Этот альфа дефективен [Интерстеллар]

Эти новобранцы оказались на удивление неплохими. Когда Лу Чжао переоделся в тренировочную форму и прибыл в зал симуляторов, они уже сыграли по раунду с инструкторами — размялись, разогрелись, глаза горят, боевой дух в порядке. Самое время начинать.

На это зрелище пришли поглазеть Хань Мяо и Хо Цунь, к ним присоединились и офицеры из соседних казарм. Многие из них уже видели, как тренируется Лу Чжао, и даже пару раз с ним сражались, но вот как он сам обучает новобранцев — такого никто ещё не наблюдал.

Лу Чжао не возражал против публики. Свою экипировку и персональный терминал он без церемоний бросил в руки Хо Цуню, выбрал первый попавшийся симулятор, даже не взглянув в сторону десяти с лишним новобранцев, и на ходу бросил:

— По пятеро в группу. Со мной. Дам вам три минуты на распределение.

Рекруты замерли, переглянулись. Один нерешительно спросил:

— Генерал-майор Лу, вы хотите сказать... вы будете сражаться против пяти человек сразу?

— Ага. Времени в обрез, — Лу Чжао скользнул взглядом по голографическим часам на стене и повторил: — Группируйтесь.

Хань Мяо, наблюдая за растерянными новобранцами, пояснил:

— Он имеет в виду: хватит болтать — быстро в группы.

Новички, хоть и горели рвением, увидев живьём самого Лу Чжао, вдруг начали пасовать. Имя этого человека внушало благоговейный ужас.

Когда-то он в одиночку на мехе уничтожил три скоростных боевых фрегата космических пиратов, а потом с отрядом из пяти бойцов зачистил оккупированную планету-спутник С41, где засели мятежники. Эта операция прославила его на всю армию и закрепила за ним статус живой легенды.

До сих пор, когда в военных кругах упоминают С41, будто в ушах звучат эхо боёв, ветер свистит в развалинах мехов, а в носу щекочет запах крови.

Рекруты толкались, каждый пытался не попасть в первую пятёрку против Лу Чжао.

И тут из строя вышел круглолицый юноша. Он вытянулся в струнку и, голосом, дрожащим от волнения, отдал честь:

— Генерал-майор Лу, я... я Чжоу Линьшань. Для меня большая честь тренироваться под вашим командованием!

Лу Чжао поднял взгляд, кивнул. Лицо Чжоу Линьшаня тут же озарилось восторгом — он обернулся, поманил друзей, и из строя вышли ещё четверо. Все пятеро заняли симуляторы.

Лу Чжао надел нейрошлем — устройство для усиления связи между сознанием и мехом. Шесть капсул одновременно закрылись и заперлись — участники были погружены в виртуальное поле боя.

Купола симуляторов начали проецировать голограмму боя в воздух — чтобы остальные могли наблюдать за сражением в реальном времени.

Система выбрала одну из распространённых карт — симуляция открытого космоса. Чёрное небо, мерцающие звёзды, в отдалении — вспомогательная планета, подвергающаяся атаке. Над головой проносились боевые корабли, от которых отделялись мехи и вступали в бой с защитниками. Блеск световых клинков, вспышки ионных выстрелов, грохот взрывов — зрелище было ярким.

Лу Чжао первым делом вызвал техническую панель. Его мех — KL-766, стандартная старая модель. Армия давно отказалась от таких. Он был тяжёлый, неповоротливый, не предназначен для динамичных боёв.

Пять новобранцев также вошли в симуляцию, но каждый появился в своей точке. Они играли как команда, могли общаться между собой — как на настоящем поле боя. Лу Чжао был один.

Он не двигался с места. Пять минут — и никаких действий. Видимо, они совещались и строили план.

Внезапно раздался сигнал — сенсоры засекли приближение вражеского меха сзади.

KL-766 имел старую систему навигации с узким радиусом действия. Между обнаружением угрозы и атакой проходило всего несколько секунд. Уклониться — практически невозможно.

Вражеский мех мчался с бешеной скоростью. Для новобранца разогнать такую машину — уже подвиг. Пока Лу Чжао успел среагировать, в него уже полетел заряд ионной пушки.

Он резко развернулся и выстрелил в ответ. Снаряды столкнулись в воздухе и погасли.

Не успели зрители ахнуть от его реакции — из вспышки света вышли две машины. Они летели на него напрямую.

Старая модель плохо реагировала на такие ситуации. Датчики запоздали — пока система поняла, что к нему приближаются ещё две машины, было уже поздно. Они вели огонь с близкой дистанции.

И сзади — четвёртая машина. Классическая ловушка: спереди — отвлекающий манёвр, сзади — смертельный удар.

Три ионных залпа со всех сторон летели на Лу Чжао.

Сигнал тревоги визжал так, что в ушах звенело.

И тут — мех Лу Чжао обрушился вниз.

Прямо как сбитый самолёт — резкое пике. Он вывернулся из-под атаки буквально в последний миг.

Три меха, несущиеся вперёд, не смогли затормозить. Ионные заряды пересеклись в воздухе и... ударили друг в друга. Передние два — по голове заднего, а тот, в свою очередь, угодил прямым выстрелом в кабину одного из своих.

— Охренеть... — вырвалось у Хань Мяо. — Этот бросок вниз — я бы сам вытошнил от перегрузки.

Внизу уже поджидал пятый мех. Он был ключом всей атаки, единственный, кто не вступал в бой — дожидался ошибки. И вот, видя падение Лу Чжао, рванулся с мечом вперёд.

Но Лу Чжао не стал уклоняться.

Он ускорился.

Он рванул в лобовую атаку, меч сиял, клинок вспорол воздух. Это был удар охотника, пикирующего с неба. Мех соперника не успел среагировать — только поставил оружие на защиту.

Клинки столкнулись, искры посыпались, мехи столкнулись и пронеслись десятки метров, сцепившись.

Соперник попытался выстрелить в упор — Лу Чжао дёрнул рычаг, перекатился вбок, пнул корпус противника и сбил прицел. Выстрел ушёл в сторону.

Он резко перехватил рукоять меча и вонзил в кабину.

Грохот. Вспышка. Все участники боя — включая Лу Чжао — одновременно отключились от симуляции. Перегрузка. Система защитила их от перегрева сознания.

Капсулы открылись.

Один новобранец выбежал — его вырвало. Медики унесли его под руки.

Остальные были бледны, потные, дрожащие.

Лу Чжао спокойно снял шлем, как ни в чём не бывало. Ни малейшего волнения.

— Восемь минут двадцать одна секунда! — крикнул Хо Цунь, держа его куртку.

— Красиво! — фыркнул Хань Мяо. — Не устал, не вспотел, всё как надо.

Инструктор, старший по тренировке, склонился к оставшимся новобранцам, начал комментировать ошибки. Потом подошёл к Лу Чжао:

— Генерал-майор Лу, какие-нибудь рекомендации?

Лу Чжао молча сел обратно, снова надел шлем и сказал:

— Следующая группа.

Через полчаса он вышел из симулятора. На часах — едва полдень. Он ожидал, что всё затянется на целый день.

Новички валялись по полу, кто-то уже лежал в медотсеке, кто-то просто не мог встать.

Инструктору даже не пришлось ничего говорить. Все поняли.

Он попытался остановить Лу Чжао:

— Может, пару слов... напутствие?

Тот наконец посмотрел на новобранцев и коротко бросил:

— Больше тренируйтесь.

И ушёл.

Хань Мяо догнал:

— Ты чего, совсем не занят? Решил всех подряд избить ради самоутверждения?

— Один на один — называется «бить слабых». Один на пятерых — «прополка», — спокойно ответил Лу Чжао.

— Прополка, говоришь... — усмехнулся Хань Мяо. — Кстати, ты знаешь, что в сети опять шторм?

— Я не смотрю, — коротко отрезал Лу Чжао.

— И правильно. Но я всё-таки мельком заглянул. Там пишут, что ты... подавляешь альфу.

Лу Чжао: ...

— Серьёзно. Говорят, ты наращиваешь давление, чтобы продемонстрировать контроль. Мол, подавляешь его как омега. Понимаешь? Альфу. Ты. Как омега. — Хань Мяо с трудом сдерживал смех. — Правда не уточнили, хвостом ли ты при этом виляешь.

— ...что? — Лу Чжао остановился.

— Ну, это сейчас новый жаргон. Если омега слишком давит, а альфа пассивно подчиняется, это называют «омега виляет хвостиком». Типа собачка такая. — Хань Мяо кивнул. — Бред, конечно. Но звучит весело.

— ... — Лу Чжао остался безмолвен.

Рядом шёл Хо Цунь, лицо которого напряглось:

— Это же чушь. Бай Ли — альфа. И с характером у него всё в порядке. С чего бы ему «виляние»?

— Ну, я это и не утверждал, — сказал Хань Мяо. — Просто, если бы кто-то другой оказался под таким прессингом, как он сейчас, давно бы сломался. А он не только не сломался — он ещё и сам троллит всех подряд.

Лу Чжао ничего не ответил, но взгляд у него стал немного тяжёлым.

Он вспомнил форумный комментарий: «Что поделаешь, ножка болит, надо на ручках». Весёлый, как будто в шутку. Но при этом — прямо в лицо всем, кто его поносил.

И ведь на его месте не каждый бы решился вот так пойти в лоб. Не прятаться, не оправдываться, а... встретить удар с улыбкой.

И вот теперь он не знал, что сильнее в этом поступке: наглость или достоинство.

— Ты его уважаешь? — вдруг спросил Хань Мяо.

Лу Чжао на секунду замолчал. Потом кивнул:

— Уважаю.

— Вот и отлично. Тогда держись рядом. Таких как он — единицы. Остальные разваливаются, как только ветер подует не туда.

Когда Лу Чжао вернулся домой, в квартире царила тишина. Он снял куртку, поставил обувь, взглянул на вешалку — куртка Бай Ли висела на месте. Значит, тот дома.

Он прошёл вглубь. Свет в кухне был включён. А из спальни доносился какой-то шорох — будто кто-то шевелился.

Он постучал в дверь спальни:

— Я пришёл.

— А! Подожди, я брюки надену! — донёсся из-за двери голос Бай Ли.

Лу Чжао: ...

Вскоре дверь открылась, и появился сам Бай Ли — уже одетый, с растрёпанными волосами, только что севшими на плечи.

— Слушай, ты терминал проверял? — спросил он.

— Нет.

— А зря. Я репостнул тебе кое-что. Там уже куча комментариев.

— Что?

— Да ничего страшного, — усмехнулся Бай Ли. — Просто один пользователь выложил видео, как ты в симуляторе пятерых новичков размотал. Народ в шоке. Все говорят, что ты слишком жестокий. Я, чтобы поддержать репутацию, написал: «Он так же обращается со мной дома. Бьёт ложкой по лбу, если пельмени не те».

— ...

— Ну, не злись. Там теперь новый фан-клуб. Нас с тобой шипперят. Даже название придумали — «Цветочек и Бетон».

Лу Чжао посмотрел на него:

— Я цветочек?

— Ага, — весело ответил Бай Ли. — А я — бетон. Крепкий, надёжный, чуть треснутый. Идеальная пара!

— ...ты ненормальный.

— Зато весело.

Вечером они ели лапшу с овощами. Бай Ли приготовил сам, на скорую руку. За столом снова говорил в основном он, а Лу Чжао кивал или отвечал короткими фразами. Но под конец ужина даже у Лу Чжао уголки губ слегка приподнялись — почти, почти улыбка.

Бай Ли тут же заметил:

— О! Улыбка! Зафиксировано. Первый официальный случай.

— Не слишком ли ты радуешься?

— Ага. Я же альфа. Моя миссия — защищать улыбку омеги.

— Я могу и сам себя защитить.

— Но с бетоном над головой — надёжнее.

Лу Чжао вздохнул. Потом поднял бокал с напитком и сказал:

— За здравый смысл.

Бай Ли в ответ чокнулся с ним:

— За то, чтобы быть живыми. Даже если весь мир играет по сценарию, мы — импровизируем.

И бокалы звякнули.