Меж стен: Эксперимент «София»

Тьма.

Густая и тягучая, как смола. Она обволакивала девушку со всех сторон, пропитывая кожу холодным липким страхом. Она не видела ничего. Абсолютно. Только черноту, только пустоту вокруг нее. Она чувствовала - металлические стены ящика, узкие, давящие, как гроб. Ее сердце бешено колотилось, как птица в клетке. Она знала, что это. Знала, куда ее везут. Но от этого не становилось легче.

В голове мелькали отрывки воспоминаний: девочки, лабиринт, побег, Лагерь для Сбежавших. Они были первыми, кто сбежал.

Она прижимает ладонь к холодной металлической стенке где-то сбоку от себя, ища физической опоры. Где-то далеко, в глубине шахты, что-то щелкает, и ящик содрогается.

Воздух внутри был спертым, пахнущим пылью, пóтом и чем-то... химическим. Слабый, едва уловимый запах антисептика, как в больничных коридорах. Девушка осмотрелась по сторонам. Ее охватила мгновенная паника.

«Снова лифт?» - отрывисто пролетает в голове, а дыхание учащается. Скрип. Резкий, пронзительный, будто где-то далеко, в механических недрах этого ада. «Нет, нет, нет! София ты спишь. Это сон!»

Лифт резко дернулся - и Софию подбросило вверх, пятки оторвались от пола, живот сжало в ледяной спазм. Она врезалась плечом в стену, зубы клацнули. Она прикусила язык. Кровь. Металлический привкус во рту вернул в реальность. А укушенный язык и ушибленное плечо, - лишь подтвердили это. Она не спала.

Это был не сон.

Лифт набирал скорость, поднимаясь сквозь тьму, сквозь слои бетона и стали, сквозь неизвестность. Желудок свернулся в узел, но ее не вырвало. В ушах звенело, в висках больно пульсировало. Где-то рядом, в этой же черной коробке, кто-то дышал - довольно спокойно, для такой напряженной обстановки.

С каждым метром наверх, света становится больше - то-ли ядовито-желтого, то-ли зеленого, резкого, протискивающегося сквозь решетку над головой. В проблесках этого света, София панически осматривается вокруг себя и натыкается на девушку. Ее бледное лицо освещено отрывками тусклого зеленоватого света, пробивающимся сквозь щели.

Это ее дыхание она слышала минутой ранее. София не знает эту девушку. Она быстро проверяет ее пульс, - незнакомка жива. Затем София перевела взгляд на себя, - одета легко, а в припасах что-то хрюкает.

«Я еду не в Спринг...»

София подрывается с места. Быстро подползает к ящикам с припасами. Они получали такие каждый месяц, вместе с новенькими. Обычно там была еда, чистая вода, нужные инструменты, иногда новая одежда. Ее пальцы схватились за полотно, накрывающее ящики. Она отдернула его, - и полотно глухо упало на пол лифта.

София посчитала количество ящиков. Четыре.

«Два с едой и два с водой?»

Ящики были закрыты, чтобы содержимое из них не разлетелось по всему лифту. Девушка попыталась открыть один из них, чтобы посмотреть что там, но не получилось.

Раздался скрип тросов и лязг механизмов где-то в шахте. Ящик качался, будто его тащили наверх не машины, а какие-то огромные, нетерпеливые руки.

Осталось немного и София это чувствовала.

Она вновь осмотрела себя сверху вниз. На ней была темно-синяя футболка с короткими рукавами. Она облегала её тело, словно вторая кожа. Было очень непривычно. Снизу - были слегка потертые, серо-коричневые, джинсовые шорты с ремнем такого же цвета. На ногах были черные кожаные ботинки на шнуровке.

Лифт, еще секунду назад рвущийся вверх с грохочущей яростью, внезапно захрипел. Металл скрипнул, как старый сустав, содрогаясь в предсмертной судороге. Софию резко бросило вперед - она едва успела выставить руки, чтобы не удариться лицом о пол.

Торможение. Не плавное, не аккуратное. Рывками.
Будто где-то там, в темных шахтах под ними, огромные механизмы сопротивлялись, не желая отпускать свою добычу.

Раз-два-три-

Каждый толчок отдавался в костях, в зубах, в сжатых кулаках. Воздух гудел, наполняясь скрежетом тросов, шипением гидравлики, последним воем тормозов. И затем - лифт замер.

Словно сам мир затаил дыхание.

София не шевелилась. Ее ладони, упертые в холодный пол, дрожали. Где-то рядом, в углу, незнакомка слабо застонала - первый звук после долгого молчания.

Щелчок. Тонкий, едва уловимый. Как замок, открывающий клетку. Затворки ящика медленно и с протяжным скрипом окрылись, - но не самостоятельно. Их открыла высокая крепкая фигура.

Девушка медленно подняла голову. Свет. Резкий, ослепительный, как удар ножом по глазам. Она вздрогнула, инстинктивно прикрывая лицо рукой. Но даже сквозь пальцы видела, что попала не в свой Лабиринт. А в чужой.

Здесь, даже в лифте, было ярко и тепло. Пахло травой. Пахло жизнью.

Когда глаза привыкли к яркому свету, София медленно опустила руку. Шум. Давящий, хаотичный. Десятки ног, топот, крики.

Над ней на поверхности, стояли... мальчишки? Разные. Высокие, низкие, крепкие, тощие. Лица, искаженные шоком, страхом, любопытством. Их шок от увиденного повис в воздухе густым, почти осязаемым туманом, а голоса слились в гул недоумения и страха:

- Это что, девочки?
- Смотрите их две!
- Одна из них в сознании!

- Тут девчонки! - на поверхности раздался громкий информирующий голос. Резкий. Незнакомый. Мужской.

Высокий парень, блондин с короткой стрижкой, который открывал лифт, быстро спрыгнул вниз. Он легко приземлился на пол, удержав равновесие, словно делал так постоянно. Его прыжок сопровождался глухим стуком и не сильной качкой лифта.

- В смысле «девчонки»? Ньют, их что, несколько? - на поверхности послышался еще один четкий голос. Высокий, крепкий парень в голубой рубахе, аккуратно посмотрел вниз, в лифт. Его взгляд встретился с непонимающим взглядом Софии. Она заметила, что его лицо было измазано грязью сильнее, чем у остальных. - Ну приплыли...

София резко вскочила с пола, кидая напуганный взгляд то на рядом стоящего блондина, то на парней, которые окружили ящик со всех сторон. Бежать было некуда. Драться нечем. Руками не одолеть. Она в ловушке.

София тяжело сглотнула, пытаясь сделать шаг назад; но адреналин ушел, остался лишь внутренний страх перед старыми воспоминаниями и чем-то абсолютно новым. Ее ноги стали вялыми, колени подкосились и она упала, сев на пыльный пол.

Заметив, как напугана девушка, Ньют остановился столбом и медленно поднял руки перед собой, открытым жестом, как бы говоря: я без оружия, я не причиню вреда. Он стоял у входа, не приближался, давая ей пространство и время на обдумывание ситуации.

И даже когда она упала, он продолжил стоять на месте. Его взгляд скользнул по ее залитому солнцем силуэту - дрожь в теле, быстрое дыхание. Она не просто напугана. Она в ужасе.

Тогда взгляд Ньюта упал на вторую девушку, которая все еще лежала без сознания, тихо посапывая. Ее длинные темные кудри прилипли ко лбу и шее, от пота. Волосы полностью закрывали ее лицо.

Блондин сделал шаг и посмотрел на Софию, словно считывая ее реакцию. Она напряглась. Его хромая походка казалась особенно неуклюжей в этой внезапной тишине. Глаза девушки удивленно расширились. Ньют наклонился над бездвижной фигурой незнакомки. Пальцы, осторожно коснулись ее запястья.

- Она жива! - он нежно провел рукой по ее лбу, отодвигая влажные пряди волос. Ни видимых ран, ни синяков, ни крови. Просто...без сознания. Ньют аккуратно опустил запястье, по которому проверял пульс, и ее до этого крепко сжатый кулак, медленно разжался. - Тут записка...

- Что написано?

- «Они последние»... - громко прочитал тот, чтобы парни на поверхности его услышали.

Тишина, которая была до этого, словно растворилась. Парни вновь беспокойно загудели, переглядываясь друг с другом. Он сглотнул, зажав записку в кулаке так, что бумага хрустнула под силой его пальцев.

Блондин открыл рот, чтобы что-то сказать Софии, но воздух был вырван из его легких громким, хриплым стоном.

Незнакомка зашевелилась.

Все головы повернулись к ней, как по команде. Она резко дернулась, словно от удара током, ее тело выгнулось в неестественной судороге. И она закашлялась, сильно, а ее тело сотрясали спазмы.

Она пыталась вдохнуть, но воздух свистел в ее горле. Потом, резко, ее глаза распахнулись. Полностью. Они были огромными, синими, как незамутненное небо, но наполненными чистейшим, первобытным ужасом. Она метнула ими по сторонам, невидящими, дикими, цепляясь за реальность.

Ее взгляд впился в парня, стоявшего на поверхности. Она не просто посмотрела на него. Она его узнала. Ужас в ее глазах не утих, но сместился, сфокусировался, обрел жуткую, кристальную ясность. Ее губы, синие от нехватки воздуха, дрогнули.

Она сделала еще один судорожный вдох - и выдохнула не слово, а крик. Крик, полный такой тоски, надежды и отчаяния, что по спине Ньюта пробежали мурашки.

- Томас! - имя прозвучало как выстрел в внезапно наступившей гробовой тишине. Звонко. Четко. С абсолютной, неопровержимой уверенностью.

Ее глаза закатились, тело обмякло. Она снова погрузилась в беспамятство, но теперь - тихое, глубокое. Только прерывистое дыхание выдавало, что она жива.

Ньют медленно поднял голову. Его взгляд скользнул с потерянного лица Томаса, который смотрел на бессознательную девушку, словно увидел призрака, на бледное, напряженное лицо Софии, сидевшей неподалеку. Она тоже смотрела на девушку, но не с удивлением, а с... печалью? С пониманием? Потом его взгляд упал на смятый листок в его собственной руке.

«Они последние» - отозвалось у него в голове и он нахмурился. Две. Одна знает имя Томаса. Другая...просто боится. Этот день, этот подъем... он не был просто еще одним пополнением. И Ньют это чувствовал всем своим нутром. Он сглотнул, и когда наконец заговорил, голос его был низким, натянутым, как струна, но удивительно спокойным в центре этого хаоса:

- Ее нужно поднять, помогите мне. - Ньют привстал, аккуратно поднимая незнакомку. К нему на помощь спустился Томас и еще несколько парней. Они подняли ее на поляну. На поверхность. Оттуда ее забрали другие парни.

София все еще сидела в недрах лифта. Ее быстрое дыхание, сопровождалось тремором рук и бегающими в разные стороны глазами. Паника. Ее охватила паника. Она сидела, прижавшись спиной к холодной металлической стенке лифта, колени подтянуты к груди. Она не плакала. Не кричала.

Мелкая дрожь пробегала по ее телу, словно от внутреннего холода, несмотря на жар, исходящий на поверхности.

В лифт спрыгнул парень. Тот, в голубой рубахе. Он с грохотом приземлился в лифт, расшатав того в разные стороны. Не дожидаясь, пока тот успокоится, он уверенно шагнул в сторону девушки.

- Эй, - его голос прозвучал резко, отчетливо, вытягивая ее из навязчивых мыслей и воспоминаний. Он протянул руку, быстро, ладонью вверх - жест не угрозы, а предложения помощи. Хотя, он действительно пугал своим видом. - Вставай.

София подняла взгляд. Глаза кристаллически пустые. Потерянные. Она смотрела не на парня перед собой, не на его руку. Она смотрела за него. На поверхность.

- Где...я? - прохрипела девушка.

- Ты в Глэйде. Так мы зовем это место. - парень кивнул на свою ладонь, - Вставай.

- Я... - теперь София посмотрела на парня. Осмотрела его грязную одежду, и лицо. Темные глаза смотрели с пустотой. Отстранённо. Он не был заинтересован. Он просто делал, то что должен был. - Ничего не помню.

- Это нормально. Мы все ничего не помним. Кроме имени. Помнишь свое?

Ее взгляд резко сфокусировался на его руке. Она не отшатнулась, но и не двинулась навстречу. Ее губы сжались в тонкую белую ниточку. Парень заметил следы грязи на ее щеке, странную бледность, контрастирующую с его собственным загаром.

«Она, как призрак, ей-богу» - пронеслось в его сознании.

- София, - выдохнула она вдруг, словно имя было ключом, отпирающим скованность и неуверенно попыталась подняться, опираясь на стенку лифта. Ноги предательски дрожали.

- София. - проговорил парень, пробуя звучание имени. - Я Минхо. Давай сюда руку. Я помогу.

Она колебалась долю секунды. Ее взгляд скользнул по его спокойному лицу, по его открытой ладони. Казалось, она взвешивала риск.
Потом ее пальцы - холодные, как металл лифта, и все еще дрожащие - легли на его ладонь. Он ощутил неожиданную силу в их хватке, скрытую под дрожью.

«Сильная...»

Он мягко, но твердо потянул, помогая ей окончательно подняться. Она выпрямилась и неуверенно шагнула за Минхо. Он помог ей выбраться на поверхность. На поляну. На траву. Не снег. В тепло, окутывающее со всех сторон.

София замжурилась от яркого солнца. Потому что привыкла к более холодному, темному свету. Она покрутилась вокруг себя. Деревья. Растения. Все живое. Или только выглядит таковым. Неважно.

- Добро пожаловать в Глэйд, София, - сказал Минхо тихо, так, чтобы слышала только она. Его голос был якорем в море чужих глаз и шепота. Он одновременно был и рядом, и поодаль. - Пойдём. Я отведу тебя к Ньюту.

- Блондин? - София резко повернула голову на Минхо, услышав, на удивление, знакомое имя.

Этот парень. Ньют. Он был первым, кого увидела девушка в этом аду. Увидев короткий ответный кивок, София медленно двинулась за парнем.

Минхо шел молча. Иногда кидал взгляды на парней, которые, теперь как ни в чем не бывало, занимались своими обычными делами. С ним пару раз поздоровались, - он сделал тоже самое.

Минхо был крепким и высоким, по сравнению с Софией. Если она была ростом около ста шестидесяти сантиметров, то парень около ста восьмидесяти. У него были темные короткие волосы, торчавшие во все стороны, темные узкие глаза и пухлые губы. Лицо, как и говорилось ранее, было в грязи. Рубаха и штаны тоже.

«Рабочий или?...»

Он повернулся на нее, почувствовав на себе пристальный взгляд.

- Чего? - он ухватился ладонями за ремни, которые были у него на груди. Сзади эти же ремни держали небольшой рюкзак. Его бровь вопросительно дернулась, и он замедлил шаг.

- Ты сказал, что место, где мы сейчас находимся это Глэйд. Верно? - если же Минхо притормозил, она ускорилась.

Теперь они сравнялись и шли рука об руку. София все еще осматривалась по сторонам, выделяя для себя разницу в Мужском и Женском Лабиринте.

- А что там? - она кивнула на каменную стену, которая, кажется, окружала весь Глэйд. Она знала ответ. Но ей нужно было, чтобы ей это сказали.

- Это Лабиринт. - кратко отрезал парень. Его скула сжалась под щекой, а руки опустились. - Там опасно. - Минхо не очень был разговорчив. Нужен кто-то более красноречивый, нежели этот азиат.

- Почему опасно?

- Хочешь узнать? - он резко обернулся на нее. Его скулы сжались, он выдохнул, желая сказать что-то еще, но сам он промолчал.

София почувствовав угрозу, отступила назад и нахмурилась.
Дальше они шли в гробовой тишине.

***

Воздух в больничной хижине был густым и тяжелым, пропитанным запахом сушеных трав, пота и чего-то незримо-тревожного. Скупые лучи солнца пробивались сквозь щели в стенах, выхватывая из полумрака фигуру незнакомки.

Она лежала на низкой койке, покрытая грубым одеялом, бледная, как лунный камень. Дыхание ее было ровным, но поверхностным, будто она балансировала на краю бездны сна и бодрствования.

У изголовья, на табурете, сидел Ньют. Его руки были сложены на груди, а левая нога отбивала какой-то незамысловатый ритм на земле. Лицо его было усталым, но мысли за остекленевшими глазами метались с бешеной скоростью.

Напротив него, также скрестив руки и вцепившись пальцами в собственные бицепсы, стоял Томас. Он выглядел так, словно его только что ударили под дых - бледный, с тенью немого ужаса в широко открытых глазах.

-...не понимаю, Ньют, - голос Томаса был хриплым шепотом, будто он боялся разбудить не только девушку, но и саму тишину, окутывающую хижину. - Как она могла знать мое имя? Только мое. Она посмотрела прямо на меня и... - Он сглотнул, бессознательно касаясь пальцами груди, как будто имя, выжженное криком брюнетки, оставило там физическую метку.

Дверь хижины с громким скрипом распахнулась, впуская поток слепящего полуденного света и недовольную фигуру Минхо. Он втолкнул перед собой Софию. Его хватка на ее плече была не столько проводящей, сколько крепкой, как стальной обруч, пальцы буквально впились в ткань ее футболки.

София шла, не сопротивляясь, но ее тело было напряжено струной, а взгляд, холодный и оценивающий, скользнул по незнакомке, потом по Томасу, наконец остановившись на Ньюте.

- Вот твоя Тихая, - бросил Минхо, голос его был нарочито громким, грубым, нарушая гнетущую тишину хижины. Он отпустил Софию с таким толчком, что она едва удержала равновесие.

Девушка выпрямилась, сгладила свое помятое плечо. Все-таки с этим пареньком стоит побольше помалкивать. Ее глаза, темные и непроницаемые, встретились с взглядом Ньюта. В них не было страха, только усталая готовность к допросу, к борьбе.

Она молчала, как и предписывало ее прозвище, но это молчание было громче любых слов.

- Спасибо, Минхо.

- Обращайся. - Минхо отвел взгляд от Ньюта, переведя его на Томаса. - Салага, за мной. Мы должны были кое-куда сходить. Забыл?

- Точно! - Томас, словно ужаленный, вылетел из хижины, вместе с Минхо.
За пару секунд, их и след простыл.

София, потирая свое все еще пульсирующее плечо, осматривалась по сторонам. Все выглядело ново. По своему. Что-то совпадало с ее Лабиринтом, что-то нет. Все было по своему особенно и интересно.

- И так... - Ньют встал с табуретки, натянув на лицо легкую улыбку. Она почему-то выглядела очень родной. До боли знакомой.

Сейчас, находясь в более спокойной обстановке, чем до этого, София осмотрела Ньюта. Блондинистые волосы, темные глаза, миловидное лицо и худощавое телосложение. На нем была светлая рубаха, похожая на рубаху Минхо, только эта была молочного оттенка. Он стоял слегка наклонённый в сторону; весь его вес прилагался именно на правую ногу.

- София. - она посмотрела на блондина, также выдавив из себя что-то наподобие улыбки. - Минхо сказал, что ты мне тут все покажешь...

- Ну раз Минхо так сказал... - Ньют сделал паузу, а затем обойдя Софию, прошел к выходу. Он обернулся, на замершую столбом девушку и рассмеялся. - Чего встала? Пошли.