20.0
Он не отпускал мою руку, даже когда к нему начали подходить механики и инженеры. Кто-то что-то говорил в наушник, кто-то похлопал его по плечу, а кто-то с улыбкой посмотрел на отпечаток от моей помады на шлеме.
— Ты наделала шума, — тихо сказал он, наконец снимая шлем. Косички слегка прилипли ко лбу, а глаза блестели от усталости и адреналина.
— Я? Ты же пришёл третьим. Все аплодируют тебе, не мне, — ответила я, но в голосе была лёгкая улыбка.
Он посмотрел на меня, прищурившись.
— Думаешь, я про гонку? Ты была на экране половину времени. Все только и спрашивают, кто ты такая. Даже Росберг подошёл спросить.
Я фыркнула.
— Надеюсь, ты сказал, что я просто студентка.
Льюис рассмеялся и притянул меня ближе за талию:
— Я сказал, что ты — та самая девушка, чья помада оставляет след даже на моём шлеме.
— Ну теперь он будет с отпечатком.
— Пусть будет. Это мой новый талисман.
Я хотела что-то ответить, но в этот момент подошёл один из организаторов, приглашая его на подиум. Он задержался на мгновение, посмотрел на меня:
— Жди меня тут. Только не уезжай никуда, ясно?
Я кивнула, и он пошёл в сторону подиума, а я осталась стоять у линии, чувствуя, как толпа ликует, камеры поворачиваются в его сторону... но пару всё ещё были направлены и на меня.
На подиум поднялись трое — Шарль, Серхио и Льюис. Все трое были в форме своих команд, блестящие от пота, но сияющие от эмоций. Я стояла чуть в стороне, среди других приглашённых, и смотрела, как Льюис, занявший третье место, всё равно держался уверенно, с той же харизмой, что всегда.
Флаги поднялись — Монако, Мексика, Великобритания. Затем гимн победителя. И вот началась церемония вручения трофеев. Серхио получил главный кубок, Шарль — за второе место. Льюису вручили третий — он поднял его высоко, а потом, повернув голову, взглядом нашёл меня.
Улыбка. Никаких слов. Только этот взгляд, будто он отдаёт часть победы мне.
А затем — шампанское. Сначала тихо, по протоколу. Но через секунду Шарль открыл своё — и брызги взлетели в воздух. Льюис, не раздумывая, открыл своё и метко попал прямо в Серхио, а потом повернулся и... брызнул прямо в Шарля. Смех, хаос, капли шампанского по всей одежде и лицам.
Он был весь мокрый, волосы прилипли к вискам, а белая форма слегка потемнела от влаги. Но он всё так же улыбался. Потом он подошёл к краю подиума и, чуть наклонившись к микрофону, сказал в зал:
— Это место — для тех, кто рядом, даже когда всё тяжело. Спасибо.
Многие подумали, что это слова болельщикам. Но я знала, что он говорил именно мне.
Я стояла, крепче сжав ремешок сумки, с лёгкой улыбкой, и только прошептала:
— Я горжусь тобой.
~
Уже было за полночь, когда мы вернулись в отель. Город спал, трасса опустела, а в фойе почти никого не было — только дежурный на ресепшене лениво кивнул нам, узнав Льюиса. Мы поднялись в номер, и как только дверь закрылась, Льюис глубоко выдохнул, сбрасывая с плеч всё напряжение дня.
Он снял кепку, провёл рукой по волосам и бросил на меня усталый, но счастливый взгляд.
— Ну как я? — с ухмылкой спросил он, развязывая молнию на комбинезоне.
— На три с плюсом, — поддразнила я.
— Серьёзно? — фальшиво обиделся он и подошёл ближе. — А поцелуй в шлеме за что был?
Я хихикнула, отойдя к кровати и скинув туфли.
— За старание.
Он встал рядом, глядя, как я расстёгиваю браслет и снимаю украшения.
— Кстати, — он протянул руку к зеркалу и взял шлем. — Видела? Отпечаток остался.
— Ты что, сохранил?
— Ага. Это теперь исторический артефакт. Покажу детям, — ухмыльнулся он.
Я бросила в него подушкой.
— Дурак.
Он поймал подушку и, вместо того чтобы бросить обратно, положил её за спину, сел рядом и тихо сказал:
— Спасибо, что была со мной сегодня. Это важно.
Я наклонилась, обняла его сбоку и положила голову на его плечо.
— Всегда. Ты же знаешь.
Номер был тёплым, уютным. Роско уже мирно сопел в своём уголке. За окном мерцал город, а мы просто сидели в тишине, как будто за день произошло всё, что только могло. Но самое главное было — мы были рядом.
Он посмотрел на меня сбоку, его рука медленно скользнула к моей талии, притягивая ближе.
— Ты даже не представляешь, как ты сегодня выглядела, — его голос был чуть ниже обычного, почти шёпотом.
— В наушниках? — усмехнулась я.
— И в наушниках, и с этими глазами, — он провёл пальцем по моему лицу, по скуле. — Ты сияла. И, если честно... немного отвлекала.
— Во время гонки? — приподняла я бровь.
— Всё время, — он усмехнулся. — Я думал только о тебе.
Я повернулась к нему лицом, медленно забралась на его колени, и его руки автоматически легли мне на бёдра. Мы смотрели друг на друга, не отрываясь. Он слегка прикусил губу и прошептал:
— Можешь не смотреть так... Я и так держусь из последних сил.
Я склонилась ближе и тихо ответила:
— А я — больше не хочу держаться.
Наши губы встретились, сначала мягко, будто в подтверждение, что мы оба этого хотим. Но поцелуй быстро стал глубже, сильнее. Его пальцы скользнули под край моего платья, мои — зарылись в его волосы. Он аккуратно развернул меня, опуская на кровать, а сам склонился сверху, не отрывая взгляда.
— Уверена? — прошептал он.
Я только кивнула, приподнявшись, чтобы вновь поймать его губы.
Ночь обещала быть жаркой... и по-настоящему близкой.
~
Утро было мягким и тёплым. Сквозь занавески пробивался рассеянный свет, ложась на простыни. Я потянулась, прикрыв глаза рукой... но его рядом не было. Подушка была уже прохладной, и я немного нахмурилась.
Через секунду я услышала шум воды — ровный поток душа. Стало понятно, где он. Я улыбнулась, вспоминая ночь, и уткнулась лицом в подушку, на которой всё ещё оставался его запах.
Поднявшись, я накинула его белую рубашку — она была слишком велика, но именно в этом и был кайф — и босиком прошла по ковру, остановившись у двери в ванную. Она была приоткрыта, и через неё валил пар.
— Не подглядывай, — раздался знакомый голос с лёгкой насмешкой.
— А я даже не думала, — поддела я его в ответ, прислонившись к дверному косяку. — Просто проверяю, не убежал ли ты после вчерашнего.
— Хм, — он приоткрыл стеклянную перегородку душа, его лицо было влажным, а на губах играла полуулыбка. — Если бы и убежал, то только за кофе тебе. Но, как видишь, я пока что жив и в пределах номера.
— В пределах рубашки, — я указала на неё на себе. — Надеюсь, ты не рассчитывал надеть её сегодня.
— Если на тебе, то нет, — хмыкнул он. — Можешь оставить навсегда.
Я покачала головой, усмехаясь, и пошла к мини-бару за водой.
И вернулась в кровать с бутылкой воды в руке, присела на край и взяла телефон. Экран тут же вспыхнул — 89 уведомлений, десятки упоминаний, сообщений и тегов.
— Чего?.. — прошептала я, быстро разблокировав.
Instagram, Twitter, Telegram... Всё пестрело моим лицом. Фото из паддока. Фото с трибун. И, конечно, то самое фото, где я целую Льюиса в шлем прямо после финиша. На его шлеме был отчётливый след моей помады.
"Кто она?"
"Девушка Льюиса?"
"Красивая блондинка целует Льюиса Хэмилтона — эксклюзивные фото!"
"Фанаты выяснили: студентка из Лондона, учится в колледже и была замечена с ним уже несколько раз."
Я пролистала вниз — кто-то даже прикрепил скрин с моего студенческого профиля, нашли фотки с моделинг-съёмки, заметили часы и... всё.
— Офигеть... — выдохнула я, откидываясь на подушки.
Из ванной послышался звук открывающейся двери. Льюис вышел, обмотанный полотенцем, с каплями воды на плечах. Он посмотрел на меня и тут же заметил выражение моего лица.
— Что случилось?
Я просто протянула ему телефон. Он подошёл, мельком глянул — и рассмеялся:
— Ну, поздравляю. Добро пожаловать в фан-клуб. Теперь ты официально "тайна, раскрытая на трассе".
— Они нашли даже мой колледж... и моделинг. И наши фото. И шлем! Тебе придётся отполировать его теперь.
— Не-а, — усмехнулся он, кидая полотенце на стул. — Я его оставлю. Это был мой счастливый шлем.
Я только закатила глаза.
— Счастливый из-за подиума или из-за поцелуя?
Он подошёл ближе, взял телефон из моих рук и положил его на тумбочку.
— А почему бы и не из-за обоих?
Он присел на край кровати, всё ещё влажный после душа, и посмотрел на меня чуть снизу вверх. Его глаза блестели, в уголках губ — лёгкая усмешка.
— Значит, теперь весь мир знает, — сказал он, аккуратно убирая прядь моих волос за ухо. — Страшно?
Я на секунду задумалась и пожала плечами:
— Не знаю... Наверное, неожиданно. Я ведь не из тех, кто гонится за вниманием. Просто... это уже не только про нас.
— Хочешь всё скрыть? — серьёзно спросил он.
— Нет, — честно ответила я. — Просто хочу, чтобы нас не растаскивали на цитаты. Чтобы это оставалось реальным.
Льюис наклонился ближе, губами легко коснувшись моего лба.
— Это всё настоящее. Не важно, сколько камер будет смотреть.
— Даже если я снова накрашу губы и поцелую твой шлем? — усмехнулась я.
— Тогда я просто возьму запасной и буду держать один только для твоих поцелуев.
Я засмеялась и притянула его за шею ближе к себе, чувствуя, как под ладонью его кожа чуть тёплая после душа.
Он лёг рядом, одной рукой обнял меня, а другой медленно провёл по моей талии.
— Нам надо привыкнуть, что теперь на нас смотрят. Но пока мы вот так, — он прижал меня крепче, — всё остальное — просто фон.
Я положила голову ему на грудь, прислушиваясь к ритму его сердца.
— Я готова... Пока ты рядом.
— И я рядом.
Он легко поцеловал меня в макушку и тихо прошептал:
— Сегодня ты со мной? На самолёт до Лондона — вечером. Но до этого... хочу, чтобы день был только наш.
Я кивнула, не открывая глаз, просто прижимаясь к нему сильнее. Его рука скользнула по моей спине, ласково и размеренно, будто убаюкивала. Было удивительное чувство — спокойствия и уверенности.
— А если нам сбежать? — вдруг произнес он. — Куда-нибудь, где нет камер, паддока, интервью. Только ты и я.
Я хмыкнула, всё ещё не в силах вынырнуть из объятий.
— Куда? В хижину в лесу?
— Или на остров. Я серьёзно. — Он смотрел на меня внимательно. — У меня есть время до следующей гонки. Я могу всё отменить.
Я приоткрыла глаза и встретилась с его взглядом. В нём не было игры. Только искреннее желание быть вместе. Без давления. Без шума.
— Ты правда хочешь этого?
— Я хочу тебя. Неважно, где.
На секунду в груди защемило — приятно, глубоко. Я улыбнулась, медленно кивнула.
— Тогда поехали. Хоть на край света.
Он перевернулся, навис надо мной, его пальцы чуть коснулись моей щеки.
— Всё, Элара. Ты влипла. Теперь я буду похищать тебя, когда захочу.
— Только предупреди в следующий раз, — прошептала я, прижимаясь к его губам. — Хочется взять с собой купальник.
— Купальник не нужен, — усмехнулся он. — Поверь.
Я снова засмеялась, уже зная — этот день точно не будет обычным.
Мы всё же вылезли из постели ближе к полудню — лениво, не спеша, как будто весь мир ждал нас. Я ещё немного полежала, прислушиваясь к тому, как журчит вода и как пахнет кофе, который уже успели привезти.
Когда я наконец зашла в ванную, он уже стоял одетый, вытирая косички, и с самым спокойным видом протянул мне свою белую рубашку:
— Надень это. И выходи, будем завтракать.
— А почему твоя рубашка? — спросила я, дотрагиваясь до ткани.
Он только усмехнулся:
— Потому что ты в ней слишком хороша, чтобы позволить тебе надеть что-то ещё.
На столе нас уже ждали круассаны, тосты, фрукты, сок, и — разумеется — кофе. Льюис сидел у окна, пролистывая какие-то сообщения на телефоне, но стоило мне появиться — он отложил всё. Просто смотрел.
— Ты уже читала? — спросил он, кивая в сторону моего телефона.
Я покачала головой.
— Только мельком. Там снова волна всего...
— Не переживай. Всё под контролем. — Он сделал глоток кофе. — И пусть гадают, кто ты. Всё равно никто не узнает тебя по-настоящему, кроме меня.
Я чуть прикусила губу.
— А если я захочу, чтобы узнали?
Он удивлённо посмотрел, но без страха — скорее с лёгким вызовом:
— Тогда мы сделаем это на твоих условиях.
На секунду повисла тишина, но в ней не было неловкости. Наоборот — спокойствие, уверенность, что мы справимся.
И именно в этот момент мне на телефон пришло уведомление:
"NEW MESSAGE FROM LINDA — Привет, Элара. Я тут поговорила с одним брендом... Тебя приглашают на съёмку в Милан."
Я уставилась в экран. Потом подняла взгляд.
— Кажется, мне снова нужно чемодан собирать.
Льюис положил вилку, лениво улыбнулся:
— Думаешь, я тебя одну отпущу в Милан? — с прищуром повторил Льюис и, откинувшись на спинку кресла, посмотрел на меня как-то слишком спокойно... подозрительно спокойно.
— А что, ты будешь рядом в боксе, держать свет и подавать кофе? — усмехнулась я, присев напротив и наливая себе апельсиновый сок.
— Нет, — хмыкнул он, — я буду контролировать, чтобы никто не смотрел слишком долго. Особенно фотографы.
Я закатила глаза:
— Ты невозможный. Это всего лишь фотосессия, а не подиум в белье.
Он поднял бровь.
— Пока не подиум. Но я предупреждаю: если там будут какие-то «креативные» идеи, я первым войду в студию. Без стука.
— Ага, и Роско за тобой с табличкой «Охрана»? — хихикнула я.
Льюис, кажется, всерьёз задумался над этим вариантом:
— Кстати, хорошая идея... Ему идёт чёрный жилет.
Я уже не сдержалась и прыснула от смеха, а он тем временем наклонился через стол, чтобы украсть у меня кусочек круассана, и задержался ближе, чем нужно.
— А вообще, — сказал он чуть тише, — я горжусь тобой. И я рад, что тебя замечают не только из-за меня. Ты — отдельная история. Я просто рад быть её частью.
Это было неожиданно. И очень по-настоящему. Я только кивнула, не зная, что сказать, и на мгновение коснулась его руки на столе.
— Спасибо, — прошептала я.
Он сжал мою ладонь:
— Готовь чемодан. Милан ждёт тебя. А я... я просто не дам тебе там заскучать.
Пока я складывала последние вещи в чемодан, Льюис заглянул в комнату, оперся плечом о дверной косяк и спросил:
— Во сколько у тебя вылет?
— Восемь вечера, — ответила я, застёгивая молнию.
— Отлично, — кивнул он. — Значит, у нас есть целый день. Я кое-что придумал.
Я подняла взгляд и прищурилась:
— Это звучит подозрительно.
— Просто поверь, — усмехнулся он. — Сборы закончишь — бери купальник. Мы едем.
Через час мы уже стояли на пристани. Передо мной — роскошная белая яхта, чуть раскачивавшаяся на волнах. Солнце светило особенно ярко, море сверкало, а лёгкий ветер играл с моими волосами. Я обернулась к Льюису:
— Это серьёзно?..
— Абсолютно, — кивнул он, помогая мне подняться на борт.
Мы отплыли от берега, и всё вокруг стало будто нереальным. Простор, сияющая вода, лёгкая музыка где-то фоном, фрукты, прохладные напитки — и только мы вдвоём.
На верхней палубе он обнял меня сзади, положив подбородок мне на плечо:
— Ты уверена, что хочешь улететь сегодня?
Я улыбнулась, не оборачиваясь:
— Если останусь, ты украдёшь меня в следующую гонку?
— Возможно, — прошептал он. — Или просто оставлю тебя тут навсегда. Ты будешь жить на яхте, а Роско будет капитаном.
Я рассмеялась, повернулась и поцеловала его в щеку:
— Убедительно. Но Милан ждёт.
Он кивнул, но в глазах его читалось: он бы предпочёл, чтобы никакого Милана сейчас не существовало.
Сначала мы просто лежали на носу яхты, греясь под солнцем. Я растянулась на мягком шезлонге, а Льюис устроился рядом, закинув руки за голову. Его кожа блестела от солнцезащитного крема, а белая рубашка была расстёгнута почти до пояса. Он что-то тихо напевал себе под нос, пока я щурилась на небо, стараясь не думать о том, что уже вечером мне придётся улетать.
— Ты выглядишь слишком спокойно, — заметила я, повернув голову к нему.
— А ты слишком красиво, — спокойно ответил он, и я закатила глаза, хоть и внутри у меня вспыхнуло что-то тёплое.
Позже он включил музыку — медленную, ритмичную, с латиноамериканскими нотками. Мы танцевали босиком по тёплой деревянной палубе, пока ветер путался в моих волосах. Его ладони скользили по моей талии, мои пальцы касались его шеи. Он притянул меня ближе:
— Можешь не улетать. Скажи, что забыла билет.
— А ты скажи, что похитил меня, — прошептала я.
Он усмехнулся, но ничего не сказал — просто поцеловал меня в висок.
Чуть позже мы устроились у небольшого столика под навесом, ели нарезанные фрукты и пили прохладный сок. Я кормила его виноградом, он украдкой целовал мои пальцы. Он снял мои очки, посмотрел прямо в глаза и прошептал:
— Знаешь, что я понял за эти дни?
— Что я не умею молчать?
Он усмехнулся:
— Что я начинаю сходить с ума, когда тебя нет рядом.
Я молча прижалась к нему, положив голову на его плечо. Ветер, солнце, море — всё исчезло. Остались только его дыхание и мой слишком быстро бьющееся сердце.
В номере было тихо. Я стояла у окна, уже переодетая, чемодан стоял у двери. Льюис сидел на краю кровати, склонившись вперёд, локти на коленях, руки сцеплены. Он молчал, и я молчала. Потому что прощания — это то, что нам никогда не удавалось делать легко.
— Ты точно не летишь со мной? — спросила я тихо, хотя знала ответ.
Он медленно покачал головой и посмотрел на меня:
— Следующий Гран-при в Австралии. Слишком далеко, слишком скоро. Я должен лететь сразу туда. Но ты... — он встал и подошёл ко мне, — ты не поедешь в обычном самолёте.
Я приподняла бровь.
— В смысле?
Он усмехнулся, чуть тронул мои волосы пальцами:
— Ты летишь на моём джете. Он вылетает в Лондон сегодня вечером. Всё уже готово.
— Льюис...
— Мне будет спокойнее. И ты этого заслуживаешь.
Аэропорт встретил нас мягким светом заката. Мы шли по частному терминалу, я прижимала пальцы к его руке — не крепко, просто чтобы запомнить прикосновение. Возле самолёта он остановился, взял моё лицо в ладони:
— Два дня — и ты напишешь мне, как скучаешь, — прошептал он с ухмылкой.
— Один день, — возразила я. — И ты напишешь первый.
Он усмехнулся, и его губы коснулись моих. Долго, медленно, будто бы время остановилось.
— Береги себя, Элара, — тихо сказал он. — Я прилечу. Скоро.
Я только кивнула. Потому что, если бы сказала хоть слово, заплакала бы.
Лондон встретил меня прохладой и пасмурным небом. После жары Джидды всё казалось другим — серым, сырым, как будто время здесь замедлилось. Я стояла на трапе, обвела взглядом пустую взлётную полосу, вдохнула холодный воздух. И только тогда осознала — я снова одна.
Машина уже ждала у самолёта. Водитель вежливо открыл дверь, я устроилась на мягком сиденье и сразу достала телефон. Секундное колебание — и пальцы сами нашли нужный контакт.
Я: Прилетела. Уже скучаю. Не знаю, как буду засыпать без твоего сопения рядом.
Сообщение ушло, и я уставилась в экран, как будто он должен немедленно ответить. Он, конечно, был занят. Возможно, в пути. Возможно, на брифинге. Но я просто хотела, чтобы он знал: я уже жду его обратно.
Проехав сквозь вечерний Лондон, я наконец вошла в квартиру. Всё было на своих местах, как и до поездки. Только теперь это "своё место" вдруг показалось слишком тихим. Я сняла пальто, бросила сумку, разулась и села прямо на пол в прихожей.
И тут телефон завибрировал.
Льюис: Я тоже. Уже скучаю. И да, ты серьёзно написала про сопение?
Я рассмеялась. Настояще, немного устало, но искренне.
Я: Абсолютно. Ты храпишь как Роско.
Ответ пришёл почти сразу:
Льюис: Тогда тебе определённо не хватает меня.
———-
Ребята если кто то ещё интересуется формулой 1 то, у меня есть второй аккаунт
christi_44 ,там будут фф с гонщиками а так как здесь я вряди буду продолжать писать фф.
Спасибо большое❤️🏎️🏎️