Глава 15
Инна
«Он назвал тебя подстилкой», – безостановочно крутилось у меня в голове до самого приезда домой.
Когда мама буквально выбежала мне на встречу с разочарованным стоном:
– А где же Ромочка?!
Я спокойно ответила:
– Он уже дома. У нас все хорошо, не переживай.
Меньше всего мне сейчас хотелось слушать, какая я неудачница и как мне надо объяснять элементарные вещи о том, как правильно привлечь внимание парня и все в этом духе. Так что небольшая ложь представлялась мне оптимальным на данный момент вариантом. Собственно, я ведь и не врала. У нас действительно все было хорошо. У него по-своему, у меня по-своему. Просто у каждого их нас по-отдельности все было просто прекрасно.
В свою маленькую комнату я ввалилась со стоном облегчения и заперла дверь изнутри.
Хотелось немного побыть в тишине и покое. Не слышать никого. Тем не менее, провалявшись в кровати всего полчаса, заставилась себя встать и начать разбирать вещи. Первыми на глаза попались два смятых клочка бумаги с номерами телефонов. Зоя и Юра подсунули мне их в автобусе, чтобы не потерять связь. Ха! Да я бы хотела навсегда забыть этот чертов месяц!
– Он считает меня шлюхой, – сказала я зеркалу, и отражение в нем задумчиво повело плечами. – Интересно, почему? А, впрочем, нет. Не интересно почему. Интересно другое...
Роман
Это безумное лето, наконец, подошло к концу. Настал первый учебный день.
Дорога домой из лагеря на попутках здорово вымотала меня. На хрена я вообще поддался на уговоры этой... не буду даже вспоминать ее имя, зачем отдал тогда бабуле машину? Даже одному тысяча километров за рулем такого зверя были не страшны и даже в чем-то приятны – всегда можно остановиться, где хочешь, отдохнуть, перекусить, просто подремать часик, если устал. Путешествие автостопом – это ад. И, главное, все лезут в душу:
– Ты, парень, чего-то смурной такой. Заболел?
– А что, денег на поезд даже нет?
– Ох, не говори, пацан, вся беда из-за этих баб. Я тоже со своей вечно как поцапаюсь...
Вот оно мне надо было, спрашивается? Слушать всю эту ерунду, приправленную Радио Шансон, вместо любимой подборки на флешке, которая всегда у меня с собой?
Да и черт с ним. Дома, и слава богу.
Не выспавшийся, я стоял на линейке и болтал с друзьями, которых не видел практически все эти три месяца. А глаза невольно обшаривали все кругом в поисках изящной фигурки девушки, которая так до сих пор и не пришла.
– А где же Инна Миронова? – тоже забеспокоилась наша классная, Галина Вячеславовна. – Она обычно первая на линейку приходит. Никто ей не звонил? У нее все в порядке?
Повисло гробовое молчание, так как телефона Инны ни у кого даже и не было. Кроме меня. Но, честно говоря, я втайне надеялся, что она вообще не придет – переведется в другой класс, а еще лучше в другую школу, к своему любовнику. При воспоминании картинки их страстных объятий, что выедала мне мозг несколько суток подряд, кровь буквально закипела, а ярость вспыхнула с такой силой, что мне едва удалось сдержать себя.
– Эй! – толкнула меня в бок одноклассница Лиза. – Ты что делаешь? Ты же сейчас сломаешь цветы!
И действительно, букет роз, который мне всучила мама перед выходом, трещал у меня в руках, так что пришлось ослабить хватку. Но не надолго.
– Всем привет! – противный, какой-то слащавый голосок Инны, совершенно ей не свойственный, раздался прямо у меня за спиной, и по округлившимся глазам девчонок и отвисшим челюстям одноклассников я понял, что что-то идет не так. – Как делишки?
Прямо у меня за спиной стояла Миронова.
Но не девочка-заучка, вечно обнимавшаяся с книжками, не перепуганная девица, что неслась с чемоданом через ночное шоссе, удирая от кавказцев, не таинственная красавица со сцены, на которую капали слюной мужики всех возрастов, увы, и не та милая девушка, по прикосновениям которой я сходил с ума весь август...
Передо мной стояла копия той девки из лагеря, которая доставала меня всю смену своими тупыми заигрываниями. Как ее там, Юля? Облегающая кожаная юбка, которую из-за неприличной длины язык не поворачивался так назвать, абсолютно ярко красная блузка, с которой вроде все было в порядке, за исключением отсутствующего под ней бюстгалтера, тонкие колготки с ровной стрелкой сзади, убегающей под притворяющийся юбкой пояс, и туфли, которые не постеснялась бы надеть на сцену стриптизерша.
– Ин-н-на, т-т-ты чт-т-то!? – заикаясь, спросила ошарашенная Галина Васильевна. – Немедленно иди п-п-переодевайся!
Инна не спеша обвела всех собравшихся насмешливым взглядом и остановила свой взор на мне. Ее кривящиеся в наглой ухмылке губы были ярко накрашены красной помадой, а глаза густо подведены черным.
– И не подумаю, Галина Вячеславовна, я теперь всегда так буду ходить! – она демонстративно перекинула вперед пряди, которые еще недавно, в лагере, собиралась закрасить перед школой. И закрасила. Из девичьего розового в вызывающий алый цвет. – Привыкайте.
Розы все же не выдержали перепадов моего настроения, и букет переломился пополам.
– Вернер! – перевела на меня ошарашенный видом преобразившейся Мироновой взгляд преподавательница. – Как ты умудрился пятнадцать роз переломать!? Я надеялась, мы их от класса завучу по воспитательной работе вручим...
– А вы не переживайте! – проворковала Инна. – Мы этой ленточкой сейчас самого Вернера перевяжем и вручим вместо бесполезных цветов, так даже лучше будет. Ведь нашему Роме все равно, с кем спать.
– Что ты такое несешь, Миронова? – классная аж покрылась красными пятнами от возмущения. Бедная женщина, как, собственно, весь класс, явно не понимала, что за это лето случилось с вечной тихоней и скромницей Мироновой. Не зная, как реагировать на столь неприкрытое хамство, Галина Вячеславовна сняла очки, протерла их дрожащими руками, снова надела и, проморгавшись, тихо, но внушительно велела: – Вон отсюда, Миронова. Немедленно. Я отстраняю тебя от участия в праздничной линейке. Через тридцать минут жду тебя у кабинета директора.
Инна закатила глаза и, натянув беззаботную улыбку, направилась куда сказали. От меня не ускользнуло, какими взглядами одноклассники провожали девушку.
– Эй, придурки! – рявкнул я и ткнул самого наглого, который изучающего косился на сверкающую задницей преобразившуюся одноклассницу. – «Первый звонок» сейчас пропустите!
Буду честен.
Я не поверил Мироновой и ее громкому обещанию приходить в таком виде в школу каждый день. Ну ладно, один раз. Чисто чтобы заявить о неких произошедших за лето изменениях. А в то, что она решится на такое ежедневно...
Но Инна сдержала слово, данное классной.
Каждый день она приходила в школу одетая, как... эммм... как в ночной клуб, оказывающий специфические услуги мужским посетителям. Два раза Галина Вячеславовна отправляла ее к директору и, кажется, ей делали выговор, но девушку это не смущало, и она повторяла свои эскапады снова и снова. Какое-то время классная пыталась не обращать внимания на Инну, так как знала, что третий приход к директору грозит Мироновой исключением из школы. Одного я понять не мог, почему не вызвать в школу ее маму?
Мы с ней совершенно не общались. Я демонстративно ее игнорировал, она пыталась делать то же самое. И если наши взгляды случайно пересекались, оба кривили недовольные гримасы. А вот неприятным открытием для меня стала ее внезапная популярность среди парней старших классов. Даже вечно полусонный Петька, двухметровый амбал с рыжим волосами, как-то подсел к ней и начал в открытую заигрывать. Я даже дернулся в ту сторону в попытке, ну, не знаю, то ли как-то прекратить это, то ли отвлечь его внимание на себя, как Инна усмехнулась, интимно склонилась к услужливо подставленному уху и шепнула что-то с довольной улыбкой. Судя по скривившемуся и позеленевшему лицу парня, это были отнюдь не слова нежности. После этого он к ней больше не подходил. К сожалению, кроме него в школе оставалось достаточно парней, и, стоило Инне в очередной раз заявиться в новом образе, исключительно роковой красотки, как все образы до этого, как кто-то снова пытался подкатить, используя тупые шутки и тупые подкаты. На их счастье, она неизменно посылала всех, а то ходить бы им с переломанными носами.
Да, я злился на нее и сам себе твердил, что никогда не смогу простить измену, но чувства, которые я к ней испытывал летом, никуда не делись. И с этим я тоже ничего не мог поделать. Если бы мог, давно избавился бы, но даже выходки Инны и чрезмерное внимание к ней парней никак не помогали.
Увы.
Подобная ситуация рано или поздно должна была накалиться до предела, той критичной точки, за которой следует взрыв.
И этот день наступил.
Инна ввалилась в класс, опоздав, как всегда, на первый урок на несколько минут. Вместо сумки с учебниками в ее руке было открытое шампанское, вместо одежды – какая-то непонятная просвечивающаяся ерунда, большее похожая на рыбацкую сетку, надетую на кружевное белье, вызывающие сапоги выше колена.
Но самым диким в ее виде было то, что она, судя по блуждающей улыбке и расфокусированным глазам, явно успела приложиться к этому чертовому шампанскому
Мое терпение лопнуло.
Я уже встал, чтобы отнять из рук зарвавшейся Мироновой бутылку и лично спровадить домой, как очнулась застывшая в первое мгновение классная.
Произошедшая далее сцена была... ужасна.
Галина Вячеславовна, с не предвещающим ничего хорошего выражением на лице, пересекла аудиторию и, остановившись в паре шагов от виновницы ее внезапно испортившегося настроения, заглянула той в глаза.
Видимо, преподавательница не увидела там ни капли сожаления, а дерзкая ухмылка бунтующей школьницы лишь подлила масла в огонь. Женщина размахнулась и зарядила такую мощную оплеуху девушке, что та отлетела к доске и с грохотом свалилась на пол, прижимая к мгновенно покрасневшей щеке руку, и расплакалась. Никто в классе не ожидал подобного от нашей доброжелательной и вечно улыбающейся всем Галины Вячеславовне, мы привыкли к тому, что с нашей училкой легко договориться о пересдаче или возможности исправить пойманный банан и что она часто идет нам навстречу и даже защищает перед другими преподавателями. И уж тем более мало кто мог предположить, что она ударит свою любимицу – Инну Миронову.
– Я терпела. Ждала, что ты образумишься. Надеялась, что временное помутнение в твоих мозгах рано или поздно прояснится. Не хотела вызывать твою мать, так как, зная ее, была уверена, что, возможно, именно она определенным образом подтолкнула тебя к такому девиантному поведению. – Женщина снова сняла очки, нервно протерла их трясущимися руками и вдруг заорала: – Но всему есть предел! Ей богу, я хотела, чтобы ты закончила школу с нормальными оценками, коих ты заслужила... заслуживала... Но после твоей сегодняшней выходки я сделаю все, чтобы ты вылетела отсюда со справкой. Причем сегодня же! Идем.
Учительница с неожиданной для невысокой женщины силой схватила зареванную Инну за руку и потащила ее прочь из аудитории, а я, очнувшись от шока, побежал за ними.
Здание нашей школы по форме напоминает осьминога, вернее, секстинога – основной трехэтажный корпус и прилегающие к нему одноэтажные блоки, в каждом из которых по четыре класса. Самый дальний от центрального корпуса блок был, скажем так, резиденцией двух параллельных классов, ныне выпускных. Две другие аудитории пустовали.
Видимо, надежда на то, что основная масса школьников не видит Инну, останавливала все это время классную от решительных действий. Но теперь она сама тащила девушку сквозь расступающуюся толпу в кабинет директора.
– Галина Вячеславовна, подождите! Вы перебарщиваете! – крикнул я разъяренной женщине, пытаясь остановить ее.
– Возвращайся в класс, Вернер! – прошипела она мне в лицо. – И не вмешивайся, а то вылетишь следом, к тебе у меня тоже масса претензий накопилась!
– А я уверен, что директору не понравится информация о том, что в его школе учитель избивает учеников, – понизив голос, пригрозил я и многозначительно кивнул на свой телефон: – Я и весь класс будем свидетелями. И даже видео покажем.
– Да ты что!? – К моему удивлению, Галина Вячеславовна только усмехнулась и злобно прошипела: – Только попробуй! Смею тебя заверить, нужного тебе эффекта ты не добьешься. Но если все же хочешь попытать удачу, то помни, что тебе в этом году тоже получать аттестат и писать у меня выпускные экзамены.
– А я и не забывал, – с вызовом бросил я. – Я пойду к директору с вами!
– Ну-ну, – с этими словами она резко открыла дверь в директорский кабинет, пихнула туда Инну и, прежде чем я успел что-то сделать, закрыла его на ключ изнутри! Откуда он у нее, спрашивается?
– Черт! – выругался я и принялся барабанить в двери как ненормальный. Взгляды окружающих были наполнены каким-то нездоровым любопытством, так что я взял себя в руки и все же сел на стул для посетителей в ожидании Инны.
– Роман, ты что это тут устроил? – окликнула меня наш завуч, которая помогала прикрывать мои косяки в школе. Конечно, не бесплатно... – Нарываешься на новые неприятности?
Женщина присела рядом, и я вкратце объяснил ей ситуацию. Она покосилась на дверь, а затем потянула меня за руку и отвела подальше от кабинета.
– Ром, тут такое дело. Ваша Галина Вячеславовна имеет определенное влияние на нашего директора...
– Это какое это интересно? Собирает на него компромат? – усмехнулся я, но моя улыбка тут же завяла, когда завуч утвердительно кивнула головой.
– Тот еще компромат. Самый что ни на есть компрометирующий. Потому что, по сведениям из заслуживающих доверие источников, она и есть его любовница. – Цокнув языком в ответ на мое ошарашенное выражение лица, она продолжила: – Так что директор сделает все, что она скажет, лишь бы жена ничего не узнала о его шашнях на работе. – Она смерила дверь полным ненависти взглядом, а затем задумчиво посмотрела на меня. – А тебе так нужно, чтобы эту девчонку не выгоняли?
– Очень! – не стал лгать я.
– Тогда звоним Жанне Аркадьевне, – она тут же достала телефон и, набирая номер, добавила: – Тут без нее вообще никак!
Инна
– Значит, вопрос решен! – заключил директор и сложил руки на громадном пузе. – Дожидаемся твою мать и сообщаем ей о твоем исключении. Возможно, тебя еще успеют устроить в другую школу, но очень сомневаюсь. С такой-то характеристикой! – он еще раз посмотрел в папку с моим делом и саркастически рассмеялся: – Кстати, с днем рождения тебя! Вот это ты подарок родителям устроила.
Ну что ж. Вот я и имею то, что имею – закономерный итог моего дурацкого эксперимента.
Собственно, в эту секунду было непонятно, о чем я вообще думала, когда все это затевала? О Роме, о его чувствах, о его реакции на мои выходки?
Серьезно?
Дни шли, он никак не реагировал, вообще делал вид, что меня нет: не смотрел, не разговаривал, даже голову в мою сторону не поворачивал. Я перестала для него существовать.
Наверное, поэтому сегодня, в этот знаменательный для меня день, я решила идти ва-банк! Достала купленное заранее в интернет-магазине интимных товаров платье-сетку, надела под него красивое белье и чулки, вытащила у родителей из загашника бутылку шампанского и решила наконец, что пора расставить все точки над «и»! Только вот никак не могла набраться духу зайти в таком виде в класс, хотя и тренировалась усиленно предыдущие недели, мысленно сгорая со стыда, но притворяясь бессовестной стервой, которой доставляет удовольствие дразнить всех вокруг. Пришлось прямо перед дверью аудитории открыть бутылку и выпить из горла практически половину теплой шипучей жидкости.
С днем рождения меня, блин!
А дальше закрутилось-понеслось.
И уже не так унизительна казалась заслуженная пощечина от классной.
И отчаянные попытки Романа заступиться за меня умиляли и трогали, но как-то мимолетно.
И презрительное выражение на лице директора, важно кивавшего в поддержку возмущенной Галины Вячеславовны, выглядело вполне уместным в данной ситуации.
Все разрушено.
Окончательно и бесповоротно.
Причем моими собственными руками.
Оставалось последнее – пережить приход мамы в школу.
Галина Вячеславовна отправила меня в нашу аудиторию на мои последние, так сказать, уроки в этом учебном заведении.
Мамочка, в накинутом прямо на медицинский халат пальто, ворвалась в аудиторию в середине урока биологии. Игнорируя призывы преподавательницы выйти, она рыскала глазами в поисках меня. Ее ошарашенный взгляд прошелся по моему внешнему виду, и она громко нецензурно выругалась, устремившись через весь класс.
– Ты совсем охренела, Инка? – заорала она, не замечая громких перешептываний вокруг. Биологичка уже убежала звать подмогу, когда в класс зашел Вернер, пропавший куда-то после моего визита к директору. Мама, больно ухватив за плечо, резким движением подняла меня и повернулась к Роме: – Твоя идея, придурок? Думаешь, если ты богач, можешь портить ей жизнь?
– Мы не вместе. Давно уже, с самого лагеря, – парень медленно приближался к нам, пока хихикающие одноклассники вовсю снимали разыгравшуюся сцену на видео. – Давайте выйдем и спокойно поговорим.
– Значит, ты еще и врала мне, мерзавка? Упустила единственного нормального парня, обратившего на тебя внимание? Боже, что за идиотку я родила! – взвыла мать, снова бросив полный непонимания взгляд на мое одеяние. – Ну что же, дочь, поздравляю. Свою жизнь ты только что смыла унитаз. Привыкай ходить в таких платьях, потому что именно так тебе придется зарабатывать себе на жизнь! И, кстати, уж коль скоро сегодня тебе исполнилось восемнадцать, собирай свои вещички и уматывай, чтобы завтра же тебя в моем доме не было.
------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Ну что же ребзя моя, автор старался писать а ты постарайся поставить звездочку и оформить подписочку. Это же не трудно. До встречи в следующей главе.