Глава 4. Джоуи
Один из наших людей, Олег, заметил нас,когда мы подошли, и открыл дверь, придерживая ее.
– Добро пожаловать домой, братишка*.
[*братишка, говорится на русском языке, дляТони, соответственно это непонятное обращение]
Мы обнялись, и я повернулся, чтобыпредставить ему Тони.
– Олег, я нашел свою пару. Теперь он —семья.
Олег осмотрел лицо Тони, и я понял, чтоон его запоминает. Отныне Тони получит доступ ко всем ресурсам, которые можетпредложить семья Новак, и наши люди научатся узнавать его с первого взгляда.
– Добро пожаловать, Тони. Я выпью за твоездоровье сегодня вечером.
– Э-э, спасибо, – Тони бросил на менявзгляд типа "какого хрена?", и явтащил его внутрь.
– Скоро мы все выпьем за его здоровье, –сказал я.
Пока Олег запирал за нами дверь — а этобыл целый процесс сверху донизу, в дополнение к автоматическомуэлектромагнитному замку, — я объяснил Тони:
– Это как сказать "поздравляю".
– Разве "поздравляю" не было быпроще?
Мне нравилось, как моя большая рука легкообхватывала его стройную талию.
– Может быть. Но это было бы обыденно искучно, не думаешь?
– Храни нас небеса от обыденности, – сухосказал Тони.
– Ты понял. А если еще не понял, топоймешь, – улыбнулся я.
– Как он тебя назвал, когда открыл дверь?– я прокрутил в голове. – Братишка?
– Все правильно. Это значит младший брат. Так как я самый младший,все всегда называли меня так. Даже когда я перестал быть маленьким, – я напрягсвободную руку.
С лестницы раздался радостныймальчишеский визг, и Тони резко поднял голову.
– Это был не Декстер, – сказал он.
Черт, он мог различить визг своегоребенка?
– Тогда это, наверное, Пити. Сын Ривера иВасилия. Звучит слишком по-взрослому для Наташи, – думаю, я тоже мог различатьдетей... но это было не совсем то же самое.
– Раз! Два! Три! – громко считал Василий.
Я рассмеялся. Конечно, они были вспортзале.
– Пойдем, тигр. Они внизу.
Лестница была немного узкой, что свидетельствовалоо возрасте здания. Несмотря на то, что мы многое модернизировали, мы сохранилиузкую лестницу исключительно из оборонительных соображений. Это был удобныйузкий проход, который легко защищать в случае нападения.
Подвал был, по сути, гигантской комнатойотдыха. Гантели вдоль одной стены, тренажеры вдоль другой. Зеркала. Маты. Дажедетская баскетбольная стойка. Потолок был слишком низким, чтобы поставить такуюдля взрослых. А в центре мои братья были в своих обтягивающих борцовских трико вовсей своей волосатой красе. Они даже нарядили в них Пити и Декстера, хотя у ниххватило здравого смысла выдать детям шлемы и перчатки. Декстер прижал Пити,который был на год или два старше его, к полу. Я был почти уверен, судя поулыбке на лице Пити, он позволил Декстеру сбить себя с ног. Пити был хорошимребенком.
Василий схватил Декстера за руку и,подражая спортивному комментатору, громко провозгласил:
– И победитель — Декстер! – другой рукойон поднял Пити и обнял его, что-то прошептав ему на ухо. Улыбка на лице парнишкиподтвердила мне, что эти двое были в сговоре, чтобы позволить Декстерупобедить.
– Я победил! Я победил! – Декстер слегкапокачал бедрами в своем победном танце.
– Да, ты молодец, дружище! – сказал Тони.
Декстер резко обернулся, словно флаг наветру.
– Папочка!
Во второй раз за этот день мне довелосьувидеть радость и облегчение воссоединения отца и сына.
Мои братья, заметив незнакомца, тут жеприняли суровый альфа-вид. Почти синхронно они скрестили руки и окружили нас.
– Это новый жених? – спросил Миша,оглядев Тони с ног до головы.
О боже. Я не подумал предупредить Тони...
Борис приподнял подбородок свызовом:
– Ты когда-нибудь убивал человека?
Рот Тони приоткрылся, и он уставился наменя с широко раскрытыми глазами.
– Э-э. Я...
– Каковы твои намерения в отношениинашего братишки? – спросил Иван. Мне хотелось стереть эту искру веселья из егоглаз. Тони уже был частью семьи. Даже если мы еще официально не закрепили это.
Василий наклонился ближе к Тони ипринюхался. Я видел, как Тони изо всех сил старался не отшатнуться.
– Не похоже, чтобы вы уже спарились.
– Как будто ты бросил Ривера на землю иповязал его, как только встретил? – парировал я, наконец-то вставив свое слово.– И давайте проясним. То, что мой партнер и я делаем наедине, вообще-то никогоиз вас не касается. Поняли?
– Я и не знал, что в этой семьесуществует что-то вроде личной жизни, – лениво сказал Ривер. Я даже не заметил,что он лежал на скамье для жима, пока он не сел.
– Успокойся, Джозеф, – Иван обхватил меняза шею и попытался провести удушающий прием, но я выскользнул из его захвата ипопытался заломить ему руку за спину. Однако он вовремя отступил. – Мы хотимзнать, что о нашем младшем братике позаботятся.
На самом деле, они просто хотели довестиТони до белого каления. Был только один способ отвлечь моих братьев, когда онизацикливались на чем-то подобном. Я наклонился и бросился на Ивана, врезавшисьплечом ему в живот и сбив его на мат, где я его повалил.
Он зарычал, когда я выбил из него дух, нообхватил меня ногами, словно тисками, и сделал то же самое с руками на моейшее, чтобы я не мог встать и снова атаковать.
– Ты всегда забываешь, что у Иванахватка, как у удава, – сказал Миша.
– Не забыл, – прорычал я. Я потянулсяназад и пощекотал мягкую, оголенную середину ступни Ивана. Это было егоахиллесовой пятой. Он ахнул, отпустил меня, и я перекатился, закручивая его взахват ногами и блокируя его руку, чтобы он не мог ее использовать.
– Нечестно! – закричал Иван. – Ты напална меня без предупреждения.
– Так же, как вы словесно напали на Тони?
– Это не нападение, – сказал Борис. – Этобыло дружеское подшучивание.
– Это отвлекающий маневр, – сказал Василий.– Он мешает нам допросить Тони. Иван, держи его внизу, пока мы закончим.
– И лишить меня удовольствия? –запротестовал Иван.
Я отклонился назад и схватил за лодыжкуМишу, который был ближе всех, подсекая его. Мне нужно было не дать им продолжитьнападать на Тони.
– Вы, ребята, уже облажались, похитив егоребенка, не сказав нам.
Миша выкрутился и вскочил на ноги.
– Медвежья куча! – заорал он и бросилсяна Ивана и меня. Моя нога подвернулась, и я застонал от боли. Но времени на размышленияне было, потому что за Мишей Борис и Василий тоже прыгнули в воздух,обрушиваясь на нас в медвежьей куче, я бы посмеялся от всей этой ситуации, еслибы мог дышать. Мы не делали этого с детства.
– Папочка, папочка! Отпусти меня! Я хочув медвежью кучу! – Декс вывернулся из рук Тони и бросился к куче, которая быласлишком высокой для него, чтобы залезть, и в итоге он оказался лежащим у меняна шее.
– Слезайте, толстые плюшевые медведи! –закричал я. Мои руки были зажаты где-то под телом Миши или Бориса, так что ядаже не мог поднять Декстера.
Пити подполз к моей голове и ударил помату, считая до трех по-русски.
– Раз! Два! Три! Дядя Джоуи проиграл!
Когда мои братья, смеясь, скатились скучи, я наконец-то смог отпустить свой захват на Иване и потереть колено,которое было неправильно вывернуто. Вероятно, небольшое растяжение. Я сменюформу, и оно быстро заживет. Выросший в шумной семье, я привык к синякам иушибам.
– Разве ты не должен объявлятьпобедителя, а не проигравшего?
– На этот раз победителей много, апроигравший только один, – сказал Пити.
Тони опустился на колени рядом со мной ипомог мне сесть.
– Ты в порядке?
– Я в порядке. Моим братьям должно бытьстыдно, что они не смогли победить меня один на один. Им пришлось нападать всемвместе.
Лицо Тони нахмурилось, и он повернулся,чтобы посмотреть на моих братьев.
– Да, о чем вы, черт возьми, думали,набрасываясь на омегу? Вам должно быть стыдно. Омег нужно защищать.
На лицах моих братьев заиграли озорныеулыбки.
– Ох, я бы не стал так говорить вприсутствии Джоуи, – сказал Иван.
– Ну, все, ему теперь не отвертеться, –согласился Миша.
Они были правы. Я был взбешенкомментарием Тони. Я всю свою жизнь упорно доказывал не только своей семье, нои всей Братве, что быть омегой — это не слабость. Что меня не нужно защищать.
– Тони, ты думаешь, я не могу о себепозаботиться? – медленно произнес я.
Он быстро заморгал, обернувшись комне.
– Нет, я просто...
– Ты считаешь, что я тот, кого нужнозащищать?
Его взгляд метался, пока он пыталсяпонять, какой ответ будет правильным. Сказать «да», подчеркнув свою готовностьзащищать меня, но подрывая мою собственную силу? Или сказать «нет», признаваямои способности, но рискуя показаться равнодушным?
– Давай заключим пари, – сказал я ровнымголосом. Мои братья зловеще захихикали вокруг нас. – Мы проведем один раунд.Если я выиграю, ты перестанешь говорить, что омег нужно защищать. Этоподразумевает, что мы по природе слабы, а я с этим не согласен.
– Я не имел в виду...
– А если выиграешь ты? Ну... я позволю тебевыбрать свою награду, – я специально понизил голос до хриплого, чувственноготона и с удовлетворением заметил, как волосы на руках Тони встали дыбом. Ярассчитывал на то, что альфа в нем подтолкнет его к этому.
Но он покачал головой.
– Тебе не нужно драться со мной, чтобыдоказать...
– Нет-нет, – Миша схватил Тони за плечо иподнял его. – Тебе определенно придется с ним драться. Это вопрос уважения.Давай. Ты не можешь драться в этой одежде. Она выглядит хорошо. Ты же не хочешьее порвать. Джоуи? Ты тоже надень костюм.
Я побежал к себе в комнату, чтобыпереодеться в борцовский костюм, и, когда вернулся в спортзал, мои братья ужепереодели Тони в один из запасных. Я задержался у подножия лестницы,наслаждаясь видом. Костюм оставлял крайне мало места для воображения. Верхняячасть была вырезана достаточно низко, чтобы показать едва заметный рельеф егогладкой, почти безволосой груди и грудных мышц. Я поперхнулся, увидев, что онинашли костюм с вырезом намного ниже обычного по бокам, почти обнажающим верхнюючасть его ягодиц. Мой костюм был вырезан как обычная майка. И было совершенноясно, что мои братья не дали ему надеть защиту (прим. ред. имеется в виду,ракушка на пах).
Я кашлянул, и глаза Тони тут жеустремились на меня. Я истолковал его взгляд как «Я тебя убью, как только мыотсюда выйдем», но меня это не волновало. Я уже строил планы, как коснутьсяэтой восхитительной кожи.
– Мы серьезно собираемся это делать? –спросил Тони.
Я подмигнул.
– Ты раньше когда-нибудь боролся?
– Немного с братом, но ничего серьезного.
– Тогда это будет быстро.
Челюсти Тони сжались, а глаза сузились —он явно не любил отступать перед вызовом, но понимал, что в этот раз победа емуне светит.
Я жестом указал Василию начать бой, аИван показал Тони, где встать. Как только Василий опустил руку и отошел, ябросился к своему партнеру, моя рука случайно скользнула вдоль его бедра и подткань, прикрывающую его ягодицы. Его вздох только разжег во мне огонь, когда яподнял его и швырнул на пол.
– Святой грузовик, – простонал он.
– Давай, Тони! Вставай! – подбадривалимои братья. – Ты альфа или тряпка?
– Вперед, папочка! – крикнул Декс.
Я вытащил руку из-под Тони и слегкадвинул бедрами. Я уже не удерживал его на месте, просто прижимался к нему.Интересно, догадывался ли он, что я тоже без защиты.
– Может, это была плохая идея, ребята, –сказал Василий. – Я не ожидал, что это превратится в прелюдию.
Ривер теперь стоял в кругу братьев вокругнас.
– Серьезно, Василий? Когда мы вообще былив зале, и это не превращалось в прелюдию... или что-то большее?
– Папочка? – Пити потянул отца за руку. –Что такое прелюдия?
– Это... э-э... игра перед обедом, –ответил Василий.
– Я уже могу сказать, что это глупоеописание, – заметил Ривер.
– Но мы уже пообедали, – сказал Пити.
– Я имею в виду, это игра перед едой.
– Ты об этом пожалеешь, – пропел Ривер,но Пити, похоже, удовлетворился этим описанием.
– Ты сдашься, чтобы мы могли уйти? –спросил я Тони.
– Что ты имеешь в виду под"сдаться"?
– Просто дважды постучи по мату, чтобысказать, что я победил.
Глаза Тони снова загорелись, и онпопытался сбросить меня с бедер, что лишь подтолкнуло мой полутвердый член кяростному стояку.
Я отступил, и когда Тони началподниматься, скользнул за его спину и обхватил его шейным захватом. Его рукисхватились за мою руку, но я был слишком силен.
– Просто сдавайся, – прошептал я ему наухо. – Тогда мы сможем заняться этим. – Я потерся своим возбуждением о егоспину.
После мгновения колебания Тони дваждыхлопнул по мату. Когда я поднялся, Ривер быстро закрыл глаза Пити и Декса, а япосмотрел вниз и понял, что скрыть свои мысли и желания уже невозможно.
Я поднял Тони на ноги и быстро поцеловалего в губы. Не настолько, чтобы снова потеряться в его вкусе, но достаточно,чтобы показать, что я не держу зла за сказанное им. Возможно, он все ещенемного обижен на меня за бой, но он сможет выплеснуть это позже... когда мыбудем наедине.
– Ты неприличен, Джоуи, – упрекнул Борис,качая головой.
– Вот что случается, когда не берешь своюпару сразу, – заметил Василий. – Уверен, у тебя скоро начнется течка, Джоуи.Уходите отсюда, пока мы не стали свидетелями чего-то с рейтингом 18+.
– Наблюдение за нашим младшим братишкой —это не то, что я бы назвал развлечением, – сказал Иван. – Скорее чистилище.
– Я присмотрю за детьми, пока вы...приведете себя в порядок, – обнадежил Ривер. Пити дергал его за руку,спрашивая, что происходит, а Декс хихикал, уворачиваясь от руки Ривера.
– Ты уверен? – спросил я. – Это можетзанять некоторое время, – я переплел свои пальцы с пальцами Тони.
– Две минуты, – кашлянул Иван.
– Может быть, у тебя, да, – парировал я.– Однако у некоторых из нас есть выносливость.
– Просто... идите, – сказал Ривер,пытаясь удержать мальчиков под контролем. – Неважно, сколько времени этозаймет. Просто идите.
Я с надеждой улыбнулся Тони, и послеодного обеспокоенного взгляда на Декса, который радостно хихикал, все его телорасслабилось, и он сделал первый шаг.