Глава 28 Люцифер
Солнце село за горизонт. Над городом собрались тучи. Раздался гром.
Тело Сары поднялось. Ее руки были раскинуты, волосы парили в воздухе. А девушку пожирало беспощадное пламя.
На площади образовался ветер.
Сквозь темные облака, сквозь лета и года пробился луч света. Я знал этот свет, потому что жил в нем с момента моего создания. Луч осветил Сару и сцену.
Сара стала меняться. Ее тело преображалось. Больше я не видел свою хрупкую девушку. Вместо нее появилась птица.
Птица-феникс.
Она громко закричала, а потом взмахнула огненными крыльями.
Раздался еще один удар грома.
Все на площади замерли.
В наших головах раздался голос. Я был рад его снова услышать. Но и тут же возненавидел. Он позволил на моих глазах умереть Саре.
«Что вы натворили, дети мои...»
Люди прижали руки к ушам. Для них голос Отца звучал громче и сильнее, чем для ангелов. Но все равно никто из нас не ожидал услышать его спустя столько лет...
«Ключи найдены. Небесный огонь воспарил в небо. Врата распахнуты.»
Птица-феникс пролетела над нами, громко крича. Ее крик отдавался где-то в глубине меня.
«Небеса снова открыты для вас, творенья мои. Возвращайтесь все, кто хочет.»
Ангелы подняли головы вверх. Среди облаков, там, где луч пробивался на землю, светилось золото. Золото Врат. Они были распахнуты, приглашая всех желающих внутрь.
Я почувствовал тягу к ним: желание снова оказаться в родном доме. Что-то тоскливое и ностальгическое промелькнуло у меня в сердце.
Но я не хотел жить под крылом Отца, больше нет. Земля мне стала ближе и роднее, здесь я нашел свое призвание - способ помогать нуждающимся - и спустя столько лет я мог назвать это место своим домом.
Я не хотел возвращаться.
Я окинул взглядом площадь. По лицам своих сородичей я понял, о чем они думают – о том же, о чем и я – они не хотели возвращаться. Никто из Падших не поднялся в воздух, в небеса, откуда однажды из-за к любви к смертным их свергли. Мои воины обрели покой на Земле, тут у них был шанс снова обрести свое счастье.
Но были и другие ангелы. Я видел желание в их глазах, тоску, видел это в том, как они смотрели на Врата.
Первый ангел взлетел. Это был рядовой воин Уриила – я узнал его по знаку на доспехах.
А за ним потянулись и другие. Те, кто не нашли того, что искали на Земле. Те, кто хотел обратно домой. Те, для кого Земля так и осталась чужим местом, чужим домом.
Люди наблюдали, как ангелы покидают их. Кто-то заплакал, прощаясь. Кто-то радовался.
Я не двигался с места. Я не вернусь.
Как не вернется и Сара.
Ангелы летели все вверх и вверх. Их было много. Но еще больше осталось на Земле.
«Я принимаю всех, кто пожелал вернуться. Но заклинаю тех, кто пожелал остаться – вы все мои дети, равные и любимые. Берегите друг друга.»
Я смотрел только на птицу-феникс. Она пролетела над площадью и зависла над сценой.
«Рай – это не место. Рай – это не где все живое. Рай – это вы. И вы создаете место, где каждому будет хорошо.»
Феникс загорелся. Огненные крылья птицы стали превращаться в пепел, а поднявшийся ветер подхватывал черные осколки, закручивая их в вихрь.
Я двинулся к сцене. Туда, где последний раз видел Сару.
Птица закричал, пуская в небо прощальный возглас, и полностью превратилась в пепел.
Врата закрылись.
Все, кто хотел, вернулись домой.
Ветер, гулявший по сцене, все закручивал пепел. С каждым витком черно-серая масса становилась все плотнее. Оно формировалось в тело. Тело женщины, которую я любил.
Ветер осторожно, почти ласково положил Сару обратно на деревянный пол сцены. Она не дышала. Ее глаза были закрыты.
Я взобрался на возвышение. Мой взгляд не отрывался от неподвижного тела Сары. Не могу поверить, что она умерла.
Колени подкосились. Я упал перед Сарой. Я не сдержал обещания.
Что-то мокрое потекло по мои щекам. Слезы.
Я поднял дрожащие руки.
- Сара, - прошептал я дрогнувшим голосом.
Она не откликнулась. Не открыла глаза - светло-карие - красивые как янтарь. Не вскинула голову, чтобы посмотреть на меня своим дерзким взглядом. Не ухмыльнулась. Вокруг глаз не рассыпались морщинки.
Ее грудная клетка не поднималась. Лицо было бледным и бескровным.
Мои пальцы коснулись ее щеки. Пальцы такие горячие, а она такая холодная.
Я откинул прядку с ее лба.
- Сара, - всхлипнул я и согнулся. Лобом опустился в ее живот.
Меня сотрясали рыдания. Крылья повисли, не выдерживая натиск моего отчаяния.
- Пожалуйста, открой глаза, - шептал я. – Прошу тебя, открой.
Я поднялся, но ее глаза так и оставались закрытыми.
Я взял ее на руки. Прижал к сердцу.
- Сара, открой глаза, - отчаянно просил я. Молил. Я закачался, словно убаюкивая девушку. – Не бросай меня...
Она умерла. Та мысль разрезала мое сознание, разорвала душу и раздробило сердце на осколки.
Она умерла, так и не узнав самого главного.
- Я был готов ждать тебя, - зашептал я ей в волосы. А слезы все капали и капали. – Я не жалею о веках одиночества, если в конце они подарили мне несколько месяцев с тобой. Это было лучшее время в моей бесконечной жизни.
Я оставил мокрый поцелуй на ее лбу.
- Я прожил бессмертную жизнь только для того, чтобы однажды встретить тебя.
Я сжал в объятиях ее тело. Я не мог положить ее, отпустить. Как же я люблю тебя, Сара.
- Прости, что в последние месяцы был так далек от тебя. Я жалею, что не провел каждую секунду рядом с тобой. За мою глупость меня и покарали.
Тело давно остыло. Сара была холодной и неподвижной. Но я все сжимал ее в руках. Я просто не мог разжать пальцы...
И в моей голове раздался голос. Я думал с закрытием Врат он ушел, но он все еще присутствовал здесь.
«Я люблю тебя, сын мой. Я бы не посмел отобрать у тебя самое дорогое.»
Я сжал Сару крепче. От моего тело она становилась теплее. Мое сердце ударялось о грудную клетку так сильно, будто пыталось заставить делать сердце Сары то же самое. И мне на мгновение это померещилось – что ее сердце сделало удар.
- Но ты сделал это, - прохрипел я, зло и обиженно. Он забрал ее. Как он смел говорить со мной?!
- Сделал что?
Мир застыл.
Этот мелодичный голос.. Такой знакомый. Такой любимый...
Я остановился, перестав раскачиваться. Мое сердце ушло вниз. Медленно, очень медленно отодвинул голову от Сары.
- Сделал что? – повторила она.
Я с неверием смотрел на девушку в моих руках. На ее распахнутые карие глаза, на улыбку на губах.
- Я сплю? – спросил я. Но теплое и живое тело в моих руках говорило об обратном. Она больше не была холодной.
- Тогда это самый лучший сон в моей жизни, - сказала Сара, и ее ладонь легла мне на щеку. – Ты не спишь.
- Но... - я не находил слов. – Почему ты жива?
- Ты расстроен? Могу претвориться мертвой, а ты всласть поплачешь, - Сара устроилась у меня на руках. – Можешь приступать.
Она шутила.
Это была моя Сара.
Тихий смех поднялся в моей груди.
- Но... как?
Сара сделалась серьезной. Она выскользнула из моих рук и села напротив.
- Это была загадка. Оказалась простой, как детский стишок, - Сара взяла мои руки в свои. – Адель сказала об этом еще в самом начале: «только ты... горишь в небесном огне... сгораешь... как феникс.» Феникс – это птица, которая сгорает до тла и перерождается из пепла.
- И ты... стала фениксом.
- Да. Я сгорела, так как и предрекали пророчества.
Я вспомнил и другие слова Адель. Когда она утверждала, что Сара должна сгореть в огне, а она ничего не сможет с этим сделать. Она и вправду не могла ничего сделать – законы не позволяли ей вмешиваться в развитие событий, которые она увидела. Но она знала... Адель видела, что Сара не умрёт, а переродиться, поэтому сказала про феникса.
Я был так слеп.
- Мы все, - поправила Сара. Значит, последние слова я произнес вслух. – А пока я была... не знаю, как сказать правильнее, что это было за место... у меня был занимательный разговор. В котором подтвердилась моя теория.
- Какая еще теория?
- Я полукровка, Люци. В огне сгорела моя человеческая жизнь. А теперь... кровь ангела во всю течет во мне.
Нас накрыла тень. Я знал эту тень, потому что сам отбрасывал ее.
Я смотрел на крылья за спиной у Сары и не мог в это поверить, поверить своим собственным глазам.
- Я точно сплю.
- Могу ущипнуть, - и реально меня ущипнула.
- Ауч! – воскликнул я и потер раненое место. Сара засмеялась.
Я замер, вслушиваясь в прекрасные переливы ее искреннего смеха. Сара жива. Она сидела рядом со мной и смеялась. А за ее спиной простирались восхитительные белые крылья, такие же белые, как у архангелов.
Взгляд Сары скользнул мне за спину. Улыбка сошла с ее лица. Я обернулся.
В своем горе я позабыл обо всем. Об Урииле, обгоревшие останки которого лежали с другого края сцены. О Михаиле, умирающем в луже своей крови.
Сара поднялась. Шатаясь под новым весом своих крыльев, она подошла к отцу. Опустилась на колени перед ним.
Я подошел. Глаза Михаила были закрыты, его лицо было ровным. Казалось, будто он просто спал.
Я взглянул на его грудь. Маленький толчок. Вскоре толчок повторился снова.
- Он еще дышит, - удивился я.
- Я попросила не забирать его, - Сара взяла руку Михаила, покоившуюся на его раненным животе, и отодвинула в сторону. Перед нами открылась ужасная картина. Я не знал, как при такой ране еще можно дышать. – Ему нужна Лилит.
Мои воины. Я повернулся.
Люди больше не кричали, все еще пребывая в шоке от случившегося. Телеведущие вели прямой репортаж и тут же опрашивали свидетелей. Приспешники Уриила разбредались, так как их командующего больше не было. После я снова их найду, чтобы они рассказали, где прячут захваченных людей.
Падшие стояли в стороне. С ними же были и остальные. Семияза обернулся, будто почувствовал мой взгляд. Сначала он не заметил Сару, но потом его взгляд нашел белые крылья, и на его лице отразился шок. Он повернул в нашу сторону Рут, которая горько плакала. Подруга Сары заметила нас и застыла в изумлении.
В нашу сторону поворачивалось все больше людей, ангелов. Камеры навелись на Сару, которая чудом выжила. Я прикрыл ее крыльями. Сейчас не время для интервью, а девушке не нужно было пристальное внимание репортеров.
К нам направились мои люди.
- Лилит, - позвал я и отступил на шаг. Она сразу заметила Михаила и присела перед ним.
- Но как...? – спросил Семияза, не в силах произнести эти слова.
- Но как она выжила? – уточнил я.
- Да какая разница? – воскликнула Рут и упала на колени рядом с Сарой. Девушки обнялись. Я услышал всхлип Сары.
- Как и предсказывали пророчества – она сгорела, но как птица-феникс и возродилась из пепла, - пояснил я.
- А как же крылья? – Гавриил с научным интересом разглядывал новое приобретение Сары. Ей еще предстояло научиться с ними ходить, держать их и жить с ними. Это будет нелегко.
- Кровь отца сделала ее такой.
Лилит занялась Михаилом. Сара поднялась. Каждый обнял ее, радуясь ее возращению.
- Знал, что Отец не даст пропасть такой красоте, - улыбнулся Сариил, когда Сара отодвинулась от него. Девушка закатила глаза. Такой знакомые жест. У меня защемило сердце.
Те мгновения, что я пережил... Никому не пожелаю такого. В тот момент мой мир рухнул, а с ним и я. Пропасть отчаяния тянула меня в свои глубины, пока я не зацепился за камень, пока не поднял голову и не увидел на краю пропасти живую Сару.
И снова голос, с которым я уже попрощался, прозвучал в моей голове.
«Люби, мой сын. Любовь есть нечто, что рождает прекрасное. Так сотворите это на Земле.»