Глава 14.
Те несколько дней, что я бездельничал в больнице, на самом деле прошли неплохо. Каждый день я ел домашние обеды, приготовленные Шу Няном, после повторного наложения швов рана не беспокоила, и я мог спокойно есть, пить и целыми днями флиртовать с медсестрами.
Если постараться, я вполне могу быть обаятельным. Медсестры, хоть и ругали меня: «Ну ты и наглец!» или «Гадкий мужлан!», — все равно оказывали мне особые знаки внимания. Став самым популярным пациентом, я жил в комфорте и так разленился, что даже не хотел выписываться.
Я блаженствовал и воспринимал госпитализацию как отпуск. Единственная разница была в том, что другие загорают на пляжах на другом конце света, а я — на больничной койке. Белые стены иногда дают ощущение безопасности, словно прячешься от жизни.
Когда Се Ян с кислой миной распахнул дверь палаты, я как раз уютно устроился на кровати, читая любовный роман, который медсестры тайком мне принесли, и хохотал над ним. Подняв голову и увидев это недовольное лицо, я так испугался, что чуть не икнул.
Мой шурин грозно поставил на тумбочку термос с такой силой, что даже массивное дерево затрещало: «Ты собираешься тут лежать до пенсии?»
«Э-э...» — Я всегда был трусливым перед сильными, поэтому сразу же стушевался: «Господин Се, кажется, я сам оплачиваю свое лечение?»
«Сяо Нян еще восстанавливается, он тоже пациент, и его здоровье куда слабее твоего. Каждый день он готовит для тебя еду, привозит ее издалека. Ты думаешь, это весело?» — Он с отвращением посмотрел на мое недостаточно бледное лицо: «Ты взрослый мужчина, и это уже слишком — вести себя как избалованный ребенок.»
«Что?!»
«Доказывать, что ты для него важен, такими детскими уловками...»
Я покраснел от злости: «Не неси чушь!»
Се Ян усмехнулся: «Не думай, что я не понимаю. Я сам этим приемом пользовался не раз. Ты еще зелен.»
Меня это взбесило: «Ты, детсадовец, еще смеешь меня поучать!»
Мы уставились друг на друга, красные от ярости, словно два драчливых петуха, как вдруг дверь снова открылась.
Черт, табличка "Посетителей не принимать" что, для галочки висит?
«Се Ян, ты взял суп, но забыл ложку...»
Увидев вошедшего, Се Ян сразу смягчился, и на его лице мгновенно расцвела улыбка любящего мужа. Теперь усмехнулся я.
«Ложку можно купить где угодно, зачем ты принес ее?»
Мужчина простодушно ответил: «Я хотел проведать брата.»
Я самодовольно фыркнул, а Се Ян застыл с деревянной улыбкой, сквозь зубы процедив: «И что в нем такого интересного.»
Да, во мне нет ничего интересного, но в глазах этого мужчины я будто цветок расцветаю, и он то и дело украдкой поглядывает на меня.
Мы оба уже немолоды, и эти нежности выглядели бы нелепо.
Мы просто сидели вместе, он наливал мне суп, а я жевал конфеты, помогающие бросить курить. Мы не разговаривали, только изредка поглядывали друг на друга.
Под его нежным взглядом мне скоро стало не по себе.
Господин Се, не разбираясь, какую именно "нежность" тот испытывает, уже закипал от ревности: «Да он вообще не болен! Зачем ты о нем заботишься?»
«Он в больнице, ему нужно восстанавливаться...»
«А мне разве не нужно?!»
Хотя слова Се Яна звучали искренне, его руки вели себя совсем неприлично. Бесстыдник.
Шу Нян немного помялся, затем сказал: «Я хотел сказать, что через несколько дней нам пора возвращаться в город С.»
«Угу» — Я уткнулся в тарелку с супом.
Они задержались здесь уже достаточно долго. Шу Нян остался на несколько дней после операции, а Се Ян, опасаясь, что "кто-то" положит глаз на его любимого, естественно, тоже не спешил уезжать. Мне было интересно, как у человека, который управлял делами семьи Се, находится столько свободного времени.
Давайте уже, уезжайте. Чем дольше они остаются, тем счастливее Кэ Луо. Сейчас у меня внутри тьма, и я просто не могу выносить его благополучия.
«Может, этот вопрос покажется тебе неудобным,» — Шу Нян посмотрел на меня: «Но не хотел бы ты поехать со мной? Там всё уже готово — и работа, и жильё.»
Я опешил.
«Если не хочешь, не насилуй себя.» — Он осторожно добавил: «Можешь сначала пожить у нас, а потом посмотришь, сможешь ли ты привыкнуть.»
Увидев, что я молчу, он смягчил предложение: «Вообще, наши города не так далеко друг от друга. Если не захочешь жить в городе С, я могу приезжать к тебе каждую неделю. Но тебе же неудобно жить одному, готовить... У нас было бы проще...»
Этот парень был мягким, как моти, и это снова начало меня раздражать.
[Примечание. Моти — японский вид рисового теста. Моти делается из истолчённого в пасту клейкого риса, особого, известного с давнего времени сорта мотигомэ, который при долгом толчении и смачивании приобретает сладкий вкус.]
Се Ян, в отличие от него, не церемонился: «Ты похитил Шу Няна, и я не могу просто забыть это. Но ты дал ему костный мозг и его брат. Если переедешь в город С, я не оставлю тебя без поддержки.»
Я собрал вещи и в тот же день меня выписали из больницы. Это место для отдыха было не из лучших. Хоть я и просил не пускать посетителей, медсёстры всё равно халтурили и пропускали даже таких откровенно зловещих типов, как Се Ян.
Я зашёл за Линь Цзином и позвал его выпить. В честь моего "выздоровления" он подарил мне пачку Durex.
[Примечание. Если вдруг кто не знает, Durex – название презервативов.]
«Дядя, ты в последнее время ходишь с лицом, как после запора. Наверное, давно не трахался?»
«Чушь.»
Но он был прав, я давно не заглядывал в «Нарциссизм». Для такого человека, как я, который любит еду, секс и все, что между ними, я потерял интерес к этому аспекту. Это действительно тревожный звоночек.
Когда это началось? Даже с красивыми мальчиками в постели я чувствовал пустоту.
«Парень,» — Я ткнул его в лоб: «Я планирую поехать в город С».
Линь Цзин раскрыл рот и снова начал заикаться: «П-почему?!»
«Ты же видел.» — Я развёл руками: «Я тогда ослеп и полез к Кэ Луо. Хотя и не успел ничего сделать, но если он захочет мне отомстить, мне несдобровать.»
Линь Цзин на мгновение загрустил, но быстро взбодрился: «Ну и что? Это недалеко, два часа на самолёте. Я могу приезжать к тебе. Да и если у тебя не сложится, ты всегда можешь вернуться...»
Я стукнул его по голове: «Прости. Раньше я к тебе плохо относился.»
Если бы в те годы я не был таким циничным, менее самоуверенным, если бы остепенился и не подвёл его, возможно, сейчас мы оба были бы счастливее.
Линь Цзин изобразил шок, вцепился мне в лицо и закричал, как персонаж мультфильма: «Ты точно Ли?! Снимай маску!..»
После выпивки мы вышли на улицу и пошли гулять.
Пьяные, шатающиеся, жестикулирующие и орущие — настоящее позорище.
Внезапно во мне сработала тревога, и я схватил Линь Цзина: «Эй, позволь мне обнять тебя на минутку»
Я быстро обхватил его за талию и изобразил нежность.
Худшее, что может случиться, — это встретить объект своей симпатии, когда ты в таком состоянии.
Навстречу шёл Кэ Луо.
В руках у него был пакет, а на щеке виднелся синяк. В тот день я действительно переборщил.
Кэ Луо был явно удивлен, увидев нас двоих, и слегка ошеломлен. Но никто не остановился, и буквально через мгновение мы просто разошлись. Мне хотелось что-то сказать, но оборачиваться было неловко.
Линь Цзин похлопал мою руку на своей талии: «Ли... Ты правда его любишь, да?»
Я фальшиво рассмеялся: «Чушь.»
Линь Цзин посмотрел на мою руку, которая неосознанно потянулась в карман за сигаретой, и сказал: «Брось. Ты так и не избавился от этой привычки.»
Мне оставалось только сухо кашлянуть.
«Если тебя не интересует в нём ничего, кроме тела, то после твоего отъезда я точно начну за ним ухаживать. Живя под одной крышей с такой красотой, как можно устоять...»
Я тут же вцепился ему в шею: «Посмей только!»
Если кто-то посмеет поиграть чувствами Кэ Луо, я превращу его в решето.
Поскольку я планировал уехать, то провел остаток времени, гуляя и развлекаясь с Линь Цзином.
В тот день мы договорились пойти в караоке. Линь Цзин пришёл первым, и мы забронировали отдельную комнату среднего размера, в которой было много микрофонов, так что каждый мог держать по одному в руках и петь сколько душе угодно.
Когда я подошёл к двери, Линь Цзин стоял снаружи, будто охранял что-то, и обрадовался при виде меня: «Ты как раз вовремя!»
«Что случилось?»
«Там Кэ Луо.»
«Чего?!»
«Я должен ему денег, и он в ярости, и ему некуда выплеснуть свой гнев. Пойди и успокой его.»
Пока он толкал меня внутрь, я попытался сопротивляться: «Чёрт возьми, почему я?!»
«Ты толстокожий!»
Дверь с грохотом захлопнулась. Кэ Луо, сидевший на диване, услышал шум, поднял голову и удивился. Когда наши взгляды встретились, нам обоим на мгновение стало немного неловко. Я на какое-то время замер у двери, но все же улыбнулся и сказал: «Привет. Ты тоже здесь?»
«Линь Цзин сказал, что пригласил много друзей спеть вместе.» — Он сделал паузу: «Но я не знал, что ты придешь.»
Что за игру затеял этот чёртов Линь Цзин? У меня даже зубы заскрежетали.
Молчание затянулось, но он первым нарушил его: «Похоже, больше никто не придёт.»
Я усмехнулся: «Это проделки Линь Цзина. Думаю, он хочет за тобой ухаживать.»
«Ухаживать?» — Кэ Луо на секунду задумался, потом рассмеялся: «За всю жизнь за мной ещё никто не ухаживал.»
Вот бесчувственный идиот. Но если подумать, я и сам не особо старался. Кроме того, что приставал к нему, и не только к нему, упрямился и грубил — что я вообще сделал для него?
Я смотрел на этого парня, сидящего в одиночестве в углу, и в душе поднялась какая-то сумятица.
Раньше я думал, что мы, возможно, так и будем в вечной холодной войне, а то и вовсе никогда больше не увидимся. Но я не ожидал, что уеду.
Когда представляешь, что больше его не увидишь, даже что-то твёрдое внутри становится болезненным и мягким.
Перед разлукой даже слова становятся добрее. Я почувствовал, что должен извиниться.
«То, что случилось тогда... прости.»
Кэ Луо промолчал.
«Я был в замешательстве. Мне не следовало тебя принуждать.»— Кажется, впервые в жизни я так склонил голову.
«Прости.» — После паузы он тоже тихо сказал: «Что разошёлся твой шов. Это был просто инстинкт.»
Мы снова замолчали. На экране играла "Dragostea Din Tei" от O-Zone — китайская версия, которую все уже заслушали. Линь Цзин вечно любил поорать "Даже тараканов не боюсь-у-у!". Услышав с экрана радостное «Ма-иа-хии, Ма-иа-хуу», двое людей, которые только что извинились друг перед другом, не могли не почувствовать смущения.
«Будешь петь дальше?»
Кэ Луо горько усмехнулся: «У меня нет музыкального слуха.»
«Тогда пошли.»
Если мы останемся вдвоём в эти последние минуты, я боюсь, что не смогу удержаться и снова попытаюсь его поцеловать.
Я спустился вниз, чтобы оплатить счет, и использовал накопленные баллы для обмена на часы HELLO KITTY. Хоть это и не очень практично, но если я не потрачу их сейчас, в будущем они мне не понадобятся.
Как только мы оба вышли на улицу, пришло время прощаться. Его дом и моя квартира находились в разных направлениях. Но я не могу этого сказать. Постояв некоторое время, Кэ Луо спросил:
«Ты занят?»
«Мм?»
«Я сначала договорился с друзьями о банджи-джампинге, но Линь Цзин затащил меня в караоке... Сейчас ещё рано, мы ещё успеваем прыгнуть. Хочешь со мной?»
[Примечание. Банджи-джа́мпинг — аттракцион. На этом аттракционе участников привязывают к длинному резиновому канату, на котором они совершают прыжок вниз. После максимального растяжения канат сокращается и поднимает прыгуна вверх. Этот цикл подъёма-падения повторяется несколько раз.]
Я ничего не боюсь, кроме смерти. Ведь тогда всё будет кончено. Для меня прыжок с такой высоты с верёвкой на поясе — даже если не умрёшь, всё равно самоубийство. Такими вещами я никогда не занимался.
Кэ Луо помог мне обвязать веревки вокруг талии и ног: «Готов?»
«Без проблем.» — Я неестественно усмехнулся.
«Ты в порядке?» — Он посмотрел на меня: «Ты весь бледный.»
Казалось бы, что сложного? Просто отпусти руки и шагни вперёд. Только что Кэ Луо прыгнул так изящно, будто полетел. Я ведь на полтора десятка лет старше его, неужели не справлюсь?
«Не бойся, страховка надёжная, ты в безопасности.» — Кэ Луо успокаивающе сказал сзади.
Я глубоко вдохнул и посмотрел вниз. И тут же пожалел. Матерь Божья! Голова закружилась, а по спине побежали мурашки.
«Я... я...» — В итоге я так и не смог пересилить себя. Ноги будто приросли к месту.
«Я досчитаю до трёх, и на "три" ты прыгаешь, хорошо?»
Я нервно хихикнул.
«Раз, два, три...»
«П-погоди, давай до пяти!»
«Хорошо.»
«...Может, до десяти?!»
На счёте "десять" я стиснул зубы и рванулся вперёд. Но ощущения падения не возникло.
«Ли...» — В голосе Кэ Луо слышалось смущение.
Я бросился вперед, но мои пальцы все еще сжимали перила и отказывались их отпускать. Их было не оторвать.
«Если правда страшно, не надо прыгать. Это нормально.»
Я собрался с духом: «Тогда прыгай со мной.»
Мы подготовились заново. Кэ Луо закрепил верёвку и обнял меня за талию: «Ли, теперь можешь отпустить»
Мои пальцы все еще цеплялись за перила.
Кэ Луо рассмеялся: «Так ты не прыгнешь.»
Сердце бешено колотилось. Сначала я отцепил один палец, потом второй... Наконец я разжал хватку.
Когда мы сорвались вниз, я тут же вцепился в него. Бесконечное головокружение.
Весь мир перевернулся, закачался, и это было совсем нереально.
Кроме этого человека, что крепко обнял меня.
Я открыл глаза, потом снова закрыл.
«Понравилось?»
«О-очень.» — Я дрожал, а ноги всё ещё подкашивались от недавнего ощущения невесомости.
Кэ Луо с улыбкой помог мне развязать веревку, видя, что мои руки трясутся, словно их свело судорогой.
«Выглядит страшно, но на самом деле это не так сложно.»
Я знал. Мне казалось, что я скорее умру, чем отпущу перила. Но в итоге... оказалось терпимо.
Я думал, что не переживу, если больше не увижу его. Но, возможно, жизнь без него будет просто чуть более пустая, но не такая уж и страшная.
«Спасибо за сегодня. Держи.» — Я достал те самые часы с кошкой.
Кэ Луо взял розово-белый аксессуар с мордочкой Hello Kitty и улыбнулся: «Спасибо.»
«Кстати.» — Повернул я голову: «Завтра я уезжаю в город С. Дядя Лу найдёт тебе помощника получше. Не переживай.»
Я думал, что смогу предсказать его реакцию.
Но Кэ Луо просто сказал: «Да, я знаю.»
Моя челюсть отвисла. Видимо, я заразился от Линь Цзина этой глупой привычкой делать вид, будто проглотил яйцо: «Откуда?!»
Кэ Луо ненадолго задумался:
«Ты уволился. После увольнения служебную квартиру у тебя заберут, но новую ты так и не нашёл. К тому же Шу Нян в последние дни очень радостный. Он скоро уезжает, но, если бы тебя не было рядом, он бы точно грустил.»
Я не знал, что сказать, поэтому просто некоторое время смотрел на него и громко похвалил:
«Молодец, наблюдательный! Ты что, брат Конана?»
[Примечание. «Детектив Конан» — японская детективная манга, написанная и проиллюстрированная Госё Аоямой. Сюжет повествует о приключениях молодого детектива Синъити Кудо, который, будучи отравленным, случайно превратился в ребёнка. Детективное аниме начало транслироваться 8 января 1996 года по телеканалам Yomiuri Telecasting Corporation и TMS Entertainment, его выпуск продолжается по сей день.]
Кэ Луо фыркнул и покачал головой:
«И еще, Линь Цзин только что сказал мне об этом перед тем, как уйти»
Увидев его улыбку, я тоже рассмеялся и покачал головой:
«У этого парня действительно длинный язык».
Я надеялся увидеть на его лице хотя бы тень удивления. Неожиданность, попытку удержать, нежелание расставаться, каплю вины, намёк на сожаление — что угодно... но в итоге ничего нет.
Мы стояли друг напротив друга, и я видел, как заходящее солнце вытягивало мою тень в длину, делая её жалкой и уродливой.
«Тебе понравится жить в городе С?» — Спросил он.
Я фальшиво рассмеялся:
«Конечно! В городе T у меня не задалось, зато в городе С обо мне позаботятся. Мой шурин там всем заправляет, и с ним я буду жить припеваючи. Разве не повод для радости?»
Он снова замолчал.
Наше оставшееся время вместе таяло с каждой секундой, но мы просто стояли в тягостном молчании. Всё шло совсем не так, как я представлял. Я фантазировал, что он, возможно, выйдет из себя, закричит, посмотрит на меня с болью, прольёт пару горячих слёз или с пылающими глазами обнимет...
Простите, у одиноких мужчин среднего возраста слишком буйное воображение.
Постепенно мне стало грустно, и я вздохнул:
«Вот чертенок.»
Он посмотрел на меня.
«Ты... будешь скучать?»
Он продолжил смотреть.
Может быть, из-за плохого освещения лицо молодого человека было словно покрыто дымкой, как будто не только я не понимал, о чём он думает, но и он сам не знал.
Не получив ответа, я с досадой щёлкнул его по лбу:
«Вот бесчувственный! Даже Линь Цзин тебя переплюнул. У нас же был... ну, тот самый момент. Даже одна ночь любви оставляет след на сто дней!»
Кэ Луо позволил мне оставить несколько красных следов на его гладком лбу, слегка поджав губы.
«Ладно.» — Я отдернул руку и громко объявил: «Всё прошлое умерло вчера. Вчерашний день уплыл, как восточная река, в море и не вернётся. Забудь. Дядя Ли отправляется строить новую жизнь и устремляется к светлому будущему!» — Затем с показной бравадой махнул рукой: «До сви-да-ни-я!»
Он снова рассмеялся. Сегодня он много улыбался, и не было никакой грусти из-за разлуки, но, по крайней мере, была какая-то нежность.
«Проводить тебя?»
Я перестал церемониться и кивнул:
«Давай.»
«Может, выпьем?»
«Ага.»
Я думал, что из нас двоих я тот, кто из-за расставания станет сентиментальным, но оказалось, что это он.
Выпив, мы вернулись домой, где я бодро попрощался с ним. Затем я умылся, пересчитал количество упакованных чемоданов и лег спать.
Но уснуть не смог до глубокой ночи.
Я встал, достал ноутбук, включил его и зашёл в чат гей-форума. Глубокой ночью там было особенно оживлённо. Мужчины, спавшие одни в пустой кровати, но не желавшие оставаться в одиночестве, выходили, чтобы пофлиртовать друг с другом или пожаловаться на жизнь, и сообщения довольно быстро обновлялись.
Я, как обычно, под ником «Мужчина-цветок», начал заигрывать с теми, чьи имена казались заманчивыми, чтобы развеять тоску и быстрее уснуть.
Но после пары строк энтузиазм пропал.
«Цветочек сегодня не в ударе».
«Да, наш герой-любовник что-то приуныл».
Эти комментарии лишь ухудшили настроение. Я накричал на всех, устроил переполох, за что меня несколько раз выкидывали из чата. В конце концов, раздражённый, я закрыл его и включил порно.
В чате кто-то написал мне личное сообщение:
«Ты как?»
«Не задался день.» — Я подумал и добавил: «Совсем не задался.»
«Что случилось?»
Мои пальцы зависли над клавиатурой, но я не мог придумать ответа. Этот виртуальный друг очень хороший человек и наверняка меня утешит. Но я не могу. Я не могу позволить кому-либо увидеть мои раны. В дополнение к боли будет и стыд. Я ведь всегда держался гордо.
Прежде чем выйти из системы, он любезно посоветовал мне: «Иди спать. Как бы грустно ни было, все пройдет после хорошего ночного сна».
Я поблагодарил его и продолжил смотреть фильм. Глаза болели от напряжения, может, в них даже стояли слёзы, хоть я и смотрел порно.
То, что я пережил в прошлом, не делает меня слабым, в отличие от того, с чем мне придется столкнуться в будущем.
Быстро перерезать верёвку — дело мгновения. Вот только когда перестанет тянуть назад — неизвестно. Когда вспоминаешь об этом, кажется, что не выдержишь этой бесконечности.
На следующий день Се Ян и Шу Нян приехали забрать меня в аэропорт. Линь Цзин не пришёл меня провожать. Я его знаю, он любит встречать людей в аэропорту, но никогда не провожает. Все празднуют встречу и ненавидят разлуку
Кэ Луо пришел, вероятно, провожать Шу Няна. Даже сейчас Се Ян ревновал и не давал ему подойти близко. Я болтал с ним о пустяках, по-отечески утешая этого "ребёнка", который годился мне в сыновья:
«Город С недалеко. Когда приедешь проведать своего Шу Няна, привези что-нибудь вкусненькое. Старших надо уважать!»
Кэ Луо стоял прямо, его глаза слегка покраснели.
Я поддразнил его:
«Ты когда-нибудь плакал?»
Он кивнул.
«Ты когда-нибудь плакал в присутствии человека, который тебе нравится?»
Он подумал и снова кивнул.
Я со смехом потрепал его по голове:
«Ну и слабак.»
Мужчины должны быть такими, как я, всегда спокойными и беззаботными, несмотря ни на что, особенно перед человеком, который им нравится.
Когда подошла моя очередь на контроль, я крикнул ему:
«Эй, всё плохое, что связано со мной, — забудь.»
Кэ Луо опустил голову:
«Я знаю.»
«Что знаешь?»
«Что ты ко мне хорошо относился.»
Я фыркнул, приняв этот "утешительный приз", и потрепал его по голове:
«Пожалуйста.»
Он выглядит мягким, но характер у него очень жесткий, как и у Лу Фена, о котором я никогда не осмеливался упоминать, но, возможно, он уже давно об этом знает и просто ждет, когда Лу Фен признается. Даже если бы тот молчал, он бы предпочел остаться сиротой.
Его нельзя было торопить или заставлять. Чем сильнее давишь, тем крепче он закрывался в своей скорлупе. Только тепло могло заставить его выбраться наружу.
Но, кажется, моё тепло уже не годилось.
После того, как мы все трое прошли контроль, я оглянулся и увидел, что он все еще стоит там, поэтому я помахал ему и попрощался.
Вдруг он крикнул:
«Ли!»
Но больше ничего. В суете аэропорта ничто не задерживалось надолго. Воспоминания о его внешности до сих пор четкие, как и в тот момент, когда я впервые его встретил, а вот в реальности его лицо уже расплылось.