но не делай так, если не хочешь уволиться через год по собственному, мой тебе совет. О, идут, выпендрёжники... Ну что, сколько коньков сказали наточить?

-Она издевается! - крикнул Хан, - Шин сказала, чтобы дома я показал ей катание на четырех коньках, на руках и ногах. Раз уж я вызвался конём побыть, то видимо и кататься соответствующим образом умею. Что за дурь у неё в голове!?

-Она лишь думала о том, чтобы вы руки не переломали во время баловства. Но это отличное наказание, уважаю Шин, - посмеялся Ким. Джисона и Ёнджуна позвала Рюджин, чтобы объяснить, где им совершать полукруг в кораблике для зеркального выступления на катке. Те кивнули и, разъехавшись из одного места, набрали скорость и прогнулись назад в спине, напрягая ноги и сохраняя равновесие, также проводя рукой по льду для большей сложности. Сынмин и ещё четверо иностранных фигуристов после простых элементов почти в финале, должны были разъехаться в виде снежинки или цветка из центра ринка, прыгнув по одинарному акселю, где не нужен большой разгон и место.

Очень длительная тренировка завершилась успехом, каждый похлопал друг другу в знак благодарности за старания и работу и направился на ужин, чтобы после хорошо отдохнуть. Ли Минхо пообещал приехать из отеля неподалеку после церемонии открытия Чемпионата на финальную официальную тренировку короткой программы парней и поддержать их. Так и вышло, после открывающего выступления и представления, где спортсмены из разных стран показали своё международное мини-шоу, где все фигуристы и церемония превратилась в фестиваль цветков (например, корейская сборная была в белом, китайская - в красном, японская - в жёлтом и так далее), Минхо приехал на официальную тренировку южнокорейских спортсменов в послеобеденное время.

-Минхо! - Джисон подъехал к борту, уже весь красный, вспотевший, так как их гоняли уже около двух часов, - Мы сейчас закончим уже. А вечером только растяжка и кардио.

-А где Сынмин?

-Вон он! - Ли посмотрел по направлению руки Хана, где Ким прыгал тулуп из короткой программы, переходящий в волчок, - А что?

В итоге старший позвал Кима к себе. «Сынмин выглядит очень уставшим и в безнадежном состоянии несмотря на выносливость...» - подумал Минхо.

-В общем... Новости не читали?

-Некогда, о чём ты, - отвечал Джисон.

-Что случилось? - обеспокоенно спросил Сынмин, по глазам Ли понимающий, что явно что-то дурное.

-Сынмин, восприми это нормально, пожалуйста... Хёнджина взяли под домашний арест до

судебных разбирательств...

-Что? За что? - Ким опустил голову, вспомнив звонок Хван Йеджи... «Неужто она правда... Не может быть» - За что, Минхо? Я требую внятных оснований... - Ли даже напугался его низкого голоса, напора, поскольку никогда его таким не видел, а тут он чуть ли не плавил борт своими кулаками.

-По статьям о психологическом давлении и угрозе здоровью человека, не только с законодательства гражданского, но и со спортивного. Все обвинения в мошенничестве были сняты после предоставления всех отчетов и документов директора школы. Хван заступилась за своего работника и брата.

«Так... Это не Йеджи!?» - Сынмин ещё больше вскипал, не понимая, кто и зачем это сделал.

-Сынмин... Разве он не заслужил? - тихо спросил Хан, - Сколько он тебе бед, боли и травм принёс, ты это осознаешь? И всё равно ты пытаешься его защищать и оправдывать? Он врал тебе о чувствах, любя другого. Он везде тебе врал... Хёнджин сюда и не собирался, чтобы поддержать тебя. Он ещё тогда понял, что ты не будешь больше выступать для него и просто оставил тебя. А с появлением Феликса ему вовсе стало плевать на тебя, как же ты не поймёшь... - Джисон хотел положить руку тому на плечо, но тот дёрнулся и ушёл со льда.

-Добром это не кончится. У него откат завтра, - прокомментировал Ли.

-Я на него не повлияю, - тихо ответил Хан, положив голову на борт.

-Только ты не загоняйся сейчас... - Минхо поглаживал фигуриста по голове, - Тебе уж точно нельзя давать слабину.

-Он мой друг.

-Ты не способен решить все его проблемы и помочь ему.

Сынмину хотелось поскорее выйти из арены на улицу и просто глотнуть освежающего воздуха. Он снял коньки и с силой кинул их в шкафчик, даже не закрыв его, после накинул куртку и направился к главному входу. Проходя через турникет с бейджиком на шее, парень увидел, как позади него охранник ведёт девочку к выходу, а она брыкается и хнычет.

-Хюнэ!! - Ким быстро развернулся и подбежал к ней, схватив на руки, - Ты как?

-Сынмин!

-Вы её знаете? - спросил охранник, - Пробежала через турникет, маленькая преступница.

-Сами вы преступник! - съязвила девочка.

-Это моя младшая сестра, спасибо, что нашли её! Я уж подумал на улицу убежала, а она вот она. Она в гости пришла с мамой ко мне на тренировку. Ещё раз спасибо! - Сынмин равзернулся к выходу и выбежал с Хюнэ на улицу, - Ты что творишь!? Ты что здесь делаешь!? Кто тебе разрешал так делать!? А если бы тебя в полицию увезли, беспризорница! - Ким был очень зол, но не мог ничего сделать, поэому просто стянул детскую шапку с головы на лицо.

-Я вообще-то ничего не вижу! - Хюнэ поправил шапку.

-Поделом тебе.

-Ты чего злой такой? Я вообще-то приехала не пойми куда, чтобы поддержать тебя, а ты, неблагодарный лгун!

-Где это я врал тебе!?

-Ты наврал охраннику!

-А что я по-твоему должен был сказать? Что ты моя дочь!? В 21 год?

-Что я дочь твоего парня!

-Ч..чего!? Думай, что говоришь! - Сынмин снова опустил шапку на лицо, закрывая девочке доступ к зрению и кислороду.

-А что не так, что ли!?

-Нет! Твой папа выбрал жену и дочь, свою любящую семью! Я ему никто! Пойми, что так будет лучше, Хюнэ... для тебя самой.

-Если бы не ты... всё бы в нашей семье осталось по-старому... Родители ругаются, я сижу в комнате и делаю вид, что не слышу. Мама приходит на взводе и закрывает мне ноутбук, где я смотрела выступления фигуристов и садится на диван, беспрерывно плача передо мной, потому что больше некому. Я сажусь рядом и успокаиваю её, я ведь дочь и должна ей помогать. Потом приходит папа, берет меня на руки, и мы вместе садимся смотреть чьи-нибудь программы, а мама хлопает дверью и уходит из комнаты, не выдерживая видеть подобное, ведь папа якобы меня портит.

-Разве я... как-то вам помог?

-Очень даже... - сказал кто-то сзади. Сынмин обернулся и встретил ту, с которой распрощался при самых неприятных обстоятельствах. Юна. Хюнэ подошла к маме, взяв её за руку, - Во-первых, это мы с Чанбином подали заявление в полицию. Я и твой лечащий врач и не могли остаться в стороне, поэтому я предложила ей и главврачу порешать эту ситуацию. Привлекли и твоего бывшего психолога, с которым ты очень быстро прекратил сеансы. Как мы поняли... ты сам платил и ездил туда скрытно? Джисон и его тренер также вставили своё слово, - Ким только кивнул, - Хван предпринимал попытки взяточничества, угрозы твоему психотерапевту. Чаще всего плевал на твоё здоровье, образ жизни, нормальное питание... Ты попал в чужие и не добрые к тебе руки. Мне жаль тебя за это. Но я могу и понять тебя... ты ведь просто старался ради маминой мечты и любви Хвана. Ты просто хотел быть благодарным сыном и достойным партнером, но упал в слишком глубокую яму, закапывая себя всё глубже. Чанбин тебя вытащил...

-Юна...

-И чем ты ему отплатил? Послал к семье, которая рушилась каждый день? Я тебя не виню, ты не знал этого и желал мне и дочке добра и счастья. Хотел поступить правильно. Ты всё сделал разумно, наплевав на свои чувства.

-Чанбин сказал, что всё это неправильно... У нас всё неправильно строилось изначально.

-Потому что у него была семья, от этого всё шло тяжелее и непрочно. Он понимал, что не может совершить ошибку второй раз, подвести тех, кто ему доверяет и надеется на то, что он всегда будет рядом. Но ни один дом не простоит долго на фундаменте с трещинами. Знаешь ли, Сынмин, у нас тоже всё строилось изначально неправильно. Только вот мы уже пытались не обращать внимания на поломки, закрывали глаза, заклеивали скотчем. Как видишь, не помогло... - Юна старалась говорить метафорами, улыбаться, чтобы не заплакать, - Мы однажды уже чуть не развелись из-за... подобной ситуации. Мне было не до его здоровья на играх с шайбой, я лишь хотела, чтобы он ушел из своей хоккейной команды. Одного человека я считала хорошим другом семьи, который стал нам очень дорог и всегда помогал, но... понятия не имела, что может произойти нечто такое. Но Чанбин уволился из того клуба и перешел в другой, а ради Хюнэ мы решились сохранить брак. Однако... все говорят, если человек оступился один раз, он сделает это ещё раз, поскольку люди не меняются. Я... я бы не сумела поменять его природу.

-Мне жаль...

-Я ненавидела и ненавижу тебя, Ким Сынмин... Но именно ты открыл мне глаза и заставил понять, что никогда не нужно строить лишних надежд, а надо принимать происходящие события и их исход. Это просто могло произойти позже. И ещё... спасибо за Хюнэ, - парень с некоторым недоумением посмотрел на Юну, - Она очень давно не была такой веселой, эмоциональной, восторженной. Ты подарил ей шанс на мечту. Взглянув на тебя... можно о многом задуматься. Ты занимался фигурным катанием, потому что так хотела мама, ты просто подсознательно воспринимал это как свою мечту. А я запрещаю дочери то, чем она искренне горит... Я виновата перед всеми вами...

-Все мы во многом ошибались... - ответил Сынмин.

-Скорее всего Хвана засудят только в качестве тренера, который своими действиями и указами повлек ухудшение здоровья спортсмена, вынужденно оставившего своё место ввиду этих причин, проблем физического и психологического плана и осложнений на общем фоне медленного погибания организма. Через три дня надо дать показания для разбирательства.

-Я понял...

-Мы придём на тебя посмотреть на произвольной программе! На короткую не можем... - с грустью сказала Хюнэ.

-Почему?

-У самих суд... - ответила Юна, - Мы здесь оказались только из-за этого. Я отсюда родом, здесь и мы расписались, и Хюнэ родилась. Уже потом в Сеул переехали. Чанбин сейчас у своих родителей, пытается объясниться с ними о причинах развода. Мне кажется, ты с ними никогда не познакомишься, очень погруженные в работу, консервативные и принципиальные люди. Много не потеряешь, я их только раз пять в жизни видела, - Ким не знал, что и ответить, поэтому начал тереть затылок и неловко кивать.

-Бабушка с дедушкой такие скучные... И всегда мне дарили одни книги... по биологии и географии, - жаловалась Хюнэ, - Будто я врачом буду... Без обид, мам.

-Да я уже давно это поняла... - закатила глаза женщина, - Пойдем, доедем до бабушки? У Сынмина, наверное, тоже дела перед соревнованиями...

-Да, времени совсем мало... - парень взял девочку за ручку и покачал ею, - До встречи, чемпионка...

-Не обижайся на папу... - Ким не знал, что и сказать, но чуть погодя ответил, что не будет обижаться.

-Юна! - крикнул Сынмин им в след, - Спасибо вам за всё...

-Тебе спасибо... - брюнетка помахала, немного улыбнувшись в последний раз парню. Фигурист решил вернуться на лёд, ведь до этого им управляли только эмоции. Но тут же осознал, что их время тренировки уже закончилось, поэтому решил пойти и погулять вдоль холодного моря и перевести дух после разговора с почти бывшей женой Чанбина.

-Как бы я хотел поговорить с тобой... - сказал парень в пустоту ветра, глядя на волнующиеся волны. Сынмин просто шагал по мерзлому песку ближайшего пляжа, оставляя за собой дорожку следов от кроссовок. Тут он услышал знакомый крик и смех позади себя. «Джисон?» Ким обернулся и застал картину, как Хан бежал по песку спиной вперед, а за ним бежал Минхо, явно умирая от пробежки, на которую его явно заставили идти.

-Пффф, ну ты и старый. Дядь, тебе на пенсию пора, а не за парнями бегать, - угарал Джисон. Однако резко у догоняющего появились силы, и он нагнал фигуриста, схватив за талию и подняв на руки, - Ты ахуел, Ли Минхо!? Только попробуй кинуть меня в воду... Я всё отцу расскажу!

-Да что ты говоришь... - только саркастично улыбался Ли, - Ну давай, рассказывай! - мужчина подкинул парня, но поймал почти у воды, только лосины из термобелья немного намочились.

-Я. С тобой. Не. Разговариваю, - тыкал Хан в грудь Минхо, хотя его уже поставили на землю. Ли стоял с закатанными наверх глазами, выслушивая ябеду с двадцатилетним опытом, но после устал и просто побежал в обратную сторону.

«Так удивительно, - улыбался Сынмин, - Они так сосредоточены друг на друге, что ничего не видят в округе... Я горжусь тобой, Хан Джисон... Ты позволил ещё кому-то ступить за порог твоей души». Фигурист продолжил свой путь в отель, поскольку у них намечался час растяжки и легкого кардио, нужно было успеть. Во время занятия всё проходило спокойно, все немного устали и нуждались только в скорейшем откате и отдыхе. Сынмину везло больше, ведь он хотел откатать только первый день и распрощаться со льдом. Когда Ким сильно задержался на беговой дорожке, тренажёр выключил уже тренер Чхве, поскольку все уже уходили в номера.

-Прекращай. Подумай о своем позже, лёжа на постели и восстанавливая тело. Завтра трудный день, - сказал Субин и пошел прочь из зала. Запыхавшийся Сынмин забрал бутылку с водой и направился в душ. Ким кивнул мужчине в знак благодарности и пожелал хорошо выспаться, да и сам спортсмен надеялся отдохнуть хорошенько, если Джисону не приспичит что-то посмотреть на ночь глядя. Но хвала небесам Хан уже спал без задних ног, не умудрившись даже переодеться после ванны, отключившись в одном полотенце лицом в подушку. Друг не мог это не заснять, чтобы шантажировать этой фоткой Ли Минхо и Хана в будущем.

-Пробежка пошла тебе на славу... - прокомментировал Ким и укрыл парня другим одеялом, - Не дай бог спадёт ночью, он же орать будет...

-СЫНМИ-И-ИН!
Сынмин подорвался от крика, сев на кровати и мотая головой в разные стороны. Взглянув на часы, он увидел, что уже было шесть утра, а справа от него на соседней кровати сидел Джисон с округленными от ужаса глазами и крепко прижимал к себе одеяло. Ёнджун ещё спал, удивительно, что он не проснулся.

-Ты чё орешь!? - шепотом кричал Ким на друга.

-Какого хуя я без трусов!? Если это ты так подшутить вздумал...

-Ты вчера так и уснул после душа. Это я тебя ещё одеялом укрыл, так бы в одном полотенце мог спать, - Хан никак не отреагировал, всё осознал и, укутавшись покрывалом, пошёл в ванную, - Трусы опять не забудь!

Джисон сделал жест рука-лицо и направился к своему чемодану за нижним бельём. Сынмин понял, что больше не уснёт, хотя у них подъем в семь, поэтому решил поваляться в телефоне. Тут парень заметил новое сообщение в такое время.

«Неизвестный номер...»

«Ты молодец, ты справишься, я в тебя верю. От Хёна и Феликса» 06:09
«Спасибо, буду стараться!» 06:10

«Хёнджин же под домашним арестом, пользоваться телефоном нельзя... А ведь... как давно я не катался по собственному желанию и стремлению». Как только Хан вышел из ванной, Ким пошёл следом, пока друг будил Ёнджуна на утреннюю тренировку. Им повезло, что на льду никого не было, поэтому они спокойно порастягивались, чтобы снять напряжение с мышц, и откатали по очереди свои программы. Очень важно доводить свои выступления до автоматизма и градусной точности.

-Дальше нам уже ничто не поможет, можно идти уже... - заключил Чхве, подъезжая к борту.

-Можно пойти поесть... оооххх, - потянулся вверх Джисон, - Ещё и есть много нельзя...

-Яичница с зеленью тоже неплохо, - сказал Ким, - Хоть что-то. Пойдёмте... - фигурист оторвался от борта и пошёл первым на выход с ринка, куда начали приходить остальные спортсмены. Позавтракав и отдохнув, фигуристы направились в гримёрную, где их будут готовить к выступлению. Лёгкий макияж, укладка волос, подкрашивание передних прядей другим цветом или блёстками - всё это привычно и обыденно для фигурного катания, где важен и образ. Закончив с прической, стилист отправила Сынмина переодеваться в сценический костюм в соседнюю комнату-раздевалку. Его образ состоял из темно-вишневой блузы с яркими, блестящими стразами, падающими водопадом с плеча, словно звёзды. Тёмно-синие брюки с поясом такого же цвета, что и блуза, к которым была пришита черная ткань, стилизованная под средневековые черные сапоги и натягиваемая на черные коньки. Издали это кажутся сапоги с лезвиями.

-Вау! - ахнул Хан, зайдя в раздевалку, - Красавец... Мне кажется, это не самый красивый костюм из всех, что у тебя были, но выглядит очень достойно.

-Согласен. Тебе, как обычно, что не шьют, всё идёт, - Джисон надел черные, довольно облегающие брюки и легкую белую кофту, которая надевается через голову, - У тебя же сегодня няшность, точно!

-Да, это завтра будем жестить. Сегодня топим сердца, а завтра поджигаем, так то, - подмигнул Хан, - Скоро начнётся, готов? Тогда пошли! - спортсмены заканчивали с подготовкой и гримировкой и направлялись к выходу на лёд. На трибунах уже собрались болельщики, люди, любящие этот красивый и изящный вид спорта, операторы, гости (заслуженные спортсмены Южной Кореи прошлых лет и поколений), судьи, тренера и всевозможная охрана. Хозяева сегодняшних соревнований выступали почти последними, перед США. Вся процессия шла довольно нервно, когда ты видишь, как катаются другие фигуристы и хочешь-не хочешь, а будешь переживать и волноваться об уровне своих способностей. Пару спортсменов падали на прыжках, недокручивали прыжки, но были и идеальные выступающие в мужском одиночном катании, как Исикава Мэдока, которому кричал слова поддержки Хан.

-Мэдока-сан! Вперёд! - махал Джисон своему знакомому, и как раз подошёл Минхо, - О, ты где так долго был?

-Я проспал. Но вы же ещё не выступаете, я успел.

-После японцев пойдём, - сказал Сынмин, - Хан! Нам уже идти надо! - парень схватил друга за руку и повел к выходу с трибун, чтобы быть готовыми у борта. Откатав программу, Исикава покинул лёд, кивнув и улыбнувшись южнокорейским товарищам.

«Для исполнения своей короткой программы на лёд приглашается Ким Сынмин, Южная Корея», - говорил диктор.

«Сердце сейчас выскочит... - думал Ким, - Никогда так не волновался прежде. До этого меня всегда поддерживал Хёнджин, напоминая, что я многое сделал и готов показать, на что способен. Тут нет моего тренера, нет больше человека, которого я люблю».

***
-Я поехал! - кивнул 18-летний Ким, собираясь начать программу.
-Сынмин! Будь... осторожнее... пожалуйста.
-Не волнуйся, Джинни! Я не упаду.
***
Вдруг Сынмин почувствовал тепло в своей руке и, повернув голову, встретился с темными глазами, которые пытались выразить всю поддержку и нежность, что есть в сущности, спрятанной за ними.

-Чанбин...

-Я тут, - улыбнулся Со, - Езжай, чудо... - мужчина тихо отпустил руку, и Сынмин выехал на середину ледяной поверхности, тяжело выдохнув. Парень встал на одно колено и положил руку на лёд, ожидая начала музыки.

«Прости, мам... Но мне не место на льду». Когда началась мелодия, фигурист медленно встал, вырисовывая движениями рук бабочку. Фигурист начал ехать по полукругу катка, не расставаясь с бабочкой, ведя её полёт в кораблике. Но резко раскинув руки в стороны, Ким начал разгоняться и, выкинув ногу вперед, прыгнул двойной аксель, сохраняя ровный выезд, переходящий в элемент «шарлотта» (ласточка, при которой корпус сильно наклоняется вниз, а нога поднимается высоко вверх), где там, почти у льда, Сынмин снова поймал бабочку. Четверной риттбергер. Далее шла дорожка шагов с маневрированием ног, переставными шагами и перекидными прыжками. А бабочка всё не исчезала, парила рядом с фигуристом. Четверной тулуп, переходящий в комбо с тройным сальховом. На момент парящее существо затерялось, и спортсмен словно начал искать её, нервно кататься по катку, разгоняться и падать на колени, кружась на них в волчке до ссадин. Потерял. Затишье в мелодии.

-Он слишком вжился... - шепотом сказал Джисон.

Вдруг в музыке начали по одной зарождаться ноты, капать подобно дождевым каплям, а бабочка в руках фигуриста снова ожила. Он поднялся с колен и словно начал лететь за ней, рискнув и сымпровизировав назло каждому конченный кантилевер, для которого пришлось больше напрячь ноги, чтобы сохранить себя. Тройной лутц, переходящий в тройной тулуп. Ласточка в волчке. Но прекрасное существо взлетело выше и пришлось ловить в четверном сальхове, прижать к себе и крутиться в волчке на одной ноге, положив вторую на колено и держа равновесие. Сынмин поднялся вверх и докрутился в прямом волчке, подняв руки в высоту, к прожекторам, отпуская бабочку на волю...
Он не выдержал. Не выдержал и заплакал, упав на лёд, глядя, как его капли слёз растекались по равнодушно холодному льду, а на каток с трибун летели цветы и игрушки.

«Ким Сынмин. 86 целых 99 сотых балла!»

Фигурист встал и хотел уезжать, но в последний момент взял себе игрушку собачки, которая показалась ему смешной и забавной. На трибуне его встретил Джисон с глазами на мокром месте.

-Сони... - шмыгал носом Ким, - Ты чего? Тебе выступать сейчас! - парень положил руку на плечо друга и притянул к себе, обняв его, - Спасибо тебе огромное... ты самый лучший... - Сынмин старался говорить не дрожащим голосом, чтобы не сбивать Хана с настроя, но тот всё равно всё чувствовал, - Откатай лучше меня, ладно?

-Не могу обещать... Ты только что откатал, как чувствовал, а не как надо... Ты молодец... - Джисон похлопал его по плечу и направился на лёд. Сынмин сел на трибуну, и рядом с ним села Шин.

-Ты умница, Сынмин... Ты не мой ученик, но я очень горжусь тобой. Это очень сильное выступление, довел тут всех до слёз, - улыбнулась Рюджин, - Чанбин ждёт тебя в коридоре, он не мог смотреть, как ты плакал.