«Star» [вимины/чигуки]

Солнце падало прямо на сонное личико Чимина, который крепче обнял мягкую подушку, пахнущую одеколоном Тэхена. Он с трудом открыл глаза под его ослепительными лучами, проникающими через огромное панорамное окно в чужой большой спальне, и улыбнулся, почувствовав приятную головную боль после ночи. Отвернувшись от окна, он увидел пшеничную макушку ещё спящего Тэхена и оставил на ней поцелуй. Все вокруг было как в сказке: он проснулся после обеда в большом доме на огромной мягкой кровати с любимым человеком и сейчас пойдёт с ним сниматься для какой-нибудь рекламы или журнальчика, который потом будет стоять на полочке в магазине. Вроде бы, лучше уже не придумаешь в этой жизни. Он почувствовал себя молодым и счастливым, беззаботным и лёгким, свободным от всего на свете, проживающим самую лучшую жизнь, все было так просто и непринужденно, что хотелось смеяться от радости. Чимин сел на кровати и ещё раз посмотрел на Тэхена и в который раз убедился: его лицо было настолько красивым, что хотелось смотреть на него вечно, каждая черта лица идеальна, его глаза и длиннущие чёрные ресницы, губы, напоминающие сердце, густые чёрные брови. Он чувствовал себя настолько возвышенно, когда находился рядом с ним, как будто все вокруг в этот момент меня свою сущность и становилось особенным, принадлежащим только им. Оторвавши свой взгляд, он хотел аккуратно встать, чтобы не разбудить его, но почувствовал руку, взявшую его за тонкое запястье и резко потянувшую на себя. В миллиметре от него был Тэхен, а руки Чимина упирались в его плечи. Его сердце бешено забилось, как и каждый раз, когда он был настолько близко, Чимин переставал чувствовать себя — только его, его дыхание, его тело, прижимающее к себе, его запах, сводящий с ума, его всё.

Комната ещё сильнее наполнилась тёплым светом, свежий утренний воздух, дувший из чуть приоткрытого окна наполнял спальню, они смотрели в глаза друг друга, пытаясь прочитать в них слова, ещё ни разу не звучавшие ранее, которые всегда так сложно было произнести именно тому, для кого они существовали.

Тэхен дотрагивался до каждого кусочка его тела, хотя получить все и сразу. Его руки так крепко обхватывали его бёдра, с каждым мгновением он желал его все больше и больше. Чимин все больше тонул в его нежных прикосновениях, в этой приятной боли, разносившейся по всему телу, заставляющей дыханию сбиться, забыть о существование всего и даже себя, думать только о нем.

Тэхен все ещё не отпускал его, проводя на шее и груди, опускаясь ниже, чувствуя волнение его тела.

— Тэхен, ты такой идеальный.

— Я не идеальный.

Тэхен взял с тумбочки пачку сигарет и закурил. Чимин почувствовал запах его сигарет, который он любил и ненавидел одновременно. Наблюдая, как по комнате разносится дым, он проводил пальцами по изящным худым рукам Тэхена, длинным пальцам, большой ладони. Тэхен затушил сигарету в пепельнице и дотронулся губами до небольшой руки Чимина, оставляя мокрые следы после губ.

— Я не хочу быть идеальным, я хочу быть лучшим для тебя, — сказал он и поцеловал его ладошку.

— Ты и так самый лучший для меня.

***

Дверь открылась, и они вышли из огромного Торгового центра, где прогуляли по магазинам несколько часов подряд, даже не поняв, как время пролетело мимо. Чимин чувствовал приятную усталость в ногах, держал в руках небольшой коричневый пакетик, в который снова заглянул, и на его лице выразились совсем смешанные эмоции. Оттуда на него смотрела белоснежная рубашка с вышитой сакурой на кармашке — смотрится очень красиво и нежно, как и сам он.

— Ну как? — спросил Тэхен и улыбнулся, беря его под руку.

— Это слишком дорого, зачем ты купил мне это? — обиженно сказал Чимин.

— Но тебе же понравилось.

— Не нужно было...

— Я не хочу, чтобы ты отказывал себе в чем либо, — прервал его Тэхен и взял за руку.

А ведь Чимин и правда чувствовал себя счастливым и без всего этого, не обращая внимание на материальную сторону своей жизни. Он сам удивлялся с того, что с того момента, как пришёл в «Звездочку», на его карточку медленно капали приличные суммы денег за съёмки, которые он даже не подсчитывал, просто покупал за них продукты и оплачивал своё проживание. Он не был занят деньгами, считал их ничем в данный период его жизни, ведь за них нельзя было купить самое важное и ценное, любовь людей и свободу, хотя в его голове иногда мелькали мысли о равенстве этих понятий. Вопрос о том, откуда у Тэхена все то, что он сейчас имеет, часто возникал и сразу же исчезал, ведь он никогда так и не будет задан ему, Чимин не хотел знать это, без этого было проще.

Они медленно шли держась за руки и разговаривая о всяких мелочах вдоль самой оживлённой и дорогой улице Сеула. На город уже опускались сумерки, всюду зажигались неоновые вывески и огни, придавая ночи яркие краски, разбавляя ее черноту. Чимин любил ночь за это: всё становилось другого цвета. Он сначала не заметил, как прямо перед ними работал огромный телевизор на здании торгового центра, где мелькала разная реклама, но поднял глаза, и в тот момент на весь экран показалось до боли знакомое и родное лицо, немного холодный взгляд и небольшие чуть приоткрытые губы, удивлённые происходящим.

— Чонгук-и, — сказал Чимин и остановился, отпуская руку Тэхена, весело рассказывающего что-то, что Чимин сразу же забывал.

— Что? — переспросил он и поднял глаза на рекламу.

Улыбка с его лица так же быстро исчезла, как появилось на лице Чимина, который стоял и удивлённо смотрел не отрывая глаз на причудливую рекламу, которую совсем не ожидал увидеть посреди самой лучший улицы Кореи. Ощущая внутри какие-то странные эмоции, он потихоньку задумывался о Чонгуке, пытаясь не думать о последней встрече, после которой он не мог смотреть ему в глаза. «У него была родинка на шее, я никогда не замечал», — подумал Чимин и заулыбался.

— Твой одноклассник? — заговорил Тэхен, взяв его руку и потянув за рукав, дав очутиться снова в настоящем

— Нет. точнее да, этой мой друг

— Вы близки? — задал Тэхен вопрос, заставивший Чимина задуматься и соврать.

— Не особо, — замялся он и перевёл тему разговора.

Неловкий взгляд в сторону, дрогнувший голос, искорка в глазах — Тэхен заметил все это и внутри закипела ревность, тупая ревность, — то чувство, которое он не умел да и не хотел скрывать. Безусловно они были близки, может быть и до сих пор, но Тэхен уже с самого первого дня их знакомства решил, что Чимин принадлежит только ему, все и полностью, его мысли и чувства, его тело, разум, он хотел чтобы все было заполнено только им, он привык к тому, что к людям можно относиться как к его личной собственности, по-другому он не мог относиться к тем, кем он дорожил.

Чимин опустил глаза вниз, будто сейчас из-за угла появится Чонгук и ему будет стыдно смотреть в его глубокие почти черные глаза, и крепче сжал руку Тэхена. Мир вокруг него настолько сильно изменился за последнее время, что становилось душно. Он вдруг захотел услышать привычный голос Чонгука, который всегда спокойно звучал в телефонную трубку, сейчас слышался глубоко в подсознании. Настроение Чимина было слишком изменчивым, чтобы размышлять о чем-либо сейчас, тем более Тэхен рядом с его большой тёплой рукой мешал мыслям собираться в кучу.

***

Чимин зашёл в кабинет истории с небольшим опозданием, а историк уже ехидно смотрел на него, как бы придумать и подкинуть очередную колкость в его адрес. Он по-привычке сел рядом с Чонгуком, который даже не посмотрел на него, когда тот отодвинул стул и начал доставать тетради. Перед ним тут же оказались пробники.

— Если бы я знал, не пришёл бы, — сказал Чимин себе под нос, агрессивно перелистывая несколько листов с заданиями.

Чонгук сначала выборочно отвечал на некоторые вопросы, которые знал, но вовремя вспомнил о своей шпаргалке, которая лежала все это время в пенале, пытался незаметно списать, а на деле думал о своих проблемах — о Чимине, который сидел с боку и прикусывал губу, бросая взгляды то на его тесты, то на шпаргалку. Он наклонялся к чонгуковым тестам, а Чонгук завороженно смотрел на его серьёзное лице, опустил взгляд немного ниже и заметил возле ушка красные пятна от свежих засосов на шее. Пропуская некоторые задания, он не вчитывался в вопросы, не мог сконцентрировать внимание на тесте, только шёпот Чимина о шпаргалке отвлёк его от всей путаницы в голове. Он бесшумно достал ее и положил под ладонь, медленно пододвигая к нему, почувствовал, как маленькие пальчики Чимина, от прикосновения которых тепло расходилось по всему телу, аккуратно начинают вытаскивать ее из-под ладони.

— Пак Чимин и Чон Чонгук, можете заниматься после моего урока чем хотите, ... — начал было историк, подходя все ближе к их парте, — а, так вот оно что, несите это сюда.

Быстро выхватив из рук ошарашенного Чонгука подсказку Чимин встал и отдал её учителю.

— Ваши работы обнуляются, после урока подойдёте ко мне, — он собрал тесты с их парт и сел обратно за стол.

Чимин вышел последним и демонстративно громко хлопнул дверью со словами:

— Что он приебался к нам?

Чонгук молча пожал плечами. Они простояли ещё пол урока в полной тишине, пялясь в свои телефоны, как прозвенел звонок и открылась дверь, через считанные секунды класс опустел, и они вошли. Историк как всегда сидел за своим столом, будто игнорируя их.

— Извините, Вы... — хотел что-то сказать Чонгук, но он прервал его.

— Чьё это? — он поднял перед ними со стола шпаргалку.

— Это моё, — тут же ответил Чимин на одном дыхании.

— Нет, подождите, ...- хотел опровергнуть его слова Чонгук, но учитель не хотел больше ничего слушать. Он встал и сказал:

— Пак Чимин, завтра к директору. Это уже не первый Ваш визит к нему, я бы на Вашем месте задумался, — он сказал спокойно, складывая вещи в свою сумку, но каждое его слово было пропитано таким ядом, что Чимин тут же развернулся и ушёл, ничего не сказав в ответ, будто это было не ему сказано.

— Это была моя шпаргалка, — Чонгук все ещё стоял как вкопанный возле него и пытался рассказать правду

— Можете не пытаться выгораживать Вашего дружка, его отношение к школе и так всем понятно, — он прошёл мимо Чонгука направляясь к выходу, — мне нужно закрывать кабинет, до свидания, Чонгук, и передайте ему, что если.

      Чонгук больше не слушал его: он вышел и увидел в дали коридора Чимина, сорвался и побежал за ним, не обращая внимание на глупые речи историка. Он догнал его только на лестнице и развернул его за плечо.

— Что? — со злостью спросил Чимин, но когда увидел Чонгука, его взгляд стал немного мягче.

— Зачем ты сказал это?

— Потому что мне все равно, а тебе нет, — сказал он и продолжил спускаться по лестнице.

— У тебя и так куча проблем в школе, — дрожащим голосом сказал Чонгук.

      Чимин, услышав это, остановился и улыбнулся самому себе. Он никогда раньше не присваивал себе чужие промахи, но только не сейчас и только не Чонгука.

— Меня они совсем не волнуют, — улыбнулся он и снова поднялся, потянув рукав Чонгука за собой, — идём

      Выйдя из дверей школы Чимин вспомнил, что за ним должен был подъехать Тэхен после пар в институте. Он немного затормозил возле ворот, увидел уже подъехавшую машину и Тэхена, облокотившегося на неё. Он выглядел настолько круто в дениме и затемнённых очках, поглядывая на дорогие часы — Чимину не верилось, что он приехал именно за ним, а не за кем-то другим, как всегда бывает в кино.

— Прости, за мной приехали. До завтра, — на одном дыхании сказал Чимин и, не дождавшись ответа Чонгука, ускорил шаг.

      Через считанные секунды он уже утонул в объятьях Тэхена. Он смотрел на удаляющуюся в далеке фигуру Чонгука, и в его тяжёлой от уроков голове окончательно все запуталось, пока голос Тэхена не развеял его лишние вопросы:

— Когда ты переедешь ко мне? — спросил Тэхен, проводя рукой по его щеке.

— Тогда, когда ты захочешь.

— Поехали собирать твои вещи, — сказал Тэхен, открывая дверцу машины.

      Счастье вдруг наполнило Чимина с головы до ног, потому что и он представить себе не мог, что теперь каждое утро будет видеть сонное лицо Тэхена с мило взъерошенными волосами, будет готовить завтрак на два человека и засыпать только в его объятьях, возвращаться каждый раз в его большущий дом и ощущать его аромат.