14 глава
Сквозь запотевшее окно едва пробивался утренний свет. Комната Яны была залита слабым, пульсирующим светом. Пахло мокрой пылью, мятной зубной пастой и чем-то ещё — горьковатым, химическим. На столе — пустая кружка с остатками ромашкового чая и смятый носовой платок.
Яна сидела на краю кровати, босиком, в длинной рубашке. Лоб в холодном поту. Под глазами тень. На губах — тонкая сухая трещина. Она тяжело дышала, держась за виски.
— Господи... — прошептала она, — я ж обещала... себе...
Рядом на полу лежал пустой чёрный зиплок. Яна глянула на него, как на змею.
— В садик... дети... — она вскочила, покачнулась, схватилась за стену. — Только не опоздать. Только не сорваться.
Она спешно умылась ледяной водой, втирала крем в лицо, трясущимися руками завязывала волосы в тугой пучок. Одевалась машинально — юбка, кофта с вытертыми рукавами, туфли на низком каблуке. Потом достала ключи, кинула в сумку детские наклейки и, не глядя на себя в зеркало, выскочила на улицу.
⸻
В детском саду.
Дети уже столпились у калитки. Родители спешили на работу, один за другим сдавали малышей.
— Тётя Яна! — закричала Ксюша и бросилась ей на шею. — А я тебе опять рисуночек принесла!
— Яночка, — мать мальчика по имени Стасик наклонилась к ней, — спасибо вам большое, вы лучшая. Без вас мы бы не справились.
— Да-да, Яночка, и мы тоже, — вторила другая женщина. — Степка вечно только вас вспоминает дома.
Яна улыбалась, прижимала детей к себе, благодарила, но внутри всё жгло и ломило. Её качало. К рукам липли ладошки, и в какой-то момент она ощутила, что не выносит прикосновений.
Когда они вышли на задний двор, Яна села на скамейку, пока дети играли.
— Яна Васильевна, — подбежал мальчик, — а вы знаете, что я вырасту и женюсь на вас?
— Я тоже! — закричал другой. — Только я первый сказал!
— А мы вас любим! — хором закричали девочки и протянули ей связку полевых цветов, сорванных с клумбы.
Яна засмеялась, крепко обняла их. В этот момент внутри снова что-то кольнуло. Словно она не заслуживает всего этого.
⸻
Тем же днём. Школа, возле крыльца.
Руслан вышел, держа в одной руке рюкзак, в другой пластиковый стакан с соком. Он огляделся — и увидел Петиных людей. А рядом — сам Петя, в кожаной куртке, с сигаретой в зубах, прислонившись к машине.
— Ну чё, Русланчик, — сказал он, стряхивая пепел, — давай-ка, я тебя заберу. Погоняем.
— А зачем? — насупился Руслан. — Я сам могу дойти.
— Не пизди, садись. Разговор есть.
Руслан скривился, но подчинился.
⸻
Внутри машины.
Петя включил магнитофон, но сразу убавил звук.
— Слушай, а чё это твоя географичка вдруг такая... важная стала? — спросил он, глядя на дорогу. — Бегает от меня, как от чумы.
— Да чё ты к ней пристал вообще, — пробурчал Руслан. — Ты же взрослый, у тебя дел — по горло, а ты как школьник за ней ходишь.
— Мне похуй. Нравится она мне. — Петя резко повернулся к нему. — А ты мне скажи честно: кто её обидел?
— Ты с ума сошёл? — взвился Руслан. — Она нормальная! Добрая. Она просто... — он замялся, — просто её кто-то довёл, я не знаю кто.
— Кто? — глаза Пети сузились. — Скажи кто — я его сожгу к хуям.
Руслан отвёл взгляд.
— Да отстань ты от неё. У неё работа, она переживает, старается, а ты...
Петя тормознул так резко, что Руслан ударился плечом об дверь.
— Ты мне сейчас скажешь, что ты знаешь, — прошипел он. — Или я сам найду. Только будет поздно.
Руслан молчал. Петя смотрел на него с таким напряжением, будто хотел раздавить взглядом. Потом фыркнул, включил зажигание.
⸻
Тем вечером. Детский сад, около ворот.
Яна, усталая, вышла последней. Всё закрыто. Уже стемнело. Она шла вдоль домов, когда из подворотни к ней вышел мужчина. Невысокий, в чёрной куртке. Лицо неясное, будто смазанное.
— Здорова, Ян. — Он протянул ей ладонь с чем-то зажатым. — На, держи. Помнишь же, как мы...
— Уходи, — прошептала она. — Я не...
— Не чё? Не хочешь кайфануть? — Он вплотную приблизился. — Смотри, тут чистейшее. Подарок. За старое.
Он сунул ей в ладонь зиплок и скрылся в переулке. Яна стояла, сжав кулак. Внутри пульсировало — страх, дрожь, соблазн. Она спрятала пакет в карман и ускорила шаг.
⸻
Позже. Дома.
— Бабушка, — дрожащим голосом говорила она в трубку. — Бабушка, ты почему не берёшь... ну возьми же...
На том конце тишина. Яна повесила трубку и разрыдалась. Она уткнулась лицом в стол, как в детстве, и рыдала, сотрясаясь всем телом.
Потом вытерла слёзы. Достала зиплок. Высыпала. Смотрела, как свет от лампы бьёт по порошку. Долго.
— Только немного... — сказала она себе.
Потом вдохнула.
⸻
В это время. Под окнами.
Петя стоял, куря под её подъездом. Он смотрел в тёмные окна и чувствовал, что что-то не так. Что она не спит. Что-то случилось. В его глазах мелькнула тревога — настоящая, редкая.
Он достал телефон, но не стал звонить. Просто стоял. И ждал.