до одури пьяный, до одури нелюбимый
Юнги вдыхал аромат ее волос, смотрел в глаза, в которых бегали блестящие кристаллики от выпитого алкоголя. Он поймал себя на мысли о том, что целуя ее губы думает совершенно о другом.
«Никогда в жизни. Только не в тебя.». Во-первых не больно то Юнги и хотелось, ну а во-вторых, он что не достоин быть кем-то любим?
Юна входила во вкус. Глаза будто застелила алкогольная пелена. Она со страстью целовала мужа погружая пальцы в его волосы и была возбуждена до предела.
«Сегодня без тебя не хочу.» вспомнил ее слова Юнги и прервал поцелуй. Он засмеялся ей в губы. Девушка нахмурила брови и вопросительно посмотрела на него.
—Я не хочу тебя, сегодня.—улыбаясь сказал Юнги решив сыграть на сказанных ею ранее словах. У него вообще-то есть гордость. Он не собирается исполнять ни чьи прихоти, кроме своих.
Кристаллики в глазах Юны потухли. Мин резко поднялся с девушки и поправил пиджак.
—В чем дело?
—Я еду в клуб.—ответил муж глядя в зеркало и поправляя челку.—Проспись. Ты слишком пьяна.
Когда Мин ушёл, Юна приблизилась к изголовью кровати и обняла колени. Юнги правда ее не хочет, или просто не захотел воспользоваться пьяной девушкой? Юна совсем запуталась. Ей не понять его. Он слишком сложный. Она никогда не встречала таких мужчин. Упрямых, властных, гордых. Его сердце не оттаивает, а если проявляется нежность, то и она тут же исчезает. Юнги то смотрит с диким желанием, то издевается оголяя зубы в безумной улыбке. Раньше она бы хотела знать, что Юнги ее не хочет и не тронет, но сейчас будто что-то изменилось внутри. Она жаждала стать желанной для него этой ночью, а он просто встал и ушёл. Юна ревновала, вспоминая девушку, которая прицепилась к нему в клубе. Что если он поехал к ней?
Она схватила его подушку и кинула на пол.
—Иди ты к черту, Юнги.
Девушка выскочила из комнаты и побежала вниз.
—Госпожа Мин.— тут же прицепился телохранитель Кан.
—Отстань!—вскрикнула девушка, когда тот схватил ее за руку.—Мне больно!
—Юна...ты злишься на меня?
—Что? Кто? Юна? Для тебя госпо...
Кан заткнул губы Юны своими.
—Ты что делаешь?— оттолкнула от себя парня Юна.
—Прости, что тогда не смог защитить тебя, когда ты бежала в брачную ночь от него. Что я могу сделать, против Юнги...
—Ты идиот?—приблизилась к нему Юна.—Во-первых, я госпожа Мин, а Юнги для тебя господин Мин. Во-вторых, я даже не помню тебя той ночью. И черт возьми, в-третьих, ты не смеешь подвергать меня опасности из-за какого-то поцелуя. Я хочу жить! Мне не нужны проблемы!
—Простите, госпожа Мин.— не отрывая взгляда от ее губ прошептал Кан.
—Молись, чтобы Юнги не посмотрел камеры.
Юна побежала в гостиную и взяв бутылку вина с бара откупорила ее.
—Господи, сделай так, чтобы Юнги не посмотрел камеры.— сложила руки Юна в молитве.
—А как насчёт свидетелей не на небесах, а на земле?
Юна вздрогнула. Это был помощник Джи.
—Я думала вы уехали с Юнги.
—К счастью или к сожалению нет. Я все видел и слышал.
—Я не просила его целовать меня...
—Я знаю, госпожа. Ради вашего морального состояния я позабочусь о том, чтобы этот секундный момент пропал с записи, а с Каном я разберусь.
—Спасибо, Джи. Я думала, я тебе не...
—Так и есть, госпожа. Не переборщите с вином и ложитесь спать.
Юна кивнула, а Джи собирался уйти.
—Помощник...—мужчина обернулся на зов.—Юнги поехал в клуб, да?
—Да, госпожа. Вы недовольны?
—Нет...неважно. Я спать.
Юна с бутылкой вина быстро побежала наверх. Кан разозлил ее, Юнги дико бесил. Она подняла его подушку с пола и села на кровать с той стороны, которая принадлежит мужу и провела рукой по белым простыням. После пары глотков вина Юна похлопала по подушке Мина и ощутила аромат его шампуня, смешанного с духами. Свернувшись в комочек на его части кровати Юна крепко уснула ощущая себя в безопастности.
***
Юнги пьяный ввалился в дом через несколько часов, после того как ушёл. Его вёл один из «драконов».
—Дальше я сам!
—Да, господин.
Юнги медленно ступал по лестнице, голова болталась из стороны в сторону, будто на пружине.
До одури пьяный, до одури не любимый.
Наверху Юнги повернул в сторону комнаты матери и зашёл без стука.
—Юнги?— удивилась спросонья мать включая ночную лампу на тумбочке.—Что случилось? Ты пьян?
—Ты любишь своего сына?
—Юнги...
—Ответь, блять на мой вопрос!— повысил голос сын.
Женщина села на край.
—Иди ко мне.— похлопала рядом с собой госпожа Мин.
Юнги подошёл к матери и упал перед ней на колени, опуская голову на ее ноги. Его щека терлась об шёлковую ткань пижамного костюма матери, а он уже и не помнил, когда последний раз встречался с ней перед сном и слушал ее рассказы. Мать положила ладонь на его волосы и начала нежно поглаживать их. Она тоже не помнит, когда Юнги склонял перед ней голову или падал на колени. Этот жест для неё дороже золота, а сегодняшний день она занесёт в свой календарь и выделит красным, как знаковый. День, когда ее сын проявил каплю нежности к ней.
—Я люблю тебя, ты мой сын. Какой бы ты ни был и как бы ты меня не любил...
—Даже не смотря на это?— спросил Юнги.
—Даже не смотря на это. Я знаю, где-то в глубине души у тебя есть место для меня.
—Может быть.—Юнги смотрел в одну точку и вспоминал слова своей жены. «Только не в тебя».
Ранило. Не сильно. Пройдёт. Но Юнги никогда и ни с кем не поднимал тему любви. Ему было все равно. А тут спросил сам.
«Ты что влюбилась?»
Что он хотел услышать? Он недавно применил силу и изнасиловал свою жену, а теперь спрашивает это?! Сам понимает, что не заслужил положительного ответа.
Да это его вообще не волнует. Точнее не будет волновать завтра. Сейчас на губах неприятный осадок от поцелуев, которые подарены не с любовью, а с Лонг-Айлендом, вкус которого осел на губах Юны.
Юнги всю жизнь прожил не зная и не понимая, что такое настоящая любовь от женщины. Да и не хотел понимать. Ошибочно подумав, что его состояние покоя с Хва и было любовью- он даже не думал о большем. Да и не хотел думать. Но она никогда не говорила, что не полюбит его. Он впервые услышал подобное от Юны и задумался. Неужели он не достоин этой любви, пусть даже и пьяной?
Не достоин. Да и не надо. Просто ангел ада расчувствовался. Нервы сдали. Но больше такого не повторится. Юнги понял, что пообещал Юне то, что не сможет выполнить никогда. Не причинять боль. Его новый подход к их отношениям выбил его из колеи. Не будет он принадлежать Юне.
Мин Юнги принадлежит только себе. И не любит даже мать.
—Если кому-нибудь расскажешь....— начал Юнги поднимая голову с коленей матери.
—Да знаю я...— грустно сказала женщина.
Маленький огонёк надежды, что Юнги может проявлять чувства сострадания загорелся у мамы, но в миг погас. Она слишком хорошо знает своего сына. Он никогда и никому не откроет своё сердце.
Потому что его у него нет.