Глава 33. В сердце Запретного Леса
Пепел медленно оседал на обугленные ветви. Леса, некогда живые и шепчущие, теперь стояли в мёртвой тишине. Запах гари въелся в воздух, и даже магия природы, казалось, замерла, потрясённая недавним вторжением. Над горизонтом тускло мерцали остатки закатного света, превращая дым в багряные клубы.
Винкс в боевые форме, стояли у края выжженной опушки. За их спинами — тёмный силуэт Алфеи, защищённый ослабленным, но всё ещё мерцающим магическим куполом.
Гризельда, с мрачным видом и складками тревоги на лице, пожелала им удачи:
— Берегите себя... и найдите деректрису Фарагонду. Мы не выстоим без неё. Последний раз её видели здесь, когда она пыталась сдержать Валтора. Возможно, она успела оставить магический след... если он ещё не стёрт.
Флора, подняв ладони, сосредоточилась. Её зелёная магия мягко потянулась по земле, словно сканируя пространство.
— Здесь много магических следов... тёмных, но и след её ауры есть. Она направлялась к центру Запретного леса.
Муза сдержанно выругалась:
— Проклятье. Это самая опасная часть леса. Иллюзии, ловушки, даже время там течёт по-другому.
— Значит, нам придётся быть вдвойне осторожными, — сказала Текна, сверяя магическую карту на голографическом экране. — Если Фарагонда всё ещё жива, у нас есть шанс.
Нимфея молчала. Она прислушивалась к шепоту тьмы. Её серебристые волосы мерцали в тусклом свете.
— Там, в самом сердце, что-то есть, — произнесла она тихо. — Что-то... древнее. И оно дышит. Мы должны идти.
Стелла закатила глаза, но кивнула:
— Ну что ж... пойдём навстречу безумию.
Девушки из Винкс в сопровождении своих пикси ступили на выжженную землю. Даже воздух здесь казался мёртвым — он дрожал от остатков тёмной магии, насыщающей всё вокруг. Огонь боя, что когда-то бушевал здесь, оставил после себя выжженную равнину с глубокими воронками и обугленными стволами. Земля была покрыта трещинами, как будто сама природа пыталась сбежать.
— Как будто на Луне, — прошептала Муза, глядя на воронки. — Или в кошмаре.
Пикси-порталов Локетт вытянула руки, запуская поисковое заклинание, но магия оттолкнулась, будто натыкаясь на стену.
— Это бесполезно... — прошептала она. — Темная магия Валтора мешает искать...
Флора прикрыла глаза и положила ладони на иссушенную почву. Её голос зазвучал, как мантра:
— Лес... Я прошу... подскажи нам. Ты ведь видел всё...
На секунду повисла тишина, но затем от корней ближайших деревьев раздался глухой шорох. Винкс затаили дыхание.
— Он ушёл на северо-восток... — прошептала Флора. — В сторону Облачной Башни. Но...
— Но что с Фарагондой? — перебила её Стелла. — Лес не знает?
Флора покачала головой.
Серебристые волосы, поблёскивая в тусклом свете, затрепетали, когда она протянула руку к ближайшей тени. Мир замер. Лёгкий ветер стих.
— Расскажите мне... — прошептала она. — Что стало с директрисой?
Тени затрепетали. Один силуэт, казавшийся гуще остальных, вытянулся вверх и прошелестел голосом, будто собранным из эха:
Ветви заключили её... древо держит. В глубине леса, под сенью проклятого дуба... Он наложил печать.
— Где? — шепнула Нимфея. — Покажите.
Тени вытянулись в одну сторону. Феи взмыли в воздух и вскоре оказались у огромного, мрачно возвышающегося дуба. Его кора была иссечена знаками древней магии, а в стволе пульсировало слабое светлое свечение — словно сердце, медленно замирающее в капкане тьмы.
—Деректриса Фарагонда... — прошептала Блум. — Она внутри.
Текна сканировала защитный слой.
— Это... сложнейшее сплетение. Валтор применил древнюю магию заточения. Даже моя программа не может расшифровать всю формулу.
Нимфея шагнула ближе. Её ладони покрылись мерцанием — она активировала поглощение. Чёрные нити тьмы потянулись к её руке, но тут же взорвались искрами, отбрасывая её назад.
***СИСТЕМА***
Что бы снять этот древний проклятие уровень недостаточен.
— Простите... — выдохнула она, опираясь на колено. — Мой уровень для подобных проклятие... пока недостаточен.
— Мы её не вытащим... — с горечью произнесла Лейла.
— Пока нет, — твёрдо сказала Блум. — Но мы вернёмся. Я клянусь.
И Винкс, взглянув последний раз на стонущий в магических оковах дуб, поклялись себе: они спасут свою наставницу. И доведут начатое до конца.
В просторной библиотеке Алфеи царила напряжённая тишина, нарушаемая только шелестом страниц. Винкс, сосредоточенно склонившись над древними фолиантами и магическими манускриптами, пытались отыскать хоть малейшую зацепку, способную помочь освободить Фарагонду.
— Ничего... Здесь только теория, никаких практических решений, — устало пробормотала Текна, перелистывая старую книгу в металлическом переплёте.
— Подождите... — вдруг тихо подала голос Муза. — Посмотрите на это.
Флора склонилась над её плечом и вслух прочитала:
— «Заклятие Заточения Древа может быть снято слезой Чёрной Ивы, впитавшей свет девственной магии. Она растёт лишь в Долине Снов на Линфее, и цветёт раз в сто лет...»
— А этот год как раз столетний цикл! — радостно воскликнула Стелла. — Флора, это твоя родная планета!
— Да... — кивнула Флора.
— Значит, у нас есть цель, — сказала Блум. — Мы вылетаем как можно скорее.
В этот момент у Нимфеи завибрировал магический коммуникатор. На экране появилась строгая, но явно взволнованная графиня Канна, мать Нимфеи.
— Мама?.. — нахмурилась девушка, отходя в сторону. — Что-то случилось?
— Дочь, ты срочно нужна дома, — голос графини дрожал. — Твой отец... Александр... Он под проклятием. Никто из магов Обелии не может его снять...Мы теряем его...
На миг серебристые глаза феи потемнели. Молчание длилось секунду, но в ней уместилось всё: боль, тревога, ответственность.
Нимфея глубоко вдохнула, затем вернулась к подругам.
— Девочки, вы должны лететь без меня, — сказала она тихо, но решительно. — В Линфее вы справитесь. Я... я нужна на Обелии. Отец...
— Ним... — начала Блум.
— Он под заклятием, — перебила она. — Это не может подождать.
— Мы всё понимаем, — мягко сказала Флора. — Но будь осторожна. Мы свяжемся, если что-то изменится.
— И ты — тоже, — кивнула Стелла. — Не геройствуй в одиночку.
— Только если не придётся, — криво усмехнулась Нимфея.
Она открыла и шагнула в центр портала и, оглянувшись на своих подруг, исчезла в вихре магии.
Путь её вёл домой. В Обелию.