25 глава
В том, что я не мог связаться с Эшем в течение пары дней, был один положительный момент, и он заключался в том, что я смог наконец убраться в своей квартире, просто для того чтобы отвлечься. Так что, когда я вернулся домой, мне не пришлось беспокоиться о том, что мама первым делом достанет пылесос. Но, конечно, она внимательно осмотрела квартиру, как только вошла.
– Ты убрался только из-за того, что узнал, что я приеду? – с подозрением спросила она и сделала обязательный обход моей квартиры.
– Как я мог? – я вздохнул. – Я узнал о том, что ты приедешь только пару часов назад, а домой я пришел только полчаса назад.
Она сняла свою большую шаль и бросила ее на стул в кухне.
– Значит, я удачно выбрала время для своего визита, – улыбнулась она и направилась в мою спальню. – Я хотела посмотреть, в каком состоянии твой костюм, он все еще у тебя? У папы шестидесятилетие, так что будет большая вечеринка, и я хочу, чтобы ты выглядел как можно лучше.
Я пошел за ней и попытался вспомнить, где, черт возьми, вообще этот костюм. Я не надевал его целую вечность, последний раз это было на похоронах моего дедушки, а это было три года назад. Я замер, когда мама взялась за ручки моего шкафа. Это место никогда не было чистым. Когда она открыла дверь, на пол перед ней вывалилась груда одежды. Она молча стояла и смотрела на царящий внутри хаос.
– До этого руки еще не дошли, верно? – сухо спросила она и одарила меня долгим, пристальным взглядом.
– Это было в списке моих дел, – я виновато улыбнулся и отругал себя за то, что не занялся шкафом.
Она закатала рукава своей рубашки и сбросила мое одеяло на пол, затем схватила кучу одежды и бросила ее на кровать.
– Что ж, тогда давай начнем, – сказала она и кивнула мне. – Мне все равно некуда спешить.
Но мне то есть куда, черт возьми.
Я ничего не сказал, в любом случае, не было смысла пытаться остановить ее сейчас. Итак, я сел на кровать, как послушный сын, которым я и был, и начал складывать одежду. Она взяла на себя командование операцией и указала на разные места на кровати, где я должен был разложить футболки, брюки и свитера. Через некоторое время она положила передо мной белую футболку и подняла брови. Надпись "Daddy's boy" буквально пронзила меня, и я не знал, куда деть глаза. Как я должен был объяснить ей это? Я почувствовал, что краснею до кончиков волос.
– Это просто шутка, знаешь ли... – сказал я и попытался улыбнуться, как будто это было забавно.
– Я думаю, вместо этого стоило написать "Mama's boy", – сказала она как ни в чем не бывало и сложила футболку. – Ты всегда был таким. Папа был для тебя просто идеалом, по крайней мере, ты так думал, когда был моложе.
Верно. Потому что это было именно то, о чем говорилось в этих словах. Испытав облегчение, я рассмеялся и согласился с ней, благодаря все высшие силы за то, что она неправильно поняла смысл. Мы продолжали складывать вещи и наконец, шкаф был приведен в порядок, и маме удалось откопать костюм. Он был мятым из-за того, что лежал на полу шкафа.
– У тебя есть утюг? – раздраженно спросила мама.
– Не знаю, – признался я.
Она прошла на кухню, затем направилась прямиком к моему шкафу для белья и достала утюг и гладильную доску. Я почувствовал себя так, словно мне снова восемнадцать, я совсем новичок в самостоятельной жизни и ничего не знаю ни об уборке, ни о чем другом.
– А где галстук? – спросила она. – Я не нашла его в шкафу.
Внезапно в памяти всплыла незнакомая комната в офисном здании. Рука Эша на моем члене. Его рычащие слова, обращенные ко мне. Я с трудом сглотнул и выглянул на кухню.
– Мне пришлось его выбросить, на нем были... пятна, которые я не смог отстирать.
Мама закатила глаза.
– Тогда можешь одолжить один из папиных, – вздохнула она и начала гладить брюки.
Я сел за кухонный стол и наблюдал за ней. Хватит ли у меня смелости сказать ей об этом? Теперь, когда она была здесь, я чувствовал себя в полной безопасности, я всегда мог поговорить с ней о чем угодно, но мы никогда не говорили о любви или сексе. Не то чтобы она была ханжой, иногда она могла отпускать очень грубые шутки, но никогда не было повода поднимать эту тему.
– Итак, кто такой этот Эш? – внезапно спросила мама. – Я слышала от Зои, что вы коллеги?
– Он работает в кафетерии, - сказал я и попытался придумать простую причину, по которой я мог бы с ним подружиться. – У нас общие интересы, мы играем в одни и те же игры и все такое.
Она бросила на меня быстрый взгляд указывая на вешалку на столе, и я протянул ее ей.
– Я никогда не пойму, как ты можешь вот так сидеть за компьютером, – сказала она и повесила только что выглаженную одежду на вешалку. – Но, наверное, я просто слишком взрослая, чтобы понять. Так вы двое и познакомились, благодаря играм?
Я заерзал на своем месте. Не то чтобы я мог сказать, что однажды Эш подошел ко мне и начал флиртовать. То, что мы познакомились с помощью компьютера, было более простым объяснением и, конечно, более невинным.
– Вроде того, – ответил я.
Мои ладони внезапно стали липкими от холодного пота. Я не хотел слишком погружаться в свою ложь по отношению к ней, но в то же время я не знал, как начать разговор, который закончился бы тем, что мы с Эшем встречаемся. Как я вообще начну этот разговор? Должен сейчас сказать это или еще немного помолчать? И о чем поговорить?
– Сделай нам кофе, дорогой, – сказала мама и подняла костюм перед собой.
Я сделал, как она сказала, радуясь, что мне есть чем занять руки. Не то чтобы я сомневался в том, что моя мать любит меня, но все же я не был уверен, как она отреагирует на то, что у нее сын... гей. Я попытался вспомнить, говорила она или папа когда-нибудь что-нибудь плохое о геях, но ничего такого вспомнить не смог. Но, с другой стороны, я и не мог вспомнить, говорили ли они когда-нибудь что-нибудь хорошее. Они вообще никогда не говорили об этом.
Я поставил кофе на стол, а мама повесила костюм на вешалку в прихожей и села рядом со мной.
– Не смей трогать этот костюм, пока не наденешь его в пятницу, слышишь? – потребовала она и сделала глоток кофе.
– Обещаю, дорогая мама, – ответил я и улыбнулся. – Спасибо.
– Для чего еще нужны матери? – улыбнулась она. – Но я рада, что ты нашел друга, у тебя их не так много. И то, что он работает там же, где и ты это хорошо.
И тут я понял, что должен ей сказать. Я не знал, почему на меня вдруг нахлынуло это чувство, но, просто глядя на свою маму, которая сидела там и была так счастлива за меня, я больше не мог скрывать это от нее.
– Мам, - осторожно сказал я. – Эта история с Эшем... это больше, чем просто дружба.
Я сказал это. Никаких "если" и "но", просто и ясно. Я услышал, как выдохнул, произнеся эти слова. Я внимательно посмотрел на нее, чтобы увидеть, как она отреагирует на эту информацию. К моему большому удивлению, она захихикала. Ее глаза заблестели, и она взяла меня за руку через стол.
– Наконец-то, – она просияла. – Я начала думать, что ты никогда этого не поймешь.
Я вообще ничего не понял. По-видимому, она не была против того, чтобы мы встречались, но то, что она только что сказала, было непонятно.
– Что ты имеешь в виду? – спросил я.
– У меня были подозрения еще с тех пор, как ты был подростком, дорогой. Когда другие мальчики начали заглядываться на девочек, тебе было совершенно все равно. В школе у тебя было несколько подружек, я знаю это, но, казалось, это было просто для того, чтобы быть как все. И когда ты стал старше, это, казалось, продолжалось. Ты никогда не проявлял настоящего интереса.
Так что она поняла это раньше меня. Но она была права, когда я был моложе, у меня никогда не было интереса к определенной девушке. И став взрослым, они меня привлекали, но у меня никогда не было этих чувств как с Эшем. Я даже не подозревал о их существовании, пока не встретил его.
– Я... не знаю, что сказать, – слова застряли в горле, слезы хлынули из глаз, и я не смог их остановить.
– Не о чем грустить, правда? – сказала мама и сжала мою руку.
– Мне не... грустно, – заикаясь, пробормотал я, пытаясь сдержать слезы. – Я просто... испытываю такое облегчение. У меня был самый худший сценарий, который я только мог себе представить, но этого не произошло.
Она рассмеялась и покачала головой.
– Я думала, ты знаешь, что твоя мать не была такой категоричной, – сказала она. – Как и твой отец, ему просто все равно, ты же его знаешь. Ну, а теперь я действительно хочу, чтобы ты рассказал мне об Эше.
Я глубоко вздохнул и улыбнулся ей.
– Ему 28, он выше меня, у него татуировки и пирсинг, волосы покрашены в черный, а глаза...почти сапфировые, и он честный и забавный.
И он может заставить меня кончить, как никто другой.
– Теперь я вижу то, чего никогда раньше не замечала, – радостно сказала мама. – Теперь ты проявляешь настоящий интерес.
Мы проговорили еще несколько часов. Облегчение, которое я испытал, когда рассказал ей об этом, было намного больше, чем я мог представить и я понял, что не могу перестать говорить об Эше, о том, что он сказал или сделал, и с каждым новым словом моя мама выглядела все более счастливой. Я также рассказал ей о семье Эша и о том, как они с ним обошлись. Она удивлялась, почему я не разрешил Эшу пожить у себя, пока он не найдет квартиру.
Мне это и в голову не приходило. Но мысли об этом заставляли меня нервничать, и не в хорошем смысле. Между нами была невидимая граница, о которой я и не подозревал, пока она не заговорила об этом. Несмотря на это, я не мог выбросить из головы мысли об этом даже после того, как она ушла домой. Смогу ли я смириться с тем, что Эш будет жить со мной? В моем уголке безопасности?